Говорить о давно знакомом и близком человеке одновременно и легко и трудно. Легко потому, что он тебе хорошо известен. Трудно потому, что из множества фактов надо обращать внимание на те, которые наиболее важны для данного случая.
С нашим юбиляром мы учились в одной Лескенской средней школе Северной Осетии, которую, как старший, он окончил на пять лет раньше. Уже тогда он во многом себя проявил как незаурядный ученик – учился отлично и был активным общественником. В общем, он был образцовым…
Не зря у осетин говорят: «Гайлаг родæй бæрæг» – «будущего добротного вола видно еще в теленке»…
Начнем с того, какие это были годы. Весь период Великой Отечественной войны наложился на последние годы школьного обучения Исаева. Это стало большим испытанием для юноши, у которого старшие (два брата и две сестры) ушли на фронт, отец скончался, и он остался старшим мужчиной. Им с матерью предстояло прокормить себя и младшего брата и сестру.
Учеба продолжалась в сочетании с изнурительным трудом на своем приусадебном участке и на колхозных полях (с. Лескен Северной Осетии), которые остались на попечении стариков, инвалидов и школьников. Эти «трудовые будни» закалили и воспитали целое поколение граждан России во всех сферах жизни многонационального советского общества.
Хочется заметить, что в нашу эпоху, которая началась с многоплановых процессов «либерализации» и всевозможных «перестроек», «ускорений» и других непродуманных деяний, понятие воспитания вообще исчезло из обихода. Его затмили громогласно произносимые к месту и не к месту клише, подобно «правам личности», «правам человека», «правам ребенка» и т.п. Давно ли мы слышали это хорошее слово «права» в сочетании с не менее хорошим понятием «обязанности»?
А в тяжелейшие пред– и послевоенные годы все знали, что не должно существовать «прав», кроме как в сочетании с «обязанностями»…
Известно, что немецкие войска в 1943 году на несколько месяцев оккупировали предместья Владикавказа, включая и селение Лескен. Многие ученики села помогали партизанам тем, что передавали им сведения о дислокации немецких войск и продовольствие. Возглавлял одну из таких групп наш пятнадцатилетний Магомет Исаев…
После изгнания немцев еще более активный характер принимает участие школьников в восстановлении народного хозяйства. Одновременно возрождается деятельность школьных самодеятельных кружков. В одном из них – поэтическом – активную роль играл Магомет. Кажется, свое пристрастие к стихотворству он не потерял до сих пор…
А главное в школе – это учеба. И здесь, помнится, ему не было равных в старших классах. Поэтому никого не удивило то, что первым на получение вновь введенных «золотых» аттестатов была определена кандидатура Исаева. И он оправдал доверие руководства школы – сдал все выпускные экзамены на «отлично».
Однако руководство района посчитало, что такой аттестат полагается выпускнику школы в районном центре… Обещали еще выпросить второй «золотой аттестат». Но время шло, а положительного ответа не последовало. Пришлось попросить, чтобы оценки проставили в «простом» аттестате…
А поступать Исаев собирался в Ленинградский университет. Это было вызвано его тягой к известному тогда уже Василию Ивановичу Абаеву, который окончил этот прославленный вуз – тогдашний центр востоковедения.
М. Исаев, разумеется, надеялся, что его примут без экзаменов как «отличника». Но посланный им аттестат не был оформлен как «золотой». Поэтому прибывшему в Ленинград абитуриенту, во-первых, пришлось просить телеграфом подтвердить подлинность документа. Во-вторых, все-таки сдавать вступительные экзамены, что он и сделал…
Разумеется, с началом учебы в вузе он собирался встретиться со своим заочным кумиром – В.И. Абаевым. Ему сказали, что у ученого свой, особенный характер и… он может «дать аудиенцию», если будет написана какая-нибудь работа по профилю специальности ученого.
Понятно, что тянуть долго нельзя, и по совету одного из своих университетских учителей, В.С. Соколовой, М.И. Исаев написал статью «о вокализме осетинского языка» и через нее передал Абаеву рукопись. Дней через девять тот принял студента, дал несколько советов по статье и пригласил его участвовать на занятиях ученого с аспирантами. Исаев охотно согласился.
