Одним из интересных, но малоисследованных в контексте памятников культуры, истории, археологии РСО-Алании является Мамисонское ущелье. Ущелье расположено в культурно-исторической области Центральной Осетии – Туалгоме, которая расположена между Боковым и Водораздельным хребтами. Через Мамисонское ущелье проходила известная с древнейших времен транскавказская перевальная дорога. Этот путь, известный сегодня как «Военно-Осетинская дорога» через перевалы Мамисонского ущелья соединял Предкавказье с юго-западным Кавказом и Закавказьем. Важное стратегическое положение обусловило геополитическое значение Туалгома в истории не только Осетии, но и прилегающих регионов на протяжении многих веков.
Горы Туалгома сложены пластами осадочных пород Юрского периода: глинистыми сланцами, песчаниками, известняками. Во многих местах пласты осадочных пород прорезаны, кварцевыми жилами, которые нередко сопровождаются рудами цветных металлов. Долины Туалгома лежат на высоте1800 – 2500 м над уровнем моря, а окружающие горы поднимаются выше 4000 м. Отличительной особенностью Мамисонского ущелья является то, что в верховьях, в правом его борту, Главный хребет, меняя свое направление с общекавказского на меридиональное, соединяется с Боковым. Эта орографическая особенность создает особые геологические и климатические условия. Высочайшими вершинами района являются Адайхох (4405 м), Халаца (3938 м), Бубы-хох (3245 м), ВЦСПС (4072 м), Зарамаг (4202 м), Кози-хох (3687 м), Техта (3132 м), Зекара (3828 м), Дзедо (3451 м), Зруджыхох (3544 м) и Гинатхох (3225 м). Мамисон (4360 м) – узловая вершина Главного хребта, расположена в верховьях Цейского ледника, Мамисонского ущелья и долины реки Чанчахи, между Мамисонским перевалом на юге и вершиной Чанчахи на западе. Четыре гребня отходят от вершины и столько же ледников спускаются по ее склонам. Юго-восточный гребень Мамисона является началом Кальперского хребта, в котором за перевалами Ронкетти и Цей-Мамисонским стоит массив Ронкетти.
Минимальные отметки водоразделов – перевалы Кударский (3148 м), Мамисонский (2829 м), Козский (3072 м), Зругский (2789 м), Дзедо (2994 м).
Главной водной артерией ущелья является р. Мамисондон (Мамихдон). У селения Калак р. Бубыдон впадает в р. Земегондон, образуя р. Мамисондон, которая раннее, у с. Нижний Зарамаг являлась левым притоком р. Ардон, а сегодня впадает в Зарамагское водохранилище.
Трудно установить по какой причине, но как мы отметили выше, памятники истории и культуры Мамисона к началу 21 века оказались крайне недостаточно изучены в научном плане. Можно сказать, что это наименее изученная историческая область Северной Осетии, при сравнении практическими со всеми крупными ущельями РСО – Алания. Между тем, выгодное геополитическое и географическое расположение ущелья свидетельствуют о широких перспективах в данном направлении.
I. Святилище Фалвара у селения Камсхо в Мамисонском ущелье
В 2020 г. в результате изыскательских работ в Мамисонском ущелье РСО-Алания, нами было зафиксировано заброшенное святилище, как позднее выяснилось при опросе местных старожилов, посвященное Фалвара (илл. 1-4). Памятник расположен на склоне горы, в 2,5 км к северу от селения Камсхо. Представляет собой руинированное здание подпрямоугольной формы, с северо-востока и северо-запада сохранились остатки каменной стены ограды. Кровля, состоявшая из уплощенных сланцевых камней, обрушена внутрь помещения. Святилище, предварительно датируется эпохой Средневековья. В юго-восточном углу постройки сооружен невысокий каменный, квадратный в плане «столик» (илл. 2). По словам местных жителей, в день праздника, на этот «столик» клали по очереди «хуын», «куваггаг» – подношения в виде трех пирогов и «мысайнаг», от каждой семьи общества, над которыми священнослужитель – «дзуарылаг» произносил молитву, освящая их. У северо-восточной стены ограды святилища сохранились камни, на которых устраивалось застолье в день праздника (илл. 4). У северо-западного угла каменной ограды постройки имеется похожий «каменный столик», сложенный также методом «сухой кладки» из разноразмерных камней, назначение которого неясно (илл. 5). По словам местных жителей, святилище было заброшено примерно в 60-е годы 20 века.
