БЕСЛАН В ЗАРУБЕЖНЫХ СМИ
Financial Times 02.09.04
Новый кризис для Путина: заложники в школе
Эндрю Джек
Вчера вечером российский президент Владимир Путин столкнулся с
новым политическим кризисом после того, как не менее 130 детей и их родители были взяты в заложники в Северной Осетии боевиками,
требующими вывода войск из Чечни и освобождения из тюрьмы
подозреваемых мятежников.
Путин прервал свой рабочий отпуск на черноморском курорте Сочи во второй раз за неделю, омраченную терактами.
Президент вернулся в Москву и приказал главе Федеральной службы безопасности и другим высокопоставленным чиновникам лететь в Беслан, чтобы осуществлять надзор за операцией.
В ходе инцидента, вызывающего в памяти нападение на московский театр в октябре 2002 года, группа вооруженных мужчин и женщин, имеющих при себе взрывчатку, захватила местную школу, угрожая убить заложников и взорвать здание, если начнется штурм. В утренних стычках погибло не менее восьми мирных жителей и один террорист.
«Мы находимся в состоянии войны», – заявил министр обороны России Сергей Иванов.
Захват последовал за диверсией на двух внутренних авиарейсах на прошлой неделе и взрывом в центре Москвы во вторник, в результате которых погибло не менее 100 человек.
В российских СМИ усиливается гнев относительно неспособности спецслужб защитить жизни людей.
Зарубежные лидеры выразили озабоченность по поводу кризиса с заложниками. Россия предложила внеочередной сессии Совета Безопасности ООН осудить захват, что является необычным шагом для страны, считающей насилие на Кавказе своим внутренним делом.
BBC 02.09.04
Драма в Беслане: где выход?
Взрывы и захваты заложников продолжаются в России, особенно в
Москве и на Северном Кавказе, уже целых 10 лет. Большинство
смирилось с мыслью, что терроризм – это навсегда, или, по крайней
мере, очень надолго.
Захват заложников в Северной Осетии уже четвертое преступление такого рода. В трех предыдущих случаях – Буденновске (июнь1995 года), Кизляре (январь 1996 года) и на Дубровке (октябрь 2002 года) – власти использовали разную тактику. Однако без жертв не обошлось ни разу.
Будут ли власти использовать опыт штурма «Норд-Оста»? Этот вопрос задают сейчас и специалисты, и обыватели.
Тогда удалось уничтожить террористов и освободить большинство заложников, но 128 человек погибли во время операции или скончались в больницах.
Пока власти и спецслужбы говорят о том, что штурма не будет.
Предстоят долгие и напряженные переговоры, заявил начальник
управления ФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев.
«Пешки»
По мнению главы ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» Сергея Гончарова, дальнейшие действия властей будут зависеть от поведения захватчиков.
«Они являются пешками и, судя по всему, ждут указаний своих
руководителей, по которым будут принимать какие-то решения», –
считает Гончаров.
Даже у многоопытного генерала нет готового рецепта ни для разрешения нынешнего кризиса, ни для победы над терроризмом вообще.
Он полагает, что с задачей мог бы справиться КГБ в его советском виде.
Зарубежные методы
«Раньше КГБ был единым центром, в котором были собраны все подразделения под единым руководством. После прихода демократа Бориса Николаевича Ельцина у нас КГБ претерпело, если я не ошибаюсь, 11 пертурбаций, и говорить о том, что в этих пертурбациях мы ничего не потеряли, нельзя. Уровень наших спецслужб и уровень, который был в КГБ – это несравнимые вещи», – заявил Гончаров в интервью Би-би-си.
Еще один вопрос, которым задаются и специалисты, и дилетанты: насколько актуальны для России зарубежные методы борьбы с терроризмом?
Гончаров считает, что панацеи пока не нашли нигде. Практикуемый в Израиле снос домов, принадлежавших террористам, по его мнению, проблем тоже не решает.
Теория в эти часы интересует всех намного меньше, чем исход драмы в Беслане.
Но опыт прошлого говорит, что властям придется проявить недюжинную изобретательность, чтобы сохранить жизни заложников.
Le Temps 04.09.04
Бесланская трагедия ставит много вопросов, остающихся без
ответа
Бернар Бридель
1) Кем были люди, захватившие заложников? Сколько всего их
было?
Насколько известно, группа, пришедшая из Чечни, состояла из неустановленного числа боевиков (по разным источникам от 15 до 40), мужчин и женщин разных национальностей. По словам журналиста из New York Times, который связался по телефону с одним из террористов, группа утверждала, что принадлежит к организации «Риядус-Салихин» («Сады праведников»), созданной в октябре 2002 года Шамилем Басаевым. Вечером того же дня начальник УФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев заявил, что среди 20 убитых террористов было 10 арабов. Если эта новость подтвердится, она резко изменит картину, показав правоту Москву, которая говорит о международном характере кавказского терроризма и даже о его связях с «Аль-Каидой».
2) Какие требования выдвигали террористы? В чем заключались их угрозы?
Поначалу захватчики заложников потребовали освобождения чеченцев, плененных в июне в ходе операции в соседней Ингушетии. Потом они повторили традиционные требования чеченских боевиков: вывести российские войска, признать независимость их маленькой республики. С самого начала они заявили, что в случае штурма взорвут школу. Они «угрожали убивать по 50 заложников за каждого своего».
3) Велись ли переговоры? Если да, то кто выполнял
посреднические функции?
Захватчики заложников потребовали переговоров с президентами Северной Осетии (Александром Дзасоховым) и Ингушетии (Муратом Зязиковым), а также с доктором Леонидом Рошалем – известным хирургом, выполнявшим роль посредника во время захвата заложников в московском театре на Дубровке в октябре 2002 года. Мы так и не знаем, велись ли эти переговоры.
4) Сколько было заложников?
Мы до сих пор не знаем, сколько всего людей было захвачено в заложники. Чеченские боевики появились во дворе школы номер 1 (самой большой школы Беслана, рассчитанной на 600 учеников) утром в среду 1 сентября. Кроме школьников и учителей во дворе по традиции было много родителей. Цифра в 350 заложников, названная властями, выглядит совершенно абсурдной. В пятницу утром некоторые источники утверждали, что в стенах школы находится от 1000 до 1500 человек.
5) Что известно об обстоятельствах штурма?
Официально это был не штурм, а «ответный огонь», открытый после выстрелов террористов. «Каких-либо силовых акций нами не планировалось. Мы планировали переговоры по мирному освобождению заложников», – заявил начальник местной ФСБ Валерий Андреев. Согласно официальной версии, спецназ был вынужден вмешаться, так как в здании школы раздались взрывы и началась стрельба, а первая группа заложников, бросившаяся бежать, попала под огонь боевиков.
Последние, видимо, нарушили заключенный утром договор и подорвали взрывные устройства в момент выноса из здания трупов людей, убитых при захвате заложников. Именно подрыв этих зарядов привел к частичному обрушению крыши спортзала, повлекшему за собой гибель большого числа заложников.
Совершенно другую версию выдвигает один из бывших заложников, по словам которого российские подразделения пошли на штурм после случайного взрыва бомбы в спортзале: «Взрывные устройства были приклеены к стенам скотчем. Одна лента оторвалась, бомба упала и взорвалась», после чего в события вмешались силы правопорядка.
6) Были ли медицинские и спасательные службы на высоте ситуации?
Очевидно, что нет. Вся операция сопровождалась сценами хаоса, транслировавшимися телекомпаниями всего мира. Больше часа понадобилось спасателям МЧС, чтобы добраться до места трагедии и подменить добровольцев, до того момента выносивших раненых. В обстановке всеобщей сумятицы в Беслане, где охота за людьми продолжалась до позднего вечера, военным даже пришлось стрелять в воздух, разгоняя толпу, которая собиралась линчевать человека, заподозренного в принадлежности к террористам.
The Washington Post 06.09.04
Россия признает, что лгала по поводу кризиса
Сьюзан Глассер
В воскресенье правительство России признало, что лгало своему
народу по поводу масштабов кризиса с заложниками, который
закончился смертью более 300 детей, родителей и учителей на юге
России. Небывалое признание было сделано по государственному
телевидению после того, как несколько дней звучала резкая критика
со стороны граждан.
В то время как семьи в Беслане начали хоронить своих близких, контролируемый Кремлем телеканал «Россия» показал ужасающие кадры, которые придерживал несколько дней, и заявил, что правительственные чиновники умышленно обманывали весь мир, говоря о количестве заложников в школе номер 1.
«В такие моменты, – заявил диктор Сергей Брилев, – обществу нужна правда».