По словам Исаева, это время явилось «золотым периодом» за все последующие годы учебы. Он вступил в двоякий процесс – процесс вкушения прелести филологической науки и во все углубляющееся знакомство с В.И. Абаевым, который станет для него своеобразной «путеводной звездой» не только в науке, но и в жизни…
Как и многие другие студенты, Исаев учебу совмещал с разгрузочно-погрузочными работами на вокзалах. А однажды ему предложили в архивах Ленинградской публичной библиотеки работу, связанную с написанием библиотечных карточек. К знакомым графикам (русской, латинской, арабской) пришлось еще выучить грузинский алфавит, так как в книгах были использованы соответствующие графики.
Сначала работа шла автоматически. А однажды работодатель говорит:
– Чего вы складываете книги так аккуратно? Обработали, так кидайте их в угол… Они же пойдут на уничтожение… Их авторы были врагами народа.
Студент был буквально потрясен – как это уничтожать книги?! Среди них было много интересного.
С этого дня он стал «зарабатывать намного меньше» (плата была сдельная), так как некоторыми книгами он зачитывался часами. А когда ему попался сборник произведений великого осетинского поэта Малиева Георгия «Ирæф», он вообще принялся его переписывать. (Дело, в том, что этот автор был репрессирован, а творчество его запрещено.) За этим занятием студента застали. Ему пришлось «покаяться», сказать, что малиев – кумир многих любителей поэзии, а книги его ни у кого не осталось…
Пожилая работница библиотеки «сжалилась» над студентом и позволила ему вынести один экземпляр, предупредив однако, чтобы он «особенно не распространялся». Затем Исаеву удалось еще несколько книг спасти от уничтожения…
Поделился он со своим кумиром Абаевым. Тот нахмурился, помолчал некоторое время, затем вымолвил:
– Поступок правильный, но опрометчивый… А что касается поэта Малиева, то ему нет равного в осетинской литературе…
Замечу попутно, что Абаев знал наизусть все творчество Георгия Малиева, посмертно реабилитированного в конце 1950-х годов. Отношение к литературе еще больше сблизило студента с ученым; когда же был завершен университетский курс и получен диплом «филолога-ираниста» и «преподавателя русского языка», В.И. Абаев пригласил Исаева к себе в аспирантуру. Тот с величайшей радостью согласился, и начался новый период в отношениях между ученым и его учеником.
Аспирантский курс Института языкознания (1950-1954) Исаев закончил успешно (он был в числе первых трех человек, получивших специальную Государственную стипендию), досрочно защитил кандидатскую диссертацию и был оставлен работать в Институте языкознания РАН, где прошел все ступени научной карьеры (от младшего научного работника до главного научного работника). На сегодняшний день он имеет самый большой стаж работы в Институте – 57 лет, считая годы аспирантуры. В 1973 году ученый защищает докторскую диссертацию, а в 1978 году ему присваивается звание профессора.
Несколько более полно хочется сказать об осетиноведческих работах М.И. Исаева, которые составляют примерно треть из общего числа его работ. Наибольшее их количество посвящено таким проблемам, как фонетика, диалектология, фразеология, история изучения осетинского языка.
В области фонетики осетинского языка Исаеву принадлежит первое монографическое изложение всех фонетических проблем языка (см. книгу «Очерки фонетики осетинского литературного языка». – Орджоникидзе, 1959). В «Очерках» подытожено все ценное, что уже имелось в трудах осетиноведов и иранистов, включая самого автора, который еще будучи студентом третьего и четвертого курсов ЛГУ, в лабораториях крупнейших отечественных фонетистов – профессоров М.И. Матусевич и Л. Р. Зиндера – проводил инструментальное исследование звуков осетинской речи. Ему впоследствии также удалось уточнить состав осетинского вокализма (в его дигорском варианте).
Авторитет Исаева как фонетиста настолько укрепился, что когда в середине шестидесятых годов осетиноведы под руководством В.И. Абаева и Г.С. Ахвледиани приступили к написанию двухтомной грамматики осетинского языка, раздел «Фонетики» был поручен именно М.И. Исаеву, он же написал разделы: «Общие замечания к морфологии» и «Сложные предложения усложненного типа» (см. «Грамматика осетинского языка», т. I. – Орджоникидзе, 1963; т. III, 1969).
Другой наиболее излюбленной осетиноведческой темой М.И. Исаева является диалектология. Здесь можно отметить два момента.
