Сармату, сыну моему, посвящается
Страницы прошлого, настоящего. Здесь мое горе, радости мои. В них – самое сокровенное: познание людей, природы, самого себя.
В объятиях уставших от ветров и снегов деревьев я обретаю свою стихию. Ухожу в одиночество. Встречаюсь со смертью, беседую с небесами… Для меня это – необходимость. Начинаю чувствовать, что я тоже че-ло-век.
СОСТОЯНИЕ
Нынче я думаю о том, как сократить число фальшивых лиц над своим гробом.
Похороны человека – не для продажных, а для верных и преданных.
ОДИНОЧЕСТВО
1
Природа – тонкая ткань между Богом и человеком. Соединяясь с ней, мы приближаемся к Небу. Этот мучительный путь – единственная возможность найти себя.
Природа – колыбель Веры.
2
Самое большое преступление, совершаемое мною – это долгое скитание мое среди людей. Уединение – путь к себе. Избегая людского, я стараюсь найти духовную пищу. Именно природа очищает мою душу, именно она дарует мне свободу. Это не заблуждение и не самообман. Только в ней, у ног небесного Отца, я становлюсь маленьким свидетелем человеческой сути.
Мое одиночество – общение с миром.
ОТВЕТ
В Алании опять трагедия. Погибшие, раненые, народ в ужасе, в слезах… Именно в этот день, в этот час по телевидению показывают золотую свадьбу полковника 3-ва. Здесь нет никакой вины «молодоженов». Это уровень духовности, культуры телевизионщиков, которые в каждодневных передачах возводят памятники своим кормильцам. Даже горе не мешает им преподносить республику в искусственном процветании.
Откуда у нас такое безразличие, аморальность? Ответ один: «Сверху»…
ПОРЯДОК
Страх хорош тем, что заставляет вспоминать о Боге, приблизиться к Правде.
Значит, он есть форма воспитания.
Грех наказывать, но согласитесь, безбожник должен получить qbne. Тогда будет порядок и на улице, и в наших душах.
ПРИНЦИП
Я верую, как умею, при этом сохраняя свой принцип: добру – добром, на зло отвечать злом. Подставлять вторую щеку – не в моих правилах. Это подло по отношению к добродетели.
Тем я грешен.
НАСИЛИЕ
1
Человек в сущности не плоть Небесного, а нутро сатаны. И какой бы облик добродетели он ни приобрел, он останется примером Зла – самым сознательным зверем как по отношению к животным, так и к самому человеку.
2
Одно и то же дерево не может одновременно давать абрикосы и груши, а если случается подобное, то это – насилие над природой.
3
Ребенка приучаем к обману, лицемерию… В конечном счете, человек в человеке превращается в грех. Это тоже насилие, кровь Правды, кровь Веры.
КОНТРАСТ
Люблю жизнь. Вместе с любовью во мне к ней ненависть. В ее объятиях близнецы – смех и плач всего земного.
Мне холодно среди сотен солнц.
СОЗЕРЦАНИЕ
Я благодарен друзьям, близким. Сквозь их предательство, подлость я в падениях и взлетах приближался к другому краю.
И вышел на ясную поляну. Я понял: чем дальше муки твои, тем слаще пребывание на земле.
Да будет так!
НАКАЗАНИЕ
Никому не прощаю – ни Богу, ни дьяволу. От них одно наказание: бедному – бедность, богатому – богатство.
СУТЬ
Если жизнь – борьба, то о каком счастье говорит рождение человека? Борьба не может быть счастливой. Чаще всего она приносит боль, тревогу, страдания.
В чем же тогда суть счастья?
В самом несчастье…
ИСПЫТАНИЕ
Оказаться на вершине – значит, приобрести реальный шанс урвать побольше, при этом не испытывая ни малейшего чувства стыда и позора. Вот вам стремление перестройки и реформ: рвать и глотать, рвать и снова глотать, пока не угас азарт времени. Если задуматься, то этот судорожный азарт и есть самая настоящая бойня, бойня человеческой несытости, бойня обезумевшей власти, бойня сатанинской onrpeamnqrh.
