К полувековому юбилею Владикавказского
художественного училища
В этом году Владикавказскому художественному училищу имени Азанбека Джанаева исполняется 50 лет. Отрадно отметить, что именно это образовательное учреждение дало путевку в жизнь многим выдающимся ныне художникам. Поэтому вполне закономерно желание вспомнить, с чего все начиналось, как создавалось училище, кто стоял у его истоков, из чего складывалась формула успеха открытого в далеком 1973 году учебного заведения.
А поведала обо всем этом известный в Осетии искусствовед, член Союза художников России, заслуженный деятель искусств РСО-Алания Зара Газданова, которая была первым директором Владикавказского художественного училища (на протяжении 13 лет). Как истинный мастер своего дела (а ведь искусствовед — это всегда эксперт, аналитик, эрудит) Зара Темболатовна наделена исключительным талантом распознавать дарования, направлять их. Она несчетное количество раз давала путевку в жизнь будущим знаменитостям, профессионально оценивала творчество того или иного художника, популяризировала его, по сей день занимается организацией художественных выставок в Национальной научной библиотеке. Причем делала все вышеперечисленное и на посту заместителя министра культуры Северной Осетии на протяжении 15 лет, и, уж конечно, занимая должность директора Владикавказского художественного училища, которое стало альма-матер для доброй половины членов Союза художников РСО-Алания.
Несмотря на то что Зара Газданова не из тех, кто любит давать интервью, она тем не менее охотно согласилась поделиться своими воспоминаниями о том, как открывалось и создавалось
50 лет и зим назад Владикавказское художественное училище.
ПРО ТО, КАК ВАЖНО, ЧТОБЫ ПОМНИЛИ
Да, в это трудно поверить, но с тех пор уже 50 лет прошло… Очень важно, чтобы помнили, с чего все начиналось. Поэтому я посчитала своим долгом рассказать о том, как это было. Тем более что речь идет об учебном заведении, давшем столько известных, состоявшихся художников.
ПРО НЕОБХОДИМОСТЬ СОЗДАНИЯ УЧИЛИЩА
В начале семидесятых годов потребность в такого рода учебном заведении в столице нашей республики остро ощущалась. Почему? Да потому, что в Осетии уже имелись свои большие художники — Коста Хетагуров, Махарбек Туганов, Азанбек Джанаев, Аслан-Гирей Хохов, скульптор Сосланбек Тавасиев, а значит, формировались и свои традиции. То есть уже был заложен фундамент профессионального искусства, начатое надо было продолжать.
Не погрешу против истины, если скажу, что хорошее художественное училище уже существовало в Цхинвале, его еще в 1937 году организовал Махарбек Туганов. Наши молодые художники тоже ездили туда учиться, потом возвращались.
По окончании факультета теории и истории искусств Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина я какое-то время преподавала историю искусств в Оспедучилище. Там тоже обучались наши будущие известные художники — Таймураз Айларов и Казбек Хетагуров, например. Оспедучилище наше также хорошо работало. Его выпускники по окончании учебы уезжали за пределы республики, поступали в художественные учебные заведения.
Но все равно нужна была школа здесь, на месте. А школа начинается все-таки с профессионального училища, которое и было открыто в столице Северной Осетии в 1973 году.
ПРО МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ СОЛТАНА УЖЕГОВА,
КОТОРЫЙ ИНИЦИИРОВАЛ ОТКРЫТИЕ ВО ВЛАДИКАВКАЗЕ
ХУДОЖЕСТВЕННОГО УЧИЛИЩА
Солтан Евгеньевич Ужегов… Он был в то время министром культуры Северной Осетии. Я хочу, чтобы это имя училище знало и помнило всегда. Потому что открытие в 1973 году в нашем городе художественного училища было сродни подвигу. Ведь, по сути, не было ничего: ни помещения, ни опытных педагогов… Но необходимость в училище была. И Солтан Евгеньевич видел эту необходимость. Должна сказать, что не каждый министр может смотреть так далеко вперед. Поэтому, несмотря ни на какие трудности, благодаря воле Ужегова художественное училище все-таки было открыто. Об этом человеке я всегда говорю с чувством глубокой благодарности.