В традиционной культуре осетинского народа важное место занимает Фалвара – божество – покровитель домашнего мелкого рогатого скота, главным образом, овец. Вс. Ф. Миллер, одним из первых ученых обратил внимание на образ этого небожителя. В своих «Осетинских этюдах» он называет Фалвара и «бог заведующий стадами» (Миллер, 1992, с. 135) и «патрон овец» (Миллер, 1992, с. 427), «святым овец» (осет. «фысты дзуар») (Миллер, 1992,с. 437) и «патрон домашнего скота» (Миллер, 1992, с. 447). В.И. Абаев называет Фалвара «бог – патрон мелкого рогатого скота» (Абаев, 1996, с. 442). Л.А. Чибиров характеризует Фалвара как «древнеязыческого патрона мелкого рогатого скота, правда с христианизированным названием, как и Уацилла, Уастырджи, Никкола и др.» (Чибиров, 1984, с. 59). В. С. Уарзиати – «Во вторник, устраивается праздник «Фалварайы ахсав», посвященный подателю мелкого рогатого скота фосдаттаг Фалвара. С этим божеством в осетинском календаре связаны два праздника. Первый – во вторник, после пасхальной недели, а второй в конце лета, перед стрижкой овец» (Уарзиати, 2017, с. 76).
А.А. Сланов также называет его «патроном скота. К нему обращались с просьбой обеспечить домашнему скоту здоровье, обезопасить его от зверей и получить приплод» (Сланов, 2007, с. 16).
Как справедливо отметил Вс. Ф. Миллер, опираясь на свидетельства своих осетинских информаторов, «Фалвара считается самым милостивым из святых; он кроток, тих и не обижает никого. Когда осетин хочет похвалить кого-нибудь за смирение и кротость, то говорит: «он походит на Фалвара». Согласно со своими мирными наклонностями, Фалвара предпочитает животной жертве приношение дзыкка – кашу из сыра и муки…» (Миллер, 1992, с. 428). Именно таким Фалвара предстает в одном из осетинских преданий, записанных Вс.Ф. Миллером: «Однажды Тутыр1 был в гостях в доме Фалвара. После обеда оба святых завели разговор о том, чье стадо пользуется лучшей славой. Фалвара благодарил Бога за то, что он сделал его покровителем овец, а не других животных: все люди равно любят овец и Бог со святыми выбирает себе из них нывондов.2 Поэтому Фалвара считает себя самым счастливым из святых. Тутыр сказал, что также доволен своими волками, но говорил неискренне, так как в душе завидовал Фалвара. Подстрекаемый завистью, он стал после обеда в шутку бороться с хозяином и как бы невзначай ударил его кулаком в левый глаз, вследствие чего Фалвара стал им плохо видеть. Когда Тутыр стал притворно извиняться добрый Фалвара обнял его и простил… Вернувшись домой Тутыр позвал «Серого», велел объявить всем волкам о повреждении левого глаза Фалвара, и с тех пор волки положили подкрадываться к стадам с левой стороны» (Миллер, 1992, с. 428).
