— Охота на дракона? Че, серьезно?..
Я вскинул голову. Здоровенный блондин с внешностью словно из шведского кино недоверчиво кривил губы, глядя на мой рекламный стенд с крупной надписью: «Охота на дракона. Гарантия 200 %».
Неужели клиент? Третью неделю без нормальной еды, на энергетиках, заказ был мне нужен как глоток кислорода на вершине Эльбруса.
Я навел на него встроенный анализатор. Та-ак, есть наведенная маска, он, конечно, не швед на самом деле, скорее, лысоватый коротышка, но зато без каких-то коварных чипов, обычные навигатор и анализатор.
— Уважаемый, даже не сомневайтесь, — как можно убедительнее сказал я. — Хлебом клянусь, все самое аутентичное. Хочешь, сертификат покажу? — Я вытащил из-под прилавка ворох бумаг. — Откуда ты, брат?
«Брат» проигнорировал мой вопрос:
— Где-то я видел эту картинку.
На плакате рыцарь в сверкающей броне и на коне пронзал копьем рогатого змея. Герб Москвы. Я его через Гугл вытащил, самое большое разрешение, какое нашел.
— Конечно, видел. Наша реклама везде есть… А вообще работа местного живописца, — небрежно заметил я и кинул на прилавок несколько документов.
— Если что, вот, смотри, лицензия на убийство, разрешения от природнадзора и санэпидстанции, талон на утилизацию тела…
Коротышка внимательно просмотрел их, махнул рукой.
— Ладно, верю. Только еще пара вопросов.
— Хоть двести, уважаемый. Спрашивай.
Он обвел руками вокруг. Во все стороны от меня уходили бесконечные ряды цветастых стендов турфирм, крутились зазывалы, орали глашатаи, обещавшие райское наслаждение тем, кто выберет их туристическую программу. «Три места на Сулакский каньон», «Восхождение на Эльбрус за один день», «Погружение в самое высокогорное озеро в мире» — эти возгласы были словно подвешены в пространстве и существовали сами по себе. Даже синева неба была запятнана воздушными шарами с рекламой «поездок на море на комфортабельных автобусах». И посреди этого бедлама потерянно бродили неопределившиеся туристы.
— У вас тут туристский базар, самый крупный на Кавказе, так?
Я кивнул головой.
— В России, брат, в России. Восемьдесят гектаров земли. Свой международный аэропорт. Двенадцать тысяч стендов, более ста тысяч сертифицированных гидов и экскурсоводов, туры в любой уголок Северного Кавказа, все покажем-расскажем, что было, чего не было…
Он прервал меня:
— Допустим. Но почему среди тысяч одинаковых предложений только одно ваше уникальное?
— Откуда знаешь, уважаемый? Ты по базару походи, посмотри, приценись.
Коротышка исподлобья глянул на меня, стукнул себя пальцем в районе виска.
— Встроенный анализатор. Я уже просерфил весь массив данных по рынку, включая то, что есть в интернете. Так вот, охоту на дракона предлагаете только вы. Как так вышло?
Я шутливо погрозил ему пальцем.
— Э-э-э какой, секрет бизнеса хочешь узнать? Хитрый, да?.. Ладно, вижу, ты человек серьезный. Тебе скажу. Другому не сказал бы, — я вздохнул. — Это наш семейный тур. Дед мой еще людей по нему водил, отцу передал. Отец туристов водил, мне передал. Я вожу, сыну передам. Место знаем тайное.
Клиент нахмурился.
— Сколько же у вас там драконов? Они уже давно должны были вымереть при таком подходе.
— Ты что, ботаник, что ли? Знаешь, как драконы шпили-вили делают? — возмутился я. — Они ж как кролики.
— Тогда почему их никто не видел до сих пор?
— Э-э-э, брат, снова в секреты лезешь? — упрекнул я коротышку. — Слушай, твоя пара вопросов уже закончилась. Давай поедем, а? Остальные вопросы по дороге задашь. Щас выедем, засветло вернемся. На дракона днем надо охотиться.
Я решил добить несговорчивого клиента:
— А я тебе скидку сделаю, двадцать процентов.
— Пятьдесят, — быстро ответил он и добавил: — Я слышал, что у гидов есть своя клятва Гиппократа, как у врачей.
— Тридцать, а?.. Конечно, есть.
— Сорок. И по рукам? — спросил он.
— Тридцать пять. Клянусь Сусаниным, — сказал я, и мы пожали друг другу руки.
* * *
В прогретом салоне моего минивэна коротышка размяк, долго возился с электрическим копьем, что я ему вручил, и, успокоенный, заснул. Оно и к лучшему. Меньше вопросов — меньше головной боли. А то еще спросит, почему двести процентов гарантии.
На въезде в Драконово ущелье я его разбудил. Он попытался было вернуться к игре в почемучек, спросил, почему я не завязал ему глаза, на что я постучал пальцем по его черепу и ответил, что его анализатор и так отследил дорогу, и он сконфуженно замолчал.
— Наш дракон не то что в Скандинавии, — сказал я, прерывая молчание. — Там они сидят в пещере на золоте гномов, а наши обычно охраняют источник.
— Какой источник? — не понял коротышка.
— Воды, конечно же, — засмеялся я, — не золота. Закроет своим телом родник, и все люди к нему на поклон идут, дары несут. А он наглеть начинает, то золота требует, то девственницу ему подавай.
— Не понимаю, — сказал клиент. — Вокруг столько воды, целые реки текут, при чем тут один какой-то родник.
— Родник роднику рознь, вода разная бывает, — заметил я.
— И откуда ты это все знаешь? — спросил коротышка.
