В середине 6 в. на территории сначала Восточной, а затем и Центральной Европы появились очередные искатели легкой добычи и плодородной земли по имени авары. Разгромив по пути попавшихся им под руку антов, гепидов и савиров, они остановились в Паннонии (это часть современных Венгрии и Австрии) и образовали там Аварский каганат, первым каганом которого стал хан Баян.
Военные успехи авар были не случайны, потому что они сами по себе «великие телом и гордые умом» воины были к тому же и хорошо организованы, имея в составе своей армии и подвижные отряды, вооруженные неизвестными тогда еще Европе саблями, и латников, оружием которых были длинное копье и тяжелый обоюдоострый меч. Считается, что именно закованный в доспехи аварский воин и его защищенный железным панцирем конь стали прообразом европейского рыцаря. Кроме того аварские всадники имели под своими ногами еще одно новшество – стремена, позволявшие, опираясь на них, наносить гораздо более сильные удары по противнику.
В русских летописях, которые называют авар обрами, они предстают не только как завоеватели, но как злобные и циничные поработители: «Обры воевали против славян и примучили дулебов, славянское племя, и насилье творили женам дулебским: если поедет куда обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу три, четыре или пять жен и везти его. И так мучили дулебов».
В не лучшем положении оказалось и другое славянское племя антов: об этом в сообщении Менандра Византийца (Протиктора): «Властители антские приведены были в бедственное положение и утратили свои надежды. Авары грабили и опустошали их землю. Угнетаемые набегами неприятелей, анты отправили к аварам посланником Мезамира, сына Идаризиева, брата Келагастова, и просили допустить их выкупить некоторых пленников из своего народа. Посланник Мезамир, пустослов и хвастун, по прибытии к аварам закидал их надменными и даже дерзкими речами. Тогда ант Котрагиг, который был связан родством с аварами и подавал против антов самые неприязненные советы, слыша, что Мезамир говорит надменнее, нежели как прилично посланнику, сказал кагану: “Этот человек имеет великое влияние между антами и может сильно действовать против тех, которые хоть сколько-нибудь являются его врагами. Нужно убить его, а потом без всякого страха напасть на неприятельскую землю”. Авары, убежденные словами Котрагига, уклонились от должного к лицу посланника уважения, пренебрегли правами и убили Мезамира. С тех пор больше прежнего стали авары разорять землю антов, не переставая грабить ее и порабощать жителей».
И хотя из-за «пустослова и хвастуна Мезамира… с тех пор больше прежнего стали авары разорять землю антов», не следует забывать, что и до посольства этого бездарного дипломата «властители антские приведены были в бедственное положение и утратили свои надежды. Авары грабили и опустошали их землю».
Энциклопедии и справочники относят аваров, подобно гуннам, к этническим тюркам с родиной то ли на северо-востоке от Китая, то ли в предгорьях Алтая, но бесспорных оснований для такого утверждения нет: показателен в этом плане рассказ Константина Багрянородного: «[Знай], что василевс Диоклетиан очень любил Далмацию; поэтому, выведя людей из Рима вместе со своими домочадцами, он поселил их в qrp`me Далмации. Как переселенцы из Рима, они называются римлянами и носят это прозвание вплоть до сего дня. Так вот, сей василевс Диоклетиан построил также крепость Аспалаф и воздвиг в ней дворец, который невозможно описать ни словом, ни на бумаге и руины которого до нынешнего дня свидетельствуют о древнем благоденствии, хотя подточили его долгие годы. Кроме того, построил тот же василевс Диоклетиан крепость Диоклею, теперь находящуюся во владении Диоклетианов, отчего и прозвище «Диоклетианы» осталось как название жителей той страны. Владение этих римлян простиралось до реки Дунай. Когда некоторые из них пожелали переправиться через реку и узнать, кто живет по ту сторону ее, то, переправясь, они нашли славянские безоружные племена, которые называются также аварами. [Ранее же] ни эти люди не знали, что кто-нибудь живет по ту сторону реки, ни те, что кто-либо обитает по ею сторону. Поскольку же римляне застали аваров безоружными и к войне не подготовленными, они, пойдя войною, забрали добычу и полон и вернулись… Славяне по ту сторону реки, называемые также аварами, поразмыслив, сказали: «Эти римляне, которые переправились и взяли добычу, отныне не перестанут ходить против нас войной. Поэтому сразимся-ка с ними». Засим славяне, они же авары, посоветовавшись таким образом, когда однажды римляне переправились, устроили засады и, сражаясь, победили их. Взяв их оружие, знамена и прочие воинские знаки и переправившись через реку, названные славяне пришли к клисуре. Увидев их, находившиеся там римляне, приметя также знамена и вооружение своих единоплеменников, сочли и их самих таковыми. Когда же названные славяне достигли клисуры, они позволили им пройти. Пройдя же, славяне тотчас изгнали римлян и овладели вышеупомянутой крепостью Салона. Поселясь там, с той поры они начали понемногу разорять римлян, живших в долинах и на возвышенностях, уничтожали [их] и овладевали их землями. Прочие же римляне находили спасение в крепостях побережья и доныне владеют ими, каковыми являются Декатеры, Раусий, Аспалаф, Тетрангурин, Диадоры, Арва, Векла и Опсары, жители которых и теперь называются римлянами».
Вместе с тем следует заметить, что некоторые комментаторы приведенного отрывка небезосновательно считают, что под «славяне, они же авары» следует понимать их союз и основывают такое предположение на том обстоятельстве, что на языке авар слово «ант» могло означать «союзник».
