25-26 сентября 2012 года в Цхинвале состоялась II Международная научно-практическая конференция на тему: «Национальная идея и государственная политика». Участники конференции два дня обсуждали актуальные проблемы дальнейшего развития Республики Южная Осетия. На конференции прозвучали, на мой взгляд, серьезные и обстоятельные доклады ученых не только Осетии, но в целом и Российской Федерации. Они обсуждали вопросы объединения единого осетинского народа, оказавшегося когда-то по вине политиков и государственных чиновников высокого ранга России и Грузии разделенным на две части – Северную и Южную Осетию. Напомню, что с конца 80-х годов прошлого столетия в Южной Осетии набирала темпы национально-освободительная борьба против грузинского диктата, которая продолжалась до августа 2008 года, пока Российская Федерация, а вслед за ней и некоторые другие государства (Никарагуа, Венесуэла, Науру и др.) не признали независимость Республики Южная Осетия. На конференции в Цхинвале большинство участников и докладчиков, в том числе и автор этих строк, обоснованно ратовали и доказывали необходимость объединения севера и юга Осетии. Главными аргументами объединения севера и юга Осетии были следующие. Во-первых, Осетия как единое целое вступила в состав Российской империи в 1774 году. Во-вторых, осетины оказались разделенными на северных и южных помимо их воли, в соответствии с волюнтаристскими политическими решениями руководителей РСФСР и Грузинской Демократической Республики (ГДР) в 1920 году, когда был заключен межгосударственный договор между Москвой и Тбилиси. В-третьих, национально-освободительная борьба югоосетинского народа в конце 80-х-нач.90-х гг. XX века начиналась, как известно, под лозунгом объединения осетинского народа. Разумеется, в составе Российской Федерации, так как осетины, где бы они ни жили, какую бы религию ни исповедовали, какие бы проблемы не сваливались на их долю, никогда не видели и не увидят альтернативы Российской Федерации. Осетины были и остаются верными России как своему многонациональному и единственному Отечеству с конца XVIII в. Эти и многие другие азбучные истины звучали с большим патриотическим пафосом на международной конференции в Цхинвале. На конференции ее организаторы еще раз подтвердили, что намерены издать отдельной книгой (сборником) все доклады и сообщения, которые прозвучали 25-26 сентября 2012 года.
И вот в декабре 2012 г. я получил экземпляр сборника, содержащего статьи и выступления участников II международной научно-практической конференции «Национальная идея и государственная политика», состоявшейся 25 – 26 сентября 2012 г. в Цхинвале. В числе выступавших на конференции, как подчеркивалось выше, был и я; пользуясь случаем, ещё раз поблагодарю за приглашение руководителя проекта, заведующего кафедрой философии Юго-Осетинского госуниверситета А.Д. Габараева, кандидата философских наук, доцента К.Г. Дзугаева, ректора ЮОГУ им. А.А. Тибилова, профессора Т.И. Кокоева и других.
Должен признаться, что сборник этот я ожидал с нетерпением. Там опубликован и мой доклад, но не это является причиной моего беспокойства. Причина в самой тематике сборника, а также, не скрою, и в необходимости, как мне кажется, прокомментировать основную проблему, высветившуюся в ходе работы конференции. Имеется в виду проблема выбора южных осетин между двумя стратегиями дальнейшего исторического движения: строительством независимого государства, либо движением к воссоединению осетин в составе России.
В этом контексте главное внимание я намеревался уделить критическому разбору выступления заместителя председателя Парламента Южной Осетии, кандидата филологических наук М.В. Цховребовой. Она выступила, пожалуй, наиболее эмоциональным и бескомпромиссным глашатаем независимости Республики Южная Осетия. Забегая вперед, скажу о том, что в Южной Осетии имеется часть политиков, ученых, общественных деятелей, которые видят свое будущее в независимом государстве южных осетин, т.е. они, как и М.В. Цховребова, являются фактически противниками воссоединения севера и юга Осетии. Напомню читателям, что вопрос объединения севера и юга Осетии, единства осетинского народа поднимается не впервые. Всякий раз, обсуждая данный судьбоносный для осетин вопрос, я слышал не только разные точки зрения, диаметрально противоположные подходы выработки концепции развития единого осетинского народа. Приходилось и до сих пор приходится слышать иногда абсурдные, не выдерживающие элементарной научной критики «концептуальные планы» и «оригинальные мысли» почтенных соотечественников. Почтенных по формальным показателям: по занимаемым должностям, ученым званиям, различным наградам и т.д. В этой связи обращаю внимание на то, что составители сборника сочли необходимым поместить в нем мою полемику с доктором философских наук, профессором, заслуженным деятелем науки Северной Осетии, бывшим заведующим кафедрой философии Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л. Хетагурова Х.С. Цаллаевым, опубликованную на страницах журнала «Дарьял» в 1995 году1 . В своё время эта статья имела большой общественно-политический резонанс не только в Осетии, но и за ее пределами. С тех пор прошло восемнадцать лет, произошли глубокие, поистине исторические и политические изменения в судьбах осетин, в целом Осетии. Однако, как это видно невооруженным глазом, тема не только не потеряла значение, но наоборот, приобрела особое звучание именно сейчас, после состоявшегося в августе 2008 г. признания Республики Южная Осетия в качестве независимого государства.
Вернемся непосредственно к сборнику материалов конференции. Каково же было моё удивление, когда я обнаружил в вышедшем в свет сборнике совершенно иной текст Миры Валентиновны Цховребовой, а не тот, который был в первоначальном варианте текстов, поступивших в издательство СОИГСИ. Дело в том, что я, как один из авторов, посчитал необходимым получить электронный вариант сборника с тем, чтобы перечитать текст своего доклада. За многие годы работы в этой сфере я выработал профессиональную привычку перечитывать перед выходом в свет свои статьи, сообщения, доклады, комментарии и т.д. Это делается во избежание возможных ошибок и различного рода недоразумений. Именно поэтому я имел возможность ознакомиться с текстами выступлений на конференции и других участников, в том числе М.В. Цховребовой. Замечу, что первоначально текст ее выступления представлял собой распечатку (впрочем, не совсем полную) доклада на конференции.
Как выяснилось, непосредственно перед выходом сборника в свет в издательство поступил другой вариант текста доклада М.В. Цховребовой. Он и был поставлен в окончательный вариант сборника. На мой взгляд, такие метаморфозы недопустимы. Однако М.В. Цховребова, судя по всему, и в этом вопросе имеет свою «оригинальную» точку зрения.
Второй текст автора разительно отличается от первого своим стилем, как принято теперь говорить, политкорректностью. Но здесь и я оставляю за собой право критически отвечать не на тот приглаженный текст, который опубликован в сборнике, а на тот, который представляет собой распечатку, что называется, живого выступления заместителя председателя Парламента Южной Осетии М.В. Цховребовой перед заполненным залом в здании Югоосетинского совпрофа. А собрался там, без преувеличения, почти весь цвет югоосетинской интеллигенции, а также часть студенческой молодёжи.