Широко представлен Фалвара, не только в традиционной религии осетин, но и в осетинском нартовском эпосе. К примеру, в сказании «Чем небожители одарили Сослана», повествуется о том, что небесный Сафа – покровитель домашнего очага устроил пир в честь знаменитого нарта Сослана из рода Ахсартаггата. Среди приглашенных имя Фалвара следует четвертым, после Уастырджи – покровителя мужчин, воинов и странников, Уацилла – повелителя грома, туч, хорошего урожая и Афсати – властителя благородных диких животных. Очередность здравиц в честь Сослана и порядок дарителей также свидетельствуют о важной роли Фалвара и в эпосе и в представлениях сказителей 18 – 19 вв. После самого хозяина – Сафа, Уастырджи и Афсати, вновь, в четвертую очередь, «слово предоставляется» Фалвара: «И тут добрый Фалвара, которому послушны овцы и козы… поднял здравицу за Сослана и сказал: – Чтобы серые волки не слишком разбойничали среди твоих стад, я научу тебя нарт Сослан заговорным словам. И когда твой скот будет на пастбищах и нападут на него волки, скажи ты эти слова и вмиг приду я на защиту твоих стад и ни одной головы не посмеет задрать серый волк» (Осетинские нартские сказания, 2017, с. 80). Таким образом, еще относительно недавно статус Фалвара в сонме небесных сил по представлениям осетин был весьма высок. Высок настолько, что в осетинском нартовском эпосе Солнце выдает одну из своих дочерей за сына Фалвара – Дзудзумара. Любопытно, но и в этом случае Фалвара следует четвертым по счету. Первая дочь Солнца, Ададза, выходит замуж за нарта Сыбалца, вторая – Ацырухс, за нарта Сослана, третья – Хорческа, за нарта Хамыца (в некоторых сказаниях, Батраза). Четвертую дочь Солнце выдает за сына Фалвара (Осетинские нартские сказания, 1948 г., с. 307; Чибиров, 1984, с. 72). Если бы мы обладали, определенной долей фантазии, то могли бы усмотреть в этой повторяющейся очередности чуть ли не этикет «царского двора» или династический кодекс. Во всяком случае, можно сказать, что в прежние времена Фалвара входил в первый, наиболее близкий круг приближенных к Хуыцау – Богу, Создателю, небожителей.
О важной роли Фалвара в пантеоне и идеологических представлениях осетин в прежние времена свидетельствует и то, что один из месяцев традиционного календаря назывался его именем – Фалварайы-май, который соответствует второй половине мая – первой половине июня (по некоторым данным – месяцу маю) (Чибиров, Народный земледельческий календарь осетин. – Цхинвал, 1976, с. 25 – 34; Уарзиати, 2017, с. 29). Отметим, также, что Фалвара, наряду с немногими другими небожителями осетинского традиционного пантеона имел в году два дня чествования – весной и осенью (Чибиров, 2008, с. 405; Уарзиати, 2017, с. 76). Вс. Ф. Миллер одним из первых зафиксировал и некоторые особенности осеннего празднества в честь Фалвара: «В августе, по свидетельству Гатиева (один из информаторов Вс. Ф. Миллера в Осетии – В. Чшиев) совершается осетинскими семьями кувд патрону домашнего скота Фалваре. Кроме обычного барашка, специальное приношение Фалваре есть дзыкка, которую приготовляют следующим образом: хозяйка сначала кипятит в котле воду, потом опускает в него размятый сыр и затем эту смесь мешает небольшим веслом, постепенно прибавляя к ней горстью пшеничной или ячменной муки до тех пор, пока она не примет вид саламаты и не станет выделять из себя масла» (Миллер, 2007, с. 418). Добавим, что наличие кушарта из барашка в день праздника, наряду с дзыкка, описываемые Вс. Ф. Миллером в живом осетинском быту 70-х годов 19 века, отмечают для праздника Фалвара еще в недавние, 60-е годы и наши информаторы, старожилы с. Камсхо Георгий и Майрам Рамоновы.3 Таким образом, утверждение, встречающееся в специальной этнографической литературе, что на праздник в честь Фалвара запрещалось приношение в жертву животных (Этнография и мифология осетин, 1994, с. 160), скорее всего не соответствует действительности. В частности, подробно описываемые элементы ритуала праздника Фалвара приводимые В. С. Уарзиати, не оставляют сомнений на этот счет: «Вечером, заколов барана, так называемую голову скота – первую родившуюся в текущем году в стаде, готовят дзыкка … К этому вечеру бывают заготовлены напитки. В этот праздник молятся Фалвара, чтобы он даровал домохозяевам много хорошей скотины… Замечу, что жертвоприношение совершалось именно в загоне для скота» (Уарзиати, 2017, с. 76). И, далее «В день праздника Фалвара, который бывает в августе месяце, осетинское семейство, у которого водятся овцы, режет барашка и готовит дзыкка» (Уарзиати, 2017, с. 105).
