Будущий поэт и писатель Афон Бекмурзов родился в 1918 году в маленьком селе Камунта, самом высокогорном в России. В 1937 году поступил на литературный факультет пединститута им. К. Хетагурова. 22 июня 1941 года был арестован за отказ от сотрудничества с органами НКВД. Верховный суд республики без единого свидетеля приговорил 22-летнего парня к семи годам заключения «за антисоветскую агитацию». Он не успел сдать последний выпускной экзамен.
Потом был неудавшийся побег из лагеря. Ранение, допросы, пытки, голод и… стихи. Ночами молодой узник ГУЛАГа писал о свободе, о любви, о своих страданиях. Эти стихи по возвращении домой поэт спрятал высоко в горах. В фамильном склепе они пролежали 50 лет, до 1988 года.
В 70-х годах в спецкартотеке КГБ Осетии А. Бекмурзов значился как «махровый антисоветчик». Он – автор пятнадцати книг стихов, рассказов, повестей на русском и осетинском языках, книг для детей.
А. Бекмурзов перенес шестнадцать тяжелейших операций («но как Феникс я живой»). Несмотря на это, до последних дней исследователь проблем тоталитаризма не терял живого взгляда на происходящее. Будучи заместителем председателя Северо-Осетинской ассоциации жертв политических репрессий он много сделал для сохранения исторической памяти осетинского народа, считая это делом жизни. Писатель не дожил нескольких месяцев до 90-летнего юбилея. Он ушел 16 июля 2007 года.
Мы познакомились в начале 90-х, когда страна ощутила доселе незнакомый воздух свободы, правда не без горького привкуса. Я только закончил школу и поступил на факультет журналистики. Мне было семнадцать, ему семьдесят три. Что нас могло объединять? Абсолютно все, как ни парадоксально. Бог непостижимым образом сводит людей, близких по духу. И тут возраст значения не имеет. Его ироничный, при этом совсем не циничный, взгляд на мир, юношеский задор, живое чувство юмора, любовь к поэзии и постоянное желание учиться – все это было мне бесконечно близко. «Мы с тобой ровесники» – как-то сказал Афон.
Иногда задумывался, как человек, прошедший семь кругов ада, (так сам писатель называл свои семь лагерных лет), потерявший ногу, ее искололи штыками охранники после второго неудачного побега, казалось бы морально уничтоженный, сохранил такое жизнелюбие, редкое в наши дни благородство и такое красивое, совсем не старческое лицо. Ответ я нашел у современного поэта:
Когда время, годами шурша,
Достигает границы своей,
На лице проступает душа
И лицо освещается ей.
За долгую жизнь писатель был свидетелем и участником многих ярких событий – от явления святого Георгия до встречи в Кремле с Никитой Хрущевым.
Эту беседу мы записали много лет назад. 78-летний писатель размышляет о прошлом нашей страны и причинах российской трагедии 20 века. Мудрое слово моего незабвенного друга Афона Бекмурзова не потеряло актуальности и сегодня.
– Чтобы писать стихи в сталинском лагере, наверное, нужно быть очень сильным человеком…
– Стихи писал тайно и передавал их одной из вольнонаемных, приходивших в лагерь на работу. Конечно, она очень рисковала. Ей бы не поздоровилось, если бы у нее нашли мои записи. Что касается силы воли… Однажды в минуту отчаяния я задремал и увидел святого Георгия Победоносца на коне. Он указал рукой в сторону гор, и я увидел мое родное село Камунта. Очнувшись, я понял, что выживу и вернусь домой. Это видение очень поддерживало меня все лагерные годы, да и сегодня оно укрепляет меня.
– Находясь в заключении, Вы сознавали, в чем причина произошедшего с Вами?
– В лагере я полностью прозрел благодаря замечательному окружению – порядочным и интеллигентным людям, тоже сидевшим по 58-й статье, за «антисоветчину». Они объяснили мне, что корень зла не заключен в личности Сталина. Конечно, роль личности в истории огромна, но причина всех наших бед в самой идеологии коммуно-большевизма. При всей своей азиатской жестокости Сталин был лишь верным учеником Ленина, и здесь пропаганда говорила правду. Он логически продолжил марксистско-ленинский курс, доведя его до абсурда, но абсурда неизбежного, в самом же учении заложенного. В лагере так расшифровывали аббревиатуру СССР – Смерть Сталина Спасет Россию. Понятно, что спасение было не в этом.
– Но почему коммунисты не желали видеть граждан страны обеспеченными людьми?