Во-первых, нашему юбиляру принадлежит систематизация и обобщение всего того, что сделано его предшественниками. По Исаеву, все диалекты и говоры осетинского языка укладываются в схему: диалекты – иронский и дигорский, а также так называемое «смешанное иронско-дигорское наречие жителей Уаллагкома».
Во-вторых, по поводу продолжающегося десятилетиями спора о том, являются или нет дигорский и иронский диалекты самостоятельными языками, Исаев полагает, что самостоятельными можно называть выросшие на их базе литературные языки. Подобное явление мы наблюдаем и у некоторых других народов. Так, у марийцев образовались два литературных языка – лугово-марийский и горно-марийский (на базе соответствующих диалектов), а у мордвы – литературные языки эрзя и мокша (тоже на базе соответствующих диалектов).
В качестве определенного достижения в области осетиноведения укажем также на книгу юбиляра «Дигорский диалект осетинского языка. Фонетика, морфология» (М.: «Наука», 1966), которая явилась первой монографией, посвященной этому наиболее архаичному диалекту.
Как известно, нередки случаи, когда автор берется за какую-либо тему без полного учета существующей специальной литературы. В результате появляются запоздалые открытия. Заново «открывается» то, что уже раньше установлено другими авторами. Бывает и так, что заново выдвигаются положения давно и бесповоротно отвергнутые.
На это негативное явление в науке еще в семидесятые годы обратил внимание своего ученика В.И. Абаев и поручил ему написать историю изучения осетинского языка, которым «живо интересуются не только советские иранисты, но и многие зарубежные специалисты».
Ученик взялся за дело и выполнил поручение. В результате в 1974 году появилась его книга «Очерки по истории изучения осетинского языка». Предисловие к работе написал сам В.И. Абаев, по мнению которого, в книге «с большой полнотой и обстоятельностью излагается история изучения осетинского языка, начиная от его зачатков и до настоящего времени».
Характерно, что В.И. Абаев дал высокую оценку «Очеркам», которые, по его словам, «дают четкую периодизацию истории осетинского языкопознания, характеризуют каждый период с точки зрения объема и содержания опубликованных трудов, дают оценку вкладу каждого отдельного автора» (см. «Очерки», с.4).
Следующее осетиноведческое достижение М.И. Исаева связано с рядом его публикаций по фразеологии и, прежде всего, с его монографией «Очерки по фразеологии осетинского языка». (Орджоникидзе, 1964). Эта тема для осетиноведения была новой; тем приятнее, что в книге нашего юбиляра она получила подлинно монографическую разработку. Прежде всего определяется состав фразеологии. Затем по отдельным разделам работы анализируются все составные части устойчивых словосочетаний.
В 60-е годы прошлого столетия наблюдается небывалый подъем интереса к социолингвистическим проблемам. Это было связано с тем, что в ряду важнейших научных проблем, которые должны были разрабатывать ученые Академии наук СССР, оказались и лингвистические. Был создан «Научный совет по комплексной проблеме закономерности развития национальных языков в связи с развитием социалистических наций». Его председателем был назначен академик В.В. Виноградов, а ученым секретарем – М.И. Исаев. Тем самым, он оказался в гуще организационной и научной деятельности по определенной программе.
Надо ли говорить, что основные силы многочисленных ученых страны были сосредоточены вокруг социолингвистических проблем языков народов нашей страны.
Одним из важных итогов деятельности указанного Совета стало составление и публикация пятитомного коллективного труда «Языки народов СССР» (М.: «Наука», 1966-1968). Вслед за этим было подготовлено и вышло несколько томов коллективных трудов под общим называнием «Закономерности развития литературных языков народов СССР» ( 60-70-е годы прошлого столетия).
М.И. Исаев не только участвовал в этой деятельности как один из организаторов, но и сам составлял конкретные разделы (в частности, по осетинскому языку).
Помимо этого ученый выпустил несколько книг по социолингвистической проблематике («Сто тридцать равноправных: о языках народов СССР». – М.: «Наука», 1970; «National Languages in the USSR: Problems and Solutions». – М.: «Прогресс», 1977; «О языках народов СССР». – М., «Наука»,1978; «Языковое строительство в СССР: процессы создания письменностей народов СССР», – М.: «Наука». 1979; «Социолингвистические проблемы языков народов СССР». – М.: «Высшая школа», 1982; «Этнологический словарь: Этнос. Нация. Общество». – М.: «Витан», 1996; «Словарь этнолингвистических понятий и терминов». – М.: «Флинта-Наука», 2001). Кроме того, М.И. Исаев посвятил социолингвистической проблематике несколько десятков статей.