— Семейный же бизнес, говорил ведь, — удивился я. — Из поколения в поколение информация идет…
Дорога начала портиться. Гладь асфальта сменилась вначале ровной грунтовкой, потом все чаще пошли колдобины. Клиента трясло, и он перебрался из хвоста салона вперед, сев рядом со мной. Дважды его облаяли местные волкодавы, что было очень кстати.
— Э-э-э, совсем забыл, — как будто вдруг произнес я при виде очередного пса, бросающегося на моего пассажира. — Тебя же маскировать надо. Вон каждая собака чужого в тебе видит. А дракон и подавно.
— Что подавно?
— Если дракон своего в тебе не признает, он не покажется. Дракон — осторожное создание, опасности не любит, потому его мало кто видит.
— Вы же давали гарантию, — возмутился коротышка.
— Э-э-э, все будет, только немножко маскировки надо. Сделаем немножко тебе маску, будто ты жена мне, дракон ничего не поймет.
Коротышка запротестовал:
— Не хочу превращаться в бабу.
Я попытался успокоить его, убеждая, что бабу в нем будет видеть только дракон и что вообще коротышка очень привлекательный, искусственному интеллекту даже много стараться не придется, чтоб он стал похож на женщину.
Он с сомнением оглядел себя и внезапно положил руку на руль.
— Тормози!
— Зачем? — не понял я.
Он сунул руку в карман, вытащил карточку с голограммой, помахал ею перед моим лицом.
— Туристская полиция, служба безопасности, — торжественно сказал он. — Внутренняя проверка. И вы ее не прошли. Никакого дракона не существует.
— Зачем так говоришь, брат? — обиделся я. — Зачем весь этот спектакль? Пришел бы как мужчина к мужчине, поговорил, разве я не открылся бы тебе, если ты открыт со мной?
— Специфика работы, — сухо заметил он. — Разворачивай колымагу. Будешь писать чистосердечное?
Он был настолько рад, будто поймал афериста, что мне было даже жаль разочаровывать его.
— Уважаемый, — промолвил я, — чисто от сердца хочу тебе сказать, что мы почти на месте. И если ты дашь мне полчаса, чтобы сделать тебе маску и голос и пройти еще сто метров пешком, то сам все увидишь… Вах, это что там такое?
И пока купившийся на детский трюк коротышка непонимающе смотрел в боковое окно, где ничего не происходило, я вырубил его электрокопьем. Нет, я не собирался убивать его. Но тур надо было завершить.
Привлекательной женщины из него не вышло. Обычная бабенка, немного широкая в кости, разве что молодая. Да и я особо не старался, времени и так не было.
Голос вообще не стал менять. Кто ему там даст болтать? Главное — визуальный образ. Иначе ведь дракон и не покажется. Как я и говорил, он создание осторожное. Охотникам никогда не откроется. Если и ловить его, то только на живца. А лучший червяк для такой щуки — это молоденькая девственница. Да только где ее достать сейчас? Вот и приходится использовать достижения современной науки — наводить фальшивый облик на туриста, чтоб дракон принял его за девицу.
Закончив с маской, я взвалил безопасника на плечо (тяжелый, гад) и потащил вглубь ущелья. С каждым шагом стены его все больше смыкались, а валуны, меж которых серебрился горный ручей, становились все громаднее и непроходимее. Я двигался по одному мне известной тропинке вдоль левого склона, она то терялась в камнях, то выворачивала на травянистый склон.
Один раз безопасник попробовал очухаться. Он даже успел издать какой-то сдавленный звук, как я снова вырубил его предусмотрительно захваченным копьем.
И почти тут же уперся в стену тумана, висящую над ущельем серебристым облаком. Задержав дыхание, я сделал шаг и вошел в него — перед глазами все поплыло, окружающий мир исчез, затем проявился, но нечетко, с искажениями. Что-то теплое словно коснулось моего лица, губ, отступило, и я вышел по ту сторону облака прямо в каменный мешок. Стены его уходили в небо, и я даже не видел их границ. Вода тут не струилась сверху и не падала потоком, как это свойственно водопадам, а била из-под земли. Огромная каменная чаша почти двух метров диаметром была доверху наполнена слегка кипящей, но при этом ледяной водой.
Я наклонился, пытаясь рассмотреть в зеркале чаши свое отражение, и увидел, как медленно сходит с меня наведенная личина и проступает мое подлинное лицо — старое, морщинистое, заплетенное седыми волосами, словно я не человек, а какой-то лесной монстр. А затем воздух за моим плечом начал сгущаться, уплотняться, проступили вначале когти, потом лапы, хвост, все тело и, наконец, гребенчатая морда. В воздухе поплыл он, сам дракон. Не просто дракон. А один-единственный. Верховный. Саурмаг.
— Да, — сказал дракон, — парикмахер не помешал бы тебе, Сусанин.
— Это не поможет. — Мой голос внезапно стал хриплым. — Я бы хотел окунуться в источник вечной молодости.
— Что ж, — весело сказал Саурмаг, когтем подцепив лежащую у моих ног фигуру несчастного безопасника, — свою часть сделки ты выполняешь. Какая это по счету?
— Десятая, — отозвался я.
— О-о, юбилейная, — притворно обрадовался дракон. — Тогда как скажешь, Сусанин.
Его мощный хвост рванул ко мне и, ударив по ногам, опрокинул меня в каменную чашу. Ледяная вода хлынула в горло, на секунду мне показалось, что я умираю от мучительного удушья, и тут же все схлынуло, неведомая сила с легкостью подхватила меня, понесла вдоль краев чаши в безумном хороводе. Все тело мое словно пело, я варился в котле вечной молодости и чувствовал, как силы и энергия наполняют меня. В который уже раз я снова и снова обновлялся, чтоб через много лет испытать блаженство, неведомое никому в этом мире.