Итак, о чём шла речь в выступлении М.В. Цховребовой? Заранее приношу извинения за то, что привожу большие цитаты из ее выступления. Это делается ввиду того, что сам текст читателю недоступен и такое цитирование в данном случае оказывается необходимым.
Начинается выступление экзальтированно: «Меня озадачил один вопрос: почему вообще возникла необходимость проводить эту конференцию, посвящённую теме единой Осетии? Почему эта проблема актуализировалась именно в сентябре 2012 года. Вы что-нибудь слышали?! Что-то должно произойти?! Война должна случиться, или наша погибель произойдёт, в чём дело? Почему это так актуализировалось, мне непонятно».
Мне тоже было непонятно – что же здесь непонятного? По долгу многолетней работы в научно-исследовательской сфере, уделяющей уже четверть века большое внимание общественно-политическим событиям в Южной Осетии, национально-государственному строительству в Осетии, грузино-осетинским отношениям, я наблюдаю за происходящим у южных братьев, читаю по мере возможности публикуемые материалы и неоднократно встречаюсь со всё более отчётливо выражаемой глубокой и растущей озабоченностью состоянием дел в Южной Осетии. Почему после героической защиты в августе 2008 года и получения долгожданного признания независимости ситуацию с восстановлением и развитием (хотя какое уж там развитие?) почти все ответственные, патриотично мыслящие и образованные соотечественники характеризуют как близкую к провальной? Как понять тяжелейший кризис президентских выборов 2011–2012 годов?
Совершенно очевидно, что подлинные патриоты Южной Осетии обязаны ставить вопрос о глубинных причинах неудач, тянущихся год за годом, думать о том, как и куда двигаться в национально-государственном строительстве. И дело здесь не только в социально-экономическом измерении вопроса. Дело в принятии взвешенных и верных, судьбоносных решений в политических вопросах. Ведь человек, читающий материалы сборника конференции, не может не видеть, что проблемы в Южной Осетии нарастают. Среди них самая главная – демографическая. Какая независимость и какое развитие, если осетин в Южной Осетии становится с каждым годом всё меньше и меньше? Было 11%, стало менее 6% от общего числа, и нет признаков изменения сложной ситуации к лучшему.
Совершенно очевидно и другое. Этнические пропорции населения Южной Осетии меняются, и довольно быстро, но не в пользу осетин. Там всё больше становится представителей других народов, причём быстрыми темпами.
Не может быть, чтобы вполне образованная даже по европейским меркам М.В. Цховребова не знала этих простых и очевидных обстоятельств. И вместо того, чтобы выразить глубокую благодарность организаторам за желание внести свою лепту в решение сложной проблемы, их высокий патриотизм и гражданственность, неравнодушие к будущему своих детей – вместо этого мы видим обычное политическое лицемерие: «Мне непонятно»… Думается, что на самом деле всё понятно. В этом вся суть происходящего.
М.В. Цховребова ещё раз козыряет своей неосведомленностью, когда заявляет: «Вы меня задавили статистикой, 77%, я не знаю, откуда вы взяли эти цифры». Смею утверждать, что Мира Валентиновна знает об этих цифрах (согласно исследованиям Московского института социального маркетинга 77% жителей высказалось за объединение Юга и Севера Осетии), иначе мне придётся усомниться не только в её депутатском профессионализме, но и констатировать полное безразличие к мнению осетинского народа. Невозможно не знать цифры, многократно и разными авторами публиковавшиеся и озвучивавшиеся в медийном пространстве Осетии, в целом России. К сведению М.В. Цховребовой могу сообщить, что последние данные по проблеме мною прочитаны из материалов социологического исследования авторитетного Левада-центра: «По данным опроса Левада-центра, в России за год почти в 1,5 раза увеличилось число граждан, поддерживающих принятие в состав Российской Федерации Абхазии и Южной Осетии. (…) Приблизительно столько же россиян (35%) думают, что и Южной Осетии было бы лучше существовать в составе РФ (против 23% в июне 2011 года)». Что, и эти цифры, имеющие огромное, судьбоносное значение для южных осетин, неизвестны заместителю председателя парламента РЮО? Даже и не знаю, что тут сказать.
А если да, то хочешь или не хочешь, приходится ставить вопрос: откуда такое отталкивание идеи воссоединения севера и юга Осетии? Почему она считает, что «сейчас пока рано об этом говорить – об объединении»? Почему «сегодня наша национальная идея не только и не столько в том, чтобы мы начали разговор об объединении, а в том, чтобы мы привели в порядок мир, в котором мы живём»? На конференции в Цхинвале у меня накапливались серьезные вопросы не только к М.В. Цховребовой, но и к тем представителям югоосетинской интеллигенции, которые с большой долей артистизма аплодировали ей, особенно после ее неуместных, а порой оскорбительных выпадов против северных осетин, в целом против Северной Осетии. Об этом я скажу ниже. А пока пытаюсь понять причину и характер ортодоксальных политических воззрений югоосетинского политика, претендующего не только на оригинальность, но и на истину в последней инстанции. Дай то Бог! Но в ее мыслях нетрудно обнаружить слишком много софизмов, передергивания фактов, причем, как мне показалось, преднамеренных. Разговор о необходимости объединения севера и юга Осетии не сейчас начался, уважаемая Мира Валентиновна. Он идёт уже многие годы, из поколения в поколение. Неужели Вы, образованная женщина, не знаете историю 13 расстрелянных грузинскими меньшевиками югоосетинских коммунаров, мечтавших видеть Осетию единой и неделимой? Не мне вам рассказывать историю югоосетинского крестьянина Гедевана Гаглоева, мечтавшего, как и абсолютное большинство югоосетинского народа, о единстве Осетии. Безграмотный, но мудрый Гедеван понимал, что при его жизни не произойдет объединение севера и юга Осетии. Он знал не хуже любого политика, что соединение севера и юга Осетии начнется со строительства дороги, которая бы соединила две части единой Осетии. Я вам напомню, Мира Валентиновна, о завещании Гедевана Гаглоева перед смертью. Старик просил своих потомков и родственников, чтобы ему сообщили на тот свет известие о том, что наконец-то построена дорога, которая соединит две части Осетии. Завещание Г. Гаглоева следует расценивать не только как веру многих осетин в загробную жизнь, но и как вековую мечту абсолютного большинства осетин о единстве. Исключение составляют М.В. Цховребова и ее единомышленники. Впрочем, у них могут найтись сторонники и в Северной Осетии. Однако обращаю внимание на страшную цену, которую заплатили осетины за возможность быть едиными и свободными. Кровью лучших представителей народа оплачено наше право на этот, как говорит М.В. Цховребова, «разговор». Не «разговор» это, а крик души истерзанного и задавленного экспансионистами Грузии народа, сердечный стон всех подлинных сынов и дочерей Осетии.
На конференции Мира Валентиновна заявила, что нам нужно думать не о том, чтобы объединятся, а о том, чтобы «привели в порядок мир, в котором мы живём». Но разве эти две проблемы нельзя решить в единой связке? Разве они мешают друг другу? Почему нельзя объединиться и стать единым, более сильным в экономическом отношении субъектом Российской Федерации, и общими усилиями привести в порядок Южную Осетию? Разве воссоединение севера и юга Осетии мешает «привести в порядок мир, в котором мы живём»? Это же абсурд!
