Пес подошел вплотную и укусил его за ногу. Не сразу разобравшись, что именно происходит, Андрей сделал пару шагов в сторону и наконец увидел пса. Тот стоял в круге света от уличного фонаря и внимательно смотрел на Андрея. Из пасти тянулась тоненькая ниточка слюны. Андрей пошел быстрее, постоянно оглядываясь. Пес остался на месте, провожая его взглядом. К смутной тревоге, вызванной мыслями о работе, которую завтра предложит Серый, теперь прибавилось вполне ощутимое беспокойство.
Он понял причину, только захлопнув дверь своей крохотной квартиры-студии. Пару дней назад ему на глаза попалась новостная заметка о бешеной собаке, искусавшей какого-то паренька в пригороде. Укусы не представляли угрозы для жизни, но вирус бешенства, попавший в нервную систему, гарантировал мучительную смерть. При взгляде на прокушенную штанину Андрея внезапно охватила паника. Он отыскал в своей скудной аптечке пузырек с перекисью и помчался в ванную, пытаясь сообразить, где в это время суток найти в городе антирабическую вакцину. Закатав штанину потрепанных джинсов, он обнаружил под ней бледную, но совершенно здоровую кожу без каких-либо повреждений. Паника все еще стучала в висках, пока Андрей внимательно осматривал ногу в ярком свете ванной.
Оставив в конце концов попытки найти невидимый укус, Андрей постарался вернуться мыслями к завтрашней работе. Но думать все равно получалось только о том, как объяснить дежурному врачу, куда колоть первую половину дозы вакцины, если никаких следов укуса нет. Могло ли достаточное для заражения количество вируса из увиденной им вероятности попасть в кровь? Андрей закрыл глаза и постарался выровнять дыхание. За годы работы на подстраховке он приучил себя игнорировать любые сомнения в реальности событий, которые в итоге так и не случились.
Он вышел из ванной, выключил свет. Студия погрузилась в темноту, разбавленную светом фонаря за большим окном без штор. Безумно хотелось курить, но Андрей бросил два года назад. Чертов пес выбил его из рутины, надежно исключавшей одни случайные факторы и добавлявшей новые. Андрей достал из кармана синий телефон-фонарик, набрал друг за другом несколько случайных номеров, сбрасывая каждый вызов после первого гудка. Затем выключил телефон и закинул его под кровать. Тревожные мысли о работе, которую завтра ему предложит Серый, скреблись в голове, путаясь с остатками панических мыслей о собачьем укусе. У него оставалось около шести часов на сон, и после пробуждения беспокойство должно было отступить. По крайней мере, он очень на это надеялся.
Андрей подошел к окну, прижался лбом к холодному стеклу. На перекрестке, мигая аварийками, стояла машина. Две фигуры укладывали что-то в багажник. Андрею показалось, что в тени деревьев в паре метров от них стоит кто-то третий, но белеющее в темноте пятно на месте лица могло быть просто отсветом уличного фонаря.
Заснуть сразу не удалось. Проворочавшись с полчаса в постели, он достал из-под кровати старый радиоприемник. Его электронная начинка была модифицирована парой микросхем, снятых с какой-то сгоревшей тета-платы, а встроенные часы показывали время правильно только два раза в сутки – в девять вечера и в 5:22 утра. Иногда внутри что-то коротило, и правильное время могло застыть на тридцать-сорок секунд дольше положенного. Андрей покрутил ручку настройки, вспоминая нужные радиочастоты. Новых граффити на набережной не было уже больше недели, но последняя номерная радиостанция еще работала. Андрей пристроил приемник на полу около кровати, скрутив громкость почти на минимум, закрыл глаза и постарался сосредоточиться на числах, которые по кругу зачитывал лишенный человеческих интонаций голос. Все паттерны были выучены наизусть за прошедшую неделю, и Андрей просто повторял их про себя за монотонным, то ли компьютерным, то ли пропущенным через вокодер голосом. Между четвертым и пятым повторением Андрей провалился в сон. Номерная радиостанция продолжала вещание, пока ближе к утру не отключилась навсегда.
Во сне он снова увидел девушку с черным каре. Одетая лишь в ночную рубашку, она сидела на подоконнике открытого окна и курила. Он мог видеть пачку тонких сигарет марки «DOOM», лежащую между ее босых стоп. Девушка смотрела в звездную ночь снаружи, и он не видел ее лица. Но Андрей был уверен, что не знает ее, и не был уверен, что узнает, когда наконец встретит.
