малоисследованные страницы
русско-турецкой войны
1877 – 1878 гг.
В конце 70-х годов XIX в. балканские (славянские) народы вели хорошо организованную национально-освободительную борьбу против многовекового турецкого ига. Россия не была готова к войне на Балканах. Военный министр России Д.А. Милютин писал: «Может выйти то же, что было в Крымскую войну, опять вся Европа опрокинется на нас»1. Мнение Д.А. Милютина разделяли и некоторые авторитетные и опытные государственные деятели и политики. Александр II и его ближайшие советники опасались, что участие России в войне на Балканах «отрицательно скажется на внутреннем и особенно на ее внешнеполитическом положении»2. И все же Россия поддержала национально-освободительную борьбу балканских народов. В России усилилось движение в поддержку справедливой борьбы балканских народов против многовекового турецкого ига.
В 1876 г. маленькая Сербия объявила войну Турции. В этой войне симпатии русского и многих других народов России, в том числе осетин, были на стороне сербов, которые вели справедливую борьбу за свободу и независимость. Во время этой войны «несколько тысяч лучших сынов России – рабочих и крестьян, профессиональных революционеров, врачей, учащихся – добровольно отправились на Балканы, чтобы с оружием в руках помочь справедливому делу национального освобождения своих братьев»3. В России началось широкое движение за оказание материальной помощи балканским народам4. В сборе пожертвований активное участие приняли и осетины, в целом население Осетии. В августе 1876 г. во Владикавказе был создан Владикавказский славянский комитет. Инициаторами его создания были известные представители осетинской интеллигенции И. Шанаев, Н. Жускаев и другие, которые пропагандировали справедливый характер борьбы балканских народов против 500-летнего османского ига. Они же выступали со страниц областных газет и агитировали население Осетии и в целом Терской области принять участие в сборе пожертвований в пользу борющихся за свободу народов на Балканах. Так, например, рабочие Алагирского серебросвинцового завода собрали для борющихся балканских народов около 800 рублей, что по тем временам считалось приличной суммой.
Осетины, как и другие народы Терской области, принимали активное участие в национально-освободительной борьбе балканских народов. Как известно, русско-турецкая война 1877-1878 гг. явилась следствием обострения противоречий европейских держав, прежде всего Англии, Франции, России, Австро-Венгрии в решении так называемого Восточного вопроса. Анализируя сущность Восточного вопроса, Ф. Энгельс подчеркивал, что это был «вопрос о дальнейшей судьбе турецкого господства в областях со славян-ским, греческим и албанским населением, а также спор из-за обладания входом в Черное море»5. Заметим, что национально-освободительная борьба балканских народов против турецкого владычества в 70-е годы XIX в. достигла своего пика и стала одной из главных причин глубокого кризиса Оттоманской империи. Многолетняя борьба балканских народов за свою свободу и независимость находила симпатию и поддержку в широких слоях российского общества. Тем более, что в первой половине XIX в. с помощью России получила независимость Греция, а Сербия и Румыния – автономию. Теперь, во второй половине 70-х годов XIX в. от России ожидали реальной помощи братья-славяне на Балканах. 12 (24) апреля 1877 г. Россия объявила Турции войну. Осетины, как и многие другие народы Кавказа, добровольно стали в ряды иррегулярных (милицейских) частей и показали в боях образцы мужества и героизма.
Заметим, что русско-турецкая война 1877-1878 гг. разворачивалась на Балканах и в Закавказье. Военные действия в Закавказье как для Турции, так и для России были второстепенными, лишь вспомогательными для главных сражений, которые развернулись на Балканском полуострове, где в боях отличились многие представители Осетии. В боях с турецкой армией «прославился Осетинский дивизион, сформированный из добровольцев и принявший активное участие в военных действиях на Балканском полуострове»6. Следует подчеркнуть, что царское правительство большое значение придавало иррегулярным частям (лат. irregularis – неправильный, не подчиненный определенному положению), т.е. не имеющим постоянной организации, твердой системы комплектования, прохождения службы и обучения. Эти части в основном комплектовались из народов Кавказа, в том числе и из осетин. Уже с конца 1876 г. из осетин, ингушей, чеченцев, грузин и представителей других народов Кавказа стали создавать полки, дивизионы, сотни и дружины иррегулярных частей.
Военные власти России признавали ту легкость, с которой формировалась милиция, «отсутствие понудительных к сему мер и немыслимость отказа в этом деле со стороны населения»7. Набор в иррегулярные части накануне и в годы русско-турецкой войны 1877-1878 гг. прошел с успехом по задуманному военным руководством страны плану. Заметим, что в иррегулярные части охотно записывались как христиане, так и мусульмане. Среди добровольцев были люди разных национальностей, вероисповеданий, возрастов, профессий. Добровольцами шли на фронт крестьяне, рабочие, журналисты, государственные служащие и т.д. В числе добровольцев, например, были коллежский регистратор Бекмурза Каргиев, чиновник канцелярии межевого управления Терской и Кубанской областей Ислам Тхостов, отставные офицеры подпоручик Бекузаров и корнет Кануков, «которые обратились с просьбой, чтобы их приняли на службу в иррегулярные войска»8. В целом население Осетии с воодушевлением приняло известие о призыве на воинскую службу, желая помочь балканским народам освободиться от многовекового османского ига. С первого и до последнего дня русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Балканском полуострове воевал против турок Терско-Горский конно-иррегулярный (милицейский) полк, численностью 400 всадников, состоящий из осетин и ингушей. Командиром и организатором осетинского дивизиона стал ротмистр Асламурза (Аслан-Мурза) Бесланович Есиев (ранее на эту должность предполагалось назначить штабс-капитана Бекмурзу Кубатиева), дослужившийся до чина подполковника, а командирами сотен были назначены корнет Агубекир Дударов и подполковник Тотраз Зембатов. Субалтерн-офицерами (младшими офицерами) в 1 (Осетинский) дивизион были зачислены прапорщики Мисирби Гутиев, Джамбулат Цереков, Гетагаз Тхостов, Александр Дзугаев, Генардуко Абисалов, Темурко Боров и Эльзаруко Гиданов.
