Георгий Иванович Караев родился, предположительно, в 1834 г.1 8 сентября 1842 г. Георгий поступил во Владикавказское духовное училище, в котором обучался за собственный счет2. Исполняющий должность благочинного Владикавказской церкви священник Иоанн Бельский приложил большие усилия к тому, чтобы уговорить отца Георгия – жителя Владикавказского осетинского аула (Ирыкау) Гуса Караева дать сыну духовное образование.
Георгий Караев учился в духовном училище с усердием, хотя и не на «отлично». На втором году обучения его учитель Николай Одишенидзе отмечал Георгия как воспитанника скромного поведения, хороших способностей, с хорошими успехами в изучении предметов: краткого катехизиса, краткой священной истории и осетинской грамматики3.
С 4 года обучения Георгий начал изучать осетинский язык по грамматике академика А. Шегрена, опубликованной в 1844 г. 7 июня 1845 г. смотритель Владикавказского духовного училища Григорий Соколов обратился к экзарху Грузии архиепископу Исидору с просьбой обеспечить учебное заведение «Осетинской грамматикой» академика Шегрена, по которой уже шло обучение в Тифлисской духовной семинарии. 30 июля 1845 г. из Осетинской духовной комиссии во Владикавказское духовное училище поступило три экземпляра «Осетинской грамматики» Шегрена4.
В духовном училище Г. Караев учился на одном курсе с будущими священниками, служившими в Осетии: М. Сухиевым, С. Жускаевым и Д. Маркозовым5.
В 1848 г. Георгий Караев успешно окончил Владикавказское духовное училище. В том же году, по представлению инспектора Владикавказского духовного училища священника Алексия Колиева, Георгий Караев вместе с двумя выпускниками духовного училища Илларионом Доевым и Димитрием Чехоевым был направлен для продолжения духовного образования в Воронежскую духовную семинарию. Обучение семинаристов оплачивалось из средств Осетинской духовной комиссии, которая высылала на каждого воспитанника 22 р. 84 коп. в год6. Кроме Воронежской духовной семинарии, в 1848 г. еще пять выпускников Владикавказского духовного училища были направлены на учебу в Екатеринославскую и Тифлисскую духовные семинарии и Московскую духовную академию7.
Родителям, согласившимся послать своих детей в другие города, по приказу от 15 сентября 1848 г. была объявлена благодарность начальника Владикавказского военного округа. Кроме того, родители этих учеников освобождались от всех общественных повинностей8.
В 1859 г. Георгий Караев окончил Воронежскую духовную семинарию по 2 разряду и 31 августа того же года по решению Правления Тифлисской духовной семинарии, утвержденному экзархом Грузии, был назначен учителем в первый приходской класс Владикавказского духовного училища9.
3 ноября 1862 года Георгий Караев был рукоположен в сан диакона, а через несколько дней назначен на диаконскую должность при Управляющем осетинскими приходами архимандрите Иосифе (Чепиговском) с сохранением места учителя Владикавказского духовного училища10. Г. Караев сменил в этой должности диакона Алексея Аладжикова, который был рукоположен в священники в церковь Рождества Пресвятой Богородицы сел. Вольно-Христиановское.
Активным помощником и сподвижником архимандрита Иосифа в деле перевода на осетинский язык богослужебной литературы Г. Караев стал еще за два года до своего назначения на диаконскую должность. В 1860 г. архимандрит Иосиф ввел учителя Г. Караева вместе со священниками А. Колиевым и М. Сухиевым, диаконом А. Аладжиковым, учителями В. Цораевым, С. Жускаевым (впоследствии священником), Г. Кантемировым в состав Комитета по переводу на осетинский язык священно-церковных и учебных книг, образованного по предписанию экзарха Грузии Евсевия.
Судя по рапорту архимандрита Иосифа экзарху Грузии Евсевию от 30 мая 1860 г. (№190), в котором он сообщал о распределении переводов среди членов Комитета, учителю Караеву было поручено перевести на осетинский язык «службу воскресную 6-го гласа»11.
В 1863 г. архимандрит Иосиф привлек диакона Г. Караева вместе со священниками А. Колиевым, М. Сухиевым, А. Аладжиковым, учителем С. Жускаевым к участию в исправлении перевода на осетинский язык Евангелия, опубликованного в Тифлисе в 1861 г. Григорием Мжедловым. Г. Караев совместно с архимандритом Иосифом трудились над исправлением перевода Евангелия от Марка12. Исправленный перевод Евангелия был издан в Тифлисе в 1864 г. Для церковного употребления было издано «Напрестольное Евангелие», для школ (1500 экз.) – Евангелие без Литургии.
В 1864 г. диакон Г. Караев просмотрел первоначальный вариант перевода на осетинский язык «Церковного обихода нотного пения», выполненного под руководством архимандрита Иосифа и отредактированного протоиереем А. Колиевым и священником М. Сухиевым13.