С этой точки зрения лично мне становится понятно, почему такое негативное отношение у М.В. Цховребовой к партии «Единая Осетия». Как же, эта партия ведёт народ «не туда, куда надо» и мешает «приводить в порядок мир, в котором мы живём». Такое утверждение не тянет даже на софистику. Но Бог с ней, с партией «Единая Осетия»: есть у М.В. Цховребовой неизмеримо более масштабная головная боль – Россия. Она заявила: «Гарантом безопасности Южной Осетии, и вообще Осетии, является Российская Федерация. Это ясно и без комментариев». Далее звучит нечто уму непостижимое: «Но Российская Федерация, – заявляет она с пафосом, – одновременно является и гарантом небезопасности Осетии». Чем не каламбур? А точнее говоря, политическая демагогия, которую следует серьезно осуждать. Как понять этот политический кульбит? Мира Валентиновна пускается в довольно путаные рассуждения о различных вариантах развития политических событий в Южной Осетии, в целом на Кавказе. Причём опять же с весьма характерной лексикой. Первый её вариант: «Вы понимаете, что для России Грузия гораздо более удобна, выгодна и аппетитна, чем разрушенная Южная Осетия из тридцати человек, в которой каждый тянет в разную сторону, так?» Ну, кто и куда тянет, дальше будем разбираться, а вот приличествует ли слуге народа так уничижительно отзываться о своей Родине? Почему и откуда уверенность в такой российской позиции? М.В. Цховребова далее уверяла собравшихся на конференции людей, что их – т.е. народ Южной Осетии – «никто и не спросит, и одна у этого народа малюсенькая надежда – что-то мы от них (России. – В.Д.) выпросим, наверное – как пищит таракан под сапогом…» И это говорится о стране, спасшей Южную Осетию от полного и окончательного уничтожения!
Но, может быть, второй вариант более реалистичен. М.В. Цховребова заявила: «Россия минус Грузия. Вы что, думаете, Грузия пойдёт войной на Россию? Чтобы воевать с Южной Осетией, Грузия должна воевать с Россией, понятно же. Возможна такая война? Невозможна. Она никогда не будет». Признаться, здесь я останавливаюсь в полном недоумении: что, у зампредпарламента случилась внезапная и всеобщая амнезия? Ведь буквально вчера эта самая Грузия напала на Южную Осетию, прекрасно понимая, что будет иметь дело с Россией. Да, сейчас в Тбилиси вроде бы более вменяемая власть, декларирующая улучшение отношений и с Южной Осетией, и с Россией. Но, по мнению М.В. Цховребовой, «кто знает, как повернётся дело завтра?». Ведь и М. Саакашвили начинал с заверений в братских чувствах к южным осетинам. Приличествует ли человеку с претензией на политическую роль в обществе заявлять об угрозе войны в Южной Осетии через несколько лет после страшной войны и самонадеянно утверждать, что она «невозможна, так как ее никогда не будет»? Кто дал такую гарантию М.В. Цховребовой, если у неё даже Россия – «гарант небезопасности Осетии»?! Тем более, что далее эту мысль выступающая настойчиво внедряет в сознание присутствующих: «Грузию боимся, я так понимаю, да? Мифическую Грузию, которая должна совершить мифическое нападение на Южную Осетию, и, так сказать, уничтожить её, или присоединить и так далее. (…) Этого не будет никогда, поверьте мне». Да, Мира Валентиновна, хочется, очень хочется вам верить! Но ведь только что южные осетины пережили отнюдь не мифическое, а самое что ни на есть реальное и беспрецедентно жестокое нападение отнюдь не мифической Грузии, и цель была не «так сказать», а по законам захватнических войн обозначена как «Чистое поле»! По плану М. Саакашвили и его ближайшего окружения в августе 2008 года Южная Осетия должна была превратиться в «чистое поле». Другими словами, по замыслам преступного режима Грузии, Южную Осетию следовало «очистить от осетин». А как Вооруженные Силы Грузии, поддерживаемые влиятельными заокеанскими спонсорами и военными инструкторами очищали Южную Осетию от коренного осетинского населения, мы видели своими глазами. Эти страшные картины видело все мировое сообщество. Уверен, что М. Саакашвили и другие тбилисские преступники еще предстанут перед международным трибуналом. Возмездие за преступление в Южной Осетии неминуемо. Вопрос только в том, когда это наступит. Политики и ученые Осетии, в целом Российской Федерации, обязаны помочь соответствующим структурам и органам власти осуществить возмездие за преступления. Однако в Осетии можно встретить и политиков, и ученых, которые вместо разоблачения преступных деяний тбилисских властей в Южной Осетии предпочитают пространные демагогические рассуждения о глобальных проблемах. Мне, например, как и многим трезвомыслящим соотечественникам, очень трудно понять такую поистине беспредельную доверчивость и уважение к современной Грузии, которая с конца 80-х годов прошлого столетия (когда она была еще в составе бывшего СССР) осознанно встала на жесткие антиосетинские и антиабхазские позиции. Тбилисские власти уже более четверти века «активно специализируются» на враждебной антироссийской риторике. Результаты такого «оригинального курса» известны во всем мире. Однако Южная Осетия, на себе испытавшая ужасы и бедствия экспансионистской политики Грузии, не может не бояться повторения ужасов и катастрофических последствий возможной новой войны. И это должно быть понятно каждому здравомыслящему человеку, независимо от его национальности и вероисповедания. Тем не менее это непонятно М.В. Цховребовой, а также тем, кто дружно ей аплодировал во время выступления на конференции. Не правда ли, что это более чем странная политическая позиция наших соотечественников?
Далее М.В. Цховребова обратила свой «аналитический взор» на Кавказ. Она уверяла аудиторию конференции, что «мы не знаем, что будет в скором (! – В. Д.) будущем, в ближайшем (!! – В. Д.) будущем на этом же Кавказе», и рассуждает о перспективе того, что Северный Кавказ «в результате своей борьбы всё-таки выйдет из состава России». Замечу, что она не единственный «аналитик», предсказывающий выход Северного Кавказа из состава России. И далее она не без пафоса и артистизма обратилась к аудитории: «Вот что нам делать тогда, когда Кавказ выйдет из России – вот что мы будем тогда делать?» Попугав таким способом собравшихся, она начала убеждать их в том, что осетин, оказывается, если верить ей, «ненавидят все соседствующие с ними народы». Казалось бы, это утверждение выглядит убедительно, особенно на фоне сложных отношений с независимой Грузией и Республикой Ингушетия. Однако позволю себе утверждать, что положение Осетии и осетинского народа не столь катастрофическое, как его характеризует заместитель председателя Парламента Южной Осетии. У Осетии были и есть надежные друзья-соседи в лице кабардинского, балкарского, русского и других народов. А самое главное, на мой взгляд, состоит в том, что осетинский народ живет на исторической Родине и всеми силами защищает свои конституционные права несмотря на всевозможные провокации и шантаж. Он должен, по моему убеждению, объединиться, выработать и принять единую программу национального развития, с четко сформулированной национальной идеей. И еще. Только слепой или ангажированный не может видеть, что убеждение М.В. Цховребовой целиком и полностью совпадает с антиосетинской пропагандой северокавказского бандподполья, всеми способами старающегося навязать северокавказским народам антиосетинские умонастроения, изолировать осетин от соседей.