Вс. Ф. Миллер первым связал дату праздника Фалвара и его имя с христианскими святыми Флором и Лавром – «Известно, что в августе (18 ч.) справляется церковью память святых Флора и Лавра, которые у нас на Руси слывут покровителями лошадей и пользуются в народе большим уважением. Нельзя ли предположить, что вместе ранним христианством имена этих святых были занесены к осетинам и, произносясь постоянно рядом, исказились с течением времени, может быть, под влиянием, так называемой народной этимологии в имя Фалвара?» (Миллер, 2007, с. 418). Позднее, В. И. Абаев отмечает в этой связи «Фалвара – бог – патрон мелкого рогатого скота… – искаженное «Флор – Лавр». В этом случае, как и в ряде других (см. Аларды, Атынаг, Донбеттыр, Тутыр, Уацилла, Уастырджи), на старое языческое божество было перенесено название христианских святых. Святые Флор и Лавр считались, как известно, покровителями домашнего скота» (Абаев, 1996, с. 442).
Совсем недавно, новую интересную этимологию имени Фалвара предложил Ю. А. Дзиццойты. Рассмотрев имя божества с точки зрения лингвистики автор обратил внимание на фонетическую сторону вопроса: По мнению Ю. А. Дзиццойты «Компонент FХlvХr– без натяжки можно возвести к др.-иран. *pari-bar-, давшему следующие рефлексы в иранских языках: др. -перс. pari-bar– защищать, охранять, сохранять, ср.-перс. parvar– питать, кормить; лелеять, выращивать, воспитывать, согд.-prbr– дарить, хорезм. prwr– поднимать; выращивать и т.п.» (Дзиццойты, 2019, с. 230). В плане своего происхождения, божество FХlvХrХ, по мнению исследователя, связан с образом индоевропейского покровителя стад *Pauson… имя которого означает (тот, кто) делает (скот) жирным, … делающий тучными стада…» (Дзиццойты, 2019, с. 230).
Обращает на себя внимание, то обстоятельство, что упомянутый выше информатор Вс. Ф. Миллера Б. Гатуев, сообщивший ученому сведения о праздновании Фалвара и много других ценных данных об этнографии осетин, был выходцем из Дигории. Известно также много упоминаний Фалвара в фольклоре дигорцев, молитвах (Абаев, 1996, с. 442) В то же время, согласно обстоятельному научному исследованию А. Дз. Цагаевой, изданной в двух томах «Топонимии Северной Осетии», в Дигорском ущелье и в Уаллагкоме нет ни одного святилища посвященного Фалвара. Между тем, упомянутые выше обстоятельства, позволяют надеяться, что многие материальные следы культа Фальвара в Дигории, святилища, кувандоны, сардаки, забыты и пока сокрыты от нынешних поколений.
Среди новейших исследований связанных с Фалвара, нельзя не отметить содержательную обобщающую статью А. В. Дарчиева «Фалвара и Мыкалгабыр» (Дарчиев, 2017). Как справедливо отмечает автор «Фалвара относится к важнейшим божествам осетинского пантеона, поэтому ни одно исследование, в той или иной степени затрагивающее традиционные верования осетин, не обходится без упоминания его культа. Тем не менее, в вопросе о его функциях существует некоторая неясность» (Дарчиев, 2017). Рассмотрев имеющиеся данные, А. В. Дарчиев справедливо, на наш взгляд, склоняется к выводу, что «Итак, этнографические и фольклорные данные подтверждают овцеводческий характер культа Фалвара» (Дарчиев, 2017). Важно, также, что автор, анализируя «специалитет» небожителя, которого по разному называют разные исследователи, обращает внимание на «женские» эпитеты святого что в осетинской традиции фактически раскрывает специфику небожителей. К примеру, как известно, осетинские женщины не могли называть Уастырджи эти именем и говорила «Лагты дзуар» – Покровитель мужчин; вместо Мыкалгабырта – Галты дзуар – Покровитель быков, и т.д. Женское название Фалвара, которое приводит А. Д. Дарчиев – «Фысты дзуар, “божество овец”, т.е. покровитель овец» не оставляет сомнений в специфике культа Фалвара. Как заключает в своей работе А. В. Дарчиев, Фалвара изначально представлялся покровителем овец и мелкого рогатого скота. В «послемонгольский период, когда аланы оказались запертыми в горных ущельях, культ Фалвара приобрел особую значимость, оттеснив почитание покровителя крупного рогатого скота. Очевидно, таким покровителем некогда представлялся Мыкалгабыр, у которого следы этой функции сохранялись достаточно долго, но сам он трансформировался и выступал уже как податель общего изобилия» (Дарчиев, 2017).