По мнению видного ученого Б.А. Алборова, исследовавшего историю осетинской литературы, «персональных больших переводов у Караева не было, но из архива Владикавказской Осетинской церкви видно, что Караев стоял очень близко к архимандриту Иосифу и почти все переводы последнего проходили редакцию Караева»14.
9 августа 1864 г. о. Г. Караев был рукоположен в священники в церковь Святого пророка Божия Илии в с. Хумалаг15, построенную Осетинской духовной комиссией в 1858 г. В этой церкви священник прослужил в течение девяти лет. В 1864 г. Хумалагский приход (962 чел.) входил во Владикавказское благочиние16, которое возглавлял протоиерей Алексий Колиев, а после его кончины (11 августа 1866 г) – священник Михаил Сухиев.
Общество восстановления православного христианства на Кавказе (далее Общество) для удовлетворения нужд горского духовенства, принимая во внимание заслуги духовных лиц, назначило о. Г. Караеву и трем священнослужителям осетинских горских приходов прибавочное жалование по 200 руб. в год.17
Начав свое служение в Хумалагском приходе, священник Караев первым делом приступил к открытию в сел. Хумалаг церковно-приходской школы.
В 1863 г. Общество распорядилось учредить во всех горских приходах Терской области одноклассные сельские школы, с тем, чтобы они могли сделаться «ближайшими проводниками твердых и основательных начал гражданской и духовной жизни»18. Преподавание в приходских школах возлагалось на местное духовенство. Общество также определило, чтобы «в приходских школах первоначальное образование горских детей начать с изучения ими природных языков», а «желающим обучаться в школах русской грамоте, письму и др. предметам, преподавать сии предметы лишь по достаточном изучении детьми природной грамоты»19.
Управляющий осетинскими приходами архимандрит Иосиф предложил наряду с одноклассными школами в высокогорных приходах открыть за счет Общества четыре двухклассные школы в с. Гизель, с. Кадгарон или Суадаг, с. Вольно-Христианское, с. Хумалаг или Батакоюрт. Свое предложение архимандрит Иосиф обосновывал тем, что «все означенные аулы лежат в окрестностях Владикавказа и ст. Ардона, единственных в округе торговых пунктах, откуда могут быть добываемы необходимые предметы для содержания пансионеров и близ леса, обеспечивающего школы отоплением»20.
Учитывая предложение архимандрита Иосифа, управляющий делами комитета Общества граф Левашов составил список школ, которые должны были быть открыты в течение двух ближайших лет. Во Владикавказском благочинии, кроме хумалагской школы, в первый год предполагалось построить даргавскую и гизельскую школы. В 1864 г. в Северной Осетии было уже 13 приходских школ, в которых обучалось 250 учащихся, в 1865 г. – 20 школ с 294 учащимися21.
31 августа 1864 г. о. Г. Караев обратился к управляющему осетинскими приходами архимандриту Иосифу с рапортом, в котором просил выделить для обустройства временного здания школы 99 руб.22. Просьба священника была удовлетворена, и запрашиваемые о. Г. Караевым средства на строительство школы были выделены комитетом Общества23.
У местного жителя Дзампаева за 40 руб. был куплен новый деревянный сруб, на остальные средства приобретены строительные материалы и необходимая школьная мебель. В короткие сроки о. Г. Караеву удалось построить школьное здание и открыть церковно-приходскую школу, в которой он являлся заведующим и учителем Закона Божия. Школа находилась на содержании комитета Общества, который выделял на денежное содержание учителя 400 руб. в год и 20 руб. на учебные пособия. В 1868 г. в хумалагской школе обучалось 19 мальчиков24, в 1871 г. – 24 25.
За усердную службу в 1867 г. о. Г. Караеву было объявлено архипастырское благословение, в 1871 году он был награжден набедренником26.
Отец Георгий не жалел времени, чтобы разъяснять прихожанам-осетинам, какой вред приносят обычаи похищения девушек, выплата калыма, двоеженство, разорительные расходы на похоронах и поминках.
Большое внимание о. Г. Караев уделял миссионерской деятельности, стремясь удержать хумалагцев в православной вере.
С. Хумалаг (до 1851 г. с. Иналово, Габисыкау) возникло в 1810 г. на левом берегу реки Камбилеевки на земле, дарованной царскими властями представителю одной из самых могущественных алдарских фамилий – Иналу Дударову. Подпоручик российской армии И. Дударов взялся оберегать Моздокскую дорогу. За право поселиться в селении крестьяне ежегодно несли повинности. С каждым годом число дворов в селении возрастало. Если в 1810 г. в нем насчитывалось 26 дворов подвластных алдару крестьянских семейств, то в конце 40-х гг. XIX в. их уже было 77 (330 мужчин и 311 – женщин). В селение, в котором уже преобладало христианское население, в 1953 г. из с. Беслан переселилось еще 11 дворов христиан.
