Перевод с кабардинского Л. Местича и В. Рахманова
ЗАЛОГ БЕССМЕРТИЯ
Как обессмертить имена
Тех, кто достоин вечной славы?
Ведь и Великая Стена
Падет в свой срок в степные травы.
Крошатся мрамор и гранит,
Огонь, увы, сильней металла.
А гнев людской не сохранит
Ни статуи, ни пьедестала.
Но – всем стихиям вопреки –
Упрямо возрождаясь снова,
Забвенья избежав реки,
Всего прочнее в мире – Слово.
Оно у Хроноса в чести
И в милости у Мнемозины,
И славу может пронести
Сквозь летаргические зимы.
Достигнет будущих времен
И тот, кто словом провозвестен,
Зане бессмертие имен –
В простых словах народных песен,
В живом звучанье языка,
В могучем половодье речи,
Несущейся издалека
И устремившейся далече…
РОЖОК
Его отрывистые звуки,
Щемящей простотой смутив,
Переплетутся вдруг в мотив
И приласкают нас, – так руки
Любимой могут приласкать,
Даря покой душе смятенной…
Резвушка кажется степенной,
Старушка обретает стать.
Весь мир притих, и зверь, и птица,
И говорливая река,
Внимая пению рожка.
И как же мне не удивиться:
Светла мелодия, легка,
А инструмент – в подходе строгом –
Когда-то был тяжелым рогом
Угрюмого, как ночь, быка.
Должно быть, долгая дорога,
Пески без края и конца
Раскрыли в путнике творца,
А тот нашел в изгибах рога
Не только топот пыльных стад,
Не треск жестокой брачной битвы,
Но звук, достойный и молитвы –
Чистейший музыкальный лад.
И рог запел – в нем от начала
Жил теплый, задушевный звук.
В душе уставшей от разлук,
Вдруг радость встречи зазвучала.
Кем был он, из какой страны,
Тот, в зыбкой тьме времен идущий?..
Кто знает… Но светлеют души,
Его мелодией полны.
ВЕРШИНА ЧЕЛОВЕКА
Душа человека – вершина его.
Вот только какой она будет,
Зависит, мой друг, от тебя самого,
Когда ты в безликости буден,
Равно – в фееричности праздничных дней,
На родине иль на чужбине,
Богаче ли первых, последних бедней –
Идешь неустанно к вершине.
Когда ты покоя душе не даешь,
Весь мир сквозь нее пропуская,
Когда ее ранят и подлость, и ложь,
И несправедливость людская,
Когда тебе кажется – нет уже сил,
Что мир от рожденья увечен…
Знай – хоть никого ни о чем не просил –
Прекрасным ты будешь излечен.
А что в этом мире прекрасней любви
Ко всем, с бескорыстным участьем!
Будь этим возвышен, лишь этим живи,
И жизнь оделит тебя счастьем.
ОТВЕТ
Я стала песней и судьбой…
Анна Ахматова
Ты мне сказал: «Стареешь, друг…
Да обойдут тебя болезни!»
А старость, это ли недуг?
Здесь, впрочем, споры бесполезны.
Да, старюсь, не впадая в гнев:
Годам какие укоризны?
А между тем, не постарев,
Сколь многие ушли из жизни.
Меня же, видно, до сих пор
Хранит благословенье божье.
Нетороплив иду, но спор –
Своей тропинкой в бездорожье.
И жизнь меня не обнесла
Подарком – с ним весь мир мне тесен:
Полет святого ремесла
В высокости стихов и песен…
Перевод Ладо Местича
СТИХИ И ДЕНЬГИ
Стихи, коль деньги любишь, не пиши –
Не ими вовсе славится богатый.
За труд поэт получит лишь гроши,
Но не поэты в этом виноваты.
Что драгоценный богачу металл,
Когда он дни последние итожит?!
Поэзии бесценный капитал
Купить он и за золото не может.
Пусть не скопил богатства, например,
Известный грек по имени Гомер,
Однако каждый о поэте знает.
Тому, кто деньги любит, словно мед,
Пора понять: народ без них живет,
А без поэзии он просто вымирает.
РАЗГОВОР С КОНЕМ
Я как-то шел не здешней, стороной,
Навстречу – из конюшни вороной.
Я к холке протянул свою ладонь,
А мне в ответ промолвил конь-огонь:
«Коль ты мужчина, сотвори намаз,
И сядь в седло, как прежде, Кагермаз!
Давай помчимся вместе на простор
Вдоль русла речки, мимо снежных гор,
Туда, где плещут теплые моря,
В неведомые дальние края».
А я ему ответил: «Милый мой,
Когда б, как ты, был молод, вороной,
Я б не искал в пути своем привал,
Но я уже свое отгарцевал.
Нет стати той. Я на исходе сил»…
Но вороной тут снова попросил:
«А ну садись смелее на меня!
Не знал еще такого ты коня.
Со мною хоть на пиршество, хоть в бой.
Пока в седле – ты будешь молодой,
И мы с тобой помчим еще не раз,
Клянусь тебе, дружище Кагермаз!»
«Погибну пусть, – тогда решился я, –
Но сяду на волшебного коня!»
Заржал мой конь.
Труба нам в путь трубит.
Я вновь в седле!
Как молодой джигит!
* * *
«Ах, речка, речка, ты, наверно, зря
Торопишься в безбрежные моря.
Там, может быть, ты обретешь покой,
Но перестанешь быть тогда рекой».
На это речка отвечала так:
«Прости меня, какой же ты чудак.
Я и живу лишь только для того,
Чтоб стать хоть каплей моря самого».
Перевод Вадима Рахманова