– Жизнь в достатке – это независимость. А независимый человек начинает мыслить самостоятельно, что представляло наивысшую опасность для власти.
– В последнее время историки заговорили о том, что голод в Поволжье, других регионах России был организован искусственно. С какой целью?
– Вожди революции понимали: только насилие может обеспечить им политическое будущее. И в помощь террору они призвали искусственный голод, масштабы которого превзошли всякое человеческое разумение. Первая волна голода прошла в 1921–1922 гг., тогда погибло 6 миллионов человек. Вторая волна – в 1930–1933 гг. – сократила население страны еще на 7 миллионов. Все это позволило решить сверхзадачу момента – парализовать ужасом всю Россию, лишить оглушенный невиданным бедствием народ воли к сопротивлению. Искусственный характер голода виден по тому, что население вымирало от него в наиболее плодородных губерниях. Ведь чем выше были урожаи, тем сильнее власть грабила население, лишая его даже семян на обсеменение полей.
– Сколько всего человек было репрессировано за годы советской власти?
– По архивным данным, с 1917 по 1953 год расстреляно, раскулачено, сослано, депортировано 66 млн. 750 тыс. человек. Этой поистине фантастической цифре нет аналогов в мировой истории. Нигде в мире власть так последовательно не вела войну с собственным народом.
Миллионы узников строили города, шахты, рудники, заводы, железные дороги, работая по 12–14 часов безо всякой оплаты. В советской России воцарилась наижесточайшая, доселе невиданная форма рабовладельческого строя. Политзаключенные-рабы умирали от холеры, инфекционных заболеваний, цинги, дистрофии, от побоев. Я сидел на Урале в Ивдельлаге, от недоедания приходилось питаться мышами, крысами, дохлыми собаками. В заключении я заболел эхинококкозом, лишился левого легкого.
ГУЛАГ – яркий пример государственной теневой экономики. Подсчитано, что за ленинско-сталинский период заключенными выполнено работ на 500 трлн. долларов в ценах 40-х годов.
– Еще одна трагическая тема – революция и Церковь…
– Выполняя Декрет Совнаркома «Об отделении Церкви от государства», строители коммунизма уничтожили 200 тысяч священнослужителей, еще 500 тысяч «отделили от государства» в лагеря. Священников и монахов распинали на Царских Вратах в храмах, душили, делали из них ледяные столбы, обливая холодной водой на морозе.
В начале 20-х под предлогом помощи голодающим Поволжья было изъято церковных ценностей на 2,5 млрд. золотых рублей. Однако, как выяснила Комиссия при президенте России по реабилитации жертв репрессий, на покупку продовольствия ушел только один миллион. Остальные деньги осели на зарубежных счетах партийных боссов или были направлены на «нужды мировой революции».
– Значит, бессребреников не было?
– Среди рядовых членов партии было немало честных и доверчивых людей, принимавших всерьез все провозглашаемые лозунги. А в действиях верхушки виден холодный расчет и цинизм.
В 1936 году, когда партия твердила о занимающейся заре коммунизма, Сталин официально разрешил применять методы «пристрастного» допроса (попросту пытки) по отношению к людям, достигшим… 12-летнего возраста. И детей действительно отправляли в лагеря по политическим мотивам! Первые месяцы после ареста я сидел в подвале НКВД на улице Бутырина, где ныне республиканское министерство образования. В соседней камере был подросток, совсем еще ребенок. Он не мог понять, в чем его обвиняют и все время плакал: «Я хочу к маме! Отпустите к маме». Его голос до сих пор звучит во мне.
– В чем же причина такой немотивированной жестокости?
– Во время моего допроса я увидел на столе следователя книгу, в которой описывались средневековые пытки.
Долго пытался найти внутреннюю логику в поведении большевиков. Избавившись от открытых оппонентов, затем потенциальных, большевики принялись расстреливать и сажать миллионы людей, не имевших ничего против советской власти. Неожиданно я пришел к выводу о религиозно-мистическом характере большевизма. Убийства имеют ритуальное значение – это человеческие жертвоприношения. Установлен культ лжеикон – изображений (впоследствии и памятников) вождей, к которым люди шли на поклонение. Творения «основоположников» учения заняли в народном сознании место Священного Писания. Наконец, сами вожди – это божества для народа. Их появление вызывает чисто религиозный экстаз. На самом же деле они – жрецы, узкий круг посвященных. Налицо все атрибуты языческой религии.