Начиная с 30-х гг. XIX в., начались выступления крестьян, стремившихся выйти из-под зависимости наследников Инала Дударова, двух его сыновей – Карасея, воевавшего под знаменами Шамиля, и Магомета, служившего в русской армии. Многие семейства крестьян, поселившиеся в Иналово в их отсутствие, ничего не знали о владельцах селения и отказывались платить им повинности. Постоянные тяжбы крестьян за землю с поручиком Магометом Дударовым (с 1856 г. – полковником, с 1871 г. – генерал-майором) прекратились только после того, как они были в 1851 г. поселены администрацией в урочище Хумалагджын – в места, где располагались их зимние хутора27. Селение, переименованное из с. Иналово в с. Хумалаг, перестало быть подвластным М. Дударову владением. Наравне с другими жителями, М. Дударов получил земельный участок в с. Хумалаге, но от жительства в селении отказался и проживал в с. Чми Владикавказского округа. Однако это не мешало М. Дударову, недовольному активной миссионерской деятельностью о. Г. Караева, постоянно подстрекать и настраивать против него хумалагцев. Были случаи, когда прихожане, недовольные требованиями священника по соблюдению христианских религиозных правил, жаловались на священника Г. Караева властям.
В 1873 г., благодаря проискам М. Дударова, о. Г. Караев был обвинен властями в подстрекательстве хумалагцев к антиправительственным действиям. Жители с. Хумалаг вынесли два общественных приговора, по которым отказывались посещать церковь и посылать детей в сельскую школу в знак протеста против действий администрации. Последняя настаивала, чтобы хумалагцы присутствовали на проведении новой границы, которая должна была быть установлена после обмена смежных участков земель между М. Дударовым и хумалагцами.
Начальник Терской области М.Т. Лорис-Меликов сообщил экзарху Грузии Евсевию, что священник Хумалагского прихода Г. Караев «неоднократно позволял себе вмешиваться в административные распоряжения местного Начальства, … объясняя их не всегда согласно с видами администрации»28.
Священноначалие, не разобравшись в ситуации, приняло сторону администрации и решило удалить священника Г. Караева из Хумалагского прихода. В качестве наказания он даже был подвергнут месячному монастырскому заключению29.
15 ноября 1873 г. о. Г. Караев, по распоряжению экзарха Грузии, был переведен из Хумалагского прихода в отдаленный Згубирский осетинский приход Джавского благочиния (Южная Осетия). Однако из-за продолжительной болезни супруги священник вынужден был отказаться от места в Згубирском приходе, в котором отсутствовало помещение для церковного причта.
Покинув с. Хумалаг, о. Г. Караев вместе с супругой Елисаветой Игнатьевной (детей они не имели), переехали во Владикавказ. В «Ирыкау» («Осетинская слободка») в районе ул. Церковной (ныне ул. Димитрова) и ул. Осетинской у о. Георгия был отцовский дом. Почти два года семья священника оставалась без средств к существованию.
Опальный священник просил церковные власти причислить его заштатно к Владикавказскому Соборному храму, однако получил отказ. В декабре 1874 г. о. Георгий обратился к экзарху Грузии архиепископу Евсевию с ходатайством о прикомандировании его сверх штата к владикавказской Спасо-Преображенской церкви, относящейся к военному ведомству (Кавказскому линейному батальону). 7 января 1875 г. прошение о. Г. Караева было удовлетворено, он получил разрешение к священнодействию в Спасо-Преображенской церкви, но без материального вознаграждения30.
Через полгода церковные власти, наконец, признали обвинения против священника несостоятельными. 14 июля 1875 г. о. Г. Караев получил приход в Свято-Вознесенском соборе с. Алагир, который до 70-х г. XIX в. являлся главным соборным храмом Владикавказского (Осетинского) округа с кафедрой архимандрита Иосифа (Чепиговского). 5 апреля 1874 года собор был передан из ведения горного департамента Министерства земледелия и государственных имуществ в епархиальное ведомство31.
Отец Георгий начал свое служение в многонациональном приходе, в котором были русские, осетины, греки, грузины.
Большинство алагирских прихожан составляли русские, которые поселились в с. Алагир (до 1863 г. станица Горная) со времени его основания, которое началось в 1850 г. одновременно со строительством Алагирского казенного серебросвинцового завода.
Основную массу жителей, начавших работать на заводе, который был пущен 21 мая 1853 г., и на Садонском руднике составляли русские и украинские крестьяне – выходцы из внутренних губерний России. По распоряжению правительства, с Алтайских заводов Томской губернии, Уральских заводов Пермской губернии, Луганского завода Екатеринославской губернии в Алагир были переведены русские и украинские крепостные рабочие. В 1850 г. в станицу приехало 380 семейств. Рабочие, приехавшие из разных мест, селились в Алагире компактно, образуя отдельные улицы (Луганская, Екатеринбургская, Барнаульская и др.).
