ДЕТСКИЙ ДОМ
Громкий стук. Ну зачем стучать указкой по столу? Он снова отвлёкся, засмотрелся в окно… Но ведь это вполне объяснимо. Там сидят две вороны – две старые, грязные вороны, они о чём-то разговаривают, настороженно оглядываясь. Неужели это не повод, чтобы на минуту забыть об этой скучной алгебре и помечтать? Нет! Увы, ей так не кажется, и он снова выгнан из класса, оставлен без ужина и осмеян.
Скрипнула дверь, он вышел из класса, отчего-то даже не расстроившись. Наверное, он уже устал плакать. Ничто уже не могло тронуть его леденеющее сердце.
Дверь снова скрипнула. Это он вошёл в комнату. Четыре кровати были пусты. Все были на уроке. А он лёг прямо на пол и прикрыл глаза. Вдоль стены пробежала белая мышь, совсем не похожая на остальных грязных серых мышей этого здания. Она остановилась прямо у глаз мальчика, пискнула, махнула хвостом и убежала…
А он вспомнил, вспомнил генерала, того самого, из книжки по истории. В белом кителе, на вороном коне, храброго и красивого. Вот бы стать таким же. Только как?
Он ведь ждёт уже 14 лет, а его всё ещё не забрали из детского дома. И, наверное, уже никогда не заберут. Да кому он вообще нужен? Пустые мечты! Пора бы уже смириться и забыть про этого генерала. Хватит, не маленький.
И слеза, тщательно сдерживаемая уже несколько лет, задрожала на кончике носа…
НОВЫЙ ГОД
Это произошло в не совсем обычную, вернее, в совершенно необычную ночь. В ночь, когда благоразумие уступает место мечтательности и безрассудству. Это была новогодняя ночь.
В эту ночь я верю в чудо. Не знаю, как и когда это со мной происходит. Меня словно ударяет электрическим током, всё кажется прекрасным и таинственным.
Я медленно подняла глаза. В ночном небе сияли звёзды. Глаза слезились от их яркого света. Но чего-то не хватало. Да, я вспомнила… Городской шум… Его не было, не было рёва моторов, шарканья, криков… Странно всё это.
Я оторвалась от неба и огляделась. Шёл снег. Деревья, крыши, дорожки – всё утонуло в серебряной крупе.
Мимо меня пробежала молодая женщина в ярко-красном плаще. И откуда она взялась? У неё были каштановые вьющиеся волосы и горящие зелёные глаза. Она еле слышно смеялась… Раздался звон. На дорожке лежала большая пряжка. Я наклонилась, должно быть, это она уронила её. Выпрямившись, я не увидела женщину. Быть может, я начиталась Булгакова, но эта женщина напомнила мне его Маргариту. Тот же дьявольский блеск в глазах, звонкий смех…
Вдруг в многоэтажке засветилось окно. Зажгли свет. Я быстро нарисовала картину… Там живёт семья: отец, мама, сын… и дочка – маленькая и смешная. Сейчас они будут пить чай с плюшками…
И тут я услышала голос. Увы, он не был волшебным, приятным… По дороге шли мальчишки и о чём-то спорили. Чудеса! Передо мной возникли дома, машины, фонари… Снова стало шумно и почему-то одиноко. Мне было так хорошо в тишине.
Ни о чём не думая, я пошла по улице. Появилось заграждение, на нём знак-стрелка. Она указывала налево. Я повернула. Странно, но я доверилась стрелке.
Раздался отдалённый звон, я словно очнулась. Я стояла у реки, на другом берегу звонили церковные колокола. Чему-то улыбнувшись, я пошла по дорожке. На лавочке лежала варежка. Странный вечер находок получается. Сначала пряжка, теперь эта варежка. Я подпрыгнула и сбила сосульку с фонаря. Внутренний голос подсказывал мне, что сегодня что-то случится… и это что-то всё изменит…
ЛЕТАТЬ
– Пожалуйста, прошу одну минуту…
– Ответьте на пару вопросов…
– Могу ли я взять у Вас интервью?
Крики журналистов оглушают. Хочется спрятаться, убежать от них. Но я не могу сдвинуться с места, кружится голова. Они ближе и ближе, всё отчётливее видны их лица, диктофоны, блокноты. Журналисты шумят, обступают меня. И вдруг… я понимаю, что вокруг меня стоят не люди. Звериные морды, чёрные развевающиеся волосы, длинные шуршащие плащи. Существа тянут ко мне руки. Но я вырываюсь…
Я бегу, спешу, не зная куда. Только бы скрыться. Поворачиваю на знакомую улицу, а её нет, будто никогда и не было – ровное место. Я поднимаю глаза и вижу ночное небо. Звёзды неярко мерцают, вокруг ни души… Как же здорово! Тишина… Она, пожалуй, лучше любой музыки.
Кроме того, я давно искала уединённое место. Зачем? Я твёрдо знала причину. Безусловно, она покажется глупой, да и я уже выросла из неё. Я хотела… нет, не так. Я хочу научиться летать! Сама не заметила, что выкрикнула это. И ничуть не смутилась. Не думаю, что ветер или луна смогут осмеять меня. Я хочу летать давно… очень давно.
Помнится, я откопала на чердаке старенькую разорванную книжку. «Все умеют летать» – первая строчка, которую выхватили мои глаза. Неужели и я умею, но просто не знаю, как…
Я забралась на высокую ель. Что ж, даже если разобьюсь, ничего страшного. Странная мысль, ну да ладно.