ПРО ТО, ЧТО ВНАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО
Да, вначале было слово, а точнее, слова, доносившиеся из телефонной трубки. Мне звонили из Министерства культуры, приглашали на работу. До того как стать директором художественного училища, я пять лет проработала в Ставрополе в музее изобразительных искусств. В 1971 году вернулась в Осетию. Намеревалась опять идти работать в художественный музей. Но меня перехватила наш известный театровед Марина Антоновна Литвиненко, стала «сватать» в Министерство культуры. Я сопротивлялась, потому что совершенно не чувствовала в себе чиновничью жилку. Потом мне снова позвонили и пригласили к министру культуры Ужегову. Солтан Евгеньевич мне сказал: «Приди, сделай нам училище». И я сразу поняла всю важность происходящего, поняла, что не могу отказаться, не имею права. Стала заниматься училищем. Сидя в министерстве, сначала подготовила всю документацию, потом мы провели вступительные экзамены.
ПРО БЕСКОРЫСТНУЮ ПОМОЩЬ И ОТЗЫВЧИВОСТЬ
Для начала я собрала небольшую команду, которой предстояло принимать вступительные экзамены. Прямо в Министерство культуры абитуриенты приносили нам свои документы и работы, мы же отбирали тех, кого можно допустить к экзаменам, по представленным ими работам. Николай Васильевич Жуков, тогдашний директор нашей старейшей детской художественной школы, пошел нам навстречу и разрешил принимать вступительные экзамены прямо в школе, где были созданы условия для художников, где имелись мольберты и все необходимое. Директор училища искусств Николай Ефимович Панурин тоже пустил нас к себе для приема экзаменов по общеобразовательным предметам.
Заканчивалось лето, а своего помещения у нас все еще не было. Тем не менее мы готовились к началу учебного года. В Министерстве культуры мне помогала Зинаида Харитоновна Цомартова. Было составлено штатное расписание, все было сделано, как положено. Я взяла на работу зама по хозяйственной части, фамилию сейчас не вспомню, а звали его Роберт, шустрый такой. Он закупил мебель. А ставить ее было некуда. Так нас выручил Русский театр, где мы и разместили свою мебель.
Я почему сейчас об этом рассказываю? А потому, что хочу подчеркнуть, что идея открытия в нашем городе художественного училища вдохновляла всех, все стремились нам помочь. И это было очень приятно.
ПРО ТВОРЧЕСКУЮ АТМОСФЕРУ В ОСЕТИИ
НАЧАЛА 1970-х
В те годы из Осетии многие уезжали учиться за пределы республики, преимущественно в Москву и Ленинград. И вот в середине и конце шестидесятых — начале семидесятых в родные пенаты возвращалось очень много выпускников творческих вузов. В 1970 году Осетинский театр встретил вернувшееся из ГИТИСа очередное пополнение. В 1972 году был открыт Музыкальный театр с плеядой замечательных оперных певцов. Первые телевизионные профессиональные работники, отучившись, тоже приехали домой. Возвращались, получив образование, и художники. Они учились в основном в Москве и Ленинграде, но больше в Ленинграде. В республике в те годы складывалась какая-то совершенно удивительная творческая атмосфера.
Свое влияние на дальнейший расцвет осетинской культуры и искусства, несомненно, оказала Декада осетинского искусства и литературы, которая проходила в Москве с 26 августа по 6 сентября 1960 года. Тогда же состоялась наша первая большая республиканская выставка в столице — в залах Академии художеств. Там демонстрировались работы Туганова, Джанаева, Хохова, молодого, но уже известного художника Батра Калманова. Впервые выставлялись там и произведения нашего тогдашнего главного возмутителя спокойствия Юрия Дзантиева. Выпускник Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина, энергичный, экспериментирующий, он, как сейчас помню, свою дипломную работу «Косари» написал не в академической манере, а, скорее, в импрессионистической, что вызывало всякие непонятности. Но в Москве его очень поддержали, его произведения там имели резонанс. И здесь, в Осетии, вокруг Юрия Дзантиева сразу сплотились молодые ребята, которые собирались посвятить себя живописи.