Он проснулся незадолго до рассвета. Какая-то новая деталь сна не давала покоя. Он попробовал нацарапать что-то карандашом на первом попавшемся листке бумаги. Приемник тихо шипел на полу около кровати. Наручные часы показывали полшестого утра. Еще оставалось время до встречи с Серым, и Андрей соскользнул обратно в сон, на этот раз без сновидений. Только откуда-то издалека будто бы доносился собачий лай.
* * *
Серый ждал его в кафе в центре города. Андрей опоздал на полчаса и заказал маленькую чашку кофе.
– Тяжелая ночь? – Серый заканчивал с омлетом в аккуратной синей тарелочке. Андрей некоторое время смотрел на еду, затем помотал головой.
– Кое-что меня беспокоит. Насчет работы, – ответил он. Вчерашние страхи немного улеглись, но спокойствие так и не вернулось.
– Там все как обычно, – Серый нахмурился. – Разве что партия немного больше.
Андрей допил кофе и только после этого подумал, что зря. Это скорее усилит тревогу, чем придаст сил.
– Я про то, что ты хочешь предложить, – он знал Серого достаточно долго, чтобы игнорировать последовательную беседу. Серый подождал, пока официант унесет пустую тарелку, и наклонился через стол к Андрею.
– Работа быстрая и непыльная. Перехват анонимной транзакции. Источник надежный. Платят наличкой.
Андрея вдруг накрыла волна внезапного страха, спутавшая в голове все, что он собирался сказать. Хотя, может, виноват все-таки был кофе.
– Блин, забыл уладить кое-какие дела, – сказал Андрей, особо не надеясь никого убедить, и направился к выходу.
– Сверхновая просила заехать к ней в офис не позже двух, – сказал Серый ему вслед.
– Да, я помню.
В дверях кафе он практически налетел на огромного бездомного пса, вальяжно развалившегося на тротуаре. Андрей отскочил в сторону как ошпаренный, спешно пряча голые руки в карманы. Пес лениво обернулся в его сторону и зевнул.
* * *
Некоторое время он бесцельно болтался по городу, машинально потирая руки, будто пытаясь нащупать на коже следы собачьих зубов. Потом и в самом деле появились дела, насчет которых он пытался соврать – позвонил Богдан и напомнил про обещанную ему информационную сводку. Андрей договорился с ним о встрече на набережной возле своего дома через час. Он вернулся в квартиру и откопал мятый бумажный конверт в куче стенограмм номерных радиостанций около кровати. На глаза ему попалась карандашная пометка «Перки Пэт, Инк.» на квадратном листке бумаги. Сразу же вспомнилась безмолвная звездная ночь за окном и тонкие пальцы, сжимающие «DOOM» с черным фильтром. Воспоминание о том, что значила накарябанная в сером предрассветном свете пометка, вспыхнуло, чтобы тут же погаснуть. Он слышал про эту фирму, но и только – название не вызывало никаких ассоциаций. Выходя из дома, он набрал на синем телефоне-фонарике случайный номер, сбросил звонок и замерил время. Двухчасовых интервалов должно быть достаточно.
До встречи с Богданом было еще минут двадцать. Он замедлил шаг, как только спустился на набережную, высматривая новые бирюзово-черные символы в опутавшей парапет вязи граффити. Самопровозглашенные уличные художники, дети и просто дураки регулярно добавляли что-то поверх старых слоев аэрозольной краски, практически полностью скрывшей под собой бетон парапета, отделявшего тротуар набережной от реки в паре метров внизу. Андрей равнодушно скользил глазами по признаниям в любви, вульгарным стишкам и редким простоватым, но порой изящным изображениям людей и животных. Его интересовали исключительно символы, зеркально нанесенные черной краской с ярким бирюзовым отливом. Новые появлялись редко и никогда с равными промежутками. Андрей опасался, что многие черно-бирюзовые символы сразу же были закрашены глупыми цитатками или коряво нарисованными логотипами популярных артистов. Номерные радиостанции, которые вещали на частотах, указанных в бирюзово-черных символах, существенно облегчали ему работу. Он не знал, кто оставляет граффити и сколько их. Попытки найти в онлайн-магазинах аэрозольную краску того же оттенка, чтобы попробовать выйти на обратную связь, не увенчались успехом. Пройдя почти половину набережной, он так ничего и не нашел, кроме собаки, высматривающей что-то под скамейкой у парапета. Услышав шаги Андрея, она подняла голову и уставилась на него.