Признание попыток приуменьшить масштабы кризиса с заложниками, жертвами которого стало около 1,2 тысячи человек, в основном детей, знаменует собой резкий поворот правительства президента Владимира Путина. Во время предыдущих кризисов с большим количеством жертв – гибели атомной подлодки «Курск» в 2000 году и захвата московского театра в 2002-м – власти тоже скрывали существенную информацию, но никогда не признавались в этом.
В передаче не прозвучало извинений, речь шла лишь о явно не соответствующем действительности первоначальном заявлении о 354 заложниках. Телеканал не признал, что захватчики требовали прекращения войны в Чечне, и того, что правительство по-прежнему дает противоречивую информацию о том, остается ли кто-то из террористов на свободе, кто они были и как погибли многие из них.
Канал не упомянул и то, что многие жители Беслана возмущены, что правительство сегодня, по-видимому, приуменьшает количество жертв, которое к вечеру в воскресенье, по официальным данным, составляло 338 человек, хотя судьба еще 200 неизвестна.
Что касается захватчиков, то заместитель генерального прокурора Сергей Фридинский в субботу заявил, что их было 26 и все они убиты. В воскресенье он сказал, что их было 32 и убито 30, и с гордостью сообщил о поимке одного «члена банды», которому в понедельник будут предъявлены обвинения.
Путин в воскресенье не сделал публичного заявления по поводу самого страшного теракта за время его президентства, и ни один высокопоставленный чиновник его правительства не выступил публично с момента захвата заложников к 9 часам утра в среду. На следующий день после того, как президент в телеобращении пообещал ввести новые меры безопасности в ответ на убийство «беззащитных детей», Кремль молчал о том, какие это будут меры.
В воскресной телепередаче Кремль стремился дистанцировать Путина от лжи, и ведущий обвинял «военных и гражданских генералов» в неспособности действовать, «пока президент не скажет им, что делать». Павловский заявил, что Путин выразил российской политической системе «вотум недоверия» за то, как она урегулировала кризис.
Такие заявления не могли бы прозвучать в эфире без прямых указаний Кремля, считают местные политические аналитики. Государственное телевидение никогда не критикует президента, продолжающаяся война в Чечне почти не упоминается, и даже мягкие сомнения по поводу правительственной политики недопустимы без одобрения Кремля.
“На российском телевидении ничего не делается без разрешения Кремля” – заявил обозреватель Андрей Пионтковский.
Многие жители Беслана обратили свой гнев не только на Путина, но и на регионального лидера Александра Дзасохова. Стремясь развеять их опасения, Дзасохов в воскресенье посетил лежащих в больнице детей и извинился за то, что не сумел их защитить.
«Я полностью признаю свою вину, – заявил президент Северной Осетии Дзасохов. – Я хочу попросить у вас прощения за то, что не сумел защитить детей, учителей и родителей».
У многих семей в Беслане нет времени на упреки в адрес политиков, они заняты поисками пропавших без вести родственников и похоронами тех, кого нашли. Но людей охватывает все большее уныние по мере того, как выясняется, что многие тела обгорели до неузнаваемости в результате взрыва, который привел к наибольшему количеству жертв.
Многие возмущены тем, что Путин совершил лишь краткий визит в местную больницу утром в субботу. По мнению аналитиков, российский лидер столкнулся с самой серьезной проблемой за время своего президентства, поскольку его политика на Северном Кавказе провалилась, а его репутации единственного человека, способного обеспечить стабильность, нанесен непоправимый урон.
«Спасибо, господин Путин, спасибо, – саркастически заявила 45-летняя Залина Габоева, ищущая информацию о своей пропавшей племяннице. – Хуже и мы бы не сделали».
В доме культуры в Беслане, который во время кризиса был сборным пунктом родственников, добровольцы, составляющие списки пропавших, сообщили, что в воскресенье днем их число достигло 190. Многие оставляют не только фамилии, но и фото, например, фотографию девочки на новогоднем празднике в костюме Снегурочки в окружении мальчиков в костюмах белых зайчиков.
По всей Первомайской улице Беслана в воскресенье шли похороны погибших. Крышки гробов стояли у ворот домов. Группы людей, мужчины отдельно от женщин, шли по длинной ухабистой улице. Рыдания доносились отовсюду, и были моменты, когда казалось, что плачет весь Беслан.
В доме 103 по Первомайской улице, где 75-летняя Римма Кусова жила с мужем и внуками, ее тело лежало на столе, завернутое в пленку и оранжевое одеяло.
Кусова привела в школу своего внука Азамата. Мальчик спасся, она – нет.
«Я теперь один», – сказал Тимур Кусов, бывший рабочий, а ныне пенсионер.
Напротив, в доме номер 100, родственники 42-летней Ирмы Дзагоевой только что вернулись из морга, где несколько часов безуспешно искали ее тело. Дзагоева привела в первый класс своего шестилетнего сына Чермена. Он выбрался. «Он сказал, что мама упала и больше не двигалась, – говорит невестка Дзагоевой. – Это все, что он помнит».
Большая толпа собралась у дома 44. Патриарх семьи Феликс Тотиев, опираясь на палку, стоял у гробов своих внучек, 10-летней Любы и 8-летней Анны. Еще четверо его внуков пропали без вести. Из дома доносились рыдания.
В доме номер 35 лежало тело Батраза Туганова. Его голова была забинтована. Его застрелили во время осады. Его 72-летняя мать Валентина сидела рядом с телом, не говоря ни слова.
В доме 30 похороны уже кончились. 10-летнего Володю Ходова похоронили в воскресенье днем, и под навесами были накрыты столы для поминок. Володина мать Зифа была среди 25 отпущенных заложниц с грудными детьми. Но ее заставили оставить Володю и его младшего брата.
Володин брат выжил.
Die Welt 08.09.04
Все под контролем?
Манфред Квиринг
Трагедия на Кавказе проливает свет на политику Кремля в
отношении средств массовой информации
Во время захвата заложников в Беслане оба государственных телеканала, ОРТ и «Россия», соответствующим образом проинструктированные из Кремля, до последнего утверждали, что в заложниках находится всего 350 человек. При этом освобожденные заложники уже в четверг сообщили, что в школе находились не менее тысячи человек. Но это пытались замолчать, как и тот факт, что террористы в письменном виде передали через бывшего президента Ингушетии Аушева свои требования к Кремлю и что они ждали скорейшего контакта.
Опека обоих государственных телеканалов со стороны кремлевской команды привела, в особенности во время кровавых пятничных событий, к полному абсурду. Им понадобился целый час, чтобы разобраться, как и что говорить о сражении, начавшемся в 13 часов 05 минут. Они сделали это в максимально урезанном варианте – и снова вернулись к прежней программе. По ОРТ показывали очередную серию мыльной оперы «Влюбленные женщины». «Россия» радовала своих зрителей очередной частью шпионского сериала «Капелла».
О том, что число погибших значительно превышает официальные данные, они сообщили только тогда, когда оператор британского телеканала Sky передал новость о трупах в спортзале. Эту информацию они подали мимоходом в конце информационной программы.
Globe and Mail 09.09.04
Провалы Кремля: сначала Чечня, теперь Беслан
Маркус Ги
Первой реакцией были горечь и сострадание. Теперь пришло время
для вопросов.
Как в России, так и за рубежом люди начинают спрашивать, как могла ситуация с захватом заложников завершиться настолько плохо. Почему российское правительство лгало своему народу по поводу количества заложников? Почему осада школы так внезапно превратилась в ожесточенную перестрелку? Что еще важнее, как смог Кремль превратить сепаратистское движение Чечни в террористическую угрозу, представляющую опасность для каждого россиянина?
После постыдного освещения в прессе во время кризиса с захватом заложников, когда СМИ практически полностью повторяли кремлевскую линию, некоторые газеты начали подавать свой голос. На этой неделе «Известия», чей главный редактор был уволен за слишком натуралистичное представление событий в Беслане в субботнем номере, опубликовали материал, гневно обвиняющий правительство в том, что оно не справилось с ситуацией.
После долгого молчания Путин в субботу обратился к народу и в своей речи признал: «Мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в своей собственной стране и в мире». Но он не признал того, что несет ответственность за некомпетентную и беспринципную политику в Чечне, приведшую к радикализации сепаратистского движения.
Всегда опасно советовать правительству, находящемуся под террористическим огнем, обратить внимание на первопричины этого явления. Именно это делали те, кто критиковал США после 11 сентября 2001 года, говоря, что Америка сама виновата в гибели своих граждан. Так же неправильно было бы обвинять Кремль в гибели детей в Беслане. Основная ответственность лежит на чудовищах, захвативших невинных детей. Но время идет, и все яснее становится, что Москва не справилась с этим кризисом. Некоторая доля ответственности лежит и на ней.
