* * *
«Я люблю того, кто живет для познания», – так говорил Заратустра,
А я пытаюсь понять,
Где тут февраль, а где март;
Я согласен с ним, но перефразирую:
Я люблю человека созидающего,
Хотя бы не разрушающего.
Черный густой дым из окон домов,
Все меньше слов,
Шепотов и криков,
Кто-то ставит на себе клеймо,
И попадает в водоворот,
Теряя корни,
Дым из окон черный,
Ложный искусственный свет наводит смуту,
Гипнотизируя, коварно новея,
Отправляя в объятия Морфея.
Как найти самого себя? –
Извечная проблема,
Как гротескные рисунки на закате дня,
Преобладают формой силуэта.
Размыты границы
на поле обезьяны и человека,
Ломая спицы
жизни колеса, падаешь в овраг боли и раздражения,
И не всему находится объяснение.
Экзистенциальный замкнутый круг,
Экспрессивный неистовый звук,
Крик души Земли,
Под натиском грязи и толкотни,
Разрушен Храм, остались одни руины,
Нужно воздвигнуть новый, надо найти в себе силы.
Модифицируя игру и правила с улучшенными инструментами,
Жизнь приобретает иные решения,
Взгляды и мнения.
ОДИН ДЕНЬ (ТЫСЯЧА ЛЕТ)
Слышны голоса сквозь черные стены,
Виден свет сквозь тусклое стекло,
Играя в шахматы со Смертью,
Размышляя о луне, о солнце, о Бытие,
Виден отблеск за Седьмой Печатью.
Тлетворным духом ведомый во мгле
Падает цветок, окруженный ратью,
Срубленный и затоптанный в холодной земле.
Мир – экзистенциальная драма.
Бродит, блуждает странник сознания,
Каждый день ковыряясь в воспоминаниях,
Тонут гнилые чахлые лодки,
И всплывают мощные подводные корабли,
Вымирают сорняки с земли,
Семена начинают давать плоды,
И вот в преддверии осознания чего-то большего,
Непостижимого до этого момента,
Приходят две подруги – Лень и Скука,
И ты ввергаешь себя в муку,
Не слышишь эхо,
И все больше сумасшедшего смеха.
Всегда нужна лишняя минута,
Которую достать очень трудно,
Соскребая грязь с души,
Все выше строя этажи,
Созерцая, внемля новым идеям,
Расставаясь со старым мышлением,
Стирая в пыль постулаты и догмы,
Находя новые, нетронутые зоны,
Шагнув за небывалые горизонты,
Где горы золота, которые нельзя почувствовать тактильно,
Даже если хочется очень сильно.
Бросая игральные кости,
Теряя нить,
Забывая как жить,
После выстрела у виска
Понимаешь, как жизнь коротка.
* * *
Позабыл я заветы,
Позабыл благодать,
Позабыл все советы,
И забыл, как играть.
Я ночами не сплю,
Пытаюсь собрать
Пазл забытых снов
И научиться читать,
Сбросить тяжесть оков
И Вселенной внимать.
Буря невзгод воротит сущность,
Стражи невежества наводят тучность,
Оборотная сторона луны – твоя подруга,
Наводящая порочность и муку.
Был день, была возможность,
Ты спал под шепот ложный.
Смотря в черное зеркало, ты говорил.
Слова как ножом по воде
Уходят в небытие,
Мир фальши и лжи поглотил твой голос,
Голодная лошадь издохла,
Душа подходит к горлу…
Таков финал, таков конец игры,
Ты сослепу внимал, разрушив все мечты,
Но вдруг, открыв глаза,
Узрел ты целый мир,
Час волка указал,
Что жизни нет цены!
* * *
Прими себя, не отрицай,
Создай в душе своей истинный Рай,
Почувствуй тот самый обетованный край.
Пропитан эфиром или парафином,
Бьешь ли поклоны или плюешь на законы,
Прими себя, не отрицай.
Два «Я» в каждом из нас,
А может, и более,
Мы создаем того, кого больше кормим.
Мы слепленные чаши,
В которые заливают соленые и сладкие каши.
Что есть мысль?
Что есть слово?
Что есть человек?
Что есть мироздание?
Что есть Бог?
И есть ли от жизни какой-то толк?
Что есть жизнь и что есть смерть?
Что же понял человек?
Слияние противоположностей частиц,
По половине темных и светлых лиц.
Собирая мысли в котлован,
Пропускай их через сито,
Прямо держи свой стан,
И будь готов к тому, что дверь может быть закрыта.
Можно ли достигнуть апофеоза поэзии?
Разбить кандалы и увидеть путь вечности?
Избавиться от атрибута повседневного сюрреализма,
Гротеска и ревматизма?
Забронируйте мне могильный камень
И напишите на нем, что я был бездарен,
Шучу, шучу я про камень,
Я хороший поэт, но дара у меня никакого нет.
Поэт призван словом разума касаться,
Менять состояние души,
Быть воплощением искусства,
Быть частью пера,
Писать под щебетание
Или, быть может, под завывание
Чугунного соловья.
Не рождая букв, но медленно их хороня,
Теряя звуки внутри себя,
Ты отдашь на поруки свое дитя.
Ультрамариновый свет мне жжет глаза,
Я развинчиваю сердце, перебираю слова,
Смазываю стенки черепной коробки,
Обматываю древо Эвристики липкой лентой,
Я понял, что внутри бедный,
Я начинаю капитальный ремонт в своем сознании,
Ладно, мне пора.
Я за инструментами…
* * *
Мне бы коснуться рукой неба
Так же легко, как языком неба.
В пространстве мысли,
В полете видения
Увидеть стихи в алмазном сечении.
Под рокот кавалерии,
В тумане ночном видны хлипкие тени,
Угасающие, теряющие свою идентичность,
В душном забвении ищущие только сытость.
Восседающий на троне
Проникает в самое лоно,
Ну а мы пока рассмотрим
Теорию «Разбитых окон».
Смотришь в зеркало, но не видишь отражения –
То ли не хочешь увидеть,
То ли оно размыто в пустоте,
И чувствуется легкое жжение,
Онемение.
Жить по привычке,
В мертвом теле без всяких кавычек.
Растление,
Увядание души и разума,
Но все же еще может зацвести сакура.