ПРО ПЕРВЫХ ПЕДАГОГОВ ВЛАДИКАВКАЗСКОГО
ХУДОЖЕСТВЕННОГО
Первыми педагогами училища были те самые ребята, которые, отучившись в московских и ленинградских вузах, вернулись в Осетию. Это Шалва Бедоев и Эльбрус Саккаев (оба они вели на живописном отделении рисунок, живопись и композицию), это скульптор Михаил Дзбоев, преподававший на отделении художественной обработки металла, это архитектор Заурбек Губаев, работавший на оформительском отделении. На факультете художественной обработки металла вел композицию и мастерские Валерий Салиев. Главный предмет — композицию, а также черчение и другие дисциплины на художественно-оформительском отделении преподавал дизайнер по образованию и очень толковый педагог Таймураз Гагоев, который являлся еще и завучем. Таймураз Сергеевич присоединился к нам чуть позже. Я вела историю искусств, изучая которую студенты много времени проводили в библиотеке.
Такой вот дружной командой мы отбирали ребят для поступления, принимали вступительные экзамены. Конкурс был большой: 5–6 человек на место. Случались и казусные ситуации, когда ко мне приходили родители и просили не принимать их детей в училище, потому что эти ребята уже учились в вузах и собирались оттуда уходить. Я тогда отвечала родителям, что если у их детей нет склонности и интереса к той профессии, которой их учат, то они все равно уйдут. Тем более что мы отбирали самых талантливых, то есть те, о ком просили, могли к нам и не попасть. В результате у нас подобрались удивительные ребята — заинтересованные в учебе, целеустремленные, старательные. Я особое внимание обращала на мальчиков, дабы они тоже поступали, потому что мальчики в 15–16 лет — еще сущие дети, они развиваются медленнее, чем девочки. И, надо сказать, результаты не заставили себя долго ждать — к третьему-четвертому курсу наши мальчики оперились, окрепли, показали, на что они способны.
С самого начала в училище было открыто три отделения: живописное, художественно-оформительское и художественной обработки металла.
Когда прием был закончен, я пришла к Солтану Евгеньевичу, доложила обстановку и положила перед ним список преподавателей — молодых (нам всем было тогда немного за тридцать), никому еще особо не известных, не имевших педагогического опыта. Я и сама такая же была. Но Солтан Евгеньевич, надо отдать ему должное, поверил в нас, всех утвердил, ничего не навязывал. Я была рада, что справилась с возложенной на меня задачей и могу теперь со спокойной совестью заняться чем-то другим. Но не тут-то было. Солтан Евгеньевич мне сказал: «А теперь иди туда директором». Я ему ответила, что я беспартийная. А он мне: «Зато ты будешь работать». Вот так я попала в училище.
Надо сказать, что мы учили наших студентов так, как учили в свое время нас, не жалели отдавать свои знания ребятам. Каждый из нас всей душой болел за своих учеников, делился с ними секретами мастерства. В училище начала складываться какая-то удивительная атмосфера добротворчества, взаимопонимания. Отношения между преподавателями и студентами складывались дружеские, но без панибратства. Субординация соблюдалась всегда. Ребята очень уважали своих педагогов, старались их ни в чем не подводить. Помню, проходя мимо мастерской, где вел занятия прекрасный рисовальщик Эльбрус Алексеевич Саккаев, я никогда не могла определить — он на месте или вышел. Такая там всегда стояла звенящая тишина. Только карандаш издавал звуки «шир-шир». Вот как ребята любили и уважали своих педагогов.