Focus 13.09.04
«Внученька, вернись»
Борис Райтшустер
Город оплакивает погибших, но к скорби примешиваются злость на
российское правительство и чувство мести
Еще чуть-чуть, и она прошла бы мимо своей дочери. Долго искала ее Тая Ногаева. Пока вдруг не увидела знакомую сережку на обгоревшей голове. И жуткая уверенность – перед ней лежит ее Марина. «От нее ничего не осталось, мы даже не могли открыть гроб», – говорит Тая, уставившись пустым взглядом на застеленный линолеумом пол в поликлинике Беслана.
«Мама, я умираю от жары и жажды, дай мне подойти к выходу, может, эти люди дадут мне глоток воды», – умоляла ее двенадцатилетняя дочь. Уже третий день они сидели, скрючившись, на полу в спортзале школы номер один в Беслане, захваченной террористами. На крохотном клочке, с согнутыми ногами, в страхе перед смертью.
Крупный слезы катятся из таиных глаз, черных, как ее платок. «Марина была самой самостоятельной из всех моих детей. Я не смогла сказать ей: «Нет». Марина не вернулась. У самого выхода, где она надеялась добыть глоток воды, десять дней назад сработало одно из взрывных устройств, установленных террористами в спортзале. Ее мать Тая вместе с тремя другими своими дочерьми оказалась в стороне от эпицентра взрыва, разрушившего наружную стену.
С потолка на них падали доски. Ала, самая младшая, в панике выпрыгнула из окна. Двух оставшихся дочерей Тая спрятала под обломками. «Притворитесь мертвыми!», – шептала она. Террористы стреляли во все, что движется. «Мы выжидали, среди трупов и огня, страшась смерти». У Алы, которая пошла в первый класс и встретила свой седьмой день рождения в заложниках, тоже был свой ангел-хранитель: спецназовец вынес ее из-под пуль террористов.
Беслан после кровавой бойни. В городе нет ни одной семьи, в которую бы не пришло горе. В отдел социального обеспечения заходит женщина, которая, громко плача, возвращает 25 тысяч рублей (700 евро) единовременной помощи: «Мой сын мертв, я осталась совсем одна, другим деньги нужнее». 64-летняя женщина беспрестанно просит дать ей яд, потому что она не хочет жить без внуков и сына. Вот мальчик двух с половиной лет, который лишился родителей, братьев и сестер – и теперь, в больнице, он постоянно спрашивает, почему мама все еще «спит» в школе.
А это Зина и Борис Ильины, которые потеряли дочь и внука. В отчаянии они ищут внучку, которую после штурма видели живой по телевизору. Теперь они прочесывают морги. Дома осталась прабабушка, которая держит у глаз мокрый носовой платок. «Внученька, вернись, даже если ты умерла, я не сержусь на тебя, дай нам хоть кусочек тебя, хоть прядку волос, хоть что-нибудь, что мы могли бы похоронить».
Те, кто не нашли ничего, чтобы попрощаться, приходят на развалины школьного здания. Среди обгоревших руин спортзала лежат венки и бутылки с водой, которой так не хватало заложникам. Рядом с портфелями – обгоревшая детская обувь. На стене – капли крови. «Я был в Освенциме и не думал, что я еще когда-нибудь увижу нечто подобное», – шепчет какой-то старик.
После кровавой бойни прошло пять дней. Девятилетняя Элина, которая на фотографии в семейном альбоме сияет, как Джулия Робертс, с тех пор ни разу не улыбнулась. На ее глазах террористы застрелили учителя физкультуры. В больнице Элина, дрожа, цепляется обеими руками за свою мать. Перед входом она увидела двух мужчин в камуфляже. «Это хорошие дяди, они из милиции, они тебе ничего не сделают», – успокаивает Тая ребенка.
В первый день террористы еще позволяли детям ходить в туалет, рассказывает Салина, старшая дочь Таи: «Но они запрещали нам пить». Ребята тихонько подходили к кранам, чтобы выпить хоть несколько капель воды. «Когда они это заметили, они больше никого не пускали в туалет и принесли бутылки, чтобы мы туда опорожнялись».
На третий день пить было уже совсем нечего, оставалось лишь несколько влажных тряпок, которые они выжимали себе в рот. «У нас была собственная моча. Поначалу ее вкус казался ужасным, – рассказывает другая заложница. – Когда моя пятилетняя дочь потеряла сознание, я стала умолять террористов, чтобы они дали ей воду. Но они только показали на свои автоматы и сказали, мол, это все, что у них для меня есть. Тогда я стала умолять других женщин, чтобы они помочились и я могла дать моим малышам хоть немного влаги».
В своем маленьком домике на улице Ленина Ногаевы по старой осетинской традиции только что застелили кровать своей убитой дочери чистым бельем. На подушке лежит фотография Марины, на одеяле – ее одежда, сладости, игрушки. «Смотрите, золотая цепочка и плюшевый медвежонок…» Тая больше не может говорить, она отворачивается от детей и плачет. «Это подарки, – шепчет она, – Марина о них так мечтала, сегодня у нее день рождения».
Раньше на улице всегда раздавались громкие детские голоса. Теперь – сплошная тишина. Салина, Элина и Ала пребывают в постоянном страхе, они не могут заснуть, боятся выйти из дома: «К нам никто не может забраться через окно?»
Каждый день семья едет на кладбище. Большое, как футбольное поле, оно находится прямо рядом с трассой, ведущей в аэропорт Владикавказа. Могила за могилой, пять огромных рядов. Экскаватор на экскаваторе. По сто похорон в день. Чуть поодаль на возвышении – десятки деревянных указателей, на них – листки в прозрачных папках с именами, написанными от руки.
По официальным данным, в результате кровавой бойни в Беслане погибло 339 человек. Но в Беслане никто не доверяет официальным данным. Должно быть не менее 689 мертвых, говорит Салина Худаева. Когда она нашла в морге своего мужа, у него на руке она заметила бирку, рассказывает 32-летняя женщина; на ней стоял номер 689.
Салина не только потеряла мужа и сына. Она была вынуждена съехать со своей квартиры, потому что у нее нет денег. С годовалой дочерью и трехлетним сыном, который ждет, когда папа вернется «с рыбалки», она нашла пристанище у своих родственников. Ее муж вместе с другими музыкантами из его группы собирался играть на школьной линейке. Вместо этого террористы свалили его с ног ударом приклада. Его десятилетний сын Георгий промывал ему раны мочой.
Большинство жертв жалуется на несостоятельность властей, на ложь. Почему Москва сообщала о «нескольких иностранных террористах», когда все они говорили по-русски даже между собой? Кто мародерствовал в домах, расположенных рядом со школой, жильцы которых были эвакуированы? Как могло случиться, что многие из террористов должны были отбывать заключение за совершенные ранее тяжкие преступления, но по непонятным причинам оказались на свободе?
На дороге, посыпанной щебенкой, мужчины ведут разговоры о мести. Скорбь в Беслане еще так велика, что пока она не дает выплеснуться гневу, говорит Алан Хадиков. Небритый, как требует того осетинская традиция, одетый во все черное, с красными глазами, 39-летний мужчина сидит на веранде своего дома. Он потерял сына Ислама, единственного ребенка.
Когда в пятницу всего в нескольких сотнях метров начался штурм школы, российское государственное телевидение крутило художественные фильмы. Родственники за границей, которые там смотрели телевизор, были первыми, от которых люди в Беслане по телефону узнавали о трагедии, происходившей у них под боком. «В нашей стране царят хаос и ложь, – сетует Хадиков, – все пронизано коррупцией, и Путин несет за это ответственность». Многие россияне думают так же. В Москве 29% опрошенных считает, что часть вины за кровавую бойню лежит на политическом руководстве, поскольку оно не прекратило войну в Чечне, сообщает Леонид Седов из Левада-Центра. 64% москвичей называют действия спецслужб в Беслане непрофессиональными.
«Мы должны уничтожить наших врагов», – требует бабушка мертвого Ислама. Она приговаривает это каждое утро, со слезами на глазах направляясь к почтовому ящику. Ее единственный внук упрашивал ее несколько месяцев выписать ему газету «Спорт». 17 евро, полпенсии, сэкономила старая женщина, чтобы порадовать 14-летнего футбольного фаната. Первый номер пришел в тот день, когда начался штурм школьного здания. Трусливо, сзади, террорист выстрелил убегающему мальчику в сердце, когда тому до спасительной стены оставалось всего несколько метров.