В голове зашевелились тревожные мысли о вирусе, стремительно размножающемся в его нервной системе. Андрей закрыл глаза и заставил себя подумать о девушке из его снов. Этот образ наполнял его странной ностальгией по тому, чего еще даже не случилось, и он почувствовал, как тревога отступает. Собака уселась на тротуар, не сводя с него глаз, и Андрей повернул назад, сверившись с часами – все равно пора было встретиться с Богданом.
Возвращаясь, он думал о времени, когда только начал работать на подстраховке межвременных транзакций. Учился обращать внимание на незаметные поначалу паттерны, подмечая странные мелочи и игнорируя очевидное. Память о жизни до этого времени будто выцветала, как старая кинопленка – ресурсы памяти не выдерживали количества воспринимаемых образов, жертвуя старыми воспоминаниями.
Богдан окликнул его из припаркованной у набережной машины.
– Только из экспедиции? – Андрей оглядел заляпанный грязью внедорожник. За рулем сидела девушка в теплой куртке и натянутой на самые уши черной шапке. Она помахала ему рукой, и Андрей улыбнулся в ответ.
– Да, вернулись на пару дней. Заберем новое оборудование и обратно в горы.
Андрей вытащил из кармана конверт.
– Надеюсь, я все транскрибировал правильно.
Богдан пробежался глазами по содержимому конверта: список задержанных из-за тумана рейсов в местном аэропорту; новостная заметка о человеке, доставленном в городскую больницу с ретроградной амнезией; несколько фотографий камнепада в горах; погодная сводка, обещающая внезапное потепление. На фотографиях были рукописные пометки: находится в дискретном/скользящем режиме в итерации БОЛЬ; находится в дискретном/скользящем режиме в итерации СЧАСТЬЕ.
– Я не уверен насчет пометок, – сказал Андрей. – Надеюсь, они имеют для тебя какой-то смысл.
Богдан задумался, теребя рукой короткую бородку. Девушка за рулем внедорожника уткнулась в экранчик зеркального фотоаппарата, листая снимки колесом прокрутки и чему-то улыбаясь. Из-под ее черной шапки выбилась одна прядь, выкрашенная в ярко-синий цвет. Богдан вздохнул, убрал распечатки обратно в конверт.
– Пока непонятно. Спасибо! Не пропадай.
– Кто бы говорил, – ответил Андрей.
Богдан рассмеялся и хлопнул Андрея по плечу.
– Послушай… – вдруг сказал Андрей. – Ты же фрилансил какое-то время для «Перки Пэт, Инк.»?
– Да, но недолго и достаточно бестолково, – Богдан уже развернулся обратно к машине. – А что?
– Ты же в любом случае кого-нибудь там знаешь. Можешь навести кое-какие справки для меня? Узнать, работает ли там девушка с черным каре. Лет… – он замялся. – Не знаю. Просто с каре, с черными волосами.
Богдан прищурился. Улыбнулся, затем вдруг посерьезнел.
– Это что-то рабочее?
Андрей отмахнулся.
– Нет, я сейчас работаю на Сверхновую. Ей не нужна от меня информация, хватает своих каналов. Это… это для меня.
Богдан внимательно смотрел на него, склонив голову набок.
– Есть одна мысль. Но нужно кое-что проверить.
– Спасибо.
Богдан улыбнулся в ответ и направился к машине. Андрей помахал ему и девушке с синей прядью рукой и уже отворачивался, когда краем глаза заметил прямо на сером асфальте под внедорожником до боли знакомые бирюзово-черные контуры цифр, отраженных зеркально. Он спешно нашел в кармане огрызок карандаша и пару смятых отрывных листков для заметок, которых у него неизвестно откуда был полон дом, и старательно скопировал граффити.
* * *
Офис Сверхновой располагался на втором этаже главного здания университета. Серый подмигнул толпившейся в ожидании лифта стайке первокурсниц, и толкнул широкую зеленую дверь, ведущую на лестницу. Они задержались у кабинетов лаборантов – Серому нужно было перекинуться парой слов с новой ассистенткой Сверхновой, Андрей вроде бы помнил ее лицо, но не смог вспомнить имя. Пока они разговаривали, Андрей набрал несколько случайных номеров на трубке-фонарике, откорректировав график на ровное время – так было проще следить за интервалами.
Сверхновая, в своем привычном деловом костюме и с неизменным хиппи-ободком на волнистых рыжих волосах, явно была в хорошем настроении. Ее лаборатория готовилась к какому-то важному тестовому прогону, и пока Серый отчитывался по поставкам полупроводников, Сверхновая регулярно отвлекалась, чтобы раздать какие-то коррективы по интеркому. Наконец она переключила линию на свою ассистентку и посмотрела на Серого с Андреем.
