* * *
Отчего в душе тревога…
Время – в – ночи – черный бархат
Каплет с веток понемногу,
Мягко ходит сладким страхом.
Тело к телу жмется: вместе –
Нам с тобой теплее вдвое.
Отчего ж так грустны песни,
Спетые о нас с тобою.
* * *
Немного сыра и дешевого вина,
И – быть бы рядом.
А – чуть тому назад – казалось – нам
Так много надо.
Весенним переулком – на закат
Лет через тридцать
Откроется простое. А пока –
Молчит и длится.
* * *
Рассмеяться, вдруг заметив –
Вот призвание мое –
В январе на голых ветках
Урожай из воробьев.
Просыпаться: солнце встало!
Вновь нахлынувшим апрелем.
На прогулку – снегом талым –
Шлепать – ах, какая прелесть!
Плыть, однажды став лучами,
Над землей (повсюду вместе!)
Тихо, чисто, как в начале,
Ничего опять не веся.
* * *
Так – водой ледяной: обжечься!
Пробудиться легко и сразу.
Появленье любимой женщины
Восхищеньем щенячьим празднуя!
Так – в бодрящее утро: выбежать!
Прокричать незнакомцам: «Здравствуйте!»
Искупаемся в море, или же –
Только после бокала красного?
А потом – по мосту висячему
(Если прыгнуть вдвоем – качается…)
И река за горами прячется.
И влюбиться еще случается.
Чуть хмельными, совсем нездешними
Очутиться в сверканье парковом.
Дело к вечеру. Побережие.
Двое маленьких, взявшись за руки…
* * *
Хожу, дышу: еще не тридцать.
И помнит лес, и пахнет гриб.
И почему бы не влюбиться
Опять – в неполные свои.
И отчего не рассмеяться:
«Не так уж вправду страшен черт».
И солнце жаркое: двенадцать.
И сердце теплое еще.
* * *
Бродить по улицам, мечтать.
Шататься без руля и смысла
Бог знает где… Уж лучше так,
Чем дома на диване киснуть.
Уж лучше ветер и зима, –
Попеременно – снег и слякоть:
Когда подует, будто март,
Когда метет и крутит всяко.
И вспоминаешь, что живешь.
Что есть дела важней и проще,
Когда торжественно идешь
Распахнутою снежной рощей.
Выходишь на трамвайный круг, –
На звон, на перестук, на память.
И, просветленный, имя вдруг
Роняешь легкими губами.
* * *
Проходя переулком: звучащим, дурманным, весенним
Не случайно – на солнце, тебя оставляю беде,
Осторожно влюбленный. Ребенок с оглядкой на север.
День рождения новый. Воистину праздничный день.
Никому не известно, какого народа потомок.
Тем свободней и проще прожить: абсолютно без мет.
От рожденья слепой до паденья слепыми ведомый,
Неожиданно зрячим очнулся на старости лет.
Впрочем, рано о старости, если такое творится.
Если даже из Смерти обратно бывает тропа.
Прохожу переулком, по-новой сумевши родиться.
Словно не жил совсем, словно с неба сегодня упал.
* * *
Любовью пишется легко:
Одним штрихом, одним дыханьем.
Наверно, не было стихами
Все, что писалось до сих пор.
Какой подарок к Рождеству:
Помимо праздничного снега,
Понять, что я поэтом не был, –
Придти к такому – самому.
Как будто свежим ветерком
Дохнуло ласково и томно.
Душа открыта и огромна:
Прими опять учеником!
* * *
Привет тебе, кого не знал совсем.
Теперь уж – только если есть загробье.
Родные не в миру, не по утробе, –
Другое, – приоткрытое не всем.
Такой же. Отзывается внутри
Каким-то: щелк!, какой-то чистой нотой.
И – даже голос чудится: хоть кто-то
На языке знакомом говорит.
В обратный мир, что мне, как и другим,
До времени условного неведом –
(Вот только без пожатия руки)
Привет тебе от – тоже – дармоеда.
Такого же. Грядет хороший день.
Тугой, глубокий между нами воздух.
И мы, пока что, Слава Богу, розно…
По воздуху – туда – привет тебе!
* * *
Начинать с «Люблю тебя», –
Счастье настоящее.
Утро. Небо – в голубях.
Ты – в окно смотрящая.
Легче – тихие слова –
Шарика воздушного.
Та же, вроде бы, кровать,
А касались душами.
После – за полночь – дождя –
Так дурманит марево.
Двое рядышком сидят
В мире, им подаренном.
* * *
Вот так бы и состариться –
В безделье и любви.
Расслабленными пальцами
Знать волосы твои.
Расставленными вехами
Промахивать года.
И душу – также нехотя
Берущему отдать.
* * *
В поисках счастья, в поисках Бога.
(Есть же, наверное, где-то они)
Мне ведь и нужно, в общем, немного.
Просто немного нужно любви.
И догадаться будет нетрудно.
Сердце почует прежде всего.
Так и брожу я в поисках Чуда,
Веря в него и не веря в него.