Le Figaro 15.09.04
Трагедия в Беслане разожгла старые кавказские распри
Патрик де Сент-Экзюпери
«Все знают, что это сделали чеченцы и ингуши, – говорит майор бесланской милиции. – То, что там были арабы и негры, это чушь. Никто этому не верит». Пока он это говорит, по телевизору выступает доктор Рошаль, бывший посредником во время захвата заложников. «Не надо начинать войну, – говорит он. – Иначе погибнут тысячи. И осетины тоже…» При этих словах майора милиции охватывает ярость: «Еще посмотрим, кто из нас погибнет!»
Георгий, житель Беслана, тоже пылает гневом, адресуя его ингушам, которых считают виновниками трагедии, но также Москве: «Москва ничего не сделала. Это продолжалось 53 часа. Да, 53 часа. Настоящих переговоров не было. Я уверен. Был просто штурм. Как в театре на Дубровке. Только все прошло еще хуже. А они ничего нам не говорят. Там, в Москве, знают, кто это сделал. Мы тоже имеем право знать».
Десять лет назад Георгий был гражданином Грузии и жил в пригороде Тбилиси. Потом он переехал в Южную Осетию, после чего, получив российский паспорт, перебрался в Северную Осетию. Каждый раз думая, что ему удастся убежать от войны, он попадал в новый конфликт. Растерянный и озадаченный, Георгий уже не верит ни во что – только в своих друзей. А еще – в этого милиционера, который, как и Георгий, ощущает себя преданным.
«В Москве живут, а здесь – выживают. В Москве говорят, а мы подчиняемся. Чем предлагать 10 миллионов долларов за голову Басаева, лучше бы подняли зарплату милиционерам. Здесь нормально жить невозможно, потому что все покупается. За должность начальника паспортного стола милиции надо выложить 250 тысяч рублей, и так везде. Поэтому они могут говорить что хотят, врать что хотят – все это не имеет никакого значения. Люди шепчутся между собой. И все думают только о мести».
Большинство считает виновниками трагедии ингушей. «Как и в 1992 году, когда началась война, они еще за день до захвата заложников выписывались из больниц», – утверждает Георгий. «Почему только бывшего ингушского президента Аушева пропустили в школу? – спрашивает Володя. – Потому что он был другом террористов».
Молчание властей и ограничения, наложенные на СМИ, не успокаивают страсти, а наоборот, еще больше подпитывают подозрения и разжигают пламя мести.
«Сегодня все идет к усилению насилия, – утверждает Екатерина Сокирянская, сотрудница правозащитного общества «Мемориал». – Люди винят ингушей, и сейчас возникает множество крайне опасных мифов. Нужно было бы провести честное расследование. Слишком много остается вопросов. Но правда может оказаться жестокой для властей. Когда вы создаете бесчеловечную, внеправовую зону, где людей пытают и унижают, ждите ужасов вроде того, что произошло в Беслане. Чеченский пример распространился на Ингушетию. И может распространиться еще дальше».
Административная граница между Осетией и Ингушетией закрыта. Редкие грузовики, имеющие разрешение ее пересекать, ездят в сопровождении вооруженного милиционера. Власти вывезли из города ингушских студентов и пациентов больниц. Вдоль границы встали войска и подразделения милиции. Было сделано все, чтобы предотвратить столкновения.
Но ополченцы появились повсюду. В том числе в Чермене – селе со смешанным населением. «Ингуши чувствуют за собой вину и больше не приезжают в свою часть села, – говорит 30-летний Эрберг, стоящий в карауле. – В банде было не меньше 25 ингушей, клянусь. Они хотят забрать наши земли. Мы сразу поняли, что в Беслане все устроили ингуши».
Значит, надо закупать оружие? «Это бессмысленно, – говорит осетинский милиционер из Беслана. – Никогда не знаешь заранее, будет ли война. Война начинается тогда, когда появляется много оружия. И если Москва захочет, чтобы была война, оружие будет».
El Pais 17.09.04
Беслан: мораль и политика
Андре Глюксман
Те, кто становится свидетелем конца света – не видит его, те, кто его все еще не видит – против своей воли приговорены размышлять о приближающейся бездне. Ребенок в шапке не по размеру на маленькой голове и с большой желтой звездой, приколотой к груди, просовывает руки через щели в стене, окружающей Варшавское гетто; охваченная огнем вьетнамская девочка бежит от настигающего ее напалма; маленькие, но различимо человеческие фигурки выбрасываются из окон манхэттенских башен. А сегодня окровавленные, охваченные ужасом малыши спасаются от пуль бесланской школы. Все они – свидетели бездны, и их образы будут преследовать меня до гробовой доски. Еще десять лет назад я предсказывал, что в случае продолжения грязной чеченской войны, мы станем свидетелями великого кошмара. Смерть детей в Беслане обезоружила меня и вызвала страх. Как только, подобно всем, я прочел в широко открытых детских глазах, что невозможное – возможно, стало ясно, что это горе безутешно.
Не стоит избегать снятых в школе кадров. Они – пророчество. Апокалиптический механизм, завладевший нашим взглядом 3 сентября 2004 года, предсказывает будущее. Чудовищное будущее. Это все равно, что трехступенчатая, заколдованная темными силами ракета, которая летит не только в сторону Кавказа и России, но и в сторону всей Европы.
1. Трагедия в Беслане – самый безумный в нашей истории захват заложников. И из-за количества жертв, и, прежде всего, из-за абсолюта проявленной жестокости. Тот, кто развешивает гирлянды бомб над головами не смеющих под страхом смерти плакать детей, тот, кто заставлял пить их собственную мочу – не остановится ни перед чем. Не просто ни перед чем, не остановиться даже перед адом. Сегодня – захваченная школа, завтра – взорванная атомная станция? Почему бы и нет? Этих террористов не волнует смерть – ни чужая, ни собственная. Не стоит рассуждать о земных или божественных причинах, толкнувших их на этот шаг; стоит судить лишь по их поступкам: эти убийцы детей – самое худшее, что можно себе представить, это враги Человечества, это подонки, наслаждающиеся «живым и упоительно извращенным» ощущением пролитой крови, говоря словами отсидевшего 20 лет в лагерях ГУЛАГа Варлама Шаламова. Это первый из образов хаоса.
Из кого состояла эта группа убийц? «Чеченцы» – заявили российские власти даже прежде, чем увидели хотя бы одного из них. Два дня спустя министр обороны Путина Сергей Иванов сообщил: «Ни одного чеченца среди захватчиков». Верится с трудом. «Десять арабов», «один негр», «один кореец», «грузины», «татары», «казахи» – говорили различные представители властей, не имя никаких доказательств. Бывший президент Ингушетии Аушев – отправленный в отставку Путиным – единственный отважившийся войти в школу для ведения переговоров с захватчиками в масках увидел, что среди них есть люди разных национальностей: ингуши, славяне (русские? украинцы?). Иными словами захватчики не были в массе своей чеченцами, они не представляли чеченский народ. Сепаратистский президент Масхадов поспешил в категоричной форме осудить действия захватчиков и потребовал проведения международного расследования. Даже преступник Басаев, неоднократно бравший на себя ответственность за проведение других массовых захватов заложников, отверг свое участие в операции. Путин заявил, что в случившемся виновен «международный терроризм», ни разу не сказал слова «Чечня», призвал к солидарности во всем мире, но при этом отказался от какой-либо помощи других стран в проведении расследования. В том числе отверг он и предложение, поступившее от Интерпола. Узнаем ли мы когда-нибудь истину? Дымовая завеса кажется непроницаемой.
Die Press 24.09.04
«Карманные политики и политические клоуны»
Йенс Хартманн
Парламентская комиссия из 21 человека приступила к
расследованию кровавых событий в Беслане. Результаты ее работы
будут засекречены
Елена Касумова пытается сложить воедино элементы головоломки под названием «правда». Заместитель директора школы номер 1 в Беслане вместе со своим сыном Тимуром была среди заложников. 52 часа они просидели в переполненном спортзале, прежде чем им удалось кое-как выбраться на свободу.
Вместе с другими учительницами, которые пережили трагедию, Елена Кассумова создала сайт www.beslan.ru .
Целыми днями они звонили в Беслан и прилегающие населенные пункты, звонили в больницы во Владикавказе и в Москве, ходили по классам.
Каждый день они вносят изменения в список пострадавших, в котором на данный момент указаны 1338 заложников, заменяя слова «нет данных» на «погиб», «жив», «в больнице» или «пропал без вести». При этом их данные существенно отличаются от официальных государственных, согласно которым число заложников составляло 1156 человек.