Командиром Терско-Горского полка был назначен начальник Владикавказского округа полковник П.Ф. Панкратов. На должность полкового адъютанта был назначен хорунжий А. Железников, а на должность полкового казначея и квартирмейстера – хорунжий И. Кособрюхов. Следует подчеркнуть, что власти опасались проникновения различных революционных и других «крамольных идей» в среду иррегулярных воинских частей, создаваемых на Кавказе. Поэтому было решено брать с каждого добровольца подписку, где говорилось: «Я, нижеподписавшийся, дал сию подписку в том, что ни к каким масонским ложам и тайным обществам, думам, управам и прочим, под какими бы они названиями ни существовали, я не принадлежал и впредь принадлежать не буду, и что не только членом оных обществ по обязательству через клятву или честное слово не был, да и не посещал и даже не знал об них, и через подговоры вне лож, дум, управ, как об обществах, так и членах тоже ничего не знал и обязанностей без форм и клятв никаких не давал»9.
Каждый дивизион выступил в поход со своим почетным знаменем. Эти знамена были пожалованы за верность и преданность России ингушскому народу в 1841 году, а осетинскому – в 1845 году10. Осетинское знамя было небесно-голубого цвета, а ингуш-ское – алого. Каждое знамя вывозилось в строй со всеми почестями, присвоенными знаменам и штандартам по уставу. Каждая сотня также имела свой, отличный от других сотенный значок, служивший как бы сотенным знаменем11.
К концу ноября 1876 года на сборном пункте (в с. Ольгинском) Осетинский дивизион был полностью собран и готов к походу. Военное командование России решило придать горцам-добровольцам единые внешние атрибуты армейского порядка и дисциплины. Было решено одеть всех добровольцев в единую форму одежды по примеру регулярных войсковых частей. Черкески горцев должны были быть черного цвета, без обшивок вокруг галуном. Бешметы (стеганые полукафтаны у народов Кавказа) должны были быть белого цвета, папахи черного курпея с большими верхами, а также одинаковые мягкие сапоги. Погоны на черкесках были синего цвета с буквами «Т-Г», т.е. «Терско-Горский».
1 декабря 1876 г. Осетинскому дивизиону было вручено знамя, а 7 декабря Терско-Горский конно-иррегулярный полк под командованием полковника П.Ф. Панкратова отправился по Ростово-Владикавказской железной дороге в Кишинев, где находились части российской армии, задействованные на Балканском полуострове (так называемая Дунайская русская армия). Здесь же находились Владикавказский конный казачий полк, а также собственного его величества конвоя Кубанский и Терский эскадрон12.
Успехи Терско-Горского конно-иррегулярного полка на поле боя побудили начальство приступить к более широкому формированию иррегулярных частей из народов Кавказа.
На Кавказском фронте (его еще называли Малоазиатским) русско-турецкой войны 1877-1878 гг. в боевых действиях приняли участие представители Осетии, служившие во втором и третьем Дагестанском, а также Черкесском, Кабардино-Кумыкском конно-иррегулярных полках шестисотенного состава. Осетины, проживавшие в Тифлисе, Гори, Кутаиси и других городах и населенных пунктах Тифлисской и Кутаисской губерний, зачислялись добровольцами в первую и вторую пешие Грузинские дружины. Осетины из Горийского, Душетского, Рачинского и других уездов находились в Грузинской пешей дружине, а также в составе Александропольского, Ахалцихского и других конно-иррегулярных полков13. В августе 1877 г. главнокомандующий Кавказской армией издал приказ о сборе двух сотен милиции из осетин Горийского уезда14.
Добровольцы должны были иметь исправное личное оружие и здоровых лошадей. Для сбора были отпущены и деньги (500 рублей)15. Отношение большинства осетин и ингушей к русско-турецкой войне 1877-1878 гг., их патриотический порыв и воинскую доблесть прекрасно показал писатель и журналист В.В. Крестовский в книге «Двадцать месяцев в действующей армии», где он писал, что «осетины и ингуши очень огорчились тем, что зачем-де формируют только один полк, зачем их берут так мало, когда джигитов хватит у них на десять таких полков. И действительно, случись только в них надобность, они все явятся на призыв с величайшей готовностью»16. Каждый доброволец-милиционер явился по призыву на своей лошади, одетый и вооруженный за свой счет. Газета «Терские ведомости» в 1877 году о добровольцах писала: «Почти каждый из всадников оставил дома детей и жену, дела свои… а есть и такие, которые продали последнее для снабжения себя в дальний поход, но все охотно заявили о готовности пожертвовать жизнью, имуществом и всем, что дорого и мило сердцу»17. В этой связи заметим, что достаточно много фактов свидетельствует о большом желании осетин, как, впрочем, и некоторых других горцев Кавказа сражаться за интересы России в рядах иррегулярной кавалерии. Поток добровольцев из Осетии, в целом из Терской области не иссяк и с началом боевых действий в 1877 г. Нередко среди добровольцев-милиционеров были отцы с сыновьями, дяди с племянниками или братья. Об этом очевидец военных событий писатель и журналист В.В. Крестовский писал: «Интересно и то, что между горскими добровольцами стоят в рядах отцы с сыновьями и дяди с племянниками, и по несколько родных братьев. Между офицерами найдется, пожалуй, несколько неграмотных, но зато все они с практического навыка прекрасно знают свое дело, все они украшены тремя-четырьмя серебряными и золотыми знаками военного ордена с почетными боевыми шрамами на лице и на теле; есть между ними и люди с отрубленными в бою пальцами, а все-таки служат по доброй воле и снова рвутся в бой»18.
В созданных на Кавказе иррегулярных частях служили представители разных народов, что способствовало укреплению их взаимопонимания, а иногда настоящей дружбы. Так, например, в Терско-Горском полку наряду с осетинами и ингушами служили русские, чеченцы, кумыки, грузины и т.д. В Кабардино-Кумыкском полку помимо кабардинцев, балкарцев, карачаевцев, кумыков и аварцев служили осетины, русские и украинцы. В составе Чеченского полка кроме чеченцев служили осетины (например, Знаур Тхостов, Петр Хуцистов и др.), русские, украинцы, немцы, евреи и т.д.
В марте 1877 г. был сформирован Кубанский конно-иррегулярный полк, куда были зачислены черкесы, карачаевцы и осетины19. Таким образом, осетины, служившие в различных иррегулярных и регулярных частях российской армии, принимали активное участие в русско-турецкой войне 1877-1878 гг.
Любопытно выглядит вооружение личного состава добровольцев-милиционеров. Пешие части были вооружены 6-линейными скорострельными винтовками Карле; конные – оружием различных систем, собственными ружьями азиатского образца, ружьями 7-линейными нарезными и 6-линейными винтовками Таннера казачьего образца20.