Наше время – испытание. На его сцене расцветает талант безбожника. Демократия наша – бездонная пасть, где Родина, Народ не в счет. Есть только один неписаный закон:
Я. Мне. Мое.
НАЧАЛО
Сколько мелких преступлений мы совершаем! Сколько раз в мелочах забываем о совести, чести! Я говорю «мелких», «в мелочах», ибо даже тогда, когда мы плюем в душу человека, это нам представляется в порядке вещей, а между тем мы проявляем жестокость, низость, дикость.
Уничтожаем в себе человека, т.е. оставляем себя без надежды, без любви – это и есть начало наших грехов.
ПОРЯДОК
Нам свойственно ошибаться, но наши ошибки не должны разрушать другие жизни. Поэтому каждому из нас в первую очередь необходимо навести порядок в душе, затем в доме и только потом – на улице. Невозможно построить культурное общество, не достигнув первой ступени – собственной души.
Не найдя себя, не ищи заблудившегося путника.
СЫН
Мне часто снится Осетия. Под голубым небом на ее троне – ребенок. С чистой, открытой душой.
Сегодня заметил в его глазах нашу украденную веру. Он нашел ее… Давайте поможем ему. И вырастет у нас сын. Нет, не политик. И не ученый. Просто сын, зато с верой.
Да поможет нам Бог!
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Смотришь, на похоронах, на свадьбах – твои близкие и недруги. И начинаешь понимать: мы в Осетии – одна семья. Тем не менее, продолжаем ненавидеть друг друга, обкрадывать, убивать. И погибшие вновь и вновь окликают нас, предупреждая: «Опомнитесь! У нас одно горе, одни радости»… Каждая трагедия на время объединяет нас, только почему-то мы не можем прийти к согласию, к духовному миру.
Что с нами? Что случилось?
ДОВЕРИЕ
1
Страх связывает нашу волю, наши стремления. Его черное зерно – в народной душе, в разуме. Это результат идеологии перестройщиков-реформаторов. Так чем же лучше существующая демократия предыдущей системы? Убийствами? Нищетой? Всеобщим обманом? В таком случае банда Горбачева-Ельцина достигла своей исторической цели.
Мы доверчивы, а доверие, как мы уже убедились, отрицательно сказывается на судьбах людей. Ну, почему мы проявляем одну и ту же слепоту в выборе? Неужели нельзя понять сущности «вождей», обманувших Россию – великую державу? Разве они заслуживают людского уважения?
Если лидеров пролетариата охаивают через сто лет, то демократов уже сегодня ищут с оружием. Рано или поздно им придется отвечать за содеянное и перед Богом, и перед тем, что было ими посеяно во имя m`pndmncn несчастья.
2
У людей отнята способность думать. Им чуждо мышление. Это след «творчества» местных и столичных политиков, отпечаток их варварского мира, где начисто отсутствует логика:
– нажимают на курок, затем хватаются за головы;
– вспахивают землю, потом гадают о семенах;
– срубают дерево вместо того, чтобы очистить его от паразитов, провести прививочные работы.
Посмотрите, сколько льется крови из-за «мудрости и дальновидности» правителей! Сколько печали и горя!
Я сказал о человеческом мышлении. Оно отобрано, чтобы и в будущем мы не приблизились к возвышенному. Это целенаправленное уничтожение морали, духовности, человечности.
НУЖДА
Никогда никому не стоит верить до конца. Когда общество усвоит эту горькую истину, наступит конец лжедемократов – добрых разбойников на большой дороге. Тогда и всплывет их нутро, все тайное станет явным.
Осетии нужны не политики, не академики-капиталисты. Она, как никогда, нуждается в Совести и Благоразумии.
БЕЗНРАВСТВЕННОСТЬ
Одна из причин трагедии осетинского народа не в том, что он загнан в угол кровоточащим экспериментом демократии, а в его безразличном отношении к своим преданным сыновьям, представителям культуры. Они обесценены. Идеология предпринимателей, депутатов-чиновников, открытых и закрытых денежных мешков изолирует их от общества, заменяя высокую духовность бессмыслицей материального успеха меньшинства и обнищанием большинства.