Поначалу сложно было научить художников быть преподавателями: писать планы, заполнять журналы… Но постепенно всему научились.
ПРО ТРУДНОСТИ, КОТОРЫЕ УСПЕШНО РЕШАЛИСЬ
Близилось первое сентября, а мы по-прежнему не знали, в каком помещении будут проходить наши занятия. Солтан Евгеньевич Ужегов обратился за помощью к директору «Электрона», нынешнего Дворца молодежи. Там был тогда прекрасный директор, удивительный человек — Сослан Казбекович Дигуров. Он отдал нам под училище целое крыло, куда мы въехали со своей мебелью. Сразу же нашли мастера — Сергея Георгиевича Диортгесова. Он сделал нам какие-то перегородки, что-то все время забивал, прибивал. И, хоть и не к первому сентября, а к третьему, у нас уже было все готово. Третьего сентября 1973 года открылось Владикавказское художественное училище. И это было здорово!
Столкнулись мы и с определенными сложностями, связанными с оснащением училища необходимым оборудованием и профессиональными материалами, в том числе гипсами. Деньги на их приобретение были, но здесь, у нас, был дефицит материалов для художников. Нам на помощь пришел начальник Управления снабжения и сбыта Даукуз Дабеевич Цакоев, который предложил кому-нибудь из педагогов поехать с ним в Москву, дабы привезти оттуда все необходимое для училища. В столицу мы командировали Михаила Николаевича Дзбоева. В общем, в итоге нам прислали два контейнера нужных материалов: красок, бумаги и прочего. Из Подмосковья мы получили профессиональные мольберты, некоторые из них, наверное, сохранились и по сей день.
ПРО ПРАКТИКУ — ЛЕТНЮЮ УЧЕБНУЮ,
ОЗНАКОМИТЕЛЬНУЮ И НА ОФОРМИТЕЛЬСКОМ
ОТДЕЛЕНИИ
Мы, педагоги первого года обучения, сразу же озаботились вопросом летней практики. Вопрос этот, надо сказать, весьма серьезный, потому что летняя практика (пленэр) имеет очень много профессиональных плюсов. Пленэрная живопись подразумевает создание картин не в мастерской, а на природе, которая служит основой постижения натуры в ее естественном освещении.
Местом проведения летней практики мы сразу выбрали Фиагдон. А там через речку перейдешь и окажешься в селении Кадат, где в то время стояла геологическая партия. Начальником этой партии был Азгирей Цопанович Газданов. Разговорившись с ним, мы узнали, что есть два помещения бывшего магазина, которые он готов нам предоставить. Там мы сделали так называемую нижнюю базу с большой галереей, спальнями и столовой.
А через год начальник геологоразведки Виктор Цогоев отдал нам двухэтажное административное помещение, где мы сделали верхнюю базу…
Никогда не забуду первый просмотр работ наших первокурсников, который мы организовали после первого семестра. Пригласили художников, зрителей. Оценки были даны самые хорошие, что нас не могло не окрылить.
При поддержке Министерства культуры был решен вопрос и о проведении ознакомительной практики. Она проходила в Ленинграде, где наши студенты ходили по музеям, знакомились с подлинниками искусства и архитектуры.
А вот студенты нашего оформительского отделения в качестве практики создавали проекты оформления кафе, столовых, учебных заведений, разработали целую серию фонтанчиков для центра города. Мы пригласили посмотреть на это первого секретаря обкома Билара Емазаевича Кабалоева. Ему очень понравилось то, что мы показали. Кабалоев ратовал за претворение этих проектов в жизнь. Но городские власти сказали мне то, что не сказали ему: для этого надо подводить коммуникации, что очень сложно.
Так с самого начала формировался образ будущего училища. Была определена и главная задача, которую мы перед собой ставили и с которой, полагаю, справились, — дать студентам высококлассное профессиональное образование, дабы они состоялись наилучшим образом как художники. И не только как художники.