В специальной работе В. Х. Тменова, посвященной средневековым историко-архитектурным памятникам Северной Осетии, нам удалось отыскать только одно короткое упоминание о святилище посвященном Фалвара. Приведем его полностью: «На правом берегу р. Лисридон неподалеку от моста расположены святилища Уациллайы-дзуар и Фалвара. Оба представляют собой полуразрушенные каменные столпообразные капища» (Тменов, 1984, 153). А. Дз. Цагаева также упоминает святилище, посвященное Фалвара у с. Лисри, но без четкой локализации. «Фалварайы рагъ «Фалвара хребет». Фамильное святилище Абоевых в честь божества Фалвара на пастбище в окрестностях с. Лисри» (Цагаева, 2010, с. 359). Таким образом, у с. Лисри оказываются два святилища посвященные Фалвара. Осторожно предположим, что возможно здесь произошла небольшая ошибка. В с. Лисри, «на правом берегу р. Лисридон неподалеку от моста» (Тменов, 1984, с. 153) нам не удалось обнаружить столпообразное святилище. Между тем, на правом берегу р. Камсходон, действительно недалеко от моста, расположено столпообразное святилище, известное местным жителям под названием «Каужад» или «Мидхъау-дзуар» (илл. 6 – 7). Возможно, это святилище, под именем Фалвара В. Х. Тменов отразил в своем научном труде. Во всяком случае, этот вопрос требует дополнительного исследования.
Еще одно святилище Фалвара в Мамисонском ущелье, по свидетельству А. Дз. Цагаевой расположено у с. Клиат. Как пишет исследователь – «Фалварайы кувандон» «Фалвара молельня»… букв. «Флор и Лавр» – божество мелкого рогатого скота в осетинской мифологии; кувандон < куван «молельня» + суф. – дон). Святилище возле развалин с. Клиат в честь божества Фалвара» (Цагаева, 2010, с. 358-359). К.П. Попов отмечает еще одно святилище Фалвара в рассматриваемом районе: «При входе в ущелье расположено селение Верхний Зарамаг. Слева наверху дзуар, называемый «Фалвара». Там устраивали кувд в начале посева хлебов (Попов, 2008, с. 266). Константин Павлович в устном сообщении любезно указал нам на существование в прошлом святилища Фалвара и у с. Архон в Алагирском районе РСО – Алания.4
В Куртатинском ущелье нам известно одно упоминание в топонимии имени Фалвара – так называется пашня у с. Баржыхъау (Цагаева, 2010, с. 225).
В Дигорском ущелье, также один топоним, который в контексте нашего исследования, как нам представляется, звучит весьма многозначительно – «Фалварай фад – «Фалвара след»… Луг и пастбище в окрестностях с. Думта» (Цагаева, 2010, с. 413).
В Трусовском ущелье, Тыршыгоме, у истоков р. Терек, благодаря исследованиям А. Дз. Цагаевой, нам также известно на сегодня только одно святилище Фалвара: – «Фалварайы кувандон «Фалвара молельня». Святилище в честь Фалвара в с. Джимара» (Цагаева, 2010, с. 618).
Таким образом, в Мамисонском ущелье на сегодняшний день локализуются четыре святилища посвященные Фалвара – в Клиате, в Лисри (или в Камсхо), на горном отроге над с. Камсхо и у с. В. Зарамаг. Для сравнения – в Алагирском ущелье известно одно святилище небожителя, у с. Архон, в Тагаурии не известно ни одно, в Куртатинском, Дигорском и Трусовском ущельях, как отмечалось выше, тоже по одному в каждом ущелье.