В доказательство не тюркского происхождения авар приводят и факт существования в районе Дагестана народа с идентичным национальным именем – аварцы, считая их прямыми потомками той части авар, которые в те давние времена предпочли вершины Кавказа придунайским равнинам, и усматривая связь между отмеченной выше экипировкой аварских воинов, требовавшей искусного обращения с металлами и всемирной известностью изделий из металла, выполненных нынешними мастерами аварских аулов. Один из наиболее знаменитых авторов Раннего Средневековья Ибн-Русте в начале 10 в. писал о «народе авар, соседствующем с аланами»; живший в 14 в. Мухаммед Рафи, сообщал, что в Дагестане «много городов, много владений и три земли — Авар, Сахль и Зирегани». О жителях Зирегани, которые славятся как мастера «кольчуг, стремян, удил, мечей и других железных вещей», также хорошо известный историкам Аль-Масуди упоминает и того ранее, в 8 в.; интересно, что на иранском (персидском) языке Зирегани (Зирихерган) означает «делатели панцирей».
Но гораздо больший интерес должно вызвать то обстоятельство, что всего за век до авар на запад с мест прежнего обитания, то есть с предгорий Кавказа, продвинулись и аланы. Иными словами, речь идет о двух огромных двигавшихся параллельно с относительно небольшим промежутком во времени масс народа; при этом один из них, аланы, вступив по пути следования в союз с рейнскими племенами вандалов (такова официальная версия) дошли до Пиренейского полуострова и Северной Африки, где образовали собственные королевства; другие, авары, покорили и подчинили себе чуть ли не всю Восточную и Центральную Европу. Ответа на вопрос: каким образом аланам, даже усиленным вандальскими воинами, удалось практически беспрепятственно преодолеть столь огромное расстояние – нет. Так может быть правы те, кто считает вандалов одним из аланских племен: до настоящего времени на том же Кавказе проживает народ сванов (с-ваны) и если историкам известны рус-аланы (рухсоланы), то могли быть и ван-аланы (вандаланы). Известно также, что вплоть до 14 в. на Кавказе существовали так называемые вольные общества аварцев и одно из них именовалось Андалал.
Во всяком случае, этим предлагается хоть какое-то объяснение существованию союза между аланами и вандалами, а то ведь ученые извелись в догадках и предположениях по поводу долговременного братства между совершенно чуждыми во всем сарматами и германцами.
Следующий вывод, если и не очевиден, то весьма вероятен: авары также одного роду-племени с аланами, не уступавшие ни по численности, ни по значению последним. Первую половину пути алано-вандало-авары прошли вместе и остановились в благодатном центре Европы; далее их пути разделились: одни, как уже отмечалось, продолжили движение на запад, а другие стали закрепляться на облюбованной территории, строя новые и используя уже имеющиеся здесь в большом числе замки (хринги), позволявшие и успешно обороняться, и совершать набеги на соседей-славян, франков, лангобардов и, конечно же, на византийцев.
Что до упомянутого выше столетнего промежутка между нашествием на Европу алан и авар, то предостережем самих себя от распространенной ошибки: считать первое упоминание о государстве или городе и начальной точкой отсчета, подобному тому, что годом основания Москвы считается 1147-й, хотя это дата первого упоминания о ней в летописи и не известно, как долго Москва существовала до того дня, когда боярин Кучкович пригласил к себе в гости князя Юрия Долгорукого дабы вместе выпить и закусить, что и было зафиксировано в «Повести временных лет». Подобных примеров множество, но не наша цель их анализировать, скажем только, что от того момента, когда авары появились в Паннонии, и до той поры, когда объединение их племен стало Каганатом, должно было пройти время.
В пользу сделанного вывода говорит и наличие во Франции около сотни топонимов, этимологически связанных с аланами (например, город Алансон), а процесс закрепления иностранных названий требует длительного присутствия их носителей. Так что у решивших достичь «последнего моря» алан и вандаланов был надежный тыл, обеспечивающий им военную и политическую поддержку. И не только тыл: в результате одного из сражений сам франкский король Сигиберт II попал в плен к аварам и неизвестно, что сталось бы с монархом, не согласись он выдать своего сына Дагобера I за аварскую принцессу с неаварским именем Рахиль и закрепить за молодой в качестве приданого город, названный в ее честь Ля Рошель.
В последнее время все чаще раздаются призывы: осторожнее обращаться с понятием «великое переселение народов» (разумеется, речь идет не о вообще отрицании миграций народов, но о их масштабах и частоте). Такой подход Г.В. Вернадский назвал «последовательностью этнического и рассового напряжения», имея в виду то, о чем до него, относительно скифско-сарматской перестановки, говорил Е. Классен: «…народ остался на том же месте, но явился только под другим именем… Теория расположения народного весьма известна, и народы не грибы, для которых достаточно одной ночи, чтобы появиться во множестве даже и там, где их прежде и не бывало».
Эта точка зрения, с учетом высказанных соображений, вполне может быть перенесена и на европейский «вояж» алан и авар – иными словами, авары – это аланы, но по прошествии времени «явившиеся только под другим именем», которое с иранских наречий, как утверждают лингвисты, переводится как «кочевники». Кстати, и на языке того народа, праматерь которого носила упомянутое выше имя Рахиль, слово «авар» имеет если не совершенно подобное, то очень похожее значение: «переходящий» – также и в смысле «переходящий» с места на место».
А если к нашим рассуждениям приобщить еще и русов, зная что их прародиной было Северное Причерноморье и что имеются достаточно веские аргументы видеть в их этногенезе все те же сармато-иранские корни, то загадочное объявление князем Святославом Игоревичем «центром земли своей» расположенный на Дунае, то есть в пределах бывшего Аварского каганата, город Перяславль, может получить вполне убедительное объяснение.