ПРО ПЕРВЫЙ ВЫПУСК
Первый выпуск превзошел все наши ожидания. В будущем он дал республике академика Российской академии художеств Юрия Абисалова — правда, второго по счету. Первым был его учитель — Шалва Евгеньевич Бедоев, создавший впоследствии на факультете искусств СОГУ кафедру изобразительного искусства, которую он сам долгое время возглавлял.
Честно говоря, я очень переживала, когда выпускались наши первые студенты. Понятное дело, что многие из них были нацелены на то, чтобы учиться дальше, получить высшее образование. Помню, я тогда думала: боже мой, ну хоть бы один поступил, а лучше двое. Я же знала, что такое поступить в вуз. Я же сама поступала. Тем более что многие выбрали московские и ленинградские вузы.
Единственное, на что я ориентировала наших выпускников, так это на то, чтобы несколько человек не подавали документы в один и тот же вуз. Они ко мне прислушались. В общем, в первый же год студентами разных художественных вузов стали семь наших выпускников. Год спустя поступили и другие из первого выпуска.
В Тбилиси, помню, я отправила сестер Нателлу и Манану Салбишвили и Нателлу Левчук (царство ей небесное). Так вот эта маленькая Нателла Левчук, когда сдавала экзамен, так нарисовала мужской торс, что ее рисунок потом всем показывали, говоря: «Посмотрите, как нарисовала эта маленькая девочка»… Все трое — и сестры Салбишвили, и Нателла Левчук — поступили в Тбилисскую академию художеств.
В Московское высшее художественное училище имени Строганова (ныне университет имени Строганова) поступила Ирина Виноградова, в Московский полиграфический институт — Регана Бигаева, Людмила Валиева и Валерий Тавасиев (светлая ему память) — он был главным художником Минераловодской типографии, в Московский государственный художественный институт имени Сурикова — скульпторы Казбек Наскидаев (царство ему небесное), Олег Цхурбаев, Билар Царикаев, во ВГИК — Инесса Сабанова (ее тоже уже нет с нами, светлая память) — она была ведущим художником по костюму киностудии «Ленфильм», в Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина — Юрий Абисалов, Фатима Цаллагова, Борис Дзобаев, Сергей Цахилов, Мурат Тибилов, на факультет декоративно-прикладного искусства Московского текстильного института — Людмила Байцаева, в Ленинградское высшее художественно-промышленное училище имени Веры Мухиной (сейчас это Академия Штиглица) — Тамара Собиева, на живописное отделение факультета искусств СОГУ, когда оно открылось, — Ирина Дзоблаева. Все они сегодня известные, состоявшиеся художники. В том числе и те из них, кто не стал учиться дальше, как, скажем, Наташа Гаппоева — главный художник издательства «Ир».
Мне приятно отметить, что студенты первого выпуска нашего училища по сей день очень дружны между собой. Они общаются, встречаются. Они создали свою группу в Ватсапе.
ЕЩЕ РАЗ ПРО… ПЕДАГОГОВ
За первым набором студентов последовали второй, третий, четвертый… Пополнялось училище и новыми педагогами. К нам пришли Казбек Хетагуров и Магрез Келехсаев. Вообще у нас преподавали потрясающие художники! Сплошное удовольствие было, к примеру, наблюдать за тем, как писал Казбек Хетагуров…
Потом сложилась непредвиденная ситуация с третьим курсом, который остался без педагога. Я стала уговаривать Юру Дзантиева прийти к нам. Он к тому времени был уже маститый художник и поначалу отказался. Но Юрий Александрович оказался человеком совестливым. Обдумав сложившуюся ситуацию, он подошел ко мне и говорит: «Темболатовна, я тебе очень нужен?» Я отвечаю: «Очень — это не то слово». И Юрий Дзантиев начал у нас преподавать. Он был таким педагогом, каких вообще мало. Раньше меня приезжал в училище, с собой привозил натурщика, которого забирал где-то в Гизели по дороге, он из мастерской не выходил все шесть часов. Он так поднял курс, на котором преподавал, что его до сих пор все вспоминают с огромной благодарностью.