Это совершается сознательно, с определенной целью и направлено против нравственных ценностей. Вот почему неустанно хочется повторять: «Мы за чертой. Мы простужены сквозняком перестройки, где единицы, как медведи на жировке, а основная масса в болоте – между сжатыми челюстями вчерашнего и сегодняшнего дня.
Но откуда-то, из какой-то загадочной глубины все же слышен слабый голос надежды: «Мы вернемся, мы найдем себя»…
Когда? Где? Скорее бы!
КРИК
Блуждал и я. В злобе. В ненависти. В пьянстве. Человек, совершивший однажды подлость – грешен всю жизнь. Мы, сидящие за угощением, не вправе упоминать Творца, ибо нельзя приходить к нему с наполненным рогом сатаны. Он, овладевший людскими сердцами, омрачает нашу жизнь. Именно он управляет нашими страстями.
Общество все глубже тонет в хаосе, превращается в первобытное племя. А на экранах, в печати – душераздирающий крик: «Спасем животный мир!» Позвольте! Если уж речь идет о четвероногих, то не лучше ли сперва спасти людей, общество, самих себя.
Пока мы убиваем детей, насилуем женщин, продаем друг друга в рабство – нет никакого спасения ни растительному, ни животному, ни человеческому миру.
ИСКУССТВО
Охота – труд, сладкая мука самоутверждения. Тот, кто рассказывает, что он отдыхает в лесу – совершенно слеп или глух, ибо природа заставляет своего гостя быть чутким, внимательным. Ловить звуки, замечать падающую каплю, рождение солнца, следить за ласковым движением усталой луны, слышать крик далекой совы… Все, все, что совместимо с природой, чарует человеческую душу и требует терпения, душевной энергии. Именно поэтому охотнику каждый раз приходится рождаться заново.
От жизни среди людей человек утомляется, другими словами, стареет. В природе даже старость превращается в юность. И в этом заключается бесценный ее дар, дар таинственный, дар Божественный.
Охота – искусство. В ней человек должен быть талантлив, как в музыке, как в поэзии, как в самой жизни…
ГОСТЬ
Смерть – закономерность. Она подводит черту, и мы приобретаем другую форму. Уверяю вас, очень часто более достойную. Почему же тогда мы со страхом вздрагиваем при мысли о Смерти? Ведь жизнь куда страшнее, чем ее оборотная сторона!
Откуда у нас эта страсть: быть бессмертным гостем на бренной земле? По-моему, мысль о смерти – это предупреждение: «Смотрите и помните!» Тем не менее, человечество, предпочитая игру с дьяволом, не хочет слышать голос Творца, приблизиться к миру Создателя.
ТЕАТР
Общество можно поделить на три категории: умные, наглые и слабомыслящие. Наглые играют ключевую роль и будоражат последних. Они же – доверчивый народ – быстро превращаются в руках вторых в надежное орудие. Первым, т.е. умным, ничего не остается, как пойти за большинством. Именно тогда и происходит самое интересное. Наглые тут же начинают указывать остальным их место – в соответствии с интеллектуальными, организаторскими, деловыми способностями…
Чем же не театр?
ЛУЧИ
Горе тому народу, который, живя в страданиях, мечтает о черном дне своего соседа. Мы больны, и больны очень серьезно. Это не от Бога. Это проклятие от самих себя.
Наш внутренний мир полон мрака. Пока лучи правды – отзывчивость, доброта, сострадание – не достигнут его глубины, общество будет пребывать в тревожной суете. Значит, земля будет питаться слезами и кровью.
Я
Я ищу себя. Мой поиск – сладкое мучение среди деревьев, обитателей леса. И в дождь. И в снег. И в ветер. Среди леса я приближаюсь к Божьему миру.