Кстати, рассуждая о «дальнейшем развёртывании сепаратист-ской политики Кавказа» (еще раз напоминаю, что речь идёт о Северном Кавказе) и о ненависти к осетинам, «которой мало не покажется», М.В. Цховребова с осуждением упоминает о противоречиях между самими осетинами. При этом, называя кударцев, чисанцев и дигорцев их историческими наименованиями. Не повезло лишь северным осетинам-иронцам, удостоенным уничижительного термина «цъиусёртё» («птицеголовые»). Но всё же главный перл в отношении северян был выдан в последующих рассуждениях об интеграционном процессе между Югом и Севером – на уровне культурном, на уровне неправительственных организаций и даже на уровне всевозможных межгосударственных договорённостей (хотя это опять непростительная для государственного чиновника такого ранга ошибка – РСО-А не является независимым государством), и вот после этих демагогических рассуждений вдруг начались уничижительные упрёки в адрес северных осетин, в целом Северной Осетии. Мира Валентиновна заявила: «На самом деле много ли северян, особенно молодых северян, много ли северян знают, что такое Южная Осетия, и где она находится, и кто они такие – южные осетины, кроме тех, которых они видят на рынке (во Владикавказе. – В.Д.)? Они видят вообще, они вообще осознали, эти северные осетины, наши братья – младшие братья по разуму, я бы так о них сказала – они вообще осознали, осознали ли они, что происходило двадцать лет вот здесь, и за что мы здесь боролись?» Скажу честно, услышав эти слова заместителя председателя Парламента Южной Осетии, я, сидевший в президиуме конференции, хотел встать и в знак протеста покинуть научный форум. Но меня удержали организаторы конференции, в частности, уважаемые А.Д. Габараев и К.Г. Дзугаев. Забегая вперед, скажу, что на второй день конференции за оскорбительные слова Миры Валентиновны в адрес северных осетин, в целом Северной Осетии свои извинения принесли мне ректор ЮОГУ им. А.А. Тибилова, профессор Т.И. Кокоев и А.Д. Габараев. Что же касается обвинений в адрес северных осетин, то должен со всей ответственностью сказать, обращаясь к М.В. Цховребовой и иже с ней, что северяне очень хорошо знают, что такое Южная Осетия и где она находится. И молодые северяне хорошо осведомлены не только в географии Южной Осетии, но и об экономических, политических, демографических и других проблемах молодого независимого государства. Более того, молодые северяне, о которых с плохо скрываемым пренебрежением говорит югоосетинский политик, в немалом количестве поехали добровольцами в Южную Осетию в трагические для неё дни августа 2008 года и приняли посильное участие в защите южан от грузинской агрессии, в освобождении югоосетинской территории от оккупантов. Со всей ответственностью заявляю, что северяне хорошо знают, что происходило и происходит на Юге Осетии вот уже двадцать с лишним лет. По мнению же М.В. Цховребовой, мы, оказывается, «младшие братья южан по разуму» – умишком, понимаете ли, не вышли. Нельзя не отметить, что это не просто личный выпад М.В. Цховребовой. На мой взгляд, это выражение определённой позиции, навязываемой южанам пусть небольшой, но очень активной группой радетелей югоосетинской независимости. Повторяю, у меня нет и не было чувства личной обиды или какой-либо ущемлённости. Но мы все должны понимать, что речь идёт о самых серьёзных проблемах во внутриосетинской политической и морально-психологической ситуации. Так ли создаётся единство нации? Может быть, напротив – именно так ему противодействуют?
М.В. Цховребова с пафосом восклицала: «Мы боролись за осетин, и наша борьба началась, дорогой Костя, не с идеи объединения Осетии – нет, наша борьба начиналась за язык, за сохранение языка, потому что мы знали точно, что только благодаря языку мы сохранимся как вид. (…) Только язык нас спасёт, и больше ничего на земле». Сказано очень категорично. Судя по всему, Мира Валентиновна по-другому не умеет. Создавалось впечатление, что заместитель председателя Парламента Южной Осетии копирует в какой-то степени Маргарет Тетчер, Кондолизу Райз или Ангелу Меркель. Но и эти признанные политики и государственные деятели не были столь категоричными и вальяжными, как М.В. Цховребова.
Поясняю для читателей, что обращение «дорогой Костя», приличествующее больше за дружеской домашней беседой, чем на официальном мероприятии, и несущее отчётливый уничижительный оттенок, адресовалось известному политику, общественному деятелю и ученому Южной Осетии, Коста Георгиевичу Дзугаеву. Имя этого человека известно и уважаемо не только в Осетии, но и за её пределами. Его репутация не нуждается в моей защите. Но, будучи с ним в длительных дружеских отношениях и разрабатывая одни и те же научные проблемы Южной Осетии, не откажу себе в удовольствии напомнить, что речь идёт о большом патриоте осетинского народа. Он с оружием в руках защищал свою, а точнее, нашу Родину во время войн 1991 – 1992 гг., и в августе 2008 г.. Речь идёт об учёном, чьи научные и экспертные работы актуальны и востребованы уже более двадцати лет во многих странах ближнего и дальнего зарубежья (в прямом смысле, используя выражение М.В. Цховребовой, «от Японии до Британии!»). Наконец, речь идёт о государственном деятеле, чья работа всегда была примером профессионального и некоррумпированного служения интересам Южной Осетии, в целом осетинского народа. Это отступление понадобилось, как нетрудно понять, не для того, чтобы оградить имя К.Г. Дзугаева от нападок, а чтобы подчеркнуть характерный для М.В. Цховребовой стиль выступления.