Министр здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов собирается в первую очередь выплатить компенсации 603 заложникам. Деньги получит лишь тот, кто официально обратился к министру. Родственники, которые в больницах ухаживают за своими близкими и у которых нет времени на подачу заявления или которые замкнулись из-за траура, будут охвачены позже.
Всего 100 тыс. рублей государство предусматривает за погибшего заложника, раненый получит 50 тыс., переживший лишь психологический шок – 25 тыс. Сколько людей в действительности погибло в Беслане? Официальные власти лгут. В начале они назвали цифру 346, затем исправили на 329, сейчас подняли планку до 338.
В моргах столицы республики находятся еще 80 искалеченных до неузнаваемости тел. К тому же судмедэкспертам предстоит еще работа с фрагментами 90 тел. В Беслане люди считают, что жизни лишились более 500, быть может, даже 600 человек.
Теперь следственная комиссия парламента в составе 21 человека должна внести ясность на месте. На юг отправился последний резерв государственной власти. Среди них телохранитель Жириновского Олег Малышкин, семь депутатов кремлевской партии «Единая Россия», а также семь политиков, которые пришли из органов безопасности.
«Карманные политики и политические клоуны начали работу», – написала gazeta.ru.
Почему в этой комиссии нет независимых депутатов? Результаты ее работы будут засекречены. Тем временем Жириновскому уже ясен итог: «Больше денег, больше людей, больше власти органам безопасности».
Кто несет ответственность за катастрофу при освобождении заложников? Глава ФСБ Николай Патрушев, министр внутренних дел Рашид Нургалиев, которых не было видно в Белсане, теперь выступили перед Советом Федерации. Патрушев: «Мы планировали штурм, но в другой день. Из-за неблагоприятного стечения обстоятельств нам пришлось действовать спонтанно».
В самом деле, в кризисном штабе среди командования царил хаос. ФСБ, армия, МВД, МЧС – все работали друг против друга. В восьмичасовом бое участвовали группы «Альфа» и «Вымпел», ОМОН, а также солдаты 58-й армии. «Не хватало только флота», – говорит фотограф Дмитрий Беляков, который наблюдал за происходящим, находясь рядом с одним из снайперов.
Около 100 офицеров «Альфы» и «Вымпела» пришлось подвозить на автобусах. Они проводили тренировку к операции в 30 км от Беслана, когда все началось. «Мы сразу из автобуса бросились в бой», – говорит один из офицеров.
Школу, в которой засели 32 террориста, не смогли даже поделить на зоны. Этим можно объяснить и самые большие в истории этих элитных подразделений потери – 10 убитых, более 30 раненых.
BBC 28.09.04
Аушев опроверг слухи и поведал подробности
Бывший президент Ингушетии Руслан Аушев, добившийся
освобождения из школы в Беслане 26 заложников, опроверг слухи о
том, что среди боевиков были его родственники и призвал не
допустить новой войны на Северном Кавказе.
На пресс-конференции в Москве Аушев заявил, что возможное
противостояние между Ингушетией и Северной Осетией станет
воплощением планов захвативших школу.
«Таким образом может найти себе подтверждение задача, которую ставили себе боевики – то есть дестабилизация ситуации на всем Северном Кавказе», – говорит Аушев.
По словам экс-лидера Ингушетии, о захвате школы в Беслане ему сообщил корреспондент «Российской газеты», а вылететь на место событий попросил лично глава министерства по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу.
Таким образом, утром 2 сентября, на второй день захвата заложников в Беслане, экс-глава Ингушетии Руслан Аушев прилетает в Беслан и получает разрешение от боевиков войти в здание школы.
«Когда мне разрешили зайти в школу, я спросил, какие у них требования. Они мне показали листок ученической тетради, на котором от руки были написаны требования к президенту Российской Федерации», – рассказывает Руслан Аушев.
Требования Басаева
«Вот я сейчас напамять помню, что там были за требования: остановить войну, вывести войска, Чеченская республика входит в СНГ, Чеченская республика остается в рублевом пространстве, Чеченская республика вместе с федеральными силами не допускает третьи силы и наводит порядок на Кавказе, и т. д., и т.д. Все это они попросили меня зачитать вслух, чтобы убедиться, что я все понял. Я прочитал».
«И главное: они сказали, что начнут отпускать заложников, если по
телевидению объявят об указе президента о выводе войск. Вот это
были основные требования, и они были подписаны так: «Его
превосходительству президенту РФ Путину от раба Аллаха Шамиля
Басаева». Я их передал в штаб. Штаб передал в Москву. И мы стали
ждать, что с какой-то информацией прилетит Аслаханов».
В те дни в российских СМИ была информация о том, что одним из главных требований боевиков, захвативших школу в Беслане, было освобождение группы бандитов, напавших летом этого года на Назрань. Однако, как заявил во вторник Руслан Аушев, это было не так. «Они мне четко сказали, что таких требований у них нет», – сказал экс-лидер Ингушетии.
Руслан Аушев также подтвердил, что он и сотрудники оперативного штаба связывались с Ахмедом Закаевым, который находился в Лондоне, чтобы через него выйти на Масхадова, однако Закаев сообщил о том, что у него с Масхадовым односторонняя связь.
Сумятица
Как сказал Аушев, на его взгляд, некоторые из требований боевиков, возможно, были невыполнимы с точки зрения федерального центра, однако, по его мнению, ситуация позволяла тянуть время и пытаться освободить больше людей.
Именно Руслану Аушеву 2 сентября удалось освободить 26 заложников – это были 15 грудных детей с матерями. Развитие событий, по словам Аушева, зависело от того, какое решение примут в Москве и как быстро это произойдет.
Однако все решил третий день трагедии в Беслане: в школе по до сих пор непонятным причинам произошли два взрыва, и потом началась беспорядочная стрельба.
«Когда произошли взрывы, оттуда выбежали 120 человек. Но большую сумятицу туда внесло ополчение. Я вообще не понимаю, как в зоне, где федеральными силами проводится такая операция, оказываются люди с винтовками, с гранатами и так далее?! Как их туда могли пропустить? И когда началась стрельба, тогда только вступила «Альфа». Так что штурм не готовился, это точно», – уверяет Руслан Аушев.
В заключение экс-глава Ингушетии в очередной раз сказал о том, что против идеи, на его взгляд, надо бороться идей, а не оружием, и что с 1994 года и по сей день он является последовательным сторонником решения чеченской проблемы мирным путем.
BBC 12.10.04
В Беслане «применялись танки и огнеметы»
Член парламентской комиссии, расследующий сентябрьскую
трагедию в Беслане, признал, что в ходе штурма школы применялись
тяжелые вооружения – танки, огнеметы и гранатометы.
Выступая в программе «Радиус» Русской службы Би-би-си, депутат Госдумы Аркадий Баскаев подчеркнул, что комиссия пока не сделала вывод о том, на какой стадии это происходило – когда в школе еще находились заложники или когда там оставались только боевики.
«Действительно, были танки, огнеметы, гранатометы», – заявил Баскаев.
Он заявил, что следствие проводит техническую экспертизу, а
Главная военная прокуратура допрашивает всех военных, участвовавших в событиях, чтобы составить полную картину произошедшего.
«Когда, в какой момент применялись эти средства – когда там осталась только группа боевиков или это было чуть раньше? Общую картину нужно составить, и тогда у нас будет четкое понимание того, как все происходило», – заявил Баскаев.
Секретность
Он сказал, что собственное мнение по этому поводу он уже составил, но, по его словам, необходимо, чтобы члены комиссии выработали общий подход к этому вопросу.
Отвечая на вопрос об опасениях, что информация о выводах комиссии будет засекречена, Баскаев выразил уверенность, что она «будет на 99% свободной».
Однако другой член комиссии, депутат от фракции «Родина» Юрий Савельев заявил на «Эхо Москвы» во вторник, что выводы комиссии могут никогда не быть обнародованы.
Он сказал, что правда о том, кто приказал осуществить нападение на школу, может быть настолько ужасна, что приведет к новому кровопролитию.
Приоритеты
Он не согласился с утверждением о том, что руководители оперативного штаба больше всего заботились о чести мундира.
«Мы к таким выводам не приходим. Первая задача, которая ставилась, это было спасение людей», – заявил он.
С этим не согласился другой участник программы «Радиус», лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский.
«Я думаю, что проволочки и все, что там было, как раз говорило о
том, что политические приоритеты не были расставлены, главные
задачи не были внятно определены, полномочия тем, кто принимал там
решения, не были даны», – заявил он.
Лидер «Яблока» склонен винить в этом президента Владимира Путина.