…Но я возвращаюсь. Вновь прихожу к людям, в ту среду, в которой человек чаще всего приобретает одушевленную форму дикости, способствующей, скорее, совершению преступных деяний, нежели добродетельных. Зачем? Ради чего?
Я ищу себя.
СОЗДАТЕЛЬ
Противоречивость выступлений, изменчивость взглядов, позиций одного и того же человека есть открытая форма развратности.
Создатель прощает испорченность тела, но не проституцию души.
ПРИЗВАНИЕ
Сознание, фильтрующее материальность своего хозяина, – такой же предмет для изучения, как земля, небо. При этом Сознание и Поступок настолько переплетаются, что во время изучения содержания одной действительности легко можно оказаться в материи второй.
Сознание, в чем бы оно ни выражалось, есть приобретенность: определенная форма жизни, ее конкретный образ, затвердевший в человеческих мозговых мозолях. И пусть оно почаще отражает доброту, самопожертвование, отзывчивость…
СВЕТ
Патриот, спускающийся в забетонированный подвал, боясь встречи с прожорливыми шакалами, пернатыми падальщиками и даже случайно попавшей в их компанию безобидной ящерицей, превращается для общества в источник опасности. Печальна и судьба того лидера, чей путь к Истине связан с выгодой, чей полет устремлен к материальному.
Бездуховность общества отодвигает патриотизм в сторону. Инициативу берет на себя бездарность конкретных представителей власти.
Патриотизм, как приходится замечать, часто поддается соблазну обогащения. Капитал притупляет чувство преданности, чувство долга перед народом. Скорее всего, это происходит по той простой причине, что пробиваясь к свету мы руководствуемся сознанием. Однако путь к сокровенному может пройти только взыскующая душа…
Многие помнят 70-80-е годы. Разгар споров в осетинской литературе достиг апогея. Писатели, поэты – сторонники разных взглядов – беспочвенно обливают друг друга грязью. Это был отвратительный период возрождения огульной критики. К тому времени в Осетии образовалась яркая группа авторов, отличающихся свежестью, своеобразием, новаторством – особенно в поэзии. О спорах и столкновениях между литературными группировками и им поддакивающими следовало бы остановиться в отдельном исследовательском труде, но здесь речь не об этом. Новаторы, выходя в печать или встречаясь с читателями, каждый раз говорят об унижающей их слежке, о том, что их творчество оценивается как опасное инакомыслие и чиновниками-коммунистами за красным столом, и их холуями, воображающими себя профессионалами. Тем не менее, сквозь груз тоталитарного контроля, пробиваются новые поэтические сборники, отличающиеся свежестью взгляда, видения, ломающие традиции риторики старших поколений.
Как показал результат последующих времен, связанных с горбачевско-ельцинской демократизацией, противостояние есть развивающий пульс творчества. Нет противостояния – нет борьбы. Нет борьбы – значит, нет человека. Остается лишь исполняющее существо, бездумно плывущее по указанному течению. Запрет и давление толкают на поиск новых путей выживания, самоутверждения, самоотдачи в той или иной сфере. В конечном счете, это состояние приводит личность к готовности самопожертвования. Отсюда возможность развития ее дара, утверждение своего «я». Ничто, абсолютно ничто не может возникнуть само по себе. Любая гениальность имеет под собой почву импульса, детонирования. Политические, экономические, моральные, духовные потрясения создают очаги мысли, форм, явлений, а в конечном счете, порождают своих героев – творцов искусства, литературы, науки. В этом отношении демократизация оказалась трагическим периодом для носителей нового мышления осетинской литературы. С ее приходом угасли их стремления, активность в борьбе. По крайней мере, истина их таланта померкла вместе с возникшими условиями вседозволенности. Правда, в их «смерти» сыграла свою черную роль и другая, очень важная причина. Идеология Горбачева-Ельцина высокоточными ударами уничтожала высокие идеалы, патриотизм, бескорыстие. Мир авторов семидесятых, наиболее полно отражавший нашу действительность и представлявший из себя едва ли не образ Прометея для будущих поколений, постепенно потускнел и, наконец, умолк у подступов к свободе слова. Поэтам было предоставлено то, в чем они нуждались долгие годы, и уже не было нужды находиться в литературном напряжении, быть слухом и зрением своего общества.