Сначала рабочие поселились в маленьких плетневых домах, а с 80-х–90-х годов XIX в. стали жить в кирпичных или деревянных домах. Каждый двор имел по нескольку голов крупного рогатого скота, лошадей, приусадебный участок, на котором были посажены фруктовые деревья. Кроме того, для рабочих завода был куплен у соседних осетинских селений большой участок пахотной и сенокосной земли, которая обрабатывалась в основном женщинами, не работавшими на заводе32. После отмены крепостного права многие рабочие вернулись на родину, часть осталась работать на правах свободного найма.
В связи со строительством Алагирского серебросвинцового завода в Алагире стали селиться осетины из Алагирского и Куртатинского ущелий. Малоземельные и безземельные горцы, обучаясь у русских мастеровых горняцкой профессии, пополняли ряды рабочих завода и Садонского рудника. Число осетин среди рабочих с каждым годом увеличивалось. Если в 1860 г. среди рабочих завода было 30 осетин, то в 1872 г. рабочие-осетины составляли большинство – 135 чел., а на вспомогательных работах – до 140 чел.33.
Прихожанами Свято-Вознесенского собора были также греки, поселившиеся в Алагире со времени его основания. С 1839 – 1940 гг. греки, выходцы из района Трапезунда, во главе со Спиридоном Чекаловым появились в Садоне с целью разработки Садонского рудника. Купив за 500 руб. у осетинских влиятельных фамилий участок земли, С. Чекалов выписал из Турции около 100 своих соотечественников и приступил к добыче серебросвинцовой руды примитивным способом. Деятельность греков по добыче руды прекратилась в 1846 г. Добытые греками 11 пудов серебра и 3400 пудов свинца были сданы в казну, за что С. Чекалов получил от государства 18 тыс. руб., а от наместника Кавказа князя Воронцова – чин прапорщика34.
В 1848 г. греки, наряду с рабочими-кавказцами, подключились к строительству дороги от Алагира до Садона (33 км), без которой невозможно было начать эксплуатацию Садонского месторождения. В конце 1852 г. строительство Алагирской (Военно-Осетинской) дороги было завершено, началась транспортировка руды в Алагир.
С 1879 г. среди прихожан о. Г. Караева появились грузины, переселявшиеся в Алагир из уезда Рачи Кутаисской губернии. Спасаясь от голода из-за ряда неурожайных лет, крестьяне Верхней Рачи переходили через Мамисонский перевал и обустраивались в Алагире: брали в подряд участки для выращивания кукурузы, тыквы, фасоли. Ремесленники-рачинцы занимались в Алагире строительством домов. Рачинцы жили в Алагире в трудных условиях, поскольку большинство их входило в разряд «временнопроживающих», не имевших право на земельные наделы и на участие в общественной жизни. В 1882 г. в Алагире насчитывалось 120 грузинских семей35.
В 1889 г. алагирские рачинцы подпали под распоряжение руководства Терской области о выселении «временнопроживающих» в места их коренного жительства. 50 семей вынуждены были уехать из Алагира. Одни семьи вернулись в Рачу, вторые – уехали на заработки в Америку, третьи – остались в Алагире. К концу 1900 г. численность грузинских семей увеличилась и достигла 200 семей36.
Свято-Вознесенский собор, в котором начал служить о. Г. Караев, был заложен 8 ноября 1850 г. Строительство храма велось на средства Горного ведомства, выделенные по ходатайству горного инженера А.Б. Иваницкого, начальника и строителя Алагирского серебросвинцового завода. А.Б. Иваницкий и горный кондуктор Ф. Шарапов осуществляли надзор над постройкой храма, которая производилась греческими мастерами из группы Спиридона Чекалова.
Алагирский Свято-Вознесенский собор был построен в византийском стиле из местного материала – трахитового туфа. Главный престол был освящен во имя Вознесения Господня, правый придел – во имя святителя и чудотворца Николая, левый придел – во имя преподобного Макария Египетского (покровителя горных работ).
Первое описание Свято-Вознесенского собора в литературе принадлежит известному дореволюционному писателю В.А. Соллогубу: «Более всего поразит вас сначала посреди широкой площади церковь в византийском стиле, выстроенная по плану князя Гагарина из тесаного камня рабочими того же Чекалова, который открыл руду. …Алагирская церковь, несмотря на то, что не могла быть построена в обширных размерах, представляет такую цельность и соответственность во всем, и в то же время такое строгое соблюдение древних греческих начал, что наружность ее величественная, и перед ней, как перед храмом, нельзя остановиться без благоговения»37. По данным В.А. Соллогуба, автором проекта Свято-Вознесенского собора был выдающийся русский архитектор и художник князь Г.Г. Гагарин.
Собор был торжественно освящен 22 октября 1853 г. экзархом Грузии архиепископом Исидором в присутствии начальника Владикавказского округа генерал-майора Вревского и многочисленных верующих из окрестных сел и станиц.
