Руслан ТОТРОВ. Париж Персидского залива

Трудно поверить, но вплоть до начала

Википедия

Усевшись за стол и подвинув к себе клавиатуру компьютера, я набрал первые четыре знака и остановился, задумавшись над пятым: как вернее – Дуба(й) или Дуба(и)? Раньше, сколько я помню, все писали Дубай. Теперь же то и дело встречается Дубаи. Я позвонил сыну, который работает в этом городе, и попросил узнать, как произносится его название по-арабски. Проконсультировавшись, он ответил, что Й ближе арабскому произношению, чем И, которое всего лишь дань англицизму (такая мода). Я с удовольствием принял ответ сына, тем более, что окончание Й (Дубай) ближе не только арабскому, но и русскому языку, на котором я предполагаю рассказать здесь о своих впечатлениях о пребывании в Дубае и Объединенных Арабских Эмиратах.

ЯК-42, на котором мы с женой совершили четырехчасовой полет рейсом Нальчик – Дубай, приземлился в аэропорту Шарджи. Мы полагали, что Шарджа – это пригород Дубая, где расположен знаменитый дубайский аэропорт, о котором были наслышаны и начитаны, но особого впечатления аэропорт на нас не произвел – видали и получше. Мы сказали об этом встречавшему нас сыну, и он объяснил, что Шарджа не пригород Дубая, а столица одного из семи эмиратов, входящих в ОАЭ, и аэропорт этот в основном грузовой и принимает лишь некоторые из второразрядных (тут он улыбнулся) и третьеразрядных пассажирских рейсов. Усевшись в машину, я ответил, что прием такого антиквариата, как нальчикский ЯК-42, должен происходить в лучшем аэропорту государства и отмечаться народными гуляниями и праздничным фейерверком.

Минут через сорок (чуть больше или чуть меньше) мы были, наконец, в Дубае, в районе Аль Барши, где в одной из впечатляющих двухэтажных вилл нашел себе пристанище наш сын. Я осмотрел его жилище – скульптурную группу у входа, бассейн во дворе и прочие атрибуты буржуазности – и не без грусти подумал, что у себя на родине о чем-то подобном он мог лишь прочитать в каком-нибудь глянцевом журнале или увидеть в телесериале “Ах, представьте, наши богатые тоже плачут”. Когда мы приняли душ и привели себя в порядок, начало смеркаться, и сын предложил нам на выбор ужин в иранском, итальянском, мексиканском (и так далее) ресторане. Поскольку первым он назвал иранский, мы именно его и выбрали. Ресторан находился в старом городе, но по дороге, в стороне мы видели эффектно подсвеченные дубайские небоскребы, о которых речь впереди.

Ресторан содержали престарелый отец и три его бравых сына. Имя одного их них, Маджида, я запомнил, потому что именно он был самый громкий и самый быстрый из братьев. Он усаживал гостей, принимал заказы, и так далее, и все это в довольно тесном помещении, где почему-то было уютно, как дома. Тем более, что братья, как оказалось, приятельствовали с нашим сыном и, познакомившись с нами, старались обслужить нас по высшему разряду. В ресторане был еще один зал, с отдельным входом с улицы, “для семейных”, где братья принимали чинных арабов с женами, и еще один, где жарились кебабы и сидели те, кому нравилось наблюдать, как готовится их еда. Когда мы поужинали, поблагодарили братьев и собрались уходить, я услышал на прощание «баракат». Мой привет языковедам, которые утверждают, что часто употребляемое осетинами «берекет» заимствовано у тюрков. Может, и заимствовано в поздние времена, только раньше тюрки заимствовали это у иранцев (или индоиранцев). Как и слово хан, например.

Поняв, что увязаю в деталях и отступлениях, перехожу к главному. Государственный строй Объединенных Арабских Эмиратов представляет собой уникальный симбиоз абсолютных монархий и демократии. Каждый из семи эмиратов государства (Абу-Даби, Аджман, Дубай, Рас эль-Хайма, Умм эль-Кайвайн, Фуджейра и Шарджа) управляется шейхом, наделенным безраздельной наследственной властью, а все вместе – представляют собой федерацию. Президентом ОАЭ является шейх Абу-Даби, самого большого по площади и богатого нефтью эмирата, а председателем правительства – шейх Дубая. Раз в году, в октябре, в столице ОАЭ Абу-Даби собираются шейхи всех семи эмиратов и вырабатываются предложения, которые президент и правительство должны принять к исполнению. Одни, сомневаясь, называют это собрание незначимой формальностью, другие же, напротив, утверждают, что оно обладает вполне реальными полномочиями. Не берусь судить, шейхам виднее.