Что же касается остального содержания абзаца, то мне остаётся только развести руками. Мира Валентиновна опять с пафосом и более чем принципиально заявила: «Благодаря языку мы сохранимся как вид!». Право же, мне неловко на это указывать, но понятие «вид», как ни крути, относится к животному миру. Здесь же следовало использовать термин «народ» или «этнос». Впрочем, это не столь существенно. Однако столь категоричное заявление о том, что «только язык нас спасёт, и больше ничего на земле», на мой взгляд, нуждается в существенных корректировках. Я, например, знаю десятки народов на земном шаре, которые численно во много раз превосходят осетин, но не имеют, в отличие от нас, осетин, своих национально-государственных образований. Например, курды в Турции, Иране и Ираке сохранили свой язык, но у них нет, тем не менее, перспектив национально-государственного строительства. Именно по этой причине более 20 миллионов курдов ведут ожесточенную и многолетнюю национально-освободительную борьбу. Другой пример. Адыги и чеченцы в Турции, Сирии и Иордании неплохо сохранили свой родной язык. Однако и у них в этих государствах нет перспектив государственного строительства. Можно привести десятки других аналогичных примеров. Никто не отрицает большого значения языка в жизни любого народа. Осетины здесь не могут быть исключением. Но утверждать, что это его, народа, единственное спасение – значит просто передергивать факты, преднамеренно заниматься софистикой, обезоруживать народ перед угрозами его непосредственному физическому выживанию. Осетины – и южные, и северные – лучше других познали после распада нашей большой Родины, СССР, горькую истину о том, что защищаться от нападающего с оружием врага приходится оружием же. Казалось бы, совершенно простые и очевидные каждому из нас факты. Мне и на конференции в Цхинвале, и сейчас непонятно, почему изучение осетинского языка, его совершенствование мешает объединению севера и юга Осетии? Почему в объединенной Осетии в составе Российской Федерации нельзя будет в школах и других учебных заведениях основательно изучать и совершенствовать осетинский язык? Разумеется, наряду с русским языком. Что в этом ошибочного и где крамола? Мне это недостаточно понятно. А амбициозные «ура-патриоты» осетинского народа не разъяснили суть данного недопонимания. Не все же у нас одинаково грамотные и интеллектуально совершенные. И это не только в Осетии. М.В. Цховребова и далее упорствовала: «С языка начиналось всё, на языке всё будет держаться. Вот что для нас одна из самых важных сторон нашей национальной идеи – это чтобы мы наконец и на Севере, и на Юге приняли единую орфоэпическую, фонетическую норму, чтобы у нас был один литературный язык, понимаете?» Так вот в чём, оказывается, первоочередная задача национального выживания – создание единой фонетики и орфоэпики?! Что же сказать – да, и такая точка зрения имеет право на существование. Но насколько она соответствует сегодняшним нашим, осетинским, общенациональным вызовам?
И М.В. Цховребова далее опять негодует, с упорством, поистине достойным лучшего применения, по поводу несмышлёнышей-северян: «Иначе в Северной Осетии – почему я назвала их младшими братьями по разуму – «Шошлан» это на каком языке написано, «Шошлан», а? (…) Вот проблема!» Никто не спорит – есть и эта проблема – языкового строительства в Осетии, развития национального языка до современных научных и образовательных стандартов. Но эта ли проблема сейчас главная? Главная осетинская проблема, и это знают все ответственно мыслящие люди и на Юге, и на Севере Осетии, в другом. Но именно от этого другого уводит наше внимание М.В. Цховребова, подменяя главное второстепенным. Но о главном чуть ниже.
Пространно и настойчиво рассуждая о языке, М.В. Цховребова не обходит своим вниманием и термин «Осетия». По мнению кандидата филологических наук, каковым является М.В. Цховребова, «народ (осетины. – В. Д.) называет страну словом, которое вообще взято из чужого языка, даже не индоевропейского языка, что характерно – «Осети», «Осети» (…) даже почему-то на Севере мы тоже считаем, что это тоже «Осети» – везде «Осети»… Мы были вот сейчас в Венгрии, бедные ясы никак не могли понять, почему одни «асы», другие «ясы», третьи «осы» – запутались, да и мы сами хорошенько запутались…». Но ведь по данному вопросу филология уже давно расставила всё на свои места, и опять же, филолог высокой руки Мира Валентиновна не может об этом не знать. Если же действительно не знает, то право же, трудно назвать такого специалиста компетентным.
Не будучи сам филологом, я на всякий случай ещё раз проконсультировался на сей счёт со специалистами (причём научным рангом выше М.В. Цховребовой; из соображений научной этики не привожу их имён и регалий). Грузинское слово «оси» («овси», «Осети» и др. производные) как раз таки является заимствованным картвелами словом, заимствованным именно из индоевропейского языкового фонда, где оно известно в основном в виде «ас», но также и «яс», «ус», «ос»… И «бедные ясы» на самом деле давно всё это изучили и ни в чём не путаются, как не путаемся и мы, осетины. Если нас умышленно не запутывать! Конечно, не безразлично, каким термином называют нас ближние и дальние соседи, и лично я не вижу ничего оскорбительного в том, что грузины называют нас «оси», русские «осетины» (раньше «осетинцы», как, например, А.С. Пушкин, а ещё раньше «ясы»), балкарцы – «дюгерли», кабардинцы – «кушха» («хъушха»), ингуши и чеченцы – «хири».
Относительно утверждения М. В. Цховребовой, что осетинский «народ называет страну», свою родину, чуждым словом, то это опять, как мы теперь можем вполне доказательно утверждать, очередное передёргивание фактов. Никто из осетин никогда не называл свою страну чуждым названием. По-осетински мы, осетины, называем свою страну «Ирыстон» или «Иристон», «Ир», хотя по регионам Осетии используем и другие названия – «Дыгур», «Къуыдар», «Туал», «Чисан» и т.д. В то же время следует особо подчеркнуть, что здесь действительно имеются некоторые нерешенные проблемы, спорные вопросы. Известно, что есть сторонники переименования осетин в аланов, а Осетии в Аланию. Но и в этом вопросе есть определенные сдвиги. Вот уже около 20 лет наша республика называется в официальных документах Республика Северная Осетия – Алания. Надо полагать, что депутаты парламента Южной Осетии, в том числе Мира Валентиновна, знают об этом.
Далее М.В. Цховребова обращает своё внимание на религию и заявляет: «Хочу вам сказать одну вещь, друзья мои: религия – это то, что вообще создаёт народ». Но сразу же, вспомнив, очевидно, о том, что чуть ранее утверждала, что «с языка начиналось всё», дополняет: «Язык и религия». Но далее следует опять удивительное, в своём роде, ее категоричное высказывание: «Мне страшно произносить эти слова, но я всё равно скажу, потому что искренне так чувствую: идеология осетин больше, чем христианство». Вот так! Именно так понимает идеологию высокопоставленный государственный деятель Южной Осетии. Здесь с возрастающим смущением вынужден признать, что зампредпарламента, одновременно возглавляющая комитет, в ведении которого находятся вопросы религии, просто-напросто не знает смысла и содержания важнейших понятий «идеология» и «религия». Либо, опять же, знает, но тогда вновь вынужден задаться вопросом: почему же так запутываются очевидные факты? При этом вновь следует примитивное, на мой взгляд, менторство, высокопарно-эмоциональные рассуждения «о нашей древней цивилизации». М.В. Цховребова убеждена, что именно она, «наша древняя цивилизация, которая принесла мир – пусть меня обвинят в каком угодно пафосе, но это факт для меня – которая создала империю духа, которая существует по сегодняшний день от Скандинавии до Северной Африки, от Японии до Британии!». Прямо скажем, очень своеобразное представление у М.В. Цховребовой об указанной территории. Ненаучность различного рода упражнений Миры Валентиновны, претендующих на историческую истину в последней инстанции, на академизм, видна невооруженным глазом. Ее сумбурные, амбициозные, эмоциональные, порой далекие от исторической науки суждения не нуждаются даже в специальных опровержениях. Судя по всему, она черпала свои знания по истории осетинского народа из «фундаментальных сочинений» осетин-ских «ура-патриотов», которые, как правило, не выдерживают элементарной научной критики. Создается впечатление, что она пополняла знания по истории своего народа из многочисленных публикаций отечественных параисториков, которые писали и продолжают писать о «великих и престижных» наших предках. К сожалению, большой объем околонаучной исторической продукции, выпущенный в свет за последние десятилетия укрепляет в сознании читателей, в том числе иногда образованных, различного рода легенды, штампы, стереотипы, ничего общего не имеющие с исторической наукой. Приходится сожалеть, что против этой болезни пока не найден универсальный и эффективный метод лечения. А лечить ее надо. Иначе дальше будет еще хуже.