В 1862 г. была построена колокольня, описание которой оставил известный дореволюционный краевед С.И. Толмачев, потомок алагирских первопоселенцев: «Спустя некоторое время она (церковь – Л.Г.) внутри была прекрасно разрисована, а вокруг нее устроена каменная ограда с башнями по углам и каменная же колокольня, на которой имеется теперь два больших колокола весом 34 один и другой 106 пудов. Кроме того, в среднем ярусе ее установлены самобойные часы, пожертвованные бывшим наместником кавказским князем Барятинским. В общем, церковь имеет массивный и чрезвычайно изящный вид»38.
Более детальные сведения о колокольне содержатся в оценке алагирского Свято-Вознесенского собора, произведенного 17 сентября 1910 г.: «Колокольня в четыре яруса – каменная из трахитового тесаного камня; покрыта железом, окрашенным белою масляною краской. Длина 12 арш. (8,52 м. – Л.Г), ширина 10 арш.(7,10 м. – Л.Г.), общая высота до верха карниза 8 саж. (17,06 м. – Л.Г.)…строение хорошо сохранилось»39.
По свидетельству старожилов, внутренние стены колокольни были разрисованы.
Второй ярус и венчающая часть колокольни были разрушены в 1939 г. Первый ярус колокольни, в котором располагался винный бар, сохранялся до начала 50-х годов ХХ в. Целостное восприятие архитектурного ансамбля бывшего Свято-Вознесенского собора без колокольни было утрачено. Новая колокольня была возведена в 2002 г. К сожалению, архитектору Юрию Наниеву не удалось воссоздать колокольню в первоначальном виде, поскольку графические материалы по ней не сохранились.
Вокруг собора, построенного как церковь-крепость, шла восьмиугольная крепостная стена (высота 2,1 м) с бойницами из тесаного известняка и окатанного гранита. В стене имелось трое массивных ворот, пять оборонительных круглых башен (высота 8 м, объем 4,5 м.), увенчанных крестами, часовня. Реставрация башен частично была произведена в 1989 г.
Первоначальную настенную роспись собора, по мнению искусствоведов, осуществлял мастер из окружения князя Г.Г. Гагарина, позже – мастер из круга художников храма Христа Спасителя.
В конце 80-х гг. XIX в. для обновления росписи Свято-Вознесенского собора его настоятель священник Георгий Караев пригласил ряд художников. По мнению народного художника Осетии Махарбека Туганова, наряду с итальянским живописцем в этой работе принимал участие К.Л. Хетагуров. Отмечая разницу в стилистических манерах двух художников, М. Туганов писал: «Но какая же огромная разница в реалистической передаче типов Коста и церковного шаблона итальянца-живописца! В большой фреске «Голгофа» (также в Алагирской церкви) Коста достигает изумительной гармонии голубоватых тонов, в дымке которых чувствуется колорит родных гор, передаваемых Коста с большим умением40.
Кисти К. Хетагурова принадлежали также тематические композиции («4 евангелиста», «12 апостолов», «Вознесение», «Троица») в верхних частях южной, северной и восточной стен собора, художественный орнамент на арках и столбах, ряд икон в иконостасе41.
Поддерживая точку зрения М. Туганова об участии Коста Хетагурова в росписи алагирского Свято-Вознесенского собора, искусствовед А. Дзантиев отметил, что эту работу К.Л. Хетагуров мог выполнить в 1888-1889 годах, в которые он активно занимался церковной живописью42.
В пользу участия К.Л. Хетагурова в росписи Свято-Вознесенского собора свидетельствуют сведения пенсионерки г. Алагир Гавриловой Марии Гавриловны (1879 г.р.), бывшей учительницы Алагирской неполной средней школы. Прадед М.Г. Гавриловой – рабочий Луганского завода Екатеринославской губернии, после переезда в Алагир работал, как и ее отец, литейщиком Алагирского серебросвинцового завода. Мать М.Г. Гавриловой – Марфа родилась в 1862 г. в Алагире. Ценная информация о работе К.Л. Хетагурова над фресками алагирского Свято-Вознесенского собора передавалась в семье из поколения в поколение. Эти данные в ходе научной экспедиции в г. Алагир в 1953 г. зафиксировал видный этнограф-кавказовед Б.А. Калоев, собиравший полевой материал для своей статьи «Историко-этнографический очерк Садонских рудников (до нач. ХХ века)»43.
К сожалению, упоминаний об участии К.Л Хетагурова во внутреннем оформлении Свято-Вознесенского собора в документах или письмах не обнаружено, поэтому вопрос об его авторстве до сих пор остается открытым. Две реставрации настенной росписи алагирского Свято-Вознесенского собора прошли уже в ХХ в.44
Много времени и усилий у священника Г. Караева уходило на ремонт храма. В 1875-1876 гг. о. Георгий организовал работу по укладке в Свято-Вознесенском соборе нового каменного пола. 7 апреля 1875 г. между старостой церкви купцом Михаилом Лебедевым и жителями c. Салугардан Кавдином и Саввой Мадзаевыми был заключен договор, по которому строители обязались к концу сентября 1876 г. выложить каменными плитами весь пол и соорудить амвон45.