Пример тогдашних кумиров свидетельствует об удивительной особенности психологии. Человек всесилен. Он может быть творцом чаще всего в неволе, боли, трагедии. Оказавшись вне личных и общественных проблем, он теряет способность к высоким порывам… У человеческой боли две грани: грань Правды, рвущаяся к свету, и грань Подлости, обретающая себя во мраке. Энергия, возникающая между этими полюсами, есть ни что иное, как борьба двух миров. И в этом вся необходимость человека на земле.
Безвыходность требует отчаянности, которая нередко превращается в политическое выступление, литературное произведение, памятники искусства. Так сквозь асфальт прорастает травинка. Мир становится очевидцем ее непокорности, ее святости. Обеспеченному таланту уже ни к чему рождение листьев, падение звезд, стон чужой души. Талант уже не парит, он больше похож на полет ожиревшей совы.
ТРЕВОГА
Позвонил нашему депутату. Речь шла о жеребенке. Его мать вместе с хозяином задержана на колхозном поле. Уже три дня они в разлуке.
Вор должен быть наказан, но во мне – другая тревога. Животные ничуть не виновны, что наш мир полон отходами человеческого рода. Я позвонил. Плач четвероногой души был услышан.
ТРУП
Отвечать народу обманом – значит похоронить себя живым. Часто забываем об этом. У меня есть право утверждать: человек ближе к дьяволу, чем к Богу. Он призван сеять веру, добро, покой, но порождает ненависть, горе, смерть. Мой крик в пустоту: «Прохожий, опомнись!»
ВОПЛОЩЕНИЕ
Читал стихи одного поэта. Всего несколько строк, но сколько любви к родине, к отчему крову! И чувства, и мысли слились в единое целое, преподнося образ лирического героя, а точнее, портрет самого автора. Однако я не верю. Не верю его красноречию, наполненному величием духа и преданности идее.
Я невольно вспомнил о нашей литературе. Сколько в ней подобного! Патриотическая идеология всегда была основой нашего творческого мировоззрения. И мы тоннами создавали поэмы, повести, романы. И в музыке, и в искусстве также воплощали принципы той бархатистой идеологии. Но это не беда. Беда в том, что носители такого труда – в основном лжецы, обманывающие общество. Я убедился в этом во время нашей национальной трагедии. Никогда не забуду выступления знаменитого актера по телевидению: «Уадама са арбауадзут, каддара»… Конечно, тогда он своим ораторством вдохновлял многих, но вот война. Круглосуточная стрельба в Чермене, Южном, Карца, Реданте… Гибнут братья, сестры, старики, дети. Где наши громкоговорители, произносители страстных речей? Если их уста обращены к народу, то и сердца должны быть с народом, с теми ребятами, которые с голыми руками идут в бой, не имея никаких гарантий на жизнь. Если поэт – лицо нации, интеллигенция – цвет народа, то я должен воскликнуть:
«Мы уже не те!»
Как мне хотелось в эти трудные дни увидеть наших знаменитостей: руководителей военных, силовых органов, общественных, политических лидеров. Увы! Они не нашли времени поприсутствовать под обстрелом. Не пришли на передний край. Не до этого было.
Я смотрел на лица погибших братьев. Они явились по зову сердца и навсегда остались, как истинные поэты. Со многими я не был знаком, но мне до сих пор кажется, что они творили Осетию, а не Осетия их. Потом, после войны, кто-то из моих коллег сказал: «Их имена напишут в истории»… Пожалуй, они сами превратили себя в вечность. Каждый из них останется, как живой стих самой природы.