Знакомясь со страной, мы проехали по дорогам ОАЭ более полутора тысяч километров, и я часто не понимал, в каком из эмиратов нахожусь, но всюду, где бы мы ни были, дороги – многорядные шоссе и второстепенные проселки, в пустыне и в горах, в городах и крохотных поселках – были идеально ровные, гладкие, как зеркало, нигде – действительно нигде! – ни одной выбоины, ни одной заплаты. При этом, как и при всем остальном, следует учесть, что территория ОАЭ – это раскаленная аравийская пустыня, песок, барханы, отчасти горы, лишенные какой-либо растительности, и два небольших оазиса, в одном из которых, Аль-Айне мы побывали, удивившись неожиданной зелени, возникшей среди песков. Песок постоянно заметает дороги, их постоянно чистят, и даже после песчаных бурь (одной из которых мы были свидетелями и видели в пустыне верблюдов, бредущих в летящем песке) асфальт остается чистым.

Мы видели в небольшом городке Диббе (на берегу Оманского залива) театр на главной площади и большую, как рекламный банер, афишу предстоящего спектакля. Видели в совсем уж малом поселении ухоженную, будто только что построенную библиотеку. Мы были в Фуджейре, Аджмане и в городе с названием Мадам, поднимались на вершину горы Джебель Хаффет на границе с Оманом. В Хатте мы посетили музейный комплекс – этническую деревню. Мне приходилось видать этнические деревни разной национальной принадлежности – посуда, примитивная мебель, жилые помещения прошлых времен и тому подобное, – но нигде и никогда я не видел такой композиции, как в Хатте: трое поэтов, сидящих на ковре, как положено на Востоке, и мирно беседующих, читающих стихи у тлеющего костерка. Приходится признать: не в каждой деревне на нашей планете найдутся три поэта и место для их беседы, и не у каждого народа поэзия уходит в такую глубь национальной традиции.

И, наконец, о Дубае. Двадцать пять лет тому назад этот город можно было сравнить с любым из средних городов России. Население его едва превышало триста пятьдесят тысяч человек, что было практически равно численности населения, например, Владикавказа. Сегодня в Дубае один миллион восемьсот семьдесят тысяч жителей. То есть за двадцать пять лет количество их увеличилось в пять раз. Этнические арабы составляют в городе лишь 20% населения, около 10% – европейцы, остальные – индусы, иранцы, пакистанцы, филиппинцы, индонезийцы, непальцы и так далее. Язык деловых кругов и межнационального общения – английский. В Дубае функционируют многие зарубежные предприятия, для которых созданы самые благоприятные условия, одно из которых – отсутствие бюрократизма и каких бы то ни было налогов. Если справедливо сообщение о том, что на территории ОАЭ сосредоточена пятая часть всех строительных кранов мира, то можно не сомневаться – большая часть их установлена и работает в Дубае.

Многие полагают, что столь динамичное развитие Дубая стало возможным благодаря неиссякаемому притоку нефтедолларов. Однако большая нефть – это эмират Абу-Даби. На территорию Дубая приходится лишь 3% нефти ОАЭ, а доходы от ее продажи составляют 8% ВВП. Дубай эффективно использует свое географическое положение, находясь на полпути между экономиками Европы и Дальнего Востока. С полной нагрузкой действуют морские порты Джебель Али и Рашид, дубайский аэропорт ежегодно обслуживает более десяти миллионов пассажиров (о привлекательности этого города для иностранных компаний уже было сказано). И, наконец, Дубай является одним из крупнейших международных финансовых центров. Курс доллара здесь постоянный и, как нетрудно догадаться, отсутствие его колебаний исключает возможность финансовых спекуляций. Дубай и сегодня называют Парижем Персидского Залива, но когда видишь его новую архитектуру и транспортные развязки, видишь, как отвоевывается у пустыни и моря пространство, понимаешь главное: здесь создается город будущего. Здесь становится очевидным, на что способен человек мыслящий.

И, конечно же, не без поэзии. Помните беседу поэтов древности в этнической деревне Хатты? В Дубае состоялся и с успехом прошел международный поэтический форум. Но это другая тема.