– Протокол по сегодняшней транзакции изменился.
– Вот тебе и как обычно, – пробурчал под нос Андрей.
– Третий сектор вместо второго. Это всего пара километров. – Она достала из ящика стола ключ-карту и протянула ее Серому. – Там закрытая подстанция университета, две охранных системы, у периметра и у двери. CCTV будет в отладочном режиме. Хронопорт смонтирован в центральном пульте, как обычно. Код стандартный.
Серый спрятал ключ-карту во внутренний карман черной кожаной куртки.
– Восемь позиций, возможно, девять. Координаты заземления скину на пейджер через три часа после хронопорта, чтобы избежать вероятностного искажения.
– Я прослежу, чтобы его не было, – сказал Андрей. – Я, собственно, для этого там и нужен.
Сверхновая присела на край стола, наклонилась к Андрею. Ее серебристый кулон в виде стилизованного механического насекомого блеснул в лучике света, падавшего через приоткрытые жалюзи.
– Знаю, друг мой. Ты там нужен именно для этого, и ты хорош в том, что делаешь. – Она посмотрела ему в глаза. – Но эта незапланированная смена протокола должна была навести тебя на мысли, что в этот раз следует быть осторожнее, чем обычно. Ты никогда – и я имею в виду никогда – не видишь полной картины, когда имеешь дело со временем. Как бы ты ни был хорош.
– Да. Я понимаю, – он выдержал ее взгляд. Запищал интерком. Сверхновая потянулась к нему, ответила на вызов.
– Да, уже иду.
Она направилась к двери, обернулась, уже взявшись за ручку.
– Но ты профессионал, в конце концов, – Сверхновая улыбнулась. – Дай мне знать, как только будешь уверен, что все в порядке. Я вышлю координаты.
* * *
К тому времени, как они добрались до третьего сектора по узкой гравийной дороге, уже стемнело. Серый вел машину, а Андрей смотрел по сторонам, отмечая, что за день ему попалось на глаза намного больше бродячих собак, чем обычно. И он не мог отделаться от мысли, что все они пристально глядят на него. Имело ли это значение? Может, об этой полной картине говорила Сверхновая? В его мыслях зашевелился образ стремительно плодящихся вирусных клеток, и он дернул головой, отгоняя наваждение.
Серый что-то спросил.
– Что?
– Работаешь?
– Нет, просто задумался. Странный какой-то день. Ты заметил, что сегодня на улицах очень много собак?
– Что? – в свою очередь спросил Серый.
Впереди показалась сетчатая ограда с предупреждающими знаками.
– Ага, это должно быть оно. Тормози, – Андрей застегнул куртку – сумерки принесли с собой холодный ветер.
На сетчатых поверхностях обычно было легче всего заметить вероятностное искажение. Он прошелся по гравию в паре метров от ворот, приглядываясь к ограде.
– Все спокойно, – он вернулся в машину. – Поехали.
– Странная тема с этой внезапной сменой протокола, – сказал Серый, когда они проехали автоматические ворота и припарковались перед приземистой бетонной коробкой с белеющими на крыше фарфоровыми изоляторами. – Скорее всего Сверхновая просто перехватила чей-то подряд.
– А какая нам разница? Или это такой намек, что пора вернуться к утреннему разговору?
– Не пора?
– Давай закончим с работой.
Система безопасности пикнула, считав данные ключа-карты, и магнитный замок в недрах толстой двери щелкнул, позволяя ей приоткрыться на миллиметр. Зрачок видеокамеры системы наблюдения слепо таращился в стену, прогоняя тестовый цикл фокусировок.
Внутри все университетские периферийные подстанции были спроектированы одинаково – нагромождение мигающих красными и зелеными огоньками приборов у правой стены, центральный пульт напротив входа и маленькая подсобка слева. Андрей обогнул центральный пульт по широкой дуге, концентрируясь на том, что происходит здесь и сейчас.
Серый открывает боковую панель пульта, и вводит девять цифр на «умном» замке под надписью «РЕЗЕРВНЫЙ КОНТУР! ЗАПРОСИТЕ ДОСТУП У ГЛАВНОГО ИНЖЕНЕРА». Замок издает тональный сигнал, и Серый открывает металлическую дверцу. Изнутри хронопорт напоминает обычную микроволновку, только пирамидальной формы и с тета-платой вместо гриля. Осмотрев пустую камеру, Серый захлопывает дверцу и переводит «умный» замок в положение «ARMED».
– Сверим часы, – говорит Андрей.
