* * *
От 27-го до 27-го
Томилась душа, пребывая в оковах.
Все было не так, и все было не эдак,
Как учит Завет, как прописано в Ведах.
Сбежать ли, остаться, разрушить все блоки,
Сославшись на карму, на жизни уроки?
Пуруша и атман, душа и душонка…
От мыслей шальных не стелилась соломка.
Вновь ночи без сна, и тревожное утро,
И вечный укор: как же это немудро.
И только в груди, как на Первое Мая,
С кровавым подбоем тюльпан расцветает.
* * *
Будто вываляли в грязи
Пересмешек и пересудов.
Ты, конечно, неотразим
За столом с барною посудой,
Где бокалы искрят вином,
Отражая ухмылок колкость…
Я решенье приму с трудом.
Отступление будет долгим.
Не прельщает твой жалкий скарб,
Сколь ни пыжься, сколь ни старайся.
Что кипит — превратится в пар.
Испареньями упивайся!
Испареньями чувств и клятв,
Смелых мыслей и скреп надежды…
Ты, конечно, не виноват.
Это я повелась, как прежде,
На слова, на глубокий взгляд,
На улыбку да шпаг бряцанье.
Кто сказал, что пути назад
Не бывает без опозданья?
Вот опять по росе бреду.
Не прельстил твой фальшивый камень.
Не на счастье, а на беду
Не меня он ко дну утянет.
* * *
«Не прогоняй его совсем, —
Она сказала. —
Не прогоняй его совсем».
А я прогнала.
Совет подруги утонул
В моих сомненьях.
Ни слова не перечеркну
В стихотворенье.
Увы, его он не прочтет
И не услышит.
Все потому, что жизнь течет,
Как дождь по крышам.
Все потому, что наши души
Знают тайну,
А равнодушье
Вызревает неслучайно.
Переболев, перестрадав,
Разочарован,
Неверьем тянет свой рукав
Закат багровый
И отсекает, не щадя,
Надежды промельк…
А он все медлит, уходя,
И пьет боржоми.
* * *
Мои стихи ко мне еще придут,
Наперебой рассказывать мне станут,
Как я ждала, не ведала усталость,
Как наслаждалась каждой из минут.
Напрасно все. Червивый плод поспел.
Мечты, как крысы, покидают строчки.
Как ты посмел и как ты так сумел
Разбить все вдребезги без всякой заморочки?
А впрочем, не в чем мне тебя винить:
Куриной слепотой сама страдала.
И не сумела сразу обрубить,
Когда под кожу мне вонзал ты жало.
* * *
Душа моя плачет
И просит пощады:
Ей больше не надо,
Ей больше не надо.
Нерадостен выбор,
Горька неизвестность,
Когда твой избранник —
Паяц и повеса.
И хочется вырваться
Так на свободу,
Покуда еще
Не открыли охоту,
Покуда мой мир —
Все еще моя крепость,
А то, что за гранью, —
Сплошная нелепость,
Покуда кромешная
Тьма не сгустилась,
Покуда в него
Без ума не влюбилась.
* * *
Ты не думай, я слезы не лью
И от боли не корчусь ночами.
С аппетитом я ем, крепко сплю,
Пробуждаясь лишь с солнца лучами.
А коль вспомнится вдруг о тебе,
Недоверие вмиг отрезвляет.
Не надейся, в моей-то судьбе
Главной роли твой бес не сыграет.
Мне не нужно чужих берегов,
Песен солнечных с древнего Нила.
Нам друзьями не быть, а врагов
Я к себе подпускать запретила.
* * *
А поединок наш
не состоится.
Я не явлюсь,
презрев бретёра честь.
Твоя
темноволосая девица
едва ли понимает,
кто ты есть.
А ты не сетуй,
что сдалась без боя
та, в чьей душе
доверье растоптал.
Ты в роль вошел:
костюм антигероя,
сверлящий взгляд,
глумливые уста.
В твоем ларце
мильон манипуляций:
салат из слов,
газлайтинг и шантаж.
Ты стал бы королем
триангуляций,
когда б не мой
нежданный саботаж.
Ты шел по головам
и, целясь в души,
Пренепременно
выходил на бис.
И как посмела я
его разрушить,
твое великолепие,
нарцисс?
* * *
Он вам расскажет про хоровод
Девиц и дамочек.
Они не знали иных забот,
Как стать статс-дамами,
Его персону сопровождать,
Хвалить и тешиться,
Что снизошла на них благодать
Его проплешины
Все гладить, гладить и говорить,
Какой он душенька.
Ну как такого не полюбить
Дружка подруженькам?
Как не сходить по нему с ума?
Как себя сдерживать?
В него влюблялись все без ума.
С умом — воздерживались.
* * *
По той же самой дороге
Теперь я бреду одна.
Догонят ли меня дроги,
Прольет ли свой свет весна?
Кукушка ли наскандалит,
Пророча десятки лет?..
Как все хорошо вначале,
Не скрыться потом от бед.
Не скрыться, не раствориться,
Не камнем упасть на дно,
Сквозь землю не провалиться…
Не все ли теперь равно?
* * *
Мы жарили картошку
Под сельдь, под иваси.
Достали вилки, ложки.
Нарезали кинзы
И четверть-кольца лука,
Чтоб было повкусней.
То целая наука —
Подать дары морей.
Все это было, было
И сплыло в никуда.
Я думала: забыла.
Нет, помню — вот беда.
ПРОРОЧЕСТВО
Сахарное шоу закончится.
На реке сломается лед.
Опрокинет в бездну бессонница.
Трезвость обожжет, будто йод.
Что там ваши марши победные?
Все они недолго звучат.
Но, пройдя огонь, трубы медные,
Ты навзрыд захочешь кричать.
Только эта тьма не рассеется,
Убоявшись света души.
И сосуд разбитый не склеится,
И заточник острит ножи.