Потом к нам в училище пришли Аслан Романович Арчегов, младший Саккаев — Аслан, потом подъехал архитектор Руслан Козырев, потом — Валентин Мундиров из «Мухинки» (сейчас это Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия имени Штиглица), очень мягкий такой, тонкий живописец, потом — Мурат Кабулов, его называли французом, он писал легко, красиво, нежно, в этаком импрессионистском французском стиле. Потом появились Эльбрус Цогоев, Виктор Бедоев, Дмитрий Хетагов. Дмитрий Дзахотович вел у нас черчение и другие обязательные дисциплины. Очень теплый был человек. Мы его все любили. Когда нас прижало, я ему говорю: «Придется вам анатомию преподавать». Привезла ему кучу книг. И он справился, все сделал как надо.
Для отделения художественной обработки металла нам выделили мастерские. Мастером производственного обучения там был Тавас Михайлович Тавасиев — удивительный человек. Он отец скульпторов Руслана и Станислава Тавасиевых.
То есть вот так постепенно пополнялся наш педагогический коллектив. И какие это были личности! Каждый умел мастерски что-то делать, и каждый был примером для своих студентов.
Добрые слова хочу сказать и о педагогах, которые вели общеобразовательные дисциплины. Вы представляете, что такое преподавать математику художникам? А наши студенты по математике даже в каких-то олимпиадах участвовали и побеждали, потому что их математик Лидия Тимофеевна Нестеренко настолько могла заинтересовать своим предметом, что будущие художники с удовольствием занимались этой точной дисциплиной. Такой же творческий подход к своему предмету был и у преподавателей химии, литературы и даже физкультуры, которую вел Георгий Дмитриевич Ваниев. И хотя в училище не было спортзала, уроки физкультуры регулярно проводились. Лыжи, велосипед, пробежки — все это было.
Да, наши студенты понимали, что главное — это, конечно, специальность, но и общему развитию уделяли большое внимание. Мы давали образование сильное, базовое, на основании которого можно было дальше развиваться. Мы учили студентов основам основ. Закладывался тот фундамент, на котором можно было строить в дальнейшем. И эта установка на сильное базовое образование до сих пор актуальна в училище. Это то, что делает его крепким.
Даже обслуживающий персонал в нашем училище был особый. Вот, скажем, Рита Албегова пришла к нам еще девочкой и до сих пор работает комендантом — на протяжении 45 лет. У меня была секретарь Алла Тедеева. Так, если меня не было в училище, она любому звонившему давала полную интересующую его информацию. Даже на совете директоров отмечали, что только в художественном училище, если Газдановой нет, секретарь может ответить на все вопросы. Вот такая у меня была Алла! И я, конечно, ее с благодарностью вспоминаю. Библиотекарь Лидочка Шестакова, комендант Тамара Датиева, заведующая методфондом Зарема Алборова… Они тоже жили интересами училища.
Все мы являлись одной сплоченной командой. Хорошо работали и умели отдыхать. Часто выезжали за город. Училище было для всех нас большой радостью. Мы, вольные художники, росли как педагоги, учились вместе с ребятами. В училище формировались свои добрые традиции. Мы становились на ноги, росли. Я там 13 лет проработала и, уходя, передала училище Таймуразу Сергеевичу Гагоеву, который руководил им более 20 лет. Мне было очень приятно, что и после моего ухода многие из наших традиций сохранились и продолжают жить.
ПРО ДОСУГ
Как я уже сказала, поначалу училище занимало одно крыло нынешнего Дворца молодежи, потом располагалось на ул. Бородинской, там, где сейчас находится Колледж культуры, позже переехало в здание на улице Кирова. Собственно говоря, училище с самого начала своего существования никогда не имело хороших условий. И никогда это не было главным ни для преподавателей, ни для учащихся. Нам, педагогам, хотелось многое отдать, а студентам — многое взять. А все остальное было не так уж и важно.