– Есть, – отзывается Серый.
Андрей забирает у него ключ-карту и направляется к выходу.
– Я наружу. Нужно обеспечить безопасность периметра.
– Эй, сейчас не шестидесятые, – говорит ему вслед Серый.
– Это словечки восьмидесятых, – улыбается Андрей. Тяжелая дверь захлопывается за ним. Он вдыхает прохладный вечерний воздух и медленно выдыхает. Стало спокойнее. Он проходится вдоль бетонной стены, прислушиваясь к своим ощущениям.
Ты никогда не видишь полной картины.
Трансформаторы на крыше громко зажужжали, лампы у входа и у автоматических ворот ослепительно вспыхнули перед тем как погаснуть и медленно разгореться до своей обычной яркости. Он бросает взгляд на наручные часы.
Точно по расписанию.
Андрей возвращается в зал подстанции, как раз когда Серый тянется к крышке хронопорта, и рука Серого будто бы раздваивается и падает на пол.
– Стой! – говорит Андрей. Серый послушно замирает. Он спокоен, как и всегда.
Андрей выжидает около минуты.
– Думаю, все в порядке.
Серый открывает крышку. Внутри металлической пирамиды теперь лежат слабо мерцающие предметы, каждый размером не больше ногтя. Серый выгребает их из камеры хронопорта.
– Бинго! Тут одиннадцать штук.
– Что это такое? – Андрей наклоняется поближе.
– Я думаю, это рипы воспоминаний, – Серый передает ему один предмет. Он странный на ощупь – что-то среднее между пластилином и теплой кожей. Андрею становится не по себе, и он отдает штуковину обратно Серому.
– Какая это временная секвенция?
– Лет сто вперед, я думаю. На SatinRoad про них немного информации. Скорее коллекционная ценность, чем технологическая.
Серый разминает один предмет пальцами, и голубые искорки начинают бегать быстрее, сливаясь в яркие цепочки в толще незнакомого материала.
– Наверное, сейчас их просто не на чем воспроизводить.
– Ну да, – Серый перестает разминать странный предмет, и он медленно возвращается к своему изначальному размеру, бег искорок замедляется и тускнеет. – Представь, к тебе попал блю-рей диск во времена, когда у тебя из техники дома – максимум видеодвойка.
– Видео… что?
Серый разминает другую штуковину, и она вспыхивает темно-красными искорками.
– Цвета по идее как-то характеризуют содержимое. Самые редкие – черные. Говорят, их хронопортируют только в транзакциях, которые санкционирует Инспектор Паранойя.
– Кто говорит? Тред городских страшилок на SatinRoad? – Андрей выключает хронопорт и захлопывает крышку. – Пошли. Убедимся, что все спокойно и свистнем Сверхновой.
* * *
Они нарезали круги по окрестностям, пока Серого вконец не вымотали гравийные дороги, и он свернул на федеральную трассу. Андрей смотрел в окно, он чувствовал себя очень спокойно и легко. Особенно для сегодняшнего дня.
– Вообще их достаточно много ходит на черном рынке, – сказал Серый, не отводя глаз от дороги. Андрей сразу понял, к чему он ведет.
– Это плохая идея, Серый.
– Их там на целых три штуки больше, чем должно было быть.
– На две. Она сказала «восемь, возможно девять».
– Это же твоя вот эта вероятностная погрешность, или как это называется? – он обернулся к Андрею с ухмылкой.
– Следи за дорогой, оставь в покое мои вероятности.
– Хорошо, я скажу ей про десять штук. И одна нам на чай.
– Ты спалишься.
– Конечно, спалюсь. Сверхновая намного умнее нас обоих. Но она может закрыть на это глаза.
Андрея утомил этот спор, он чувствовал его бесполезность.
– Делай как знаешь, – он отвернулся к окну. Перед глазами на секунду мелькнуло другое окно, распахнутое в звездную ночь, и черное каре, но он усилием воли отогнал приятные мысли. Нужно было закончить работу.
Еще через сорок минут они вернулись к третьей подстанции. Андрей не заметил ничего, кроме пары следов старых искажений, тянувшихся будто клейкие ниточки за их машиной.
– Сигналь ей на пейджер, – сказал он и собрался выйти из машины размять ноги, но вдруг увидел собаку, сидящую в лучах фар. Она пристально смотрела на машину, и Андрей опустил руку, которую уже протянул к дверце.
– Кому ты собрался продавать эту штуку? – спросил он Серого. Тот вырубил двигатель, и собака погрузилась в темноту.