Я прыгнула. Нет, постойте, я не могла прыгнуть, это же страшно! Ветер бьёт меня по щекам, зелёные иглы царапают руки… Совершенно неожиданно для себя я закричала: «Я верю!» Во что? Зачем? Не знаю.
Но, странное дело, я не упала. Закрытые от страха глаза широко распахнулись, в них бил свежий холодный воздух. Я летела.
«Как же хорошо всё-таки жить на свете! Я счастлива!» Я смеялась, но при этом по моим щекам текли слёзы. Я попробовала их на вкус. Солёные… Интересно, это слёзы радости? Грусти? Я ни о чём не думала, просто не могла, да и не хотела. Строить планы, что-то просчитывать… Какая чушь!
Мне показалось, что меня догоняют, по земле промелькнула чья-то тень. Я оглянулась. За мной летел человек… с крыльями, в перьях – словно лесной демон.
И тут меня осенило. Это такой шанс, такой толчок! «Послушайте, я хочу взять у Вас интервью… Это было бы замечательной новостью, сенсацией!»
Демон грустно усмехнулся.
– Можно задать пару вопросов?
– Мы хотим равняться на Вас!
– Уделите немного времени!
«Как приятно… Кажется, я весьма популярна. Думаю, стоит согласиться на интервью. Тогда моя карьера…»
Но почему у меня дрожат руки и глаза мокрые? Да и вообще, грустно как-то.
ОДИНОЧЕСТВО
Одиночество… Хуже него, пожалуй, нет ничего! И это не пустая фраза. Хотя нет. Она пустая! Ведь произнесена она человеком одиноким, а значит пустым.
Помнится, его душа была готова откликнуться на любой крик, но никто не звал. И сердце человека словно заволокло тиной. Затем тина исчезла. И осталось… А ничего не осталось.
Случайные слова, брошенные в душу, не находят отклика, они ударяются о стены полого сосуда души. Но мы не слышим эха. Потому что человек иссох, его не существует в принципе. Глаза, руки, ноги… на месте, и порой на лице появляется даже улыбка. Но всё это глухо и скучно.
Но однажды человек начинает просыпаться. Сначала тихо, незаметно, день ото дня его глаза горят всё ярче. Но им движет страх, ужас и… месть. И человек начинает жить… Но как же страшен такой человек.
В любую секунду может найтись искра, которая воспламенит его. И тогда пощады не будет. Он отомстит за всё, он станет безжалостен! А затем, казнив, он уйдёт… безвозвратно.
ЛИЦЕМЕРИЕ
Давно хотела признаться: мне кажется, я становлюсь лицемерной. А ведь это – самое страшное, что может случиться с человеком. Могут ли у такого человека быть друзья? Нет, он не заслуживает их. И, будь он честным человеком, сам, презирая свои чувства, отказался бы от общества. Увы, он таковым не является. Замкнутый круг. В таком случае он обречён на муки – лгать, притворяться, гримасничать… Он становится участником «Ярмарки тщеславия». Оттуда нет выхода. Раз забредший за ворота с улыбающимся клоуном, немедленно надевает шутовской колпак. Сначала это просто костюм – вырезанная из бумаги маска и подрисованные слёзы. Да, да, именно слёзы. Все эти платья, такие яркие и красивые, на самом деле – костюмы Пьеро. Нет-нет да и проглянет среди чёрно-красных тряпиц Арлекино тщательно запрятанная белая лента.
Но со временем краска разъедает кожу, и маска занимает её (кожи) место. Прощай, человек. Ты погиб. Отныне ты посвящён в общество карликов. Даже не удивляйся, ты, видно, сам не заметил, как уменьшился твой рост – ведь высохла твоя душа, вернее то, что ты раньше называл ею.
Лицемерие – это игра человека со своими чувствами. Игра опасная, лишённая каких-либо правил. Исход в ней ясен заранее: проигрывают всегда чувства, выигрывает чело… существо.
ЗАМКНУТЫЙ КРУГ, ИЛИ ВСЕ УМЕЮТ ЛЕТАТЬ
Ферзь
– Ферзь! Бейте ферзём!
Снова то же самое: молния, ветер, дождь, вспышки красного! Что происходит? Постоянный крик, плач, слёзы… Надо открыть глаза. Быстрее к свету! Хватит! Эта мгла поглощает. Нет, пожалуйста, мне надо, надо…
Проснуться… Красное лицо, одышка, испуганные заплаканные глаза. Невозможно. Решительно невозможно так жить. Хватит, пожалуйста! Кто меня мучает? Мне надоело, понимаете, надоело!
Десятки чашек кофе, фильмы, книги, прогулки… Что ещё нужно сделать, чтобы не проваливаться в этот ужас? В это место, где постоянно стонут, хрипят, боятся и ещё… Что же именно наводит этот страх? Да, это шахматы – серые, каменные шахматы. Они проигрывают партию за партией, нож оказывается всё ближе к горлу… И тут:
– Ферзь!
Это шанс!
– Нет, пожалуйста, не трогайте пешку. Там ферзь!!!
Да, она ходила к врачам. Итог был один – побольше свежего воздуха, фруктов и занятия прекрасным: рисование, музыка…
Именно поэтому ей купили это ужасный баян. Старый, скрипучий, противный, дурацкий баян.
И она пнула его ногой.
Нет, никогда, никогда не прийти к согласию. Постойте, как там говорила мерзкая учительница истории? Да, да точно, к консенсусу. Никогда не прийти ей к консенсусу с родителями, одноклассниками, учителями и одновременно с этим сном, этой бездной…