Военное руководство России в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. сформировало две армии. Первая их них (условно названная Дунайской), основная, была дислоцирована в Бессарабии, недалеко от румынской границы, готовая к наступательным военным операциям против турок на территории Болгарии. Вторая российская армия, вспомогательная, дислоцировалась в Закавказье. Военное руководство считало необходимым использовать воинственных горцев-добровольцев с Кавказа в военных операциях против турок «в гористых условиях», максимально приближенных к кавказским горам. Это одна из главных причин того, что Терско-Горский иррегулярный полк был направлен в состав Дунайской армии. К этому следует добавить, что много осетин-казаков, находившихся на действительной службе во Владикавказском казачьем полку и в Терском эскадроне, также воевали против турок на Балканском полуострове.
Терско-Горский конно-иррегулярный полк остановился недалеко от Кишинева, в деревне Гура-Галбино, жители которого, по словам очевидца этих событий В.В. Крестовского, были довольны поведением и благородством кавказских милиционеров. Жители Гура-Галбина отзывались о своих постояльцах как о честных и трезвых людях, которые не приемлют «ни воровства, ни буйства», ни других пороков21.
Командование Дунайской армии сразу обратило внимание на примитивное для того времени вооружение Терско-Горского полка, добровольцы которого имели свои собственные устаревшие кремневые ружья. Командование армии обратилось к военному министру России Дмитрию Алексеевичу Милютину с рапортом о том, что прибывший с Кавказа Терско-Горский полк, «в коем две сотни сформированы из осетин и две из ингушей, славный полк так и дышит Кавказом, но они вооружены кремневыми ружьями…»22. Далее Д.А. Милютина просили о высылке для кавказских добровольцев «более совершенного оружия»23. При этом в просьбе подчеркивалось, что «все казаки снабжены прекрасными ружьями, совестно ставить возле них горцев с их старым оружием; конечно, сравнение не в их пользу»24. Просьба командования Дунайской армии была удовлетворена, и милиционеры Терско-Горского конно-иррегулярного полка были перевооружены «берданками»25, однозарядными винтовками системы американского изобретателя Х. Бердана, усовершенствованными в 60-х годах XIX в. российским инженером А.П. Горловым. Добровольцы не были знакомы с новыми образцами оружия, плохо разбирались в уставных требованиях армейской жизни, в тактике боев, которые ведут воинские части во время большой войны и т.д. Поэтому всадники Терско-Горского полка прошли в Бессарабии «курсы» по освоению военной техники. Каждый доброволец, как подчеркивалось выше, явился в призывной пункт на своей лошади, одетый и обутый за свой счет. За время призыва в действующую армию офицеры и рядовые милиционеры получали от военного ведомства России деньги и фураж. Рядовые получали по десять рублей в месяц, фураж и пищу натурой. Все всадники Терско-Горского полка получили деньги на приобретение сапог26 (обувь, в которой они приехали на Балканский полуостров, была весьма неудобной, особенно зимой).
7 января 1877 г. была создана Кавказская казачья дивизия, в которую вошли Кубанский казачий полк, Терско-Горский конно-иррегулярный полк и Донская горная бригада. Следует подчеркнуть, что Осетинский дивизион был прикомандирован к Владикавказскому казачьему полку, а Ингушский дивизион прикомандирован к Одесскому военному округу (впоследствии ингуши принимали активное участие в боевых операциях русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и многие из них показали образцы мужества, стойкости и героизма). Затем Кавказская казачья дивизия была расформирована и образована Кавказская казачья бригада, командиром которой назначили полковника И.Ф. Тутолмина27, ставшего позже генерал-лейтенантом. Осетины вместе с другими солдатами и офицерами Дунайской армии показали себя дисциплинированными, стойкими, ответственными и мужественными в боевых операциях против турок. Они принимали активное участие в форсировании Дуная, в боях за Никополь, Ловчу (Ловеч), Плевну (Плевен), Шумлу (Шумен), Софию, Филиппополь (Пловдив) и т.д. Дисциплиной, смекалкой, мужеством и стойкостью Осетинского дивизиона восхищались видные российские генералы, например, И.В. Гурко, М.Д. Скобелев, И.Ф. Тутолмин, П.Д. Паренсов, Т.М. Лорис-Меликов, А.И. Куропаткин, А.А. Чавчавадзе и другие. Так, например, хорошо знавший осетин генерал М.Д.Скобелев писал генералу А.Зотову о кровопролитных боях под Плевной: «Имея этих молодцов (осетин. – Авт.) под рукой, я чувствовал свое положение более обеспеченным, ибо решился в случае перехода турок ночью в наступление пожертвовать этими казаками, в беззаветную отвагу которых верил, бросив их в атаку на неприятеля»28.
Заметим, что «эти молодцы», как назвал осетин М.Д.Скобелев, еще несколько раз выручали русских в чрезвычайно сложных ситуациях, оправдывая каждый раз доверие прославленного генерала. В критический момент следующего боя генерал М.Д. Скобелев, снова с надеждой на успех, бросил на турок осетин. В своих воспоминаниях об этом генерал П.Д. Паренсов писал: «Эти молодцы (осетины – Авт.) – образцовый тип воинов, не теряющихся ни при какой обстановке, сильно ударили на турок и оттеснили их по своей малочисленности, конечно, только на время и, подавляемые превосходящими силами, вынуждены были вместе со стрелками перейти в отступление»29. Тот же генерал П.Д. Паренсов неоднократно подчеркивал бойцовские и человеческие качества добровольцев Терско-Горского полка, в которых, как он писал, влюбился. «Далеко не доезжая Гуро-Галбино нас встретили всадники Терско-Горского полка и конвоировали до места, – писал он. – Любо было смотреть на этих лихих, изящных наездников, для которых езда – удовольствие, нормальное состояние, а не обязанность, как в нашей регулярной кавалерии… В Гуро-Галбино поинтересовался я поближе познакомиться с осетинами и ингушами и совершенно в них влюбился. Это была настоящая кавалерия, кентавры. Колодец был очень близко от нашей квартиры, и я любовался, какими молодцами они ездили на водопой: без седел, на недоуздках, скачут и гарцуют, джигитуя при возвращении от колодца»30. В одном из первых приказов по Кавказской казачьей дивизии генерал Скобелев-старший (в Дунайской армии служил и его сын, генерал М.