Я не обижен на своего друга. Он достаточно талантлив, чтобы найти себе поклонников. Мы долгие годы знали друг друга, и почему-то кажется, что мне больше никогда не придется слышать, как он читает свои стихи. Он умер раньше, чем эти сельские парни, и, к сожалению, навсегда. Сколько подобных умерших для меня! Здесь уместно сказать: «Кем бы ты ни был – ученым, безграмотным – твой долг, в первую очередь, быть хотя бы травинкой своего народа». Пожалуй, свет нашей интеллигенции погас в моем сердце, но оно не превратилось в пустыню. Наоборот, задышало новой верой, верой тех сердец, что остались носителями действительной поэзии.
Поэт живет своим временем. И душой, и телом он прикован к нему, тем более, если это время требует от него не красноречия, а реальных действий в тех или иных обстоятельствах.
Наверное, я слишком односторонен, но из памяти не уходит сын Таркана Байсангурова, моего односельчанина. Он первым погиб в пос. Южном. Сейчас бы я за его возвращение отдал всю нашу современную поэзию, ибо время требует: лучше иметь одного воина, чем сто праздных наблюдателей.
ТРУД
Насколько ранено тобой чужое сердце, настолько твоя судьба увязнет в проклятиях. Тем не менее, мы всю жизнь спешим, торопимся, при этом топчем, ломаем друг друга.
Говорить о любви к ближнему – не очищение души. Только труд длиною в жизнь может очистить твое преступление.
Да, раненное тобой сердце – начало твоего пути в ад. Любая причиненная боль – прегрешение. Так что живи ради плода терпения. Умирай ради зерна милосердия.
Будь!
РОДНИК
Умственное развитие – не от книг, не от повседневного чтения. Начитанность и грамотность – не доказательство превосходства. Ум – не приобретенность, не склад жизненного опыта, а дар, пронзительность души, исходящие от самой природы.
Впрочем, здесь не должно быть никакого сомнения: умными не становятся, ими рождаются. Это тот случай, когда земное дитя, в отличие от других, еще в утробе матери крещено Божьим светом. И пусть этот человек станет чабаном, дворником, кухаркой – его ум как светящийся маяк среди мрачных холмов человеческих душ.
Ум – явление, плоть природы.
ЖАДНОСТЬ
1
Чем большее состояние оставляет человек, тем больше врагов приобретает для своего потомства. Фактически – это осознанный приговор, тем более, если накопленная материальность имеет преступную основу – мошенничество, кража, убийство…
Я верю, все возвращается на круги своя. Не достигшие тебя проклятия обязательно возникнут на пути твоих детей. Это не случайное несчастье, а финал жизненной закономерности.
2
Жизнь была бы прекрасной, если бы человек в первую очередь заботился о вечном своем доме, а не о временной квартире, ради которой он жертвует всем, даже своим здоровьем, совершая многочисленные преступления не только по отношению к окружающим, но и к самому себе, ибо вся его сущность обращена к плоду греха – ЖАДНОСТИ.
Приобретенное богатство – лишь доказательство глупости, суеты, внутренней слепоты.
ПОЭТ
1
Любому человеку на охоте необходимо чутье – способность угадывания местонахождения зверя, того четвероногого, который так часто превосходит нас. Какое сравнение может быть между нашими раздрызганными, пьяными мозгами и осторожной силой самосохранения старого секача или топтыгина? Об этом никогда не следует забывать зверобою. А еще важнее помнить: ты – незваный гость в лесном мире. И не его обитатели грешны перед тобой, а ты превращаешься в грех, неся с собой страх, смерть, утверждая, что человек – воплощение зла, гений в сотворении боли и ничтожество в милосердии.
2
Безответственность ставит человека за рамки охоты, ее морали и принципов. У природы свой язык, найди себя в нем. Охота – не развлечение, не способ празднования своего дня рождения. Она есть соприкосновение души с Богом. Нет души – значит, нет и тебя, нет той Вселенной, где мышление ее частицы во всех своих муках и порывах устремлено к одной заветной мечте: встречи с чудом страсти, познанием возвышенности человеческого мира. А это, дорогие мои, ни что иное, как неведомая Поэзия. Насколько ты близок к музыке природы, настолько высок смысл твоего «я». И только это может подтвердить твою бездарность или талант состоявшегося или несостоявшегося охотника.
