НАД МОГИЛОЙ РИХАРДА ВАГНЕРА
Он умер в Венеции, накануне дня всех влюбленных…
1.
Занесло, и остался. Созерцал, рифмовал.
И Шопен продолжался, когда Скрябин играл.
Уходящие вальсы завершал Парсифаль.
Вагнер слышал нюансы, и менялся Грааль.
Всем, кому не сидится, всем, кому не впервой –
белая голубица реет над головой.
Кто не сдулся, не сдался, к покаянью пришел,
тех от фальши и фарса защищает глагол.
Кто легко и открыто о себе говорит,
где ничто не забыто и никто не забыт.
2.
Бархат, атлас, шелковые, золотые нити.
Шитье в раскол и в прикреп.
Измену припомнят, забудут о флирте.
Мыло, соль, спички, вода и хлеб.
Сингер-сонг-райтер не пишет в стол.
Какой предлог, такой и глагол.
Подвесь слезники на ось и вкручивай глаз.
Бисер, стеклярус, жемчуг, сладкий газ.
Виртуаль, пиратствуй, и не канючь.
Делай, что должен, твори «под ключ».
3.
Фейербах, Шопенгауэр, Ницше.
«Вулканический» сверхчеловек.
Не воинственный демон, а нищий
духом ангел, не падший, не лишний.
Не «Титаник», а Ноев ковчег.
Он верил в Любовь, как в Бога.
Туда ему и дорога.
* * *
Большинству не интересен. Потому
жизнь проходит среди песен на дому.
Самому шепчу, под запись или так.
А душа, она от плоти – ни на шаг.
Разохотишься, расхочется – молчит.
Мизантроп, правдоискатель-интуит.
Заскучал – и зазвучала невпопад.
Что случилось? Почему себе не рад?
Раз – гастроли, два – гастроли. Надоел.
Как фанера над Парижем пролетел.
* * *
«…мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы»
А.С.Пушкин
В двадцать лет? «под Бродского»? Нормально.
В двадцать пять? Еще куда ни шло.
Но потом… Неправильно. Провально.
Если по-простому – западло.
Да, повально. Да, неисправимо.
Синтаксис привился и пророс.
Кто они, промчавшиеся мимо?
Шебутной на «мерине» «барбосс»,
фифа-эрудиня, пешкодралом,
или тот, кому по кайфу рэп,
тихой сапой или со скандалом.
Не оригинален, а нелеп
колкий слоган, перевод о жизни:
«сразу не успеешь, никогда
не успеешь; точно – не в Отчизне.
Бродский не сумел, а ты – куда?!»
В чартах, чатах, плейлистах и топах –
чепуха, пиар и плагиат.
Ловчий слов, то в «штопоре», то в стропах
«тонет», как спортивный акробат.
В сорок лет другим уже не станешь.
В пятьдесят – известен результат.
Бремя славы, конъюнктура, статус,
или резонанс и самиздат.
Как подъем-переворот у цели –
«соло» на повышенных тонах.
Это жизнь: колеса и качели.
творчество, затворничество, прах.
САД «ВЕНА»
Гуляю в парке, листья ворошу.
Им нет числа, и новые ложатся.
В густой венок кленовые свяжу,
и арендую лодку покататься.
С воды картина кажется иной.
Особенною с самого начала.
Потом я понимаю, что со мной
и скучно добираюсь до причала.
Багряное роняя в рыжину,
раскидывая руки, словно сети,
подхватывая новую волну,
восторженно переживают дети.
Присядь в кафе и сладко предвкушай
целебный чай, с ватрушкой или слойкой.
Тепло души не льется через край.
Тепло души стекает тонкой струйкой.
Внезапно осень станет не видна
из-за дождя, упавшего на город.
Летучая, дрожащая «стена»
обрушится, смешав тепло и холод –
в туман и мрак. Томление души –
привычка впечатлительной натуры.
В соседней с парком церкви – витражи
и даже лики кажутся понуры…
А понедельник в парке – выходной.
И лодки перевернуты, и стулья.
И мамы с малышами по одной
дорожке круговой часами рулят.