Работы были выполнены в установленные сроки. 18 сентября 1876 г. и.д. Дигорского благочинного священник Алексий Гатуев вместе со священником Г. Караевым, старостой церкви М. Лебедевым и волостным старшиною С. Толмачевским освидетельствовали устройство пола (52 квадратных сажени) и составили акт об окончании работ46. Тогда же о. Г. Караев поставил перед епископом Иосифом вопрос о необходимости ремонта иконостаса, который мастера предварительно оценили в 395 руб. 47.
20 ноября 1884 г. о. Г. Караев обратился к благочинному протоиерею И. Самадову с рапортом, в котором писал о необходимости утеплить храм, поставив со всех трех входов в церковь вторые двери со стеклянными рамами. Кроме того, для предотвращения воровства священник просил поставить железные решетки в алтарных окнах и над дверьми. Работа была предварительно оценена мастерами в размере 160 руб.48.
В январе 1884 г. на церковной колокольне по неизвестной причине треснул большой колокол весом в 106 пудов, о чем о. Георгий Караев сообщил в рапорте благочинному протоиерею Иоилю Самадову49. В течение нескольких лет собирались пожертвования на покупку нового колокола. В этом деле много потрудился отставной действительный статский советник горный инженер П.П. Семянников, ставший с 1890 г. старостой Вознесенской церкви.
Большое внимание Караев уделял и внутреннему убранству храма. В декабре 1884 г. он приобрел для Свято-Вознесенского собора необходимую церковную утварь на 260 руб.: позолоченные потир, дискос, звездицу, лампаду, две тарелочки, ковшик для теплоты, кадило, две иконы к царским вратам50.
Под влиянием проповеди священника Караева в храм делались пожертвования. В ноябре 1884 г. командир 2-й бригады 20 пехотной дивизии генерал-майор В.В. Трейтер51 пожертвовал в Свято-Вознесенский собор выписанную из Москвы большую позолоченную лампаду, которая по желанию жертвователя была повешена над царскими вратами52.
Из доходов Свято-Вознесенского собора часть средств направлялась на пожертвования. Так, в 1881 г. были внесены деньги в пользу Общества попечения о больных и раненых воинах; на вспоможение православному духовенству; в пользу вдов и сирот духовного звания; на распространение православия в Империи; сооружение и содержание церкви и школ в западных губерниях; в пользу Тифлисского духовного училища и Комитета Общества восстановления православного христианства на Кавказе53.
В 1892 г. о. Г. Караев построил при соборе большой причтовый (церковно-доходный) дом и сарай54.
Священник Караев также руководил уходом за большим фруктовым садом, который разбил при Свято-Вознесенском соборе в 1852 –1853 гг. начальник Алагирского серебросвинцового завода горный инженер А.Б. Иваницкий55. Для церковного и казенного садов А.Б. Иваницкий заказал саженцы фруктовых деревьев из Крыма, южных провинций Франции и др. По распоряжению князя М.С. Воронцова в начале 50-х гг. для садов при казенных учреждениях на Северном Кавказе также завозились саженцы плодовых деревьев европейских сортов. Со временем Алагир стал крупным центром садоводства в Северной Осетии. В садах Алагира был воспроизведен сорт груши «нелис» – «алагирская черная», пользовавшийся заслуженной известностью на всем Северном Кавказе. Хороший сад был у о. Г. Караева и при своем доме.
Священник Г. Караев вместе с местным жителем Яковом Толмачевым были единственными, кто занимались в с. Алагире пчеловодством56.
Много внимания о. Г. Караев уделял и просветительской деятельности. В 1880 г. Алагирская слободская школа была объединена со школой Салугарданскою осетинского прихода. В 1881 г. в Алагиро-Салугарданской сельской школе обучалось 82 мальчика (35 русских мальчиков, 38 осетинских мальчиков из Салугарданского прихода и посторонних из горских селений – 9.)57.
21 февраля 1888 г. священник открыл в Алагире церковно-приходскую школу, в которой до 1900 г. преподавал Закон Божий.
В 1894 г. о. Г. Караева временно перевели в Покровскую церковь с. Раздольное, а на его место был направлен священник Аки-Юртовского прихода Владимир Орлинский58.
В 1895 году церковные власти вернули о. Г. Караева к священническим обязанностям в алагирском Свято-Вознесенском соборе, которые он исправно исполнял до конца жизни.
Благочинный ХI округа Владикавказской епархии протоиерей Косьма Токаев отмечал в годовом отчете за 1902 г., что священник Г. Караев безотлучно живет в приходе, относится к исполнению церковной службы очень аккуратно, в истекшем году произнес 50 поучений59. Современники о. Г. Караева отмечали, что его отличительной чертой являлось торжественное и истовое отправление церковного богослужения60. В 1903 г. число прихожан Свято-Вознесенского собора составляло 2032 человека, причтом (священником, диаконом и псаломщиком) было совершено 153 крестин, 25 браков, 97 погребений61. С октября 1901 г. до 11 июня 1903 г. диаконом Свято-Вознесенского собора служил Николай Итониев, а с 15 июня 1903 г. – Алексий Дзасохов.