«Я лично считаю, что за это несет ответственность президент, который взял все управление ситуацией на себя, и должен был бы принимать все решения, что, по-моему, неправильно», – сказал Явлинский.
Напряженное ожидание
Ранее многие эксперты выражали опасения, что после 40 дней траура по погибшим в Северной Осетии могут начаться стихийные акции возмездия. Не исключалось возобновление в какой-то форме затухшего несколько лет назад осетино-ингушского конфликта.
Тем не менее, многие местные жители убеждены, что боевики, захватившие школу, намеревались спровоцировать межнациональный конфликт, поэтому нужно сделать все возможное для сохранения мира.
Меры безопасности сейчас усилены по всей границе Северной Осетии и Ингушетии.
«Channel 4» 14.10.04
Путин знал больше
Джонатан Миллер
Место кровавой бойни теперь – святыня. Прошло 40 дней после того,
как сотни людей были убиты в школе номер 1 в Беслане, формальный
траур кончился. Разрушенное здание представляет собой море цветов,
открыток и писем со всего мира.
Теперь встает вопрос о поиске виноватых и о действиях Кремля во время осады. Парламентская комиссия выясняет, что было не так.
Информационной службе Channel 4 стало известно, что Кремль с самого начала знал о происходящем в Беслане гораздо больше, чем считалось до сих пор.
Асланбек Аслаханов был на связи с захватчиками через несколько часов после захвата школы, он знал, чего они хотят, а также примерное число заложников. Почему же прошло 54 часа до того, как он приехал в Беслан?
Глава парламентской комиссии по расследованию событий в Беслане Александр Торшин заявил, что этот же вопрос задают жертвы. Почему туда не прилетели федеральные министры – министр внутренних дел и директор ФСБ? Почему Аслаханов появился только на третий день? «Сейчас у нас больше вопросов, чем ответов», – сказал он.
Объяснения самого Аслаханова туманны. Хотя он был человеком Путина, его не хотели наделить необходимыми полномочиями, может быть из-за нежелания Путина иметь дело с теми, кто это совершил.
Аслаханов сообщил, что информировал о своих разговорах с террористами своего начальника, главу президентской администрации. По его словам, он настаивал на том, что должен отправиться в Беслан немедленно, чтобы вступить в контакт и начать переговоры. Но ему ответили, что пока они не заявили о требованиях и условиях, лететь в Беслан нет смысла.
Однако Аслаханов уже знал, каковы требования и условия.
Он сказал, что террористы в Беслане, так же, как и в театре на Дубровке, выдвинули ряд требований, в числе которых был полный вывод войск из Чечни и признание чеченской независимости. Эти требования он назвал невыполнимыми.
Аслаханов провел несколько телефонных разговоров с главарем банды в Беслане. Главным образом речь шла о том, сколько человек на самом деле взято в заложники.
По его словам, он провел два разговора 1 сентября. Выяснилось, что они захватили не 350-400 человек, как сообщалось, а более 1200, и более 70% из них были дети. По словам Аслаханова, он передал эту информацию в СМИ в первый же день.
Странно, но СМИ об этом не сообщили. Информация Асланбека Аслаханова не пошла. У школы № 1 обезумевших родителей держали в неведении чиновники, многие из которых, похоже, тоже ничего не знали.
По словам выживших заложников, неверная информация о количестве привела боевиков в ярость, и они наказали заложников, отказав им в воде.
В 6:30 на второй день Аслаханов, по его словам, договорился с террористами, что он вылетит из Москвы на следующее утро, и в 3 часа дня 3 сентября начнутся переговоры.
Днем, когда он въезжал в Беслан, раздались два удара. Как мы теперь знаем, это были взрывы в спортзале.
По мнению Торшина, взрывы были не в интересах террористов и сил безопасности. Они все перевернули с ног на голову. Переговорный процесс уже начался. Аслаханов летел туда с конкретными предложениями. Нужен был еще час-полтора, заявил Торшин, и возникает вопрос, почему прогремел взрыв. Комиссия выясняет этот вопрос.
Вопросов много, но самый главный, больше всего беспокоящий критиков правительства, включая жителей Беслана: сделает ли сама комиссия что-то большее, чем просто снятие вины с Кремля?
В Северной Осетии царит эмоционально напряженная атмосфера, и Торшин говорит, что выводы комиссии могут еще больше накалить обстановку.
Berliner Zeitung 14.10.04
Хлеб, соль и месть
Флориан Хассель
Траур в Беслане заканчивается. Люди поминают погибших
заложников, приносят на детские могилы тарелки с едой – и
запасаются оружием
Самое тяжелое для Георгия Бероева и его жены – это ночи. Каждый раз, как только Светлана Бероева проснется, она идет в детскую комнату. На коричневом диване стоят цветные фотографии ее внуков, Аслана и Сослана. Рядом лежат тетрадки, кроссовки, шахматная доска и аудиоплееры ребят, которые после развода родителей жили у бабушки и дедушки. Светлана прикасается к вещам своих внуков и плачет.
Минуло сорок дней с тех пор, как Бероевы похоронили внуков – после захвата чеченскими и ингушскими террористами в бесланской школе номер 1 более 1200 заложников: детей, учителей, родителей. После кровавого исхода драмы.
Со дня гибели внуков Светлана Бероева почти ничего не ест. «Я боюсь, что жена умрет от горя», – говорит Георгий, который курит одну сигарету за другой.
Девятиэтажные кирпичные дома, в которых живут Георгий Бероев и его соседи, отделяет от школы номер 1 всего пара старых жестяных гаражей. Учитель физкультуры Александр Цаголов часто устраивал своим воспитанниками пробежку вокруг школы. Иногда Аслан и Сослан, оказываясь около своего подъезда, окликали дедушку, если тот сидел во дворе на скамейке. После обеда здесь раздавались крики и возгласы десятков играющих детей. Но в последние недели тишину во дворе, густо усаженном деревьями, нарушали только причитания женщин, плачущих над покойниками.
Не было ни дня, когда жильцы дома не хоронили бы кого-нибудь из своих близких. Как минимум 329 человек погибли в школе номер 1, и 37 из них жили в домах рядом со школой. Тамару Коцоеву похоронили всего четыре дня назад. Столько времени понадобилось, чтобы эксперты в Ростове-на-Дону смогли идентифицировать фрагменты ее тела по анализу ДНК – собственно, как и еще более 60 трупов.
Автомеханик Руслан Гаппоев, высокий мужчина с тонкими чертами лица и карими глазами, житель из одного из пришкольных домов, ждет определенности. Оба его сына выжили. Когда в спортзале рвались бомбы, их мать Наида выбросила ребят из окна. Младший сын, семилетний Алан, убегая, получил пулевое ранение в спину, но врачи его спасли. В пятницу он должен выписаться из детской больницы Ростова. Но эксперты пока не говорят, совпадает ли анализ ДНК, сданный сестрой Наиды Гаппоевой, с генетическим материалом одного из девяти еще не опознанных трупов.
Продолжительность процесса идентификации вызвала в Беслане слухи о якобы бесследно исчезнувших живых людях. Ни один факт не подтвердился.
«Мы все проверили, – говорит Мурат Кабоев из местной газеты «Голос Беслана». – Например, в случае с 11-летним Тимуром Тедтовым четверо из оставшихся в живых уверяли, что он вместе с ними бежал из горящей школы. Но тело Тимура было идентифицировано при помощи анализа ДНК. И так бывало во всех случаях. После трех жутких дней люди видели то, что хотели видеть».
Руслан Гаппоев уже согласился с официальной информацией о том, что его жена мертва. «Каждый вечер я смотрю видеозаписи, на которых остались моя жена и мои дети. Потом я плачу и ложусь спать». Их сын Алан еще не знает, что его мама умерла. Старший сын после трагедии вместе с отцом пошел в выжженный спортзал и положил цветы там, где все три дня пребывания в заложниках сидела его мать.
Спортивный зал и разрушенная школа стоят все в том же виде. Сюда по-прежнему ежедневно приходят сотни людей. В спортзале лежат венки, розы и гвоздики, плюшевые тигры и иконы. Рядом горят свечи. Тысячи бутылок с водой и лимонадом – это для душ умерших детей, которым террористы не давали воды. Люди проходят по разрушенной школе молча. Когда ученики 11 класса заходят в свой бывший класс, они зажигают сигареты для погибших друзей и кладут их на импровизированный алтарь – два составленных вместе стула – рядом с горящими свечами.
«Я знаю нескольких родственников погибших, кто уже раздобыл себе оружие, – рассказывает Руслан Гаппоев. – У моего соседа в школе сгорели беременная жена и единственная дочь. Что ему еще остается? Конечно, он будет мстить».