Досуговые мероприятия в училище всегда проводились на самом высоком уровне. И это несмотря на то, что никаких особых условий у нас никогда не было. Но молодежь есть молодежь. Танцевальные вечера у нас проходили прямо в коридоре. В училище появился свой вокально-инструментальный ансамбль, созданный Игорем Увенчиковым. Были свои вокалисты. Георгий Арутюнянц, например. Он известен сегодня и как певец, и как художник.
Атмосфера была творческая, касалось ли это учебы, вечеров или других самых разных мероприятий. Мы вместе посещали выставки, театры, филармонию. Это вошло в привычку на долгие годы.
ПРО ВЫПУСКНИКОВ, КОТОРЫМИ ГОРДИМСЯ
За 50 лет существования училища республике никогда за него не было стыдно. И наши выпускники нас никогда ни в чем не подвели. Мы гордимся ими. Особенно запомнились первые выпуски. Нашими выпускниками были такие ныне известные живописцы, как академики Российской академии художеств Юрий Абисалов, Олег Басаев, Харитон Ногаев, художники Людмила Байцаева, Игорь Лотиев, Таймураз Маргиев, Нателла Левчук, Инесса Сабанова, Валерий Тавасиев, воспитанники Михаила Николаевича Дзбоева скульпторы Билар Царикаев, Олег Цхурбаев, Андрей Плиев, Казбек Наскидаев, Сергей Цахилов. Все они по окончании училища поступали в престижные столичные художественные вузы. Все они состоялись, хоть и состоялись по-разному. Талантливые, трудолюбивые, увлеченные.
Вспоминаю сейчас Инессу Сабанову. Это была девочка, которая умела все. И Сережа Цахилов умел все. Как было ими не гордиться? А как не гордиться Юрой Абисаловым, Людой Байцаевой? Представляете, какая у нас Люда? Она овладела такой сложной техникой, как горячая эмаль, делает прекрасные вещи. Люда хорошо известна и у нас, и за границей. А Фатима Цаллагова? Как успешно она работает в технике акварели. В залах Художественного музея имени Туганова недавно прошла выставка «АКВАТЕРРА», где были представлены акварели Фатимы Цаллаговой и ювелирная керамика Дзерассы Лозовой (Цогоевой), тоже нашей выпускницы, которая живет в Питере и очень любит Осетию.
Всех не перечислишь. Но, когда начинаешь вспоминать наших выпускников, тепло становится на душе. Вот я сегодня спросила председателя Союза художников Таймураза Маргиева, сколько в Союзе наших, училищных. Училищными я называю всех тех, кто когда-то у нас учился, независимо от того, продолжил дальнейшую учебу или нет. Посчитали, оказалось: почти половина членов Союза художников — это бывшие наши.
Не могу не сказать о Шалве Бедоеве, который в 1993 году создал кафедру изобразительного искусства на факультете искусств СОГУ. Это было великое дело, великое и своевременное. Своевременное потому, что наступили такие времена, когда неподъемно стало выезжать на учебу за пределы республики. Но Шалва Бедоев знал, специалистов какого уровня выпускает училище, иначе бы не решился на такой поступок. Он знал, что наших ребят можно учить. Часть педагогов училища после открытия кафедры изобразительного искусства ушла на преподавательскую работу туда. Таким образом у нас было создано непрерывное профессиональное образование художников. Образование хорошее, качественное, не уступающее столичному.
ПРО ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ПОКОЛЕНИЙ
Отрадно отметить, что должность завкафедрой изобразительного искусства СОГУ занимает сейчас наш выпускник Олег Басаев. Декан факультета искусств Мадина Атаева, искусствовед, — тоже наша выпускница. Директор Владикавказского художественного училища Аслан Хетагуров — тоже наш выпускник. А значит, не прерывается связь поколений. И традиции, заложенные 50 лет назад, продолжаются.