С социолингвистикой увязываются работы М.И. Исаева по интерлингвистике и эсперантологии, интерес к которым был высок в СССР последние три десятилетия прошлого века. Наш юбиляр руководил созданной в Институте языкознания РАН проблемной группой по интерлингвистике, в рамках которой было подготовлено несколько коллективных трудов. В этом плане он продолжал исследовательскую деятельность, которую проводил в 1920-е годы известный кавказовед и интерлингвист-эсперантист Е.А. Бокарев.
В течение десяти лет (до развала СССР) М.И. Исаев был президентом Ассоциации советских эсперантистов. Им опубликовано несколько статей, а также учебник языка эсперанто (М.: «Наука», 1984) и книга «Эсперанто» (М.: «Наука», 1983), которая переведена на несколько зарубежных языков.
Стоит отметить, что в таких областях как осетиноведение, таджиковедение, социолингвистика и интерлингвистика, под руководством М.И. Исаева подготовлено и защищено 54 диссертационных работ (включая несколько докторских исследований).
Наряду с исследовательской работой, М.И. Исаев как профессор многие годы ведет лекционные и практические занятия в ряде вузов: МГУ, РУДН, Московском государственном лингвистическом университете, Северо-Осетинском университете, Таджикском государственном университете и некоторых других. Что касается проблем интерлингвистики и эсперантологии, то их Исаев освещал в своих докладах и выступлениях в целом ряде зарубежных стран (Польше, Болгарии, Венгрии, Германии, Англии, Швеции, Голландии, Бразилии и некоторых других).
М.И. Исаев трудолюбив, ответственен, добр и неравнодушен к несправедливости. Эти его качества проявились и в отношениях между ним и его учителем – Василием Ивановичем Абаевым. Как известно, этот выдающийся ученый в различные периоды своего долголетнего научного творчества подвергался со стороны официальных кругов жестокой критике (то якобы за «национализм», то за «отход от «нового учения» своего учителя академика Марра», то, наоборот, за «марризм» и «непризнание сталинской лингвистической концепции»). Что и говорить, в 40-60-е годы вокруг Абаева складывалась грозовая атмосфера…
Все это время рядом с ним находился Исаев – его ученик, затем младший коллега, который постоянно защищал своего учителя (кстати, и до сих пор защищает от отдельных проявлений несправедливого отношения к творчеству выдающегося ученого).
Именно перу М.И. Исаева принадлежат книги «Васо Абаев» (Владикавказ: «Ир», 1980), «Василий Иванович Абаев» (М.: «Наука», 2000) и целый ряд статей, в которых автор раскрывает значение отдельных работ и всего научного наследия своего учителя. (Как мы знаем, новая, третья книга ученика будет посвящена уже личности В.И. Абаева.)
Заметим, что знаком высокой оценки многолетнего научного труда М.И. Исаева является факт присуждения ему званий Заслуженного деятеля науки Российской Федерации, Республики Северной Осетии-Алания и Республики Южная Осетия, а также награждения медалями Северной и Южной Осетии, орденом РАЕН «Разум, честь, доблесть» и золотой медалью им. Ломоносова «За заслуги в области лингвистики» Академии лингвистических наук. Особенно согревают душу М.И. Исаева награда Республики Северная Осетия-Алания «Знак почета» и звание Почетного гражданина родного селения Лескен (Северная Осетия).
Кстати, среди близких к Почетному члену РАЕН профессору В.И. Абаеву людей выделяется известный осетинский поэт и литературовед, доктор филологических наук, профессор, академик Грузинской академии наук Н. Г. Джусойты, который пять лет тому назад заметил: «Теперь появилось много «друзей» Васо (Абаева – Х.Т), однако тем, кто в течение 50 лет окружал самоотверженной заботой Абаева, был лишь один Махамат (Магомет Исаев)!.. Вот почему я ему особенно благодарен и об этом буду говорить при всякой возможности».
Что ж, лучше не скажешь. Уверен, что чувство благодарности к нашему юбиляру испытывают все осетиноведы, иранисты, все, кто знают об отношении к своему учителю нашего юбиляра. И закончим наше «Слово…» нынешним осетинским пожеланием:
Абаевского тебе долголетия, дорогой наш Махамат!