Однако в течение 40-дневного траура любая месть запрещена. Под конец траура Георгий Бероев, Руслан Гаппоев и другие родственники погибших из пришкольных домов забили быка, чтобы помянуть мертвых – и поминки растянулись на несколько дней (слишком много было жертв). Начиная со вторника после обеда во дворе молча собираются сотни одетых в черное мужчин. Прежде чем отведать мяса и пирогов, женщины относят тарелки с едой на могилы своих детей. Во дворе старики поднимают стаканы с аракой, осетинской домашней водкой, и пьют за Бога и за умерших. Последний тост провозглашается «за хлеб и соль» – символ новой жизни.
В среду должны были поминать внуков Георгия, Аслана и Сослана. Но за несколько часов до этого пришли результаты генетического анализа: шесть недель назад вместо своего внука Сослана, которого бабушка опознала лишь по тому, что осталось от его трусов, Бероевы похоронили чужого ребенка. Обгоревшие останки Сослана все еще находятся в Ростове. Теперь Бероевым придется эксгумировать чужого ребенка – и снова устраивать похороны.
«После трех дней, проведенных в заложниках, мои дети первые недели каждую ночь просыпались в кошмарах», – рассказывает Светлана Пелиева. Ее, а также ее детей Георгия и Салину российские спецназовцы вытащили из школьной столовой лишь после многочасового боя. «Мои дети кое-как снова пришли в себя только в Сочи, где они ежедневно занимались с психологом на берегу моря». А когда на свадьбе, гулявшей поблизости, начали стрелять, дети попрятались под стол.
Возвратившись несколько дней назад в Беслан, 14-летний Георгий спросил, когда он снова пойдет в школу. Но сестра, которая моложе его на четыре года, отвергает любую мысль о возвращении за парту. «Мама, в этом году я ни за что не пойду в школу», – сказала она своей матери. «Я могу их понять, – говорит Светлана Пелиева. – У меня тоже уже одно слово «школа» вызывает страх».
По согласованию с большинством родственников погибших администрация Беслана приняла решение о сносе руин сгоревшей школы номер 1. Уже известно, что на этом месте не будет новой школы. «Было бы лучше всего просто посадить там деревья и соорудить фонтан, чтобы там, где столько людей мучались от жажды и погибли в огне, всегда была вода», – говорит Светлана Пелиева.
На улице Ленина в центре города экскаваторы уже сносят ветхие дома, чтобы очистить место для строительства новой школы. Но, несмотря на все, что делается в городе, бесланские школы не будут такими, как раньше. Теперь здесь на еженедельных уроках по ОБЖ – как и по всей России – будут рассказывать о том, как вести себя в случае захвата заложников. Пункт 5: не оказывать никакого сопротивления и не предпринимать попыток освобождения. Пункт 6: если силы безопасности для освобождения предприняли попытку штурма, надо лечь на пол. Если надо бежать, следует двигаться вдоль стен.
В школе номер 6 солдаты охраняют школьный двор, вооруженные милиционеры держат под контролем вход.
«Я против того, чтобы в школе находились вооруженные люди, – говорит директор Азимова. – Если дети привыкают к тому, чтобы чувствовать себя в безопасности только в присутствии мужчин с автоматами, это начало разрушения детской психики. Школа должна быть тем местом, где дети если чего и боятся, то экзамена по математике. Но эти времена для нас остались в прошлом. Возможно, навсегда».
Le Monde 18.10.04
Кремль опасается взрыва на Кавказе
Натали Нугайред
Таймураз Мамсуров с тревогой следит за развитием ситуации на
Северном Кавказе. Сорокадневный православный траур по жертвам
развязки инцидента с захватом заложников в Беслане, где, по
официальным данным, погибло более 330 человек, а 500 человек
получили ранения, закончился. Все опасаются «ответных» действий со
стороны осетин, очень враждебно настроенных в отношении своих
мусульманских соседей-ингушей, на которых они возлагают
ответственность за бойню.
Чтобы предотвратить вспышку нового межэтнического конфликта, в эту зону были направлены подразделения российского спецназа. Административная граница между Осетией и Ингушетия закрыта для транспорта. Ее можно пересечь только пешком.
Таймураз Мамусров – председатель осетинского парламента, заседающего во Владикавказе. Он рассказывает газете Le Monde о событиях в его родном Беслане. Бывший аппаратчик, этот 50-летний мужчина оказался в эпицентре этих событий. Среди заложников находились его дети – 13-летняя Замира и 11-летний Зелим. Они были ранены, но остались в живых.
Сам он эти три дня – с 1 по 3 сентября – находился в «штабе», созданном российскими властями в одном из административных зданий около школы номер один. Этот штаб был разделен на две части. «В одном зале силы правопорядка и спецслужбы готовились к силовому варианту, то есть к штурму. В другом зале гражданские представители, и я в том числе, занимались телефонными переговорами с террористами.
Требования террористов в изложении г-на Мамсурова, соответствовали требованиям, перечисленным 17 сентября чеченским исламистским полевым командиром Шамилем Басаевым в тексте заявления, в котором тот взял на себя ответственность за захват заложников.
По словам Таймураза Мамсурова, отряд террористов состоял «наполовину из чеченцев, наполовину из ингушей». Об арабах он не упоминает. «Они требовали независимости Чечни, вывода российских войск и утверждали, что согласны на вступление Чечни в «рублевую зону» и СНГ. Кто-то эти формулировки им явно продиктовал, так как они вряд ли владели подобной лексикой. Это были выродки, дикари, трусы», – говорит г-н Мамсуров.
Он подчеркивает, что, в противоположность заявлениям, появившимся в СМИ, террористы не требовали ни освобождения ингушских заключенных, содержавшихся в Северной Осетии, ни открытия «коридора», по которому они могли бы уйти, сохранив жизнь части заложников. «Это мы сделали им такие предложения, но они от всех их отказались».
Заметив в школе доску с фотографиями лучших учеников, террористы поняли, что в числе заложников находятся дети главы осетинского парламента. Они заставили детей звонить отцу и уговаривать его, чтобы не было штурма. «Иначе они нас взорвут!» – кричал маленький Зелим. «Я пытался успокоить сына, говоря, что все будет в порядке, что все родители, жители города скорее встанут стеной перед войсками, чем допустят подобное».
Террористы, говорит он, выдвинули ультиматум, заявив, что через три дня они «предпримут меры против детей», которым не давали пить. N трехдневном сроке говорил и бывший президент Ингушетии Руслан Аушев – единственный человек, который смог пройти в здание школы, чтобы вести переговоры с террористами и которому удалось добиться освобождения более 20 заложников.
«Мы были настроены на переговоры», – отмечает г-н Мамсуров, говоря о «гражданской» части штаба. В конечном счете представители российских спецслужб связали его по телефону с неким Али – бакинским представителем Аслана Масхадова. «Он обещал помочь, но так и не перезвонил». Тем временем «без участия нас, гражданских, готовился сценарий штурма».
Трехдневный срок ультиматума истекал утром в субботу, 4 сентября. В пятницу, 3 сентября, в 13 часов с небольшим в школе один за другим раздалось два взрыва, после чего началась перестрелка между террористами и российскими спецназовцами, а в спортзале возник пожар. Там погибло много детей.
«Эти взрывы, я уверен, произошли случайно», – настаивает Таймураз Мамсуров, повторяя официальную версию российских спецслужб. Федеральная парламентская комиссия, призванная расследовать, в частности, и этот эпизод, работает под плотным контролем Кремля. Ее окончательный доклад будет обнародован лишь через много месяцев.
Местные власти опасаются, что появление этого документа спровоцирует новую вспышку насилия, дав аргументы осетинам, которые хотели бы отомстить ингушам. В Беслане многие семьи, убитые горем, говорят, что они «даже не хотят знать» о том, что в действительности произошло 3 сентября. Взрывоопасная обстановка на Северном Кавказе не способствует прояснению истины.
Los Angeles Times 10.11.04
Россия может платить жизнями за взятки
Ким Мерфи
Коррупция в России стала обычным явлением, но ее уже не относят к разряду преступлений, где не бывает жертв.
Подозрения, что коррупция в правоохранительных органах сыграла свою роль в недавних терактах, включая захват школы в Беслане 1 сентября, где, по словам очевидцев, вооруженные до зубов террористы прошли милицейский блокпост, породили новый взгляд на взаимосвязь между подкупом и насилием в сегодняшней России.
«Проблема борьбы с коррупцией вышла в нашей стране на новый уровень, – заявила Елена Панфилова, глава российского отделения Transparency International, ведущей мониторинг коррупции во всем мире. – После событий августа и сентября коррупция стала проблемой выживания для каждого отдельного человека, каждый день».