На этом останавливаю критический разбор выступления М.В. Цховребовой по технической причине: запись её выступления на этом обрывается, и хотя мы, группа участников конференции из Северной Осетии, хорошо помним и многое даже помечали в своих блокнотах из выступления депутата, но без строго аутентичной записи комментировать далее было бы непозволительно. Кроме того, пора перейти к главному – тому, из-за чего разгорелся весь сыр-бор, против чего всеми силами и способами, невзирая на лица и приличия, борется М.В. Цховребова и её сторонники в Южной Осетии. Главным же вопросом, действительно вызвавшим огромный резонанс и на самой конференции в Цхинвале, и в целом в югоосетинском обществе, и у наблюдателей за пределами Южной Осетии, безусловно, является вопрос о воссоединении Осетии в составе России.
Не примите за нескромность, уважаемые читатели, но именно в интересах сопоставительного анализа позволю привести цитату из своего полемического ответа 1995 года профессору СОГУ Х.С. Цаллаеву, о котором упоминал выше: «Отвергая с порога идею объединения двух Осетий, Х.С. Цаллаев пишет: Что касается доводов и суждений сторонников объединения о том, что южане и северяне один народ с одним языком и потому должны жить в одном государстве – то они ошибочны, ибо не учитывают современные исторические реалии и не выдерживают серьёзной критики, поэтому должны быть отвергнуты. Оттого, что осетины будут жить на юге и на севере в своих родных местах, их взаимоуважение ни на йоту не убавится. Как раз наоборот. Профессор хорошо знает, что идея объединения двух Германий или двух Вьетнамов долгое время также считалось ошибочной, не учитывавшей исторических реалий, которые тем и привлекательны, что отношение к ним часто разворачивается на сто восемьдесят градусов. Ещё в 1985 году об объединении ГДР и ФРГ мы, россияне (и не только мы), могли лишь говорить со снисходительной улыбкой. Можно напомнить, что на севере и на юге Кореи также идёт борьба за объединение корейского народа. Объединительным движением охвачены лезгины Дагестана и Азербайджана. Во всех приведённых примерах есть свои сложности, специфика, противоречия. Но ясно одно. Невозможно заставить немца, вьетнамца, корейца или лезгина не желать и не мечтать жить и работать в одном государстве со своими соотечественниками, соплеменниками.
Возможно или невозможно – это лишь вопрос времени. Но почему осетинам, если верить профессору Х.С. Цаллаеву, отказано даже в мечте о воссоединении двух Осетий? Кто доказал и кого убедили в том, что идея (всего-навсего идея!) объединения осетин в одном национально-государственном образовании ошибочна и не выдерживает серьёзной критики? Возможно Х.С. Цаллаеву казалось, что серьёзная критика может исходить только от него? Или ему мерещилось, что более 100 тыс. южных осетин, оказавшихся беженцами в Северной Осетии, испытывающих презрительное отношение к себе со стороны некоторой части самодовольных и сытых северных братьев, получают удовольствие от оригинального философствования профессора? Разве учёный не знает, что вопрос объединения двух Осетий так остро встал из-за того, что южные осетины подверглись геноциду, осуждённому почти во всём мире? Даже неуспевающие студенты знают, что стратегическая цель грузинского фюрера З. Гамсахурдиа состояла в изгнании осетин из Грузии. Многочисленные его единомышленники грезят о великой Грузии без автономий, без турок-месхетинцев, кварельских дагестанцев, южных осетин, абхазов и других национальных меньшинств.
Не осетины пришли с оружием в руках в Тбилиси, не они начали первыми убивать грузин. Как раз наоборот. Вооружённые отряды грузин подошли к Цхинвалу и начали его со всех сторон штурмовать, как немцы в 1942 году Сталинград. Грузинские нацисты, воодушевляемые легендами о “богоизбранности грузин” и “величии Грузии” первыми начали убивать и насиловать осетин. То, о чём я пишу, известно всему миру. Профессор Х.С. Цаллаев не исключение. Но тем непонятнее его суждение о том, что “взаимоуважение осетин ни на йоту не убавится” от того, что они “будут жить на юге и на севере в своих родных местах”».
Согласитесь, что написано словно не восемнадцать лет назад, а только что, на злобу дня. Почему же эта политическая позиция, так недвусмысленно высказанная известным профессором Х.С. Цаллаевым в 1993 г. и повторенная М.В. Цховребовой в 2012 г., оказалась столь живучей в нашем народе? Ведь казалось бы, между этими выступлениями почти двадцать лет, вместивших события поистине эпохальные для осетин, в целом для Осетии. Произошли очень глубокие и, судя по всему, необратимые сдвиги в обществе на Юге и на Севере Осетии. Но политическая линия, отсекающая южан от северян, продолжает прочерчиваться с тем же фанатичным упорством. Меняется лишь основная аргументация. Тогда, в начале 90-х годов XX века это был аргумент о том, что речь идёт о «части суверенной грузинской территории», а не об исконной территории Южной Осетии – родины южных осетин. Сейчас же это аргумент о строительстве «независимого государства в Южной Осетии». Обращаю особое внимание на то, что в своём выступлении М.В. Цховребова непроизвольно проговорилась: «Мы не есть на самом деле самостоятельная республика – это каждый понимает, не дети же, мы понимаем, что такое наша самостоятельность – мы же прекрасно понимаем. Но вывернуться, и попытаться свою нишу найти вот в этом раскладе – это наш долг, разве не так?» Как «так»? Что значит в политическом смысле «вывернуться»? Некоторые специфические выражения и политическая терминология заместителя председателя парламента Южной Осетии до сих пор остаются мне непонятными. И даже политологические справочники и энциклопедические словари не в состоянии помочь в расшифровке загадочных и малопонятных терминов, услышанных от Миры Валентиновны.