Д. Скобелев. – Авт.), хорошо знавший психологию и характер горцев Кавказа, подчеркивал, что «вступая в первый раз в состав армии, действующей вне Кавказа, представители славных кавказских войск должны помнить всю важность их задачи. Кавказ на них надеется, и Кавказ хочет их славы»31. Генерал Скобелев-старший, как опытный военачальник, уверенный в боевых качествах своих солдат, недвусмысленно напомнил представителям «славных кавказских войск», что их боевой славы хочет весь Кавказ. И действительно, успехами кавказ-ских войск на поле боя гордились и на фронте, и в тылу. Так, например, они отличились в одном из самых кровопролитных сражений русско-турецкой войны 1877-1878 гг. – Плевненской эпопее. Генерал М.Д. Скобелев 3 сентября 1877 г., снова восхищаясь героизмом и мужеством всадников Осетинского дивизиона, писал, что «деятельное содействие стрелкам и либавцам оказала сотня Осетинского полка, рассыпанная мною в цепи левее цепи стрелков. Вообще, поведение Осетинского дивизиона по беспримерному самоотвержению и рыцарской храбрости выше всякой похвалы»32. Следует подчеркнуть, что представители Осетии, защищая на поле боя интересы России и показывая героизм, несли и большие потери. Об этом писал, например, генерал А.И. Куропаткин, служивший в тот период начальником штаба Кавказской казачьей дивизии под командованием генерала М.Д. Скобелева. «Не имея под рукой пехотного резерва, – писал А.И. Куропаткин, – генерал Скобелев отдал приказ сотне осетин спешиться и усилить левый фланг цепи стрелков, наиболее теснимый. Осетины, как всегда, с боевым пылом исполнили возложенное на них поручение, смело двинувшись вперед и приостановив временно во много раз сильнейшего противника. Но затем, подавляемые превосходством неприятеля в силах, стрелки и осетины, понеся большие потери, должны были отступить»33. О «героизме кавказцев» и больших потерях среди них писал и главнокомандующий Дунайской армией. В телеграмме, направленной в Тифлис, он подчеркивал: «Кавказцы служили великолепно и поддержали свою славу, но зато и людей потеряли много. Необходимо их пополнить. Осетины так работали, что буду просить им Георгиевское знамя»34. При этом главнокомандующий просил выслать на передовую «по сотне конных человек на пополнение кубанцев и владикавказцев, а осетин пришли сколько можешь»35. Эти характеристики боевых и человеческих качеств «кубанцев, владикавказцев и осетин» свидетельствуют о героизме и мужестве простых людей разных национальностей, которые преданно служили интересам России.
Лестные отзывы об осетинах, участвовавших в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. давал командир Кавказской казачьей бригады генерал И.Ф. Тутолмин, который отмечал, что «осетины во главе Кавказской казачьей бригады первыми вступали в бой, и если им приходилось бывать последними, то только при отступлении».36 Начальник полевого штаба Дунайской армии генерал-адъютант А.А. Непокойчицкий докладывал Александру II: «Терско-Горский конно-иррегулярный полк, прибывший с Кавказа… Славный полк, так и дышит Кавказом»37.
Осетинский дивизион, как отмечалось выше, был влит во Владикавказский конный полк, который в составе Кавказской казачьей бригады участвовал во многих кровопролитных боях, показав образцы мужества и храбрости. Командир бригады генерал И.Ф. Тутолмин доносил командующему западным отрядом генералу А. Зотову: «Этот народ (осетины – Авт.) заслуживает из ряда вон выходящей награды своею безупречною, безграничною храбростью. С первого шага за Дунаем, с 22 июня, они открыли для Кавказской бригады целый ряд дел с неприятелем, полных безупречной отваги, и собственной кровью, значительно более других, окропили путь от Дели-Сула через Градешти до самого Самовида и оттуда через Плевну до окопов Ловеч»38. О воинской закалке, отличной дисциплине и готовности представителей Осетии сражаться за интересы России писали и другие известные и авторитетные очевидцы. Так, например, в кровопролитном бою у деревни Дели-Сула русские разгромили турок, и в этом немалая заслуга принадлежала Владикавказскому казачьему полку (выше уже отмечалось, что Осетин-ский дивизион влили в этот полк), командир которого, Оскар Александрович Левис, писал: «Осетины дрались со свойственной им отвагой… считаю своим долгом доложить об отличной распорядительности командира Осетинского дивизиона ротмистра Есиева (Асламурза Бесланович – Авт.), об отличиях, оказанных сотниками и субалтерн-офицерами (младшими офицерами – Авт.), а также нижними чинами»39. Осетинский дивизион в составе русских войск участвовал в форсировании Дуная, в боях у деревень Турско-Сливо, Бресляницы, Самовид, Омаркиоя-Павликаны и др. Отвага и мужество осетинских добровольцев-конников, проявленные в боях, удивляли очевидца этих кровавых событий князя Л.В. Шаховского. Он писал, что невзрачная на вид кавалерия (осетинские всадники – Авт.) навеяла панический страх на все ряды турецкой кавалерии»40. Всадники Осетинского дивизиона вместе с русскими войсками участвовали в кровопролитных боях у Ловеч и Плевны, в боях у Телиша, Горного Дубняка, Селян, Радомирцев, Луковиц, Правца, Этрополя, Чумаковиц и т.д. Осетины и представители других народов Осетии участвовали в переходе через Балканы под командованием талантливого русского генерала И.В. Гурко (Ромейко-Гурко).
Очевидцы из Болгарии, восхищенные мужеством и героизмом всадников Осетинского дивизиона, также высоко ценили вклад представителей Осетии в разгром турок. Так, например, болгарский публицист Георгий Котов писал: «Особенно грозна была картина нападения Владикавказского казачьего полка и осетин» (в боях с турками в г. Ловеч – Авт.)… которые «разбили три неприятельских батальона»41. Следует подчеркнуть, что в боях за город Ловеч, где участвовал Владикавказский казачий полк, погибло много российских солдат и офицеров, в том числе и осетин. Но и сами владикавказцы уничтожили несколько тысяч турок. Профессор М.П. Санакоев, посвятивший несколько солидных работ различным аспектам русско-турецкой войны 1877-1878 гг., пишет: «Здесь в бою (у г. Ловеч – Авт.) 3 и 4 сотни Владикавказского казачьего полка, 1 и 2 сотни Осетинского дивизиона и Терский эскадрон изрубили около 4 тысяч человек»42. Кровавые события этого боя запечатлены и в воспоминаниях бывшего командира 30-го Донского полка М. Грекова, который подчеркивал, что у города Ловеч «лежало более тысячи тел, поверженных исключительно ударами шашек. Эти удары были ужасны: или череп пополам, или голова совсем прочь снесена, или грудь с плеча глубоко рассечена»43.