– Они вроде как популярны среди сектантов, которых все больше в городе. Видел же? Парни в салатовом. Они недавно основали в пригороде какую-то общину.
– Да, они периодически продают листовки с предсказаниями у меня на углу. Видать, прибыльный бизнес.
– Ну так вот, я слышал, что они используют эти штуки в своих ритуалах работы за ноутбуками. Пытаются подключиться напрямую к интернету будущего.
Пейджер, лежащий на приборной панели, громко запищал.
– Отлично. Нужно заземлить десять штук всего в километре отсюда. – Серый завел двигатель. Фары высветили пустую дорогу. – Думаю, через несколько лет маленькое хобби Сверхновой может существенно расшириться. Если проект термоядерного реактора на базе университета выгорит, она может рассчитывать не меньше, чем на должность одного из руководителей проекта.
– Рад за нее. Только не лезь к сектантам, я прошу. Толкни первому желающему через локалку SatinRoad, и все.
* * *
Покупатель ответил Серому еще до того, как они закончили рыть положенную по протоколу яму полутораметровой глубины. Андрей настоял, чтобы они отклонились чуть в сторону от указанных координат. Серый ушел к машине ответить на звонок, оставив Андрея закапывать десять странных мерцающих предметов, разложенных по отдельным фольгированным зиплокам. Забрасывая свежевскопанную землю ветками и пожухлой травой, Андрей представлял, как изменится это место к тому времени, когда транзакция будет получена. Тяжелое чувство вернулось, и он знал, что Серый скоро вернется к разговору о своей непыльной работе.
Андрей закинул лопаты в багажник и сел в машину.
– Проедем через дом у дороги, и потом закину тебя домой, – сказал Серый, заводя мотор. – Нужно забрать наши чаевые.
Андрей сомневался, что даже нынешние владельцы бара помнят его настоящее название. Публика там отиралась самая разная – завсегдатаи из городских, студенты в загуле, дальнобойщики и двойные агенты. Андрей предполагал, что это один из основных узлов, откуда расходилась из города нелегальная хронопортированная мелочевка.
Серый направился к приватным кабинкам в задней части бара, а Андрей заказал себе выпить у стойки бара и уселся на высокий крутящийся стул, предварительно заглянув под него. Окинул взглядом помещение бара. Толчея на танцполе усугублялась тем, что в единственном проходе между столиками и сценой постоянно торчали парень в белом стетсоне и парень в черном котелке. Андрей быстро расправился с первым стаканом и взял еще два. Алкоголь эффективно заглушал тяжелые мысли, все сильнее наваливающиеся на него.
Серый появился, когда Андрей добрался до пятого стакана. Бросил на стойку перед ним пухлый бумажный конверт, но даже не стал садиться.
– Серый закрыл серую сделку, ура! – Андрей поднял стакан в приветственном жесте.
– Ты это специально сделал. Знаешь, что я терпеть не могу обсуждать с тобой работу, когда ты пьян.
– Ну, значит, сегодня мы оба делаем то, что считаем нужным, – ответил Андрей и выпил стакан одним глотком. – Зачем тебе в принципе мое участие, если ты не прислушиваешься к тому, что я говорю?
– Позвони мне, если вляпаешься в неприятности. Поговорим завтра.
Серый запихнул конверт во внутренний карман куртки Андрея, хлопнул его по груди и направился к выходу.
Андрей вяло махнул рукой ему вслед. Тревога не ушла, но до нее теперь не было дела, и ничего не мешало вернуться мыслями к образу девушки с черным каре из его снов. Он заказал еще выпить.
* * *
Огромный черный пес ждал его в темноте у дороги, сразу за углом бара. Андрей слишком поздно услышал свистящее дыхание за спиной. Оглянувшись, он увидел налитые кровью глаза и блестевшую от пенящейся слюны пасть с острыми зубами, попытался бежать, но нога попала в яму на дороге, и он упал на потрескавшийся асфальт. Пес настиг его в считанные секунды, вцепился в ногу и сжал на ней челюсти, глухо рыча. Паника затопила сознание Андрея, неся с собой понимание того, как глупо он просчитался с огромным красным знаком «СТОП», сигналившим ему со вчерашней ночи. Он пнул по чему-то мягкому свободной ногой, почувствовал, как давление на вторую ногу пропало, отполз на четвереньках в сторону. Затем кое-как поднялся и неуклюже побежал, прихрамывая на одну ногу, оставляя за собой кровавый след. Пес почему-то его не преследовал, во всяком случае, Андрей так думал – он боялся оглянуться, концентрируясь на том, чтобы удержаться на ногах.