С чем связано забвение этого популярного некогда святого традиционной осетинской веры трудно сказать. Вероятно, прав В. С. Уарзиати, подчеркнувший, что «В прошлом, когда овцеводство занимало важное место в хозяйственном быту, осетины отмечали еще один праздник – Фалварайы куывд» (Уарзиати, 2017, с. 105). Он же писал: … после этого праздника в каждой семье начиналась подготовка к осенней стрижке овец. Шерсть этой стрижки – фХсм, считалась лучшего качества, чем от весенней стрижки, именовавшейся – фист… Вероятно, нет смысла говорить о том, сколь развита была в традиционном быту обработка шерсти и какой популярностью пользовалось осетинское сукно на рынках Кавказа в XIX веке» (Уарзиати, 2017, с. 107).
Ушла в прошлое знаменитая осетинская порода овец, ушло в прошлое знаменитое, когда то на Кавказе осетинское сукно, которое делали из шерсти овец этой породы. Как известно, экономика – это базис идеологии. Наступило другое время, и, вероятно закономерно постепенное забвение почитания святилищ, созданных в прежние эпохи в честь Фалвара.
Однако, Фалвара не совсем забыт в живом современном осетинском быту. Он часто упоминается в традиционных народных молитвах, при праздничных застольях и т.д. Но святилища, посвященные Фалвара, у которых в минувшие времена происходили пышные празднества в его честь, почти повсеместно в Осетии забыты и заброшены. Между тем эти объекты культовой архитектуры являются частью нашей народной традиции, а также представляют большой интерес как памятники древней и средневековой материальной культуры и истории.
ЛИТЕРАТУРА
Абаев В. И. Историко – этимологический словарь осетинского языка.: ВИКОМ. – Москва, 1996.
Дарчиев А. В. Северная Осетия // № 26 от 07.12. 2017. – Владикавказ, 2017.
Дзиццойты Ю. А. Из сакральной лексики осетинского языка // NARTAMONGA. Эпос, Мифология, Язык, История / Ред. Юрий Дзиццойты, Agusti Alemany. № – 1,2. Vol. XIV. : ЦСАИ им. В. И. Абаева ВНЦ РАН. – Владикавказ, 2019.
Миллер Вс. Ф. Осетинские этюды.: СОИГСИ. – Владикавказ, 1992.
Миллер Вс. Ф. В горах Осетии.: Издательско-полиграфическое объединение им. В. Гассиева. – Владикавказ, 2007.
Осетинские нартские сказания.: Менеджер. – Москва, 2017.
Осетинские нартские сказания.: Гос. изд-во Сев.-Осет. АССР. – Дзауджикау, 1948 г.
Попов К. П. Алагирское ущелье.: ИР. – Владикавказ, 2008.
Сланов А. А. Традиционная духовная культура осетин.: СОГПИ. – Владикавказ, 2007.
Тменов В. Х. Средневековые историко – архитектурные памятники Северной Осетии. :Ир – Орджоникидзе, 1984.
Уарзиати В. С. Избранные труды. Т. 1. Этнология. Культурология. Семиотика.: Абета. – Владикавказ, 2017.
Чибиров Л. А. Народный земледельческий календарь осетин.: ИРЫСТОН. – Цхинвал, 1976.
Чибиров Л. А. Древнейшие пласты духовной культуры осетин. : ИРЫСТОН. – Цхинвали, 1984.
Чибиров Л. А. Традиционная духовная культура осетин. ИР. – ро Владикавказ, 2008.
Цагаева А. Дз. Топонимия Северной Осетии . Т. 1-2. :ИР – Владикавказ, 2010.
Этнография и мифология осетин. Краткий словарь. – Владикавказ, 1994.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Покровитель и властитель волков.
2 Жертвенных животных.
3 Пользуясь представившейся возможностью выражаю им свою искреннюю благодарность.
4 Пользуясь случаем искренне благодарю Константина Павловича за важное дополнение (В. Чшиев).
