К СУДЬБЕ…
Ты, вроде, наша – и сама своя.
Невидимая, бродишь рядом с нами.
Ты и девчонка, полная огня,
И женщина с печальными глазами.
Удел. Планида. Участь. Рок… Не счесть
Твоих имён. Но истинное – тайна.
Всё то, что называем мы случайным, –
Твоё лишь благо и твоя лишь месть.
Родившись раньше моего зачатья,
Коль всемогуща – дай мне поглядеть,
Что было в прошлом – горе или счастье
Носила на себе земная твердь?
Дай заглянуть в грядущее, когда
От настоящего не будет и следа.
Быть может, станем мы иной планетой,
И лесо-полем станут города?..
А воздух – не затиснут меж домами
И не отравлен газами вконец…
Любви неугасающее пламя
Покончит с заскорузлостью сердец…
Скажи, Судьба, тебе со мной уютно?
Иль неуёмна я не по годам?
И ласковое солнечное утро
Всё рвусь сменить на бурю и туман…
Тебе приказывать я не могу.
А лишь о милосердии прошу:
Всему, что, как святыню, берегу,
Не дай пропасть под общий гвалт и шум!
Чтоб будущее вспомнило меня
Не как старуху – горькую унылость,
А как девчонку, полную огня,
Которым не со всеми поделилась…
* * *
Кого-то на шопинг тянет –
Придать себе лучший вид…
А я хочу – египтянкой,
Ровесницей пирамид.
«Сиди на своём месте», –
Совет справедливо груб.
А я хочу – на Эвересте,
Опершись о ледоруб.
Хотела бы – космонавткой
В звёздный уплыть полёт.
А может – Татьяной Навкой,
Чтоб мне, как земля – лёд?
Нет, лучше той женщиной бравой,
Что с хищниками – «на ты».
Но вот не хотела б, право,
Королевою красоты.
Скучны они, манекенны,
Прикрыты модным тряпьём…
Вот Жанной Д’Арк бы в стены
Врезаться своим копьём!
А может, Ассолью хрупкой
Грея ждать допоздна…
Чуть-чуть бы побыть и… Крупской,
Чтоб правду о Ленине знать…
Ого, куда затащило!
Куда меня занесло!
Нет, лучше в лодчонке хилой
Своё напрягать весло.
Стократ правы домочадцы,
Остепениться веля.
Но хочу с аланами мчаться,
Под конём чтоб дрожала земля.
Может, дальнего предка гены
Как-то напрочь сожгли мой страх,
Что желаю – аборигенкой
На каких-нибудь островах.
Ну, судьба, ну что тебе, жалко?
Надоела бензинная вонь.
Вот побыть бы неандерталкой
И в пещере разжечь огонь…
…Внук под ногами вертится:
Соску забыла дать…
Как это всё-таки вредно –
Мечтать.
* * *
Вся наша жизнь – ж/д вокзал:
Приезд-отъезд, отъезд-приезд…
Но всё же вдаль глядят глаза:
А вдруг придёт благая весть?
А вдруг зажжётся та звезда,
Что всё невидимой маячила…
Но где ж вы, счастья поезда?
И где вы, поезда удачи?
Мы – пассажиры… Но и те,
Что провожают и встречают.
Сидим в купе, хоть в тесноте,
А всё же спаянные чаем.
Вагоны детства… И экспресс,
Что мчит сквозь зрелость прямо в вечность…
Приезд-отъезд, отъезд-приезд…
Да что ж мы с вами столь беспечны?
Что ж мы даём такое право
Неравнодушному составу
По гладким рельсам равнодушья
Лететь, мечты в дороге руша?
Ведь надо бы остановиться…
В полях, в горах… Построить дом.
Себя почуять… пусть не птицей,
Но и не скучным ездоком.
Ведь в суете вокзальной бешеной,
Таща поклажи ценный груз,
Не разглядеть, кто свят, кто грешен,
Кто друг – кто враг, кто храбр – кто трус…
Рабы жестоких правил писаных,
Комфортных прелестей рабы,
Летим мы мимо тех единственных,
Что нас искали, может быть.
Но коль уж в вихрь вокзальный брошены,
Прошу вас: в возрасте любом
Всё ж покупайте… пусть недёшево –
Билет до станции Любовь.
* * *
Непростое – так разгадать.
Неизведанное – разведать.
Неуступчивое – сломать,
Упиваясь своей победой.
Неразборчивое – прочесть.
Непонятное – можно понять.
Несъедобное – взять да съесть,
Всю съедобность его доказать.
Неудобное приспособив,
Ненормальное подлечив,
И бессмертное можно угробить,
В небессмертности уличив.
А теперь представь-ка, что в мире
Всё доступно, легко и просто.
Неудачи проходят мимо.
Даже вниз спускаются звёзды…
Ну до омерзения прямо
Всё доступно – рукой подать.
А дорога – сплошная гладь:
Ни ухабинки и ни ямы.
Вот поймём тогда в скукоте,
Как же многого нас лишили…
Коль живёшь на самой высоте –
Не захочется брать вершины.
* * *
Ах, что за рифма!.. Нет, уже была.
И образ был, казавшийся новейшим.
А мысли, что нежданно так пришла,
Пожалуй, лет так двести, и не меньше.
Вот фраза… Ворвалась, как свет в окно
И сразу шёпот подняла до крика.
Но оказалось, что давным-давно
Уже родил её поэт великий.
О как жесток он, этот мир искусства!..
Неужто повторяются и чувства?
Ан, нет, шалишь… Их миллиарды в мире.
Они из нас всплывают с каждым мигом.
Их глубина и смелость, их просторы
Немедленно глотают все повторы,
Прощают нам обиды и грехи…
Тогда вот и рождаются стихи.
* * *
У человека долгой жизни – нет.
Поблажки нет ни чувству и ни разуму…
А черепаха вот свой домик несуразный
Таскат на спине аж триста лет