Представители Осетии показали образцы героизма, смелости и отваги в боях за г. Ловеч. Владикавказский казачий полк был награжден Георгиевским знаменем, а бойцы – знаками отличия на папахах «За взятие Ловеча 22 августа 1877 года». Более 200 казаков-владикавказцев были награждены знаком отличия военного ордена.44 Среди них Генардуко Абисалов, Боцка Айляров, Василий Гажеев, Асланбек Кубатиев и другие. За мужество и храбрость в боях орденов и медалей были удостоены Василий Хетагуров, Исай Сеоев, Николай Гульдиев, Михаил Алдатов, Моисей и Даниил Гажеевы, Андрей Галаев, Темирбулат Тхапсаев, Дзибо Алдатов и другие всадники Терского эскадрона45. Моисей Гажеев получил золотые часы и медаль «За храбрость от князя Николая Черногорского». Исай Сеоев был награжден медалью «Виртути милитари» и прусским орденом, а Андрей Галаев медалью «Виртути Милитари».
История русско-турецкой войны 1877-1878 гг. изобилует конкретными и яркими примерами дружбы и взаимовыручки русского и кавказских народов. За время войны русские, осетины, ингуши, представители других народов, сражавшиеся за интересы России, неод-нократно рисковали жизнью, выручали друг друга в критические моменты кровопролитных боев. Эти тяжелые военные испытания сближали людей разных национальностей и были настоящей школой не только патриотизма, но и интернационализма. Образцы мужества, героизма и отваги показали также многие добровольцы из Ингушского дивизиона, который по просьбам всадников-ингушей в октябре 1877 года был переведен в Болгарию для участия в боевых действиях против турок46. Ингушский дивизион был зачислен в ХIII армейский корпус и уже 12 октября 1877 года он принял участие в боях у деревни Сисово, затем при р. Ак-Лом, Кара-Лом и в других сражениях. Ингуши отличились в боях за село Кацелево, о чем писал командующий ХIII армейским корпусом генерал-адъютант А.М. Дондуков-Корсаков. «Поведение ингушей и гусар в этой стычке с неприятельскою пехотою выше похвалы… – писал он. – Они с беззаветною храбростью и настойчивостью бросались на неприятеля, осыпавшего их пулями… Ингуши, поддержанные 3-м эскадроном гусар, смело атаковали пехотные части в ложементах (старинное название небольшого стрелкового или орудийного окопа – Авт.). По всеобщему отзыву, героями дня были всадники Терско-Горского полка»47. За проявленное мужество и героизм в боях за село Кацелево были награждены командир Ингушского дивизиона Банухо Базоркин – орденом Св.Анны 2-й степени, ротмистр Николай Альдиев – орденом Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, прапорщик Артаган Мальсагов – орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», подпоручик Маги Новрузов был произведен в поручики. Кроме того, еще 22 ингушских всадника получили знаки отличия военного ордена (Генардуко Алиев, Чалдыр Гойгов, Бати Мальсагов, Парго Темирсултанов и другие)48. Заметим, что Ингушский дивизион участвовал в боях за Церцевец, Констанце, Огарчин и т.д. Командование отмечало храбрость и мужество ингушей-всадников подпоручика Батако Ужахова, прапорщика Доха Мальсагова, рядового Дуда Мацилгова49 и других.
Осетинский дивизион в составе войск легендарного русского генерала И.В. Гурко принимал активное участие в боевых операциях у Горного Дубняка, Дальнего Дубняка, Телиши, Правек и др., показывая образцы боевого искусства. Так, например, в боях «за Правец Осетинский дивизион пленил 2 османских офицеров и 41 солдата»50. Очевидцы и свидетели этих сражений, как правило, давали высокую оценку военной подготовке, сноровке и храбрости не только Терско-Горского конного иррегулярного полка, но и всем представителям Осетии, сражавшимся на Балканах. Так, например, весьма высокую оценку всадникам Осетинского дивизиона давал полковник лейб-гвардии Преображенского полка А.А. Берс, который писал: «Лучшей кавалерии для горной службы нельзя себе вообразить, их лошади в горах как у себя дома, и нет никакой такой горы, на которую не мог бы забраться осетин, частью верхом, а где ведя лошадь в поводу. Осетин ловок, глаз у него зоркий, любит свою лошадь, редко натрет ей спину, и сам довольствуется малым, но всегда молчалив, не хвастлив»51.
Представители Осетии были непосредственными участниками блестящих побед над турками, одержанными под командованием генерала И.В. Гурко под Плевной, Горным Дубняком, Телишем, Этрополем и т.д. Командуя семидесятитысячным отрядом, генерал И.В. Гурко «совершил труднейший переход через Балканы, считавшиеся недоступными зимой, и в конце декабря 1877 года занял Софию и разбил турецкие войска под Ташкисеном»52. В этих ожесточенных боях принимали участие и представители Осетии.
В следующем, 1878 году, Терско-Горский конно-иррегулярный полк участвовал в боях у Татар-Базарджика за освобождение Филиппополя (Пловдива), в сражениях у селения Чатак, Чепеляр, Дердери и др. За проявленные мужество и героизм на поле боя были отмечены наградами поручик Г. Есенов, корнет К. Абисалов, есаул И. Гайтов, майор А. Кубатиев, полковник Г. Абисалов, сотник И. Шанаев, прапорщик К. Абисалов, ротмистр А. Есенов и многие другие53. Кроме того, рядовым Терско-Горского полка разновременно было выдано свыше двухсот Георгиевских крестов54, которых были удостоены сорок шесть рядовых всадников Осетинского дивизиона (Б. Мильдзихов, Э. Доев, К. Туриев и др.). Осетинский и Ингушский дивизионы были награждены Георгиевскими знаменами с надписью «За отличие в Турецкой войне 1877-1878 гг.»55.
Кроме всадников-добровольцев из Осетинского дивизиона участие в боях с турками на балканском театре русско-турецкой войны 1877-1878 годов принимали, как подчеркивалось выше, и другие воины из Осетии, находившиеся в регулярных частях российской армии, в казачьих частях и болгарском ополчении. Так, например, в болгарском ополчении героически сражались Данилбек Цаликов и Дудар Караев, награжденные многими боевыми наградами. В лейб-гвардии Атаманском полку служил Николай Колиев, также награжденный многими боевыми наградами.56 А в регулярной российской армии служили прапорщик Дударов, подпоручик Кантемиров, майоры Кануков, Тлатов57 и другие.
Успешные действия российской армии привели к тому, что 9 января 1878 года турецкие войска Вессель-Паши (35 тыс. человек и 103 орудия), оборонявшие Шипкинский перевал, были разбиты. Капитуляцию Вессель-Паши описал в своих воспоминаниях (записанных русским писателем и журналистом А.А. Гиляровским) ординарец генерал-адъютанта Михаила Дмитриевича Скобелева Дзамбулат Абациев, ставший впоследствии генерал-лейтенантом. В воспоминаниях говорится, как плененный Вессель-Паша отдал свою саблю Дз. Абациеву58.
