ВЕЧЕРНЕЕ
чувствительность комнатной лампы
трамвайного звона озноб
так тихо что впору заплакать
до ночи мечтая взахлеб
ищу соломоновы копи
в порталах словесных молитв
на томик есенина кофе
вчерашним восторгом пролит
и снова соседние крыши
увидят как я утону
в глубокую пору затишья
зароюсь в свою глубину
моргает вполне инфернален
рубиновый глаз фонаря
в зеленом тепле ламинарий
искусственным светом горя
а в полночь простив беззаконье
убогой квартирной страны
мелькнет за углом заоконья
мифический профиль луны
играя в подводные салки
кроя неземное панно
меня золотые русалки
утянут на самое дно
* * *
мы с тобой простые реперы
разговора тянем нить
у меня остались крекеры
чаю что ли заварить?
ты одет всегда с иголочки
да и я тебе под стать
положу тебя на полочку
чтобы после почитать
докопаться до искомого
и поймать в конце главы
что-то пристально знакомое
с вязким привкусом халвы
да и ты меня наверное
будешь как-то помечать
трогать мысли полимерные
и восторженно молчать
только с виду мы похожие
на людей но там внутри
мы талмуды в папках кожаных
золотые словари
мысль дрожит на самом кончике
непоседы-языка
чай остыл печенье кончилось
мед не кончился пока
ПРОВОДНИК
мы шагаем от полюса к полюсу
мы течем вдоль теченья реки
пассажиры выходят из поезда
остаются лишь проводники
сколько было уже сколько там еще
неразменных монеток на чай
под сиденьем оставленных тапочек
новых встреч превращенных в печаль
кто-то занят своими отчетами
кто-то к раме оконной приник
но опять эти души нечеткие
доведет до утра проводник
может утром а может и вечером
он придет неподвластный часам
чтобы всем разойтись незамеченными
по телесным своим адресам
шумно выдохнут краны и краники
ударяясь в небесную медь
будет ложка в стальном подстаканнике
беспристрастным сопрано звенеть
в этом сером потоке беспечности
ты опять остаешься один
но дорога равна бесконечности
проводи проводник проводи
О БЕЛИЧЬЕМ
как хорошо и филигранно мелко
из колеса выпрыгивает белка
и ружья не выстреливают в тире
и умирает птичка в объективе
как хорошо когда продольно ветру
бегут мои желанья в стиле ретро
и смотришь вдаль и думаешь а мне бы…
когда как старый пруд мелеет небо
привычного излечена саркома
нет ни одной из истин мне знакомой
здесь солнце пьет лучами легкость речи
и кажется что мир бесспорно вечен
но у колес мелодия слепая
под скрип колесный белка засыпает
и птичка возвращается обратно
в уютный домик фотоаппаратный…
РУКАВА
и когда в бесполезную пыль рассыпались слова
и под страхом людского расстрела седели сады
ты стояла в траве, и тебя берегли рукава –
высший дар для рожденной под знаком зеленой звезды
заповедные мысли к тебе поднимались гуртом,
опускались к ногам, а потом прирастали к земле,
ты смотрела на них, только взгляд говорил не о том,
что терял дебюсси и отыскивал страстный верлен
я тебя узнавал, но в азарте зеленой возни
безупречным кузнечиком день от меня ускользал –
я не смел подойти, я себя непрестанно казнил,
но опять предавал изумрудные эти глаза
а вдали бесконечный исход затевали холмы
и хранила трава в переводе на новый завет
только память о доме, в котором отсутствуем мы,
только тени веков на зеленом твоем рукаве
ЭЛЕКТРОСТАЛЬСКАЯ ПАСТОРАЛЬ
собака гоняет рабочих
сгружающих землю на даче
а нам прогулявшим до ночи
беда от истерик собачьих
таджики вполне терпеливы
молчат поднимают участок
желудок желает долива
глоток и затяжка за счастье
шикарное было веселье
шашлык и окрошка на квасе
сидячее утром похмелье
и гейзеры грязи на трассе
мой пес никого не гоняет
я в доме с собакою заперт
и с пивом жене изменяю
но здесь бы и трезвенник запил
а рядом с забором ремейком
икая бессонной субботой
садовая плачет скамейка…
ведь завтра опять на работу
* * *
спи любовь, уже не хватит силы
твой огонь поддерживать огнем
отчего темно невыносимо
за окном декабрьским этим днем
не смеюсь не плачу тихо вою
на луну на снег на божии свет
а недалеко проходят двое
громко нарушающих запрет
на земную радость без предела
на улыбок яркие ростки
темнота на небе поредела
стал светлее мой квартирныи скит
вижу как из дома втихомолку
выбежал без шубы сорванец
в чьих-то окнах наряжают елку
ждут гостей готовят холодец
а за этои праздничнои шумихои
наблюдает ангел в два крыла
так тепло и благостно и тихо
словно я вчера не умерла
словно надо думать о хорошем
сквозь привычный новогоднии бред
спи любовь не вспоминай о прошлом
господи уснешь ты или нет