Сама идея «светлого» (коммунистического) будущего похищена из христианства. Народ согрешил, поверив лжепророкам, он поддался дьявольскому соблазну: без Бога построить «рай на земле». Но без Бога рая не бывает! «Кто не с нами, тот против нас» – жалкая пародия на Евангелие недоучившегося семинариста. «Кто не работает, тот не ест» – уже прямой плагиат из Послания апостола Павла.
Трудно сказать, в какой степени большевики понимали, что они делают, но то обстоятельство, что 70 лет Россия находилась во власти инфернальных, демонических сил у меня не вызывает сомнения.
– Коммунистическая власть постсталинского периода была цивилизованнее…
– На 1 января 1953 года в лагерях находилось свыше 20 млн. человек. Хрущев освободил их. Кстати, я был у него на приеме в Кремле. После встречи с ним мне позволили издавать мои книги с прозой и поэзией.
Безусловно, впоследствии репрессий сталинского масштаба не повторялось. Но были психушки, отсутствие свободы слова, стукачество, тотальная слежка за людьми.
Кроме того, всем партийным вождям от Ленина до Андропова не давала покоя бредовая идея мирового господства. СССР готовился к войне с Соединенными Штатами, желая установить коммунистический режим на всей планете.
Как недавно выяснилось, в Москве на Воробьевых горах, невдалеке от комплекса зданий МГУ находится подземный город на 130 тысяч человек. В нем есть все для полноценной жизни в течение 25-30 лет. Такие же города-убежища есть под Екатеринбургом и на берегу озера Байкал. Ни один рядовой коммунист об этом не знал. Верхушка рассчитывала на время войны укрыться в этих городах, а о нас, наивных советских людях, никто не думал.
– Что, по-Вашему, нужно предпринять, чтобы темные годы не вернулись к нам вновь?
– Прежде всего, нужно всесторонне осмыслить, проанализировать произошедшее с нашим народом. Как и почему мы оказались в плену у вурдалаков? Каким образом мы стали крепостными? Нация должна сделать правильные выводы из этого периода 70-летнего «вавилонского пленения». Забвение темного прошлого грозит его повторением!
Начало любой терапии – правильный диагноз и осознание себя больным. Наше общество вышло из советского периода с тяжелыми недугами.
– О каких недугах идет речь?
– Главный – это рабская психология. Мы должны осознать рабство как грех, как болезнь души. Христос в Евангелии нам говорит: «Вы не рабы, а сыны». А мы, отказавшись от национальной истории и культуры, поклонились возлюбленным детям сатаны. Извели лучших людей страны, в том числе Осетии, при всеобщем молчании, цвет нации – писателей, священников, вообще тех, кто составлял генофонд нации. А когда теряется нравственный камертон, вылезает всякая нечисть – мутанты, доносчики, стукачи. И тогда помимо яблонь и груш, расцветает низкопоклонство, лицемерие, ложь, жестокость, зависть. Эти болезни остались с нами и сегодня. Потомки доносчиков и рабов невольно несут в себе изуродованные гены предков. Помните фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние?». Необходимо покаяние, как духовный акт, как тяжелая внутренняя работа. Предки отказались от исконной веры алан – православного христианства, а мы, современные осетины, должны вернуться к аланской вере, которую аланы раньше Киевской Руси избрали для своего народа. Верить в Бога, Есо Чирысти, как верил великий Коста. Иначе нашей нации не выжить.
Я недавно листал огромный том из архива – уголовное дело на нескольких моих родственников – Бекмурзовых, уроженцев сел Камунта и Галиат. Они были порядочными людьми, тружениками, работали от зари до зари, некоторые даже грамоту не знали. Всех как врагов народа и вредителей осудили по 58-й статье. А обвинительное заключение – это смех сквозь слезы! Цитирую: «Вредительски препятствовали случке скота». Фарс, попрание элементарных принципов судопроизводства, просто издевательство над человеческой личностью. А доносы, которые я обнаружил в деле! Представляете, спустя почти 60 лет узнаю имена тех, по чьей вине были осуждены мои близкие. Причем, доносчики – это их знакомые, может даже приятели, носившие одну фамилию, которую, по понятным причинам называть не стану. Своеобразный семейный подряд – отец стукач, сын, брат… Это страшно. Кем стали их ныне живущие потомки? Пытаются ли они «жить не по лжи», чтобы искупить грех предков? Задумываются ли об этом?!
С юных лет я возненавидел рабство. Счастлив, что дожил до того времени, когда все названо своим именем.