Он не помнил, как добрался домой. Захлопнул за собой дверь, посмотрел вниз, на пропитанные кровью лохмотья, в которые превратилась штанина. Попытался найти телефон, чтобы набрать номер скорой. Ноги вдруг сделались ватными, и за секунду до того, как отключиться от удара об пол, он все еще пытался нашарить в кармане телефон негнущимися пальцами.
* * *
В образе из его снов почти не было движения. Девушка с черным каре ни разу не шелохнулась – только ее грудь чуть вздымалась от спокойного, ровного дыхания. Дымок тянулся вверх от сигареты, которую она сжимала своими тонкими пальцами, и ветерок из открытого окна слегка шевелил ее волосы. Звезды в ночи изменили положение, небосвод будто бы смещался в сторону каждый раз, как сон повторялся. Что будет, когда за этим окном настанет рассвет? Вернется ли тогда движение, не разрушит ли ощущение момента, в котором ему надлежит быть, в котором он чувствует себя счастливым?
От этих мыслей его отвлек собачий лай, доносящийся издалека через открытое окно. Этот звук рождал в нем какую-то смутную тревогу, но он не мог понять, почему. Или это звенело в ушах? Он следил за тем, как ветер перебирает ее волосы, ждал сильного порыва, который откинет их назад, и ему удастся увидеть ее лицо. Но звон в ушах нарастал, пока не превратился в рычание.
Андрей подскочил на постели, запутался в одеяле и упал на пол, разметав по комнате листы стенограмм и маленькие белые квадраты отрывных листков. Воспоминания о прошлой ночи навалились на него леденящим ужасом, начисто перекрывшим боль от разбитого при падении локтя. Он выпутался из одеяла и дрожащими пальцами ощупал мокрую от пота, но при этом ледяную кожу на правой ноге. Похмелье и паника закрутились в приносивший тошноту водоворот. Наверное, не та нога, подумал он, отметив при этом, что на одеяле совсем нет следов крови. Ощупал вторую ногу, затем подтянул ее поближе к глазам, скрючившись на полу. Сердце гулко стучало в ушах, усугубляя и без того отвратительное состояние. Он откинулся на спину, больно стукнувшись затылком об пол, и перед глазами все поплыло. Андрей повернулся на бок, свернулся калачиком, закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Его била дрожь. Все было хорошо, он проснулся дома, в своей постели. Все отлично. Разве что проспал, судя по яркому солнечному свету, заливавшему комнату.
Наручные часы показывали далеко за полдень.
Он застонал в голос от понимания того, насколько выбился из всех возможных графиков. Поискал взглядом телефоны. Куртка и джинсы аккуратно висели у входной двери. Кляня себя за идею закончить вчерашний вечер на дне стакана, он проковылял к вешалке, пошарил по карманам. Несколько пропущенных от Серого на основном номере, несколько звонков со случайных номеров на трубке-фонарике. Он закинул их в черный список, начал набирать новые случайные номера. Руки еще дрожали, и он не попадал по клавишам. Это затягивало процедуру, которая затягивала его в отчаяние, а оно в свою очередь затягивало петлю паники все туже на его шее. На втором десятке звонков он заставил себя остановиться. Это не поможет. Если пустил под откос весь выверенный график, значит пустил. Он заходил взад-вперед по студии, пытаясь успокоиться. В голове пульсировала мысль о том, что он забыл что-то очень важное. Что, если он не может различить, какая из цепочек вероятностей реальна? Кусал ли его пес вчера ночью? Он еще раз внимательно осмотрел кожу на ногах. Никаких следов. В этом он может быть уверен. Но что, если фрагменты вероятности, которая так и не случилась, попали в ту, которая стала его реальностью? Может ли вирус бешенства прямо в эти секунды стремительно ползти вверх по его спинному мозгу, стремясь добраться до мыслительных центров? Забрать память, волю, осознание себя. Он отметил, что вероятность так и не встретить девушку из его снов испугала его больше всего. Может, потому что сейчас у него и так нет ровным счетом ничего? Вся его работа, все знания, которые он накопил за эти годы, это просто капля в океане.
Которая пропадет бесследно после того, как его мозг умрет.
Ты никогда не видишь полной картины.
Как бы ты ни был хорош.
Андрей зашел в ванную, посмотрел в зеркало. Выглядел он хуже, чем ядерная война – мертвенно-белый свет делал картину еще печальнее. Он плеснул в лицо холодной водой, попробовал побриться, но руки все еще слишком дрожали. Подобное состояние было настоящей катастрофой для человека на подстраховке. Можно было пропустить важный паттерн, не отличив его от какой-то дурацкой параноидальной мысли.