Президент России Владимир Путин на следующий день после трагедии в Беслане высветил проблему, подчеркнув слабость страны, из-за которой стал возможным захват школы, унесший жизни 340 человек. «Мы позволили коррупции подорвать нашу судебную и правоохранительную систему», – заявил он.
По словам бывших заложников в Северной Осетии, захватчики говорили им, что легко добрались до школы, подкупая милицию по пути.
«Террористы сказали: «Имейте в виду, ваши власти лживы и продажны, мы купили их на корню», – вспоминает бывшая заложница Людмила Баева. Захватчики говорили, что первоначально планировали взять заложников в крупном городе, Владикавказе, но «у них не хватило денег».
На прошлой неделе прокуратура предъявила обвинения в преступной халатности трем заместителям милицейских начальников в Северной Осетии в связи с захватом школы. Ожидается, что аналогичные обвинения будут предъявлены еще двум офицерам. Также предъявлены обвинения трем сотрудникам милиции в соседней республике Ингушетия, где готовился теракт. Но следователи отметили, что не нашли никаких доказательств подкупа.
Бывшему начальнику бесланской милиции Мирославу Айдарову, уволенному вскоре после захвата школы, тоже грозит уголовное расследование в связи с преступной халатностью. Айдаров, находящийся в больнице во Владикавказе из-за высокого давления, заявил в интервью, что милиция сделала все, что могла, исходя из имеющихся ресурсов.
«Я нормальный милиционер. Я не пограничник, – сказал он. – Так как же я мог охранять административную границу Северной Осетии с другой республикой? Установить колючую проволоку, устроить минные поля по всему периметру, чтобы не допустить незаконного проникновения?»
По поводу взяток он заявил: «Я могу допустить, что некоторые сотрудники берут взятки. Но не до такой степени, никто не стал бы подвергать опасности жизни своих близких за пачку рублей».
Георгий Сатаров из фонда INDEM, который недавно завершил работу над докладом о коррупции в России, заявил, что коррупция в правоохранительных органах отражает неэффективность работы правительства.
«The Times» 14.12.04
Беслан. Последствия
Дэвид Джеймс
Спустя много недель безымянная школа остается все такой же, какой
была после окончания осады: застывший во времени памятник тем, кто
погиб, и страданиям тех, кто выжил. Многие жители города не могут
там бывать, другие не могут не ходить туда и приходят, чтобы
постоять в молчании, поплакать, оставить дань памяти или просто
побродить по развалинам. Кто-то приносит венки, кто-то – бутылки с
водой, банки с газировкой, коробки с соком – для тех, кто умер, так и не получив воды, в которой им отказывали террористы. По
прошествии времени школа стала также местной
достопримечательностью: здесь побывали футболисты из Перми,
американские сайентологи из Москвы, бесконечные вереницы съемочных
групп и журналистов.
Здесь нет ни ограждений, ни ворот, несмотря на аварийное состояние здания после взрыва, пожара, длительной перестрелки и орудийного обстрела из российских танков вечером третьего дня.
На полу в кухне – окровавленные тюлевые занавески. В ближайшем коридоре террористка-смертница, шахидка, взорвала себя, и следы ее останков, включая клок волос, видны на стенах и потолке. В соседнем классе были следы другой погибшей шахидки.
Из этого класса вы прошли по боковому коридору мимо раздевалок в спортзал. Запах смерти, которым пропитана школа, здесь сильнее всего. Большинство из примерно 330 погибших заложников убили здесь. В некоторых местах тела лежали грудами в метр высотой. Сгоревшие провода висели тут и там, террористы прикрепили их к стенам, готовясь взрывать спортзал. Дождевая вода и обломки оставили на полу толстый слой грязи. Спустя недели, идя по этому залу, ступаешь на мертвых.
Если хотя бы на мгновение остановиться, невозможно не представлять себе истории, которые слышал от выживших, воспоминания, от которых они не могут избавиться. Здесь, на полу, 60-летняя Аза Цахилова пользовалась своей туфлей как чашкой, давая внучке Лизе мочу, чтобы утолить жажду, непосредственно перед взрывом, унесшим жизни беременной дочери Азы, Анны, и ее зятя Юрия, оставившего Лизу сиротой. В первый день осады Лиза пришла в школу в первый раз.
Здесь восьмилетний Маирбек Варзиев умолял террориста пощадить его мать Анжелу, предлагая ему пятирублевую монету из своего кармана. Террорист сказал: «У меня хватает денег, мне твои не нужны». Мать Маирбека погибла, мальчика спас солдат.
Здесь же, в зале, Лариса Седакова успокаивала свою дочь Аиду и видела, как другая девочка, не старше 10 лет, подошла к террористу и что-то спросила. Может быть, она хотела воды или в туалет, Лариса не слышала. Террорист отшвырнул ребенка так, что девочка полетела через зал. Когда Лариса закрывает глаза, она видит эту летящую девочку.
Здесь заместитель директора школы Лена Касумова, мать девятилетнего Тимура, после первого взрыва увидела, что упала на кусок мяса, и думала, что это какая-то ее часть, но потом поняла, что это все, что осталось от женщины, сидевшей рядом с ней. Через несколько минут Касумова бежала из школы с Тимуром на руках, не зная, что ее фотографируют, сознавая только, что женщину, бежавшую за ней, застрелили, каким-то образом зная, что ей суждено выжить, понимая, что вопрос о том, кто погибнет и кто спасется, решает случай.
Это типичные истории, вовсе не самые страшные (например, после осады осталось 24 сироты). Так это было для 1,2 тыс. учителей, родителей и детей в школе номер один в Беслане 1-3 сентября 2004 года. Более четверти из них погибли, раненых никто не считал. Все уцелевшие и многие из тех, кто ждал на улице, страдают посттравматическим синдромом. Работающий с ними психолог рассказал мне, что многих из тех, кто находился в спортзале, преследует одно и то же воспоминание: они убегали босиком и не могут забыть ощущения тел под босыми ногами. Люди пребывают в состоянии шока. И, конечно, ужасного горя.
Беслан – маленькая традиционная община в южной российской республике, Северной Осетии. Здесь живет не более 40 тыс. человек, всех их коснулся теракт, все знают кого-нибудь, кто погиб или побывал в заложниках. В относительных величинах, можно сказать, что это страшнее взрыва башен-близнецов в Нью-Йорке. Нью-Йорк со временем, пожалуй, может переварить такую трагедию, в Беслане от нее никуда не уйдешь. Здесь практически однородное население с единой верой – православные христиане из разветвленных семей, – это удивительно удобное место, есть более бедные семьи, но хватает и владельцев «Мерседесов» и частных домов, обнесенных едва ли не крепостными стенами. Благосостояние нередко связывают с участием в водочной торговле.
Вы можете подумать, что трагедия объединила жителей Беслана, переживающих общую боль, гнев, обращенный на общего врага – террористов и ингушей. Но в общине обнаружились глубокие противоречия. Не будет преувеличением сказать, что во время моей ноябрьской поездки в Беслан город раздирали подозрения, слухи и обвинения.
Все, с кем я встречался, хотели узнать, что же произошло. Кто дал террористам возможность захватить школу? Были ли взрывы на третий день, которые привели к пожару и хаосу, случайными или преднамеренными, а если так, то кто несет за них ответственность? Почему так много погибших? Они непрерывно молят о правде, при этом критика по отношению к местным и федеральным политикам, от президента Северной Осетии Дзасохова вплоть до президента Путина, приобрела характер эпидемии.
DEUTSCHE WELLE 31.12.2004
Центральное событие 2004 года в России – Беслан
Немецкий еженедельник «Шпигель» опубликовал в последнем выпуске
за этот год статью под заголовком «Беслан – Ground Zero Путина».
Сотрудники журнала попытались провести независимое расследование
и обобщить всё, что известно об трагических событиях начала
сентября. На страницах журнала, в том числе и на титульной,
размещены фотографии, на которых запечатлено освобождение
заложников, убитые дети, скорбящие матери. День за днем
воспроизводят журналисты трагедию в до той поры мало известном
городке в Северной Осетии. Для составления этой хроники сотрудники
«Шпигеля» беседовали со спасшимися заложниками, жителями Беслана,
родственниками террористов, бойцами сил безопасности и
политическими деятелями. «Шпигель» дает понять, что центральным
событием уходящего года стала бесланская трагедия, о которой
российские СМИ в последнее время предпочитают умалчивать.
Вседозволенность власть предержащих
«Если бы подобное злодеяние произошло в небольшом немецком
городке, в какой-нибудь французской деревне или где-нибудь в