НАСТ
Февраль по четвергам не строит.
Обидно. Акустический невроз
В наушниках. Полжизни на износ
И треть на сон. Мечтать не стоит –
Нет времени. И не было его:
Мы в прошлом для людей не живших,
Они для нас – никто. Скорей всего,
Мы хлопья снега. Те, что выше,
По сути, падают не лучше нас.
Вне времени все неизбывно.
Смех и досада воедино.
Горит кристаллами февральский наст.
ЭЛЕГИЯ ЛУИ
Луи, зачем тебе двухмерный горизонт
И старый порт, пропахший тухлой рыбой?
С его тягучей бирюзовою водой.
Сидеть у берега с поникшей головой,
Рисуя романтичного пошиба
Сюжеты в подсознании своем – не тот
Бермудно-пагубный удел, которому
Ты призван потакать до самой смерти.
В пример не ставлю обезумевших людей,
Что тратят годы на свершение затей
Недостижимых, как стремленье тверди
Земной лишиться под ногами, сторону
Небесной темноты и тучных светлячков
Затронуть дабы. Они не сознают,
Что за пределами протянутой руки
Все иллюзорно до каркаса. Но тоски
Прибоев местных не исчерпать. Дольют
С лихвой. Плыви на свет далеких городов.
ЗАКОН ЖАНРА
Похоже, чуда больше не случится:
Эпоха сказок канула. С тех пор –
События на глянцевых страницах,
В дешевых заголовках полный вздор.
Фиктивным счастьем полноцветных фото
Кичится самый заурядный быт,
Пытаясь одурачить хоть кого-то,
Но каждый и своим обманом сыт.
Корреспондент с лукавыми глазами
Запишет приукрашенный рассказ,
И ни порвать, ни сделать оригами
Из вырезанных из контекста фраз.
Запомните: все сказанное вами
Однажды обернется против вас.
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ
Ну что ж, все кончено. Осталась только охра
В восходах лун, в глазницах демонов и сов,
А так весь мир, от океанов до лесов,
Темнее патоки. Растрескалась, иссохла
Земля, вобравшая в себя людских сынов.
Нельзя сказать, что этот день был предвкушаем,
Нельзя молчать о кознях канувших времен.
Что за потеха в том, что каждый обречен
От сотворения, догадками терзаем,
Жить, ожидая встречу с тем, кем сотворен?
Теперь все кончено. Разорванное небо
Сегодня явит меж лохмотьев облаков
Владыку времени, Хозяина миров.
Кто будет пятиться, кто кланяться нелепо
При гулком звуке приближения шагов.
МИРОПОРЯДОК
На самом деле, не бывает перемен.
Константы, сущность не меняя вместе с формой,
Все те же роли в мириадах старых сцен
Играют плоско и фальшиво, а взамен
Имеют вечность, тем довольствуясь, бесспорно.
В прямом эфире перекрестки и года…
Смотреть не надо. Если правил нет, нет жизни,
Но ценный опыт будет ценным лишь тогда,
Когда он стоил непомерного труда.
И все же, толк и наставления излишни,
Поскольку каждый хочет быть себе творцом,
И эту жажду получив внутриутробно,
Покорно движим ей по жизни, и притом
Считает выбор свой законом и венцом
Людской морали. Это факт, как ни прискорбно.
АЛЬБОМ ВОСПОМИНАНИЙ
Совсем не весело – очнуться ото сна
И осознать себя иссохшею старухой.
Когда глухая тишина висит над ухом,
Не передать, как жизнь размытая скучна.
Имеет ценность лишь альбом воспоминаний,
В котором лица упокоенных друзей
С годами только депрессивней и бледней,
Иные – полностью лишились очертаний
И воссоздать нельзя их, даже наугад.
Настырно тикает отпущенное время.
Что остается нам, привязанным к потерям?
Вставать и, в зеркало унылый вперив взгляд,
Рукой дрожащею расчесывать несмело
За прядью прядь седых просаленных волос,
И задавать себе всего один вопрос:
– Когда найдут мое безжизненное тело?
КИНЕМАТОГРАФ
Все меньше времени. Отчаявшись успеть
Собрать с небес хотя бы горстку звездной пыли,
Мы смотрим фильмы про свершения и смерть
И возмущаемся: «Вот если бы мы были…»
Набравшись доверху надуманной тоски,
Живем безвольно, но едва ли кто забудет,
Что в фильмах двери открываются с ноги
Лишь оттого, что приглашения не будет.
ЧЕРНОЕ
Закрыть глаза и, созерцая личный мир,
На черном фоне в серых пятнах и полосках
Искать знамения, подсказки, отголоски,
Черты грядущего в сумятице чернил.
Размытых образов струящуюся вязь
Истолковав согласно выгодной идее,
От предвкушения едва держаться в теле,
Своей наивности слепой притом дивясь.
НЕ НАМ СУДИТЬ
Война, война. Кто прав? Кто виноват?
Живущим ли записываться в судьи,
Когда любой погибший – чей-то брат?
На поле брани скомканные судьбы
Врагов заклятых сообща лежат.
ИДЕИ В РАМКАХ
Подайте мне двойную лень на завтрак.
Небесный соус пополудни солон
И, словно океан безбрежный, чист.
Не потому ли для погрязших в правдах,
Заведомо чужих, так вожделен он?
А в сущности, чем жив идеалист,
Скитающийся в иллюзорном мире?
Кому-то служит он дурным примером,
Иному нескрываемо смешон,
Оставшиеся, точно неживые,
Не мыслят вширь, не хвастаются делом,
Но цедят жизнь, как будто предрешен
Еще не состоявшийся сценарий.
Казалось бы, порядок либерален
И каждый малый безусловно прав
При выборе посредственных желаний.
Так чем живет он, если ирреален
Безгрешный мир и странен людям нрав
Его возвышенно-чудной? А если…
Он обречен, зажав идеи в рамках,
Гнить в разочаровании свой век?
Такая жизнь страшней любой болезни.
Подайте ж мне двойную лень на завтрак –
Сегодня я обычный человек.