Кстати, о параноидальных мыслях. Кто недавно говорил ему, что агенты федеральной гектады частенько пасут свои цели, устанавливая жучки в сливных бачках?
Он скосил глаза в сторону унитаза. Нет. Не занимайся ерундой. Соберись. Восстанови график исключения одних случайных факторов и добавления новых. Вспомни, что именно ты забыл сделать по работе.
Крышка бачка выскользнула из его рук, пока он снимал ее, и с грохотом раскололась, упав на кафельный пол. Андрей выругался, осмотрел бачок изнутри. Ничего, кроме воды и сливного механизма. Он закрыл крышку унитаза, уселся сверху и закрыл лицо руками. Нужно было привести себя в порядок, но он не знал, с чего начать.
Зазвонил основной телефон. Андрей дошел до него, не замечая, что заставляет себя прихрамывать на правую ногу.
Сверхновая.
Андрей зашипел сквозь сжатые зубы. Он совсем забыл отправить ей корректировку координат заземления, на которой сам же и настоял. Занес большой палец над кнопкой ответа и просто смотрел, как тот дрожит, пока вызов не прекратился. Сразу же пришло сообщение.
«Ты живой?»
Андрей напечатал, что живой, вписал по памяти координаты, задумался, нашел в телефоне геометку, сверился с ней, отправил сообщение. Сверился снова и послал еще одно сообщение, написав, что у него срочное дело и он не может говорить. И извинился.
Хорош профессионал.
«Все ок. Занимайся делами. Чай с имбирем и лимоном решает».
Ощущение собственной незначимости грызло изнутри, перспектива умереть от смертельного вируса из так и не случившейся вероятности сводила на нет любые попытки мыслить рационально, а попытки сообразить, как доказать врачам в приемном покое, что ему нужен полный курс антирабической вакцины при полном отсутствии следов укусов, вводили в еще больший ступор. Он постарался уцепиться мыслями за образ девушки из снов. Сейчас это было единственным, что могло вернуть здравый смысл в его жизнь.
Или он опять не видит полной картины?
Он набрал номер Богдана, но тот не ответил. Андрей нажал кнопку повтора вызова, послушал длинные гудки, пока автоматический голос не пояснил ему, что абонент не отвечает, и бросил трубку.
Был еще один способ. Но не слишком ли он собирается усложнять себе жизнь?
Ты можешь и не дожить до момента, когда она усложнится, сказал он себе, роясь под кроватью в поисках обувной коробки из-под «конверсов». У тебя в спинном мозге инфекция, сулящая одну из самых жутких смертей, какие можно вообразить.
Он сдул пыль с коробки. Внутри она была буквально набита белыми квадратиками отрывных листков. Он высыпал их на кровать, и в шуршащем листопаде из коробки вывалилась массивная трубка спутникового телефона. Андрей поставил его на зарядку и нашарил под кроватью старую записную книжку. Контакты дилера «железа», который работал на Андромеду, нашлись практически сразу – рефлексы Андрея понемногу восстанавливались после интоксикации, и он со второго раза открыл нужную страницу. Сжал пальцы в кулак и медленно его разжал – дрожь успокоилась. Он набрал двенадцать цифр на кнопочной клавиатуре спутникового телефона.
– Андро.
Хриплый голос застал его врасплох. Он не мог вспомнить, чтобы слышал его прежде.
– Квазар дал мне твой номер. Сказал, что ты можешь достать оборудование.
– Что именно тебе нужно? – голос звучал очень четко, несмотря на то, что пробивался через толщу помех.
Андрей закрыл глаза и глубоко вдохнул.
– Рабочая станция с аппаратным доступом к межвременным каналам. Плюс тета-плата, модифицированная дескриптором с открытым кодом.
– Серьезное барахло. Знаешь текущие расценки?
Андрей ожидал худшего, но сумма, которую назвал дилер, все равно заставила его сморщиться, как от боли.
– Меня устраивает.
– Оплата налом, но для тебя – без предоплаты, Андро. Сигнал прервется через двадцать секунд. Если есть что добавить, говори.
– Когда мне тебе перезвонить?
– Я сам позвоню. Держи трубку рядом.
– На ней не работает батарея, а я не могу сидеть приклеенным к розетке…
Сигнал оборвался. Андрей бросил трубку спутникового телефона на постель, поправил провод, идущий к розетке и крепко задумался. Потом взял сотовый телефон и позвонил Серому.
Окончание следует.