Охотник – тот же поэт, который во имя благодарности природе поднимается на вершину самообладания сквозь бесконечные терзания и труд самоутверждения.
ВЕРНУСЬ
Я в обществе, где чаще встречаются мрак и упадок, чем луч надежды, чем рождение добра. Но это сегодня, а завтра…
…А завтра, после смерти, я со всеми усопшими вернусь в этот мир, чтобы уничтожить мрак, все зло земное. Я позову из тьмы все души подземелья ради света добра, ради веры.
…И уйду.
ГРУСТЬ
Я рад и горд: у меня столько врагов! Достойных, недостойных. Но мне печально и грустно: против шакалов я волк, против волков – волкодав, а вот против крыс – я беспомощен… Не могу опуститься…
Во мне – грусть и радость. Во мне – ночь и день. Я живу.
ДУША
Тело без души – живой труп, но это уже не жизнь и не человек.
Литература без души даже не тело и не живой труп – просто мусор. И какими лаврами не будь она награждена, ее место в самом малом убежище сельского двора.
Творчество – зеркало личности, соединение души с неведомым Отцом. Значит, труд – вечный поиск и бытие человеческого рода, а Душа есть земное солнце человеческой сути. Душу можно убить, но невозможно уничтожить. Она – отражение Бога.
Человека от вечной смерти спасает только вера.
УВЫ!
Когда падает дерево, другое становится его опорой. Чувствуя поддержку соседа, упавшее продолжает жить полулежа в необъятном лесу.
Этот пример учит нас милосердию. Увы, мы отвергаем его. Современной идеологии чуждо человеколюбие. Впрочем, его должны создавать мы сами, создавать и беречь. Но чтобы беречь, нужно творение света, а это требует от человека усилий, неиссякаемой энергии, которая отсутствует в нас из-за бесконтрольных наших действий, из-за отсутствия внутренней дисциплины. В нас больше способностей, больше таланта к разрушению.
Общество без Бога, без веры может существовать только инстинк-тами первобытной стаи. В этом отношении мы ниже, ничтожнее, чем бесполезные кустарники на окраине села, хотя, что скрывать, и на них гнездятся птицы, раздаются песни соловья.
СМЕРТЬ
Угощал своего гостя дичиной. Спрашивает: «Не жалко было убивать кабана?»
Промолчал. Не смог ответить… В недалеком прошлом брат его вынес из дома куски мяса, напитки. Не дошел до друзей. Ударом кухонного ножа был поражен сегодняшним добряком.
Есть у Бога неоценимое благо для всего земного: не указывать ему время его затмения. Есть у Господа и промах в сотворении человека: человек не замечает своих прегрешений. По той простой причине, что ему некогда судить себя. Его радость – в чужих несчастьях…
Я угощал своего гостя. Его сострадание к дикому животному – сущность дьявола, нутро сатаны.
К СЫНУ
Не дрожи от холодной стали, устремленной в твое тело. Не бойся горячего свинца – он лишь разорвет твое сердце.
Помни! Страшнее их – зависть, деньги. Украденное и спрятанное добро.
Тепло человеческой души – вот богатство мира.
ДОЖДЬ
Первый раз у меня расцвела сирень. В прошлом году посадил два куста. Жена возражала. Успокоил ее: «Потом пересадим»… Сегодня она настаивает: «Оставим ее. Она в самый раз ко двору. А запах какой!»
Усиливается дождь. И гром. И молния. Я почему-то вспомнил серн, пасущихся на южном склоне Бадзигома. Большая группа спокойно щипала только что пробившуюся из-под снега траву. Не потревожил их: после долгих поисков тура возвращался домой. Впереди – шесть часов пути. С другой стороны, я хорошо разглядел животных: все были матки. На днях у них – дети…
Дождь. Ветер. Что-то есть в нынешней весне осеннее. Может, холод? Может, грусть? Или одиночество?
Пойду посмотрю на спящую Салимат. На дочь мою, мою надежду…