Понятно, что против единства Осетии работают те, кому оно не нужно, чьи интересы оно ставит под угрозу. Это предмет анализа для политологов. Надеюсь, и более того, уверен, что этим анализом займутся или уже занимаются специалисты. Как рядовому труженику отечественной науки, позволю предложить читателям свои посильные рассуждения по этому вопросу. Так, например, чьи интересы защищал Х.С. Цаллаев своим выступлением против южных осетин в 1993 году? Чьё мнение выражал? На мой взгляд, он отразил своей статьёй довольно распространённое и тогда (в большей мере), и сейчас (в меньшей и сокращающейся мере) мнение. Это – позиция мещанина, которому нужно, чтобы ему было спокойно здесь и сейчас, чтобы никто не создавал помех и тем более угроз его сытой, устроенной мещанской жизни. Такое отношение к жизни прекрасно описано в великой русской литературе. Оно всегда есть на бытовом уровне. Но беда, когда оно начинает господствовать в верхах. А ведь именно с мещанской позицией осуждения пришлось столкнуться в начале 90-х гг. прошлого века нашим южным братьям на севере Осетии, и особенно несчастным осетинам-беженцам из внутренних районов Грузии, бежавшим от смерти и разорения и попавшим здесь под раздражительно-презрительное брюзжание своих соотечественников. И не секрет, что нагнеталось это мещанское брюзжание, в том числе и многими высокими должностными лицами тогдашней североосетинской власти, которым ну ни с какой стороны не нужны были ни осложнения с Грузией, ни проблемы с беженцами. Кроме того, велись ведь и предпринимательские отношения между сильными мира сего Грузии и Северной Осетии, крутились очень большие деньги, – а тут какие-то южане со своей провозглашенной республикой и на тебе (!) какие-то беженцы. В общей сложности более 120 тысяч изгнанных из своих домов осетин. А вдобавок еще и требование о воссоединении народа! – из-за которого придётся ссориться с Грузией, с московским начальством. Одни неприятности. Вот поэтому был призван пожилой, авторитетный а научных кругах профессор СОГУ Х.С. Цаллаев со своим недвусмысленным обращением к южным осетинам: сидите тихо, договаривайтесь полюбовно с грузинами и их «демократичным» президентом З. Гамсахурдиа, а НАМ НЕ МЕШАЙТЕ!
Понятно, что у людей такого склада нет и не может быть не только понимания необходимости единства осетин, но и простого инстинктивного ощущения того, что мы так или иначе один народ. Уже это само по себе является большим препятствием для успешного развития народа. У осетин политическая ситуация приобрела черты трагедии ещё и потому, что распался СССР, где мы жили в относительной безопасности, и начало 90-х гг. XX в. ознаменовалось кровопролитием между ингушами и осетинами, между грузинами и осетинами, и многими другими вчерашними добрыми соседями. Иными словами, разделённость осетин, оказавшаяся значительно глубже разделенности административными границами, совпала с действиями тех скрытых и коварных сил, которые расчленили Советский Союз в 1991г. Таким образом, хотим мы того или нет, но все те, кто на протяжении многих лет третировал руководителей Югоосетинской республики, отталкивал южан, – работали на интересы политических и иных сил, которым надо было рассечь нашу общую страну на максимальное количество отдельных «суверенных территорий». Будем надеяться, что не по злому умыслу. Но нельзя исключать того, что кое-кто работал и по заказу, вполне осознанно, за деньги или иные преференции. В том числе и в самой Осетии.
Не то же самое мы видим сейчас? Нараставшие после войны в августе 2008 г. проблемы с восстановлением Южной Осетии вызвали в народе вполне понятный рост недовольства властью, что вылилось в итоге в тяжёлый кризис в ходе президентских выборов в 2012г. Растущее неверие народа в возможность югоосетинских властей к самостоятельному наведению порядка в республике и в решение серьезных, многолетних проблем с жильём, дорогами, водопроводом и т. д. породил соответственно и растущее стремление войти в состав России, где, по мнению обездоленных людей, власть в состоянии будет решить многие их проблемы. Тем более, что перед их глазами примеры в России, когда снесённые наводнением города и села восстанавливали менее чем за год.
Но это вновь поднимающееся стремление к воссоединению северных и южных осетин в составе России, конечно, обеспокоило тех, кто панически боится усиления России на мировой арене. Ведь тогда вслед за уже состоявшимся прецедентом военной операции по «принуждению Грузии к миру», состоялся бы и прецедент территориального приращения России. И это впервые после распада СССР, который, напомню, на Западе всегда так и называли – Россия. Обеспокоило это и грузинское руководство, прекрасно понимающее, что в случае воссоединения осетин в составе России о «реинтеграции» придётся забыть навсегда. Обеспокоило это, как видим, и иных югоосетинских чиновников, которым сидение в высоких «независимых» креслах, очевидно, дороже основных жизненных интересов осетинского народа.
Можно было ожидать появления информационного «наката» в российских СМИ. И они действительно появились. Одним из первых, как указывалось на конференции в Цхинвале, стал директор информационного агентства «Вестник Кавказа» А. Власов. А последним – по времени, но, увы, не по счёту – стал спецпредставитель Ассоциации приграничного сотрудничества в странах Средней Азии и Кавказа М. Чернов: «Южная Осетия – независимое государство, её элита и руководство должны проявить стойкость и бескомпромиссность в отстаивании этой независимости». А в начале января 2013г. в Цхинвале объявилась организация «Иры сомбон» («Завтрашний день Осетии»), руководитель которой В. Хозиев заявил, что «организация будет в жёсткой оппозиции к силам, выступающим за ликвидацию государственной независимости Республики Южная Осетия путем ее включения в состав какого бы то ни было другого государства» (ИА «РЕС» 4. 1. 2013). Видите, как по-разному можно, оказывается, назвать одно и то же явление: не «осуществление вековой мечты народа о воссоединении в составе России», а жёсткая (?!) борьба против «ликвидации государственной независимости Республики Южная Осетия»! Кто как понимает.
Хочется спросить этих наших и не наших «жёстких независимцев»: до какой цифры должна понизиться численность южных осетин в их республике, чтобы эти борцы против ликвидации милостиво «смягчились»? До двух тысяч человек? Или до семисот? Дурные цифры, скажет читатель. Но вот Мира Валентиновна в своём выступлении утверждает, что после татаро-монгольского разгрома «нас было от семиста человек до двух тысяч. Представляете? Нас сейчас гораздо больше». Она делает ссылку на «своего друга Руслана Сулеймановича» – как можно понять, доктора исторических наук, профессора СОГУ Р.С. Бзарова. К стыду своему, я не располагаю столь удивительными и точными данными о тогдашней осетинской демографии, но готов считать, что М.В. Цховребова ничего не попутала, по крайней мере, на сей раз. Однако авторитет Р.С. Бзарова, на мой взгляд, гораздо уместнее было бы использовать в диаметрально противоположном направлении: ни кто иной, как Р.С. Бзаров в своём концептуальном докладе на VI съезде осетинского народа в 2006 году в Цхинвале высказал замечательную и абсолютно верную формулу: «Россия – национальное государство осетин». Вот это бы процитировать! Но нет, такой Р.С. Бзаров «бескомпромиссных независимцев» никак не устраивает.
