ИРИНА ГУРЖИБЕКОВА
НАРТСКИЕ СКАЗАНИЯ
Ну кто сказал что это — эпос?
Что это древность — кто сказал?
Глядят с семейного портрета
Шатаны мудрые глаза.
И чья-то песнь зовет Агунду
Бродить в предутреннюю рань…
Здесь между былью и легендой
Порой неразличима грань.
Необъяснимо повторенье
Не лиц, не судеб, не имен —
А духа жадного горенья,
Свободой жаркой упоенья
У тех, кто здесь, в горах, рожден.
Пусть ходят в джинсах Ахсартаги,
Ахсары кедами шуршат,
Но под подошвами все та же
Земля, что тыщи лет назад.
И так же хлеб дарит нам в осень,
Даров не требуя взамен.
И так же гордо шрамы носит,
И так же стонет от измен.
Пусть вспомнит наш потомок славный,
Как нас святая цель вела.
Как в царство мертвых шли Сосланы,
Чтоб только Родина жила.
ОСЕТИИ
В названии твоем — и плес ручья,
И говор листьев трепетных, осенних…
И даже скромность горского жилья
Я вижу в имени твоем, Осетия.
Я Иристоном назову тебя —
И слышу стон из глубины столетий,
И гордый топот нартского коня,
И вкус свободы, рвущейся из клети.
Воспеть тебя — и не воспеть зарю,
Что с севера взошла над болью нашей?.. —
Тогда пусть гром заглушит песнь мою,
И слух ничей она не тронет фальшью.
Воспеть тебя — и не воспеть народ,
Что к свету шел сквозь бури и сквозь годы?.. —
Пусть на лету тогда мой стих умрет.
Все тропы от меня пусть скроют горы.
Воспеть тебя — и не воспеть того,
Кто дотянулся доброю рукою
До каждого аула твоего,
Его насытив светом и землею?
Не богом, не святым — а песней стал
Он для тебя однажды и навечно…
Когда о нем мои смолчат уста —
Пусть никакой не знают больше речи.
Воспеть тебя — и не воспеть страну,
Что колыбель твою качала в детстве
И, раннюю лелея седину,
Хранит тебя в своем огромном сердце?
Воспеть тебя — и в музыку весны
Не вставить ноту краткую печали?.. —
Тогда мне не простят твои сыны,
Что за тебя в сраженьях умирали.
Да будет свет на празднике своем!
Да будет песнь — дитя сердец горячих!..
В прекрасном женском имени твоем
Мужской характер гордо обозначен.
ВИКТОР ДЗАНСОЛОВ
* * *
От житейской бессмысленной прозы
Отправляюсь к кавказским снегам,
Где скучают альпийские розы
По моим евразийским стихам,
Где орлы меня ищут глазами
Среди скал и овечьих отар,
Где ручьи, обливаясь слезами,
Станут слушать индийский ситар,
Где нужны мои грустные песни
Диким травам и быстрым коням,
Где душа моя снова воскреснет,
Возвращаясь к священным корням,
А тропинки бегут серпантином
К ледяному подножью мечты…
Счастлив тот, кто рожден осетином
На вершинах земной красоты!
* * *
Свободный орлиный полет
И подвиг Нана Задалесской…
Дорога к пещере ведет —
Затерянной, странной, залесской.
Вгрызается в скалы Урух,
Несет свои воды играя,
Гранитные своды терзая,
Пугая дигорских старух!
* * *
У истоков светлых Уруха
Наполняется сердце вновь
Благодатью Святаго Духа,
Обретая мир и любовь!
ЧЕРМЕН ДУДАЕВ
* * *
Осетия пахнет не лугом, не луком…
Осетия пахнет разлукой и плугом…
Разлетом иронских бровей,
Уст манящей излукой,
Твоих откровений осокой —
Высокою мукой…
Даргавсом, согревшим в ущелье
сиянием лунным…
Зурабом, ступившим на берег равнины —
Колумбом.
Кострами в горах,
что пастушьим молением святы…
Дзаугом, не знавшим про город свой славный
когда-то…
Отвагой Бега и Чермена бесстрашным булатом…
Но только не пошлым бахвальством, не лоском, не златом.
Осетия знает, чем пахнуть.
Осетия помнит дыханье
угрюмого сына Левана,
писавшего Анне…
Когда твой Гайто задыхался в парижском ажуре,
Когда твой Исса на коне перескакивал горы Маньчжурии,
Когда твое племя чужие курганило страны,
Ты пахла все так же — божественным ронгом Шатаны,
Осетия! Мама!
Какие мне выплести бездны
Из рифм этих скудных,
Чтоб быть твоей славе любезным?..
Пишу эти строки, томясь, как Шамиль под Калугой…
Осетия пахнет разлукой. Разлукой!
РАЗЛУКОЙ…
* * *
Осетия!
Я в сети угодил
Без смысла, без надежды и возврата.
О, сети!
Серый камень у Куртата.
О, сети!
В дождь даргавский уходил.
Осетия!
Кто невод твой пронзал,
Тот знает, что рифмуют эти строчки.
О, СЕТИ! Я…
Я — пойманный сазан,
Поверженный в твой образ мироточный.
Без смысла! Без надежд и без одежд
Закабаленный терскою волною
Губительный, родительный падеж
Без Родины,
Но Родина со мною…
Осетия!
Мне твой неясен флаг.
У моего другие цвет и мера:
Зеленый, как трава, листва и вера
И как моя любовь — да будет так!
«Пусть над зеленым, — прошептал Дарьял,
Когда в его ущелье я гляделся, —
Восторжествует серый —
Облик скал…
И никуда от этого не деться.
Пусть третий цвет,
О, подними глаза, над серым
Это голубой иль синий…
А в солнечном, небесном апельсине
Венец тому, что я теперь сказал».
Никто не кинет: «Он сошел с ума».
Ведь сумма всех созвездий, всех соцветий
Поможет разгадать лицо Осетии…
О, сети! О, неволя! О, тюрьма!
О, мать!
А значит истина моя —
Осетия…
О1… Сети = Я…
1 О (осет.) — да.