На Балканском театре военных действий русско-турецкой войны 1877-1878 гг. неоднократно отличались представители Осетии Дзамбулат Абациев, Данилбек Цаликов и Созруко Хоранов, ставшие впоследствии известными генералами, а также Генардуко Есенов, Кубати Абисалов, Исай Гайтов, Индрис Шанаев (который был активным участником народнического движения в Осетии), Асланбек Кубатиев, Генардуко Абисалов, Дзамбулат Цереков, Александр Дзугаев, Тотраз Зембатов, Асламурза Есиев, Агубекир Дударов, Александр Газданов, Мисирби Гутиев, Татаркан Каргиев, Бицко Дзаболов, Гуда Бекузаров, Эльбиздуко Кулаев, Николай Колиев, Андрей Галаев, Исай Сеоев, Николай Гульдиев, Моисей и Даниил Гажеевы и многие другие. Почти все они получили за проявленную в боях храбрость и отвагу ордена и медали. Многие из них получили по две и более медали, а некоторые из них, например, Индрис Шанаев, Асламурза Есиев, Исай Гайтов, Кубати Абисалов удостоились еще и «Румынского железного креста», учрежденного в память перехода русских войск через Дунай в 1877-1878 гг.
Терско-Горский конно-иррегулярный полк, выполнив с честью возложенные на него обязанности на Балканском театре боевых операций русско-турецкой войны 1877-1878 гг., с большими почестями вернулся 21 октября 1878 года во Владикавказ. 22 октября 1878 года в сел. Ольгинском был устроен торжественный обед в честь прибывших из Балкан всадников – осетин и ингушей. На обеде всадники вспоминали погибших друзей, боевые эпизоды, образцы патриотизма и интернационализма, прославленных русских генералов И.В. Гурко, М.Д. Скобелева, И.Ф. Тутолмина, П.Д. Парен-сцова, А.И. Куропаткина и других.
Боевые действия на Кавказе, по сравнению с Балканами, имели второстепенное значение в ходе русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Однако, одержанные российской армией победы в боях на Кавказском театре способствовали укреплению бесспорных успехов русских войск на Балканах. Осетины и другие представители Осетии принимали активное участие и в «кавказской части» войны. Они сражались с турецкими войсками в составе частей регулярной армии, казачьих соединений и иррегулярных частей (милиции). Представители Осетии вместе с русскими и другими народами России успешно сражались с турками в кровопролитных боях в Эрзеруме, Ардагане, Карсе, Баязете и в других местах. Осетины служили в различных частях регулярной российской армии, дислоцированных на Кавказском театре военных действий, в казачьих войсках, а также в Александропольском, Ахалцихском, Чеченском, Кабардино-Кумыкском и в других конно-иррегулярных (милицейских) полках.
Перед русско-турецкой войной 1877-1878 гг. Кавказская армия России насчитывала около 100 тыс. человек и 276 орудий59. Одной из особенностей Кавказской армии было то, что в ней офицеров из числа кавказских народов, например, грузин, осетин, армян, азербайджанцев и др. было много. Видимо, в Петербурге император и его ближайшее окружение считали, что на Кавказском театре боевых действий максимальное число офицеров российской армии, этнически принадлежащих к кавказским народам, будет способствовать решению нескольких важных задач: 1) привлечь к службе в российской армии как можно больше грузин, армян, азербайджанцев и др., чтобы они с помощью других народов внесли максимальный вклад не только в общую победу России над Турцией, но и в освобождение значительной части Западной Армении и Грузии от турецкого господства; 2) привлекая к войне с турками максимальное количество офицеров и рядовых из числа кавказских народов, в Петербурге, видимо, рассчитывали таким образом «разгрузить» русский народ, который понес большие потери на Балканском театре русско-турецкой войны 1877-1878 гг.; 3) высокий процент представителей местных народов в Кавказской армии должен был способствовать укреплению содружества русского и кавказских народов, тем более, что представители последних на Балканах показали себя в целом с наилучшей стороны. Этими причинами можно объяснить то, что многие представители народов Кавказа, в том числе осетины, служили в 84-м пехотном Ширванском полку, 15-м драгунском Терском полку, 156-м Елисаветпольском полку, 15-м Тифлисском гренадерском полку, Нижегородском драгунском полку и т.д. В этой связи любопытно отметить, что командир Кавказской гренадерской дивизии писал военному министру Д.А. Милютину, что в 43-м драгунском полку среди офицеров было всего 7 русских60.
Кавказская армия начала наступление на турецкие позиции 24 апреля 1877 года по трем направлениям, ведущим к Эрзеруму (через Ардаган, Карс и Баязет), а также по берегу моря к Батуму. Кавказский театр боевых действий условно можно разделить на три периода: 1) наступательный (с 24 апреля до 27 июня 1877 года), когда российская армия одержала ряд побед, например, в Ардагане, в крепости Баязет и в других местах61; 2) оборонительный (с 27 июня по 15 октября 1877 года), когда российские войска после поражения под Зивином сняли осаду Карса, начали отступать и занялись обороной Закавказья62; 3) новое (второе) наступление российской армии (с 15 октября 1877 по 31 января 1878 года), в результате чего были одержаны победы под Авлияром-Аладжой, в Карсе, Драмдаге, Деве-бойну, Даяре и других местах. Эти локальные победы, в которых участвовали представители Осетии, во многом способствовали общей победе российской армии на Балканах. Осетинские иррегулярные (милицейские) части приняли участие во многих важнейших боевых операциях русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Балканском и Кавказском направлениях. Настоящими героями на Кавказском театре войны показали себя всадники-осетины Александропольского конно-иррегулярного полка Хусейн Алдатов, Артемий Огоев, Бибол Газданов, Есма Дудаев, Дачо Дзигоев, Индрис Цолоев, Бибоц Дзасохов, Бембулат Хестанов, Дахчико Ходов, Сосланбек Кубатиев, Герасим Кундухов, Андрей Колиев, Дзибо Акоев, Михаил Аликов, Казбек Дзиоев, Акберди Козырев, Мисост Кусов, Иосиф Газданов, Каурбек Бигаев, Туган Кастуев, Елисей Хадарцев, Гобце Дударов, Георгий Колиев63 и многие другие.