Наконец, приходится со всей прямотой ставить перед «стойкими борцами» за независимость Южной Осетии вопрос: что, у вас настолько отшибло мозги, что вы не понимаете, что работаете в первую очередь на грузинский интерес? Ведь именно Грузия больше всех боится воссоединения южных осетин с северными братьями в составе России! Именно Грузии сейчас нужно любыми способами остановить порыв южан и северян к единению! Потому что, если это случится – вот тогда-то о возвращении «Самачабло» («Шида Картли», «Цхинвальского региона» или «оккупированных Россией территорий Грузии») в состав Грузии придётся точно забыть. Навсегда! И напасть на Южную Осетию тоже уже станет невозможным, как сейчас модно говорить, по определению, потому что попытаться отхватить составную часть суверенной российской территории Грузия не решится ни при каком руководстве. Даже если силы НАТО встанут у границ Южной Осетии, то есть у российских границ!
Так понимают или нет? Боюсь, что понимают. По крайней мере, почти все. Почти, потому что всё же есть, видимо, искренне заблуждающиеся, наивные люди, возомнившие себя политическими стратегами, крупными специалистами в геополитических процессах на Кавказе. Но таких среди «жёстких независимцев», на мой взгляд, мало. Подавляющее большинство – либо прожжённые циники, ищущие свою личную выгоду при любом политическом раскладе, либо прямые агенты влияния антиюгоосетинских и антироссийских сил в регионе.
К последним можно не обращаться – их увещевать и переубеждать бесполезно. Цель и смысл данной публикации в другом: помочь разъяснить тем, кто заблуждается по неведению, что императиву воссоединения осетинского народа в составе России нет замены. Либо мы сумеем и успеем сделать этот завершающий шаг в нашем национально-государственном строительстве, политическом и культурном возрождении, либо продолжим сползание, скольжение вниз к угасанию. К тому же мы все видим, что нарастание общемирового кризиса будет всё больше влиять на политическую и военную ситуацию на Кавказе. Обращаю внимание на то, что многие влиятельные политики и авторитетные эксперты всё тревожнее высказываются о грядущих угрозах безопасности; может случиться так, что времени у осетин для решения главного и судьбоносного вопроса, без которого все остальные просто не решаемы, на самом деле гораздо меньше, чем мы сейчас думаем.
Как профессиональный учёный-кавказовед, который около 30 лет активно занимается разработкой актуальных общественно-политических проблем в Южной Осетии и Абхазии, в целом на Южном Кавказе, я отдаю себе отчёт в том, что чрезвычайно трудно докопаться до истины в последней инстанции. Я бы низко поклонился ученому или политику, который в состоянии дойти до истины в столь запутанных и сложных геополитических проблемах Кавказа. В то же время накопленный многолетний опыт изучения данных проблем, а также профессиональные навыки позволяют сформулировать собственное видение проблем не только Южной Осетии, но в целом и всей Осетии, родного мне осетинского народа, который в последние годы в силу различных причин подвергается серьезным опасностям и рискам. Обращаю особое внимание еще на один существенный факт. В последние годы многие авторитетные и влиятельные политики Осетии уже высказались по вопросу объединения Севера и Юга. Необходимо помнить и об этом. Совсем не случайно в последнее время столь определённо и однозначно высказались в пользу воссоединения бывшие и нынешние руководители осетинских республик Л.А. Чибиров, А.Х. Галазов, Э.Д. Кокойты, Т.Д. Мамсуров, Л.Х. Тибилов. Нет необходимости перечислять фамилии других авторитетных ученых, общественных деятелей и политиков, которые мечтают о воссоединении двух Осетий. Очень важно, что их высказывания опираются на ясно и решительно выраженную волю заведомого большинства и на Юге, и на Севере Осетии.
Первые лица хорошо знают, что назревают масштабные политические события на Кавказе. Геополитические процессы здесь приобретают сложный и весьма противоречивый характер. Для осетин уместны аналогии с Великой Октябрьской социалистической революцией 1917 года. Тогда, в перипетиях тех эпохальных и трагиче-ских событий, осетинам, особенно, конечно, южным осетинам, пришлось выдержать страшные испытания. Отчаянные попытки воссоединения в те годы не удались, не увенчались успехом, и нескольким поколениям южных осетин довелось вести в коммунистической Грузии тяжёлую борьбу за сохранение национальной самобытности, платя за это расстрелами лучших сыновей и дочерей своего народа, тюремными сроками, изгнаниями с работы и другими административными и публичными наказаниями.
Нечто подобное произошло накануне и в ходе распада Советского Союза в 1989 – 1991 годах. Порыв к спасительному единству осетинского народа, в целом Осетии, был затоптан горбачёвско-ельцинской властью, а с южной стороны Главного Кавказского хребта наших мужественных и стойких братьев потопили в крови войны, развязанной гамсахурдиевско-шеварднадзевскими преступными режимами. Не получилось и тогда. Лишь нечеловеческим напряжением сил наши южные братья выдержали 18 лет стойкой борьбы, огромных страданий и лишений, и поистине героическим усилием выстояв в августе 2008 года. Конечно же, при помощи великой России, которая действительно является национальным государством всех осетин.
Но то, что грядёт в самом скором будущем, грозит стать не менее, а возможно, более глубокими потрясениями для нашего народа. В надвигающейся, как принято её именовать в политологических кругах, международной турбулентности мы вновь оказываемся в зоне смертельного риска для всего народа. Если мы опять будем брошены в новые исторические круговерти разобщёнными, то можем и не справиться: опять потеряем большие этнические территории, как это случилось в XX веке, опять сократимся в численности – и попадём в уже безысходную, необратимую сложную ситуацию. И только лишь полное единство народа, максимальная собранность, концентрация и централизация всех национальных ресурсов может поднять нас над критическим порогом выживания.
Таким образом, по моему разумению, мы находимся в ситуации, когда надо решать вопрос о единстве сейчас – или никогда. Но если к такому выводу прихожу я, не претендующий на знание истины в этом сложном вопросе, то совершенно очевидно, что в противостоящих политических центрах тоже это понимают. Допускаю, что там понимают даже лучше и точнее меня. Не этим ли объясняется такая резкая активизация, прямо-таки без оглядки на всякие рамки приличия, «жёстких и бескомпромиссных» противников воссоединения северных и южных осетин?! Неважно, в какие тоги они рядятся, и неважно, сколь высокопарные и завлекательные речи произносят: суть дела от этого не меняется – они есть противники народного единства!
И последнее. На всей этой компании стоит отчётливо видимая каинова печать. От того, что в ряды противников воссоединения северных и южных осетин случайно или по какой-то недостаточно понятной причине затесалось несколько вполне приличных и даже респектабельных личностей, его предательская суть нисколько не меняется и не уменьшается.
Но трагический и величественный опыт борьбы осетин в том же XX веке показывает и доказывает: время каждому персонажу воздаёт своё. И те, кто сейчас противодействуют народному единству, неминуемо предстанут перед судом народа, судом истории, божьим судом – кому как больше нравится, так и назовите.
А в благодарной памяти осетин – если нам суждено выжить в XXI веке – останутся те, кто боролся за наше единство. Те, кто
отстоял наш союз с Россией. Те, кто защитил честь и достоинство
осетинского народа перед любым, самым взыскательным взором.
