ГЛУХИМ ДУШОЙ
Мне кажется, я за глухих в ответе:
Немеет звук – и в сердце боль огня.
Подчас кричите в ухо мне, как дети…
Пусть невзначай, но раните меня.
А я с любым беседую учтиво,
Как с другом друг,
с гостями сам, как гость.
Но вежливость иных ведь так фальшива:
В улыбке рот, а взгляд,
как ржавый гвоздь.
Так злая спесь глухих душой находит,
Им не понять в зрачках косуль тоски,
Когда в глазки прицелов, на охоте,
Глядит азарт и видит…
шашлыки.
Порой душе немило все на свете:
За ширмой слов –
неискренность людей.
Порой ожжет, как сыромятной плетью,
Словцом, как слизь, двуличный фарисей.
А я хочу, как утоленья жажды,
Чтоб пазухи очистить от камней,
Струну души суметь затронуть в каждом…
А боль людей – да перейдет ко мне.
ГОРНЫЙ ВЕЧЕР
Словно лебедь-подранок,
Прощаясь с закатом,
Тучка с дымкой вечерней
На горы легла.
Из глухого ущелья
Вползает по скатам,
Как драконы из сказок,
Всеядная мгла.
Месяц – бледный ярлык
На сгустившейся сини,
Как линялая метка
На джинсах моих.
Даже ветер-скиталец,
Всезнайка и циник,
Смерть заката увидел
И в соснах притих.
Горный воздух испил
Родниковой прохлады,
Приглушил звук и зной
Отошедшего дня.
Щедрый вечер, как фея,
Под гимны цикады,
Снова в сказку, как в детстве,
Уводит меня.
ОГНЕННЫЕ ПИСЬМА
Как неяркий фон пастельный,
День угас…
У кромки леса
Обломились крылья ветра.
А на тучу желтым светом,
Словно сказочный Емеля,
Отдохнуть улегся месяц.
Мир от зноя обессилел,
Ночи свежесть людям кстати,
Дремлют горы-исполины,
Сны нисходят на долины,
Спит в горах Афсати,
В сон все люди погрузились.
Спят во мгле поля и веси.
Волны в речке почернели,
Ночи мгла – шатер без края.
Но зажглась звезда, другая…
Словно душу мне согрели,
Одарили новой песней.
Хоть в годах я, не мечтатель,
К ним стремлюсь,
Взлететь я жажду.
Может, небо, как пергамент,
Как скрижали с письменами?
Кто прочтет их?
Кто расскажет?
Кто чудес таких
Создатель!?
И ГРУСТЬ ОТ ДУШИ
Осеннего спектра цветами
Всю землю осыпал закат,
Грозятся ветра холодами,
И тает цветов аромат.
Оплакал озябшие ночи
Прощальной сонатою дрозд.
Сгорая, комета пророчит
Душе моей рай среди звезд.
Но греет надежда отрадой,
Что песни – не возраста груз,
С цветами и с певчими сада
Имеют бессмертный союз.
Зимой в нем не будет ни птахи,
От инея – весь в серебре,
И долго сугробам-папахам
Сверкать здесь на каждом бугре.
Но Музу люблю я, как прежде,
И вижу из юности сны,
Как корни деревьев, с надеждой
Ждет сердце возврата весны.
Ведь мной не растрачена нежность,
Я вкладывал чувства в стихи.
Как стоик приму неизбежность –
Испытан я горем лихим,
Но знаю – к цветению сада
Опять прилетят соловьи,
И будут, влюбленным на радость,
Восторженно петь о любви.
ВЕРЮ
Кого нет уж в живых, тех поэтов сердца –
Звезды неба, от нас далеки,
Но в печали о них, за слезою слеза,
Зарождает земля родники.
Не в тщеславье над словом, над рифмами бьюсь,
Мне бы песней друзей окрылять.
От души подарю им и радость, и грусть,
Боль приучен себе оставлять.
Пусть стреляет по сердцу неистово боль,
Словно в мать – равнодушье детей,
Все же песням в дорогу даю я любовь,
Что иной материнской сильней.
Не беда, что в пути новых звезд не открыл,
Как капель, я назвучен стихом.
Я колодец студеный в деревне отрыл,
Служит кровом для гостя мой дом.
Мне бы терской, как в детстве, умыться волной,
За загривок фортуну схватить,
Да над бездной в ущелье, в сторонке родной,
Залихватски на ней прокатить.
Верю я, что в ночи свет далекий зажжет
Неизвестная раньше звезда,
Ключ веселый в горах мои слезы вернет
Родниковой прохладой друзьям.
ЖУРАВЛИ
От стынущей реки,
Над желтизной полей
Уходят косяки
Печальных журавлей.
Но почему всегда
Такой печальный клич?
Какая грусть, беда –
Хочу душой постичь.
Покинуть край родной –
Не приведи, судьба.
Опять взойдут весной
Озимые хлеба.
Потоки зажурчат
О вечности земли.
Мой край с весной венчать
Вернутся журавли.
Но не мою весну
На крыльях принесут…