Осетины показали образцы мужества и героизма, сражаясь с турками в составе Ахалцихского конно-иррегулярного полка. Среди них Николай Цховребов, Иван Засеев, Зураб Тибилов, Шамел Козаев, Яков Кундухов, Тембулат Томаев, Малхаз Кокоев, Григорий Томаев, Давид Плиев, Бабе Ханикаев, Кавдин Галаванов, Михаил и Шакро Санакоевы, Антон Хетагуров, Григорий Плиев, Пидо Кокоев, Михаил Санакоев64 и многие другие. Профессор М.П. Санакоев подчеркивает, что «две сотни южных осетин, входившие в Ахалцихский полк, отличились почти во всех сражениях. Прапорщик Яссе Газзаев из Ахалцихского полка был награжден серебряной медалью “За храбрость”». Имя Яссе Газзаева неоднократно отмечалось в приказах по Кавказской армии. В его наградном листе говорится, что Газзаев обратил на себя особенное внимание своею «храбростью, доказанной им неоднократно… во время бытности его на службе в Ахалцихском конно-иррегулярном полку»65. На кавказском направлении русско-турецкой войны 1877-1878 гг. сражались 1-й и 2-й Горско-Моздокские, 1-й и 2-й Кизлярско-Гребенские, 2-й Владикавказский, 1-й и 2-й Волжские казачьи полки, где служило немало представителей Осетии. Таким образом, осетины и как милиционеры-добровольцы, и как казаки, и как солдаты и офицеры регулярных частей российской армии принимали активное участие и на Балканском, и на Кавказском театре военных действий. Представители Осетии, служившие в различных частях российской армии, демонстрировали на поле боя храбрость, верность Отечеству, смелость и отвагу. Так, например, настоящим героем показал себя всадник Ахалцихского конно-иррегулярного полка Батраз Тедеев, который при переправе через Куру взял в плен турецкого офицера66. А в кровопролитных боях за Ардаган героизм и мужество показали Александр Агоев, Иосиф Собиев, Петр Тинаев, Егор Бузаров и другие, которые были награждены орденами и медалями67. Боевых орденов были также удостоены поручики Т. Козырев, А. Алдатов, юнкер Е. Хадарцев, прапорщик Б. Туриев, майоры И. Кусов, И. Тхостов, есаул М. Кубатиев, хорунжий К. Жукаев, сотник П. Баев, рядовые Д. Дзодзиев, Т. Кантемиров Х. Дзиоев, Т. Бегиев, А. Мистулов, Г. Гулуев, Т. Чочиев, К. Санакоев, С. Дарчиев, И. Кокоев, П. Битаров, Н. Габараев, Т. Мистулов, С. Тибилов, Георгий и Габе Гайтовы и многие другие. Таким образом, представители Осетии, принимавшие активное участие в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., внесли свой вклад в освобождение балканских народов от многовековой зависимости от Оттоманской Порты. Начиная войну с Османской империей Россия ставила задачу освободить балканские народы из-под ига турок. В то же время в Петербурге преследовали и другую цель – укрепить свое влияние в Европе, в частности, на Балканском полуострове, где Порта мечтала увековечить свое господство над балканскими народами. Влиятельные западноевропейские государства, преследовавшие свои корыстные цели, пытались извлечь для себя пользу от войны России с Турцией.
Первые же военные операции показали, что Турция без посторонней помощи не сможет выстоять против военной мощи России. После того как русские войска одержали блестящую победу в Плевне, стало понятно, что Турция находится на грани поражения. Порта обратилась к странам Европы с просьбой о посредничестве. Однако Россия не желала вести переговоры с Турцией с помощью посредников. Потерпев еще ряд поражений на поле боя, особенно в Адрианополе, Порта обратилась к Александру II с предложением прекратить военные действия и приступить к мирным переговорам, которые состоялись 19 февраля (3 марта) 1878 года в Сан-Стефано (в 15 км. от Стамбула). Здесь был подписан предварительный договор между Россией и Турцией. Россия была вынуждена пойти на подписание отдельных невыгодных положений из-за опасности войны с Англией и предательства со стороны Австро-Венгрии, выступавших «против усиления позиций России на Балканах, прежде всего в связи с образованием там крупного славянского государства – Болгарии»68. С 1 (13) июня по 1 (13) июля 1878 года в Берлине состоялся международный конгресс, созванный по инициативе Англии и Австро-Венгрии для пересмотра условий Сан-Стефанского мирного договора 1878 года, завершившего русско-турецкую войну 1877-1878 годов69. Россия не хотела созыва этого конгресса. Однако вынужденно пошла на это, так как нависла реальная угроза войны с Англией. Антироссийскую позицию занимала и Германия. Председательствовал на конгрессе Бисмарк. Важнейшие вопросы решались не на общих заседаниях, а «на частных совещаниях представителей Англии, Германии, Австро-Венгрии и России».70 Главные споры на конгрессе развернулись вокруг статуса и территории Болгарии, которая в ходе русско-турецкой войны 1877-1878 гг. получила независимость. Австро-Венгрия и Англия «желали урезать до минимума» территорию Болгарии, определенную Сан-Стефанским мирным договором.71 Англия была против того, чтобы территория в Закавказье (Южная Грузия и значительная часть Западной Армении) отошла от Турции к России72. Австро-Венгрия претендовала на Боснию и Герцеговину. Бисмарк, объявивший себя лишь нейтральным посредником, фактически поддерживал требования Англии и Австро-Венгрии73, вынудив Россию принять их почти в полном объеме. Западные державы, делая все против усиления позиции России на Балканах, «постарались урезать то, что было добыто русской кровью для народов Балканского полуострова и закреплено Сан-Стефанским миром»74. Берлинский конгресс 1878 года подтвердил независимость Сербии, Черногории и Румынии. Болгария была разделена на две части: Южная под названием Восточная Румелия превращалась в автономную провинцию Турции с христианским губернатором, «которого назначал султан сроком на пять лет с согласия великих держав»75. А из Северной Болгарии образовалось поставленное в вассальную зависимость самоуправляющееся княжество76. В Закавказье за Россией оставались Карс, Ардаган и Батум с их округами. Баязет с Алашкертской долиной возвращался Турции. Батум объявлялся торговой вольной гаванью (порто-франко). В 1886 году Россия отменила порто-франко в Батуме. Берлинский трактат сохранял силу до Балканских войн 1912-1913 гг.77 Таким образом, Берлинский конгресс, ставший победой англо-австрийского блока, не решил Восточного вопроса. Боясь усиления позиций России в Европе и, особенно, на Балканах, западноевропейские страны (Англия, Германия и др.) фактически выступали против независимости балканских народов. Однако благодаря твердой позиции России, которая выдержала мощное давление Англии, Австро-Венгрии, Германии и других стран, народам Болгарии, Румынии, Сербии и Черногории удалось освободиться от османского ига. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. сыграла выдающуюся роль в судьбе многих балканских народов (румын, болгар, сербов, черногорцев и др.), которые при помощи России в конечном итоге завоевали независимость. В период войны и в последующие времена еще больше укрепилась дружба между русскими и балканскими народами. Правда, в последние годы ХХ века нашлись всевозможные «ревизоры» итогов русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и взаимоотношений России с балканскими государствами. Они начали ставить под сомнение великую дружбу народов, которая была скреплена кровью русских, болгар, румын, черногорцев, осетин и многих других народов. Однако перед неоспоримыми фактами истории бледнеют попытки «ревизоров», и дружба между Россией и странами Балканского полуострова снова набирает силу.