Священник Георгий Караев скончался 14 августа 1905 г. и был похоронен в Алагире в ограде Свято-Вознесенского собора (могила его не сохранилась). На похоронах присутствовали священники нескольких осетинских приходов, большое число прихожан. Двое священников выступили с речами, в которых отметили заслуги о. Г. Караева перед православной церковью62. С надгробным словом на осетинском языке на похоронах выступил Гиго Дзасохов63.
Посвященный памяти о. Георгия Караева некролог, в котором был подведен итог его жизненного пути и 40-летней пастырской деятельности, был опубликован во Владикавказских епархиальных ведомостях64.
Отрадно, что с 1989 г.65 вновь звучит молитва в алагирском Свято-Вознесенском соборе, служению в котором посвятил 30 лет своей жизни видный просветитель и миссионер Осетии священник Георгий Караев.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания (далее ЦГА РСО-А.). ЦГА РСО-А. Ф.149.Оп.1.Д.148.Л.17об.
2 Научный архив Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (далее НА СОИГСИ). Ф.10. Оп.1.Д.54.Л.24.
3 НА СОИГСИ. Ф.10. Оп.1.Д.55.Л.7.
4 Там же. Л.32.
5 НА СОИГСИ. Ф.10. Оп.1.Д.54.Л.24.
6 НА СОИГСИ. Ф.10. Оп.1. Д.57. Л.4.
7 Материалы по истории осетинского народа. Орджоникидзе, 1942. Т.2.С.250-251.
8 Там же. С.250.
9 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2.Д.530. Л.14об.
10 Там же. 14об.
11 НА СОИГСИ. Ф.10. Оп.1. Д.62. Л.12.
12 Алборов Б.А. История осетинской литературы (докостаевский период) // НА СОИГСИ. Ф.19 (Лит.). Оп.1.Д.219. Л.158.
13 Там же. Л.200; Отчет Общества восстановления православного христианства на Кавказе за 1864 г. Тифлис, 1865. С.12.
14 Алборов Б.А. История осетинской литературы (докостаевский период) // НА СОИГСИ. Ф.19(Лит.). Оп.1.Д.219. Л.214.
15 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2.Д.530. Л.14об.
16 Отчет Общества восстановления православного христианства на Кавказе за 1864 г. Тифлис, 1865. С.124.
17 Там же. С.8.
18 Материалы по истории осетинского народа. Сборник документов по истории народного образования в Осетии. Орджоникидзе, 1942. С.123-124.
19 О действиях Высочайше учрежденного Общества восстановления православного христианства на Кавказе. СПб., 1862. С.20.
20 Материалы по истории осетинского народа. Сборник документов по истории народного образования в Осетии. Орджоникидзе, 1942. С.124.
21 Отчет Общества восстановления православного христианства на Кавказе за 1865 г. Тифлис, 1866. С.33.
22 НА СОИГСИ. Ф10. Оп.1. Д.65. Л.10. 11.
23 Материалы по истории осетинского народа. Сборник документов по истории народного образования в Осетии. Орджоникидзе, 1942. С.127.
24 Отчет Общества восстановления православного христианства на Кавказе за 1868 г. Тифлис, 1869. Приложение. С.2-3.
25 Материалы по истории осетинского народа. Сборник документов по истории народного образования в Осетии. Орджоникидзе, 1942. С.131.
26 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2.Д.530. Л.15об.
27 Кокаев С.А. Селение Хумалаг. Исторический очерк. Владикавказ, 1903. С.22-23.
28 ЦГА РСО-А Ф. 11. Оп.70. Д.10.Л.1.
29 ЦГА РСО-А. Ф.150.Оп.1.Д.334.Л.127.
30 ЦГА РСО-А Ф. 11. Оп.70. Д.10. Л.18.
31 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2.Д.530. 12об.
32 Калоев Б.А. Историко-этнографический очерк Садонских рудников (до нач. ХХ века) // Известия Северо-Осетинского НИИ. Орджоникидзе, 1958. Т.XXI. Вып. I. С.100.
33 Кавказский календарь на 1875 г. Тифлис, 1874. С.192.
34 Калоев Б.А. Историко-этнографический очерк Садонских рудников (до нач. ХХ века) // Известия Северо-Осетинского НИИ. Орджоникидзе, 1958. Т.XXI. Вып. I. С.95-96.
35 Метревели М.И. Грузины из Алагира. Тбилиси, 1976. (на груз. яз.) Перевод на русс. яз. Рехвиашвили Ш. (страницы даны по переводу.)// НА СОИГСИ. Ф.1. Оп.1. Д.220. С.29.
36 Там же. С.50.
37 Соллогуб В. Алагирский серебросвинцовый завод // Записки кавказского ОРГО. Кн.2.Тифлис, 1853. С.233-234.