Русско-турецкая война 1877-1878 гг. имела огромное значение и для российских народов Закавказья – грузин, армян и др. Многие грузины, армяне и другие народы Южной Грузии и Западной Армении с помощью России освободились от турецкого ига.
ПРИМЕЯАНИЯ
1 Дневник Д.А. Милютина. М., 1949. Т.2, с.58.
2 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. – 1917 г.). М., 1988, с.285.
3 Там же.
4 Там же.
5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.22, с.49.
6 Санакоев М.П. Из истории боевого содружества русского и осетинского народов (XVIII – нач. ХХ вв.). Цхинвали, 1987, с.107.
7 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на кавказско-малоазиатском театре. Т.1. СПб. 1904. с.1.
8 Санакоев М.П. Указ.соч., с.108.
9 Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания (в дальнейшем ЦГА РСО-А). Ф.53, оп.1, д.873, л.4; Муталиев Т.Х. В одном строю. Грозный, 1978, с.36.
10 Гизетти А.Л. Сборник сведений о Георгиевских кавалерах и боевых знаках отличий кавказских войск. Ч.2. Тифлис, 1901, с.101-102, 106-107.
11 Крестовский В.В. Двадцать месяцев в действующей армии. Т.1. СПб, 1879, с.27-30.
12 Муталиев Т.Х. В одном строю. Грозный, 1978, с.37.
13 Санакоев М.П. Указ. соч., с.109.
14 Там же.
15 Там же, с.110.
16 Там же, с. 111.
17 Терские ведомости, 1877, №15.
18 Крестовский В.В. Указ. соч., с.28-29.
19 Санакоев М.П. Указ. соч., с.113.
20 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на кавказско-малоазиатском театре. Т.1. СПб, 1904, с.29.
21 Крестовский В.В. Указ. соч., с.34.
22 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. СПб, 1890. Вып.I, с.119; Сборник материалов по русско-турецкой войне на Балканском полуострове. СПб, 1898. Вып. II, с.111.
23 Там же.
24 Там же.
25 Винтовка системы американского изобретателя Х. Бердана («берданка») была на вооружении российской армии в 1868-1891 гг.
26 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. СПб. 1890. Вып. I, с.119.
27 Санакоев М.П. Указ. соч., с.116.
28 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Вып.41. СПб., 1903 (Рапорт генерала М.Д. Скобелева начальнику западного отряда генералу Зотову от 3 сентября).
29 Паренсов П.Д. Из прошлого. Воспоминания офицера Генерального штаба. Ч.1-2. СПб., 1901, с.334.
30 Там же, ч.1, с.190; 194.
31 ЦГА РСО-А, ф.83, оп.1, д.21, л.3; Муталиев Т.Х. Указ.соч., с.49.
32 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Вып.41. СПб., 1903, с.219.
33 Куропаткин А. Действия отрядов генерала Скобелева в русско-турецкую войну 1877-1878 гг. Ловча и Плевна, часть 1, СПб, 1880, с.503.
34 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Вып.26. СПб., 1899, с.346-347.
35 Там же.
36 Санакоев М.П. Указ. соч., с.116.
37 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Вып.2. СПб., 1889, с.111.
38 Там же. Вып.26. СПб., 1899, с.346-347.
39 Там же. Вып.23. СПб., 1899, с.115.
40 Шаховский Л.В. Два похода на Балканы 1877-11878. (С театра войны). М., 1897, с.68.
41 Котов Г.И. Мавзолей на горе Плевен. СПб., 1907, с.203.
42 Санакоев М.П. Указ. соч., с.117.
43 В долинах и на высях Болгарии. Воспоминания бывшего командира 30-го Донского казачьего полка М. Грекова. СПб., 1900, с.37.
44 Терские ведомости, 1879, №36; Санакоев М.П. Указ. соч., с.117.
45 Санакоев М.П. Указ. соч., с.118.
46 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. – 1917), М., 1988, с.292.
47 Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878. Вып.4. СПб., 1889, с.104-105.
48 ЦГА РСО-А, ф.83, оп.1, д.8, л.103; д.27, л.27; д.32, л.34,40.
49 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. – 1917). М., 1988, с.292.
50 Там же, с.292-293.
51 Воспоминание офицера лейб-гвардии Преображенского полка о походе в Турцию в 1877-1878гг. А. Берса. СПб., 1899, с.74.
52 Советская историческая энциклопедия. Т.4. М., 1963., с.898.
53 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. – 1917 г.), с.293.
54 Там же.
55 Воспоминание офицера лейб-гвардии Преображенского полка о походе в Турцию в 1877-1878 гг. А. Берса. СПб., 1899, с.74.
56 Санакоев М.П. Указ. соч., с.118.
57 Там же, с.119.
58 Там же, с.122.
59 Там же, с.127.
60 Зайончковский А.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX-XX столетий. М., 1973, с.200.
61 Мегрелидзе Ш.В. Закавказье в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Тбилиси, 1972. с.21-22.
62 Там же, с.150-151.
63 Санакоев М.П. Указ. соч., с.131.
64 Там же, с.132.
65 Там же.
66 Там же.
67 Там же.
68 Советская историческая энциклопедия. Т.2. М., 1962, с.362.
69 Там же.
70 Там же, с.363.
71 Там же.
72 Там же.
73 Там же.
74 Никитин С.А. Россия и освобождение Болгарии // Вопросы истории, 1978, №7, с.62.
75 Советская историческая энциклопедия. Т.2. М., 1962, с.363.
76 Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII – начало XIX в.). М., 1975, с.231-232.
77 Советская историческая энциклопедия. Т.2. М., 1962, с.363.