38 Толмачев С.И. Алагир (Историко-статистический очерк) // Терский сборник. Литературное-научное приложение к Терскому календарю Владикавказ,1903. вып.5. С.116.
39 Попов К.П. Алагир. Очерк природы и истории. Владикавказ, 1996. С.128. (ЦГИАЛ Ф.799. Оп.33. Д.99. П.65 (д. в п.2361)
40 Туганов М. Художник Коста Хетагуров //Махарбек Туганов. Литературное наследие. Орджоникидзе, 1977. С.151.
41 Теплицкий И.З., Цагаев Н.Д. Памятники материальной культуры Северной Осетии. Орджоникидзе, 1963. С.39; Попов К.П. Алагир. Очерк природы и истории. Владикавказ, 1996. с.131.
42 Дзантиев А. Художник-реалист // Мятежная лира горца. Орджоникидзе, 1981. С.168.
43 Калоев Б.А. Историко-этнографический очерк Садонских рудников (до нач. ХХ века) // Известия Северо-Осетинского НИИ. Орджоникидзе, 1958. Т.XXI. Вып. I. С.98.
44 В годы Великой Отечественной войны здание Свято-Вознесенского собора, в котором размещался краеведческий музей, было повреждено немецкими снарядами. Многие элементы настенной росписи были утрачены. В 1958-1959 гг. московские реставраторы провели работы по восстановлению художественной росписи, оказавшиеся крайне неудачными.
В начале 90-х годов ХХ в фундаментальную реставрацию настенной живописи Свято-Вознесенского собора провела группа молодых осетинских художников: Виктор Цаллагов, Аслан Хетагуров, Захар Валиев и др.
45 ЦГА РСО-А. Ф.143. оп.2. Д.354.Л.9.
46 Там же. Л.8.
47 Там же. Л.13.
48 Там же. Л.365.
49 ЦГА РСО-А. Ф.296. Оп.1. Д.168. Л.39.
50 ЦГА РСО-А. Ф.296. Оп.1. Д.168. Л.355.
51 Трейтер Василий Васильевич (1830-1912) – генерал-майор, общественный деятель и благотворитель. Во главе 149-го пехотного Черноморского полка участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., с 1895 г. стал начальником 21-ой пехотной дивизии. В 1900 г. был уволен в запас. Поселился в слободе Алагир на нынешней ул. К. Хетагурова и занялся садоводством, добившись больших урожаев фруктов. Саженцы из его питомника продавались в больших количествах. В.В. Трейтер, его супруга и дочь были похоронены в ограде алагирского Свято-Вознесенского собора. Местонахождение их могил неизвестно, сохранились лишь надгробия памятников супругам Трейтерам. (Киреев Ф.С. По улицам Владикавказа. Ростов-на-Дону, 2007. С. 228-229).
52 ЦГА РСО-А. Ф.296. Оп.1. Д.168. Л.341.
53 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2. Д.529.Л.34-42.
54 Попов К.П. Алагир. Очерк природы и истории. Владикавказ, 1996. С.128. (ЦГИАЛ Ф.799. Оп.33. Д.99. П.65 (д. в п.2361)
55 Толмачев С.И. Алагир (Историко-статистический очерк) // Терский сборник. Литературное-научное приложение к Терскому календарю. Владикавказ, 1903. вып.5. С.126-127.
56 Там же. С.128.
57 ЦГА РСО-А. Ф.143. оп.2. Д.529.Л.179.
58 ЦГА РСО-А. Ф.150.Оп.1.Д.334.Л.126 об.
59 ЦГА РСО-А. Ф.143. Оп.2. Д.130
60 Сослуживец Памяти о. Г. Караева (некролог) // ВЕВ. 1905. №22. С.449.
61 Владикавказская епархия в 1903 г. (Краткий статистический обзор) // ВЕВ. 1904.№12. С.219.
62 Там же. С.449.
63 Дзасохов Г. Мною было произнесено… // Гиго Дзасохов Статьи и очерки, Орджоникидзе, 1970. С.44-46.
64 Сослуживец Памяти о. Г. Караева (некролог) // ВЕВ. 1905. №22. С.448-449.
65 Алагирский Свято-Вознесенский собор был закрыт 19 сентября 1927 г. на основании письма правительства СССР №351 «О порядке закрытия молитвенных зданий и ликвидации культового имущества». В мае – июле 1929 г. колокола и имущество собора были описаны и переданы на учет Госфондов Особчасти (ЦГА РСО-А. P-53. Оп.1.Д.78. Л.58-60,72.). Тогда же в здании Свято-Вознесенского собора был открыт районный краеведческий музей, который в 1942 г. был разграблен гитлеровцами. В 1989 г. решением исполкома Алагирского райсовета народных депутатов здание бывшего собора было передано РПЦ. Первая служба в Свято-Вознесенском соборе состоялась 29 апреля 1989 г. Настоятелем собора является протоиерей Владимир Колесников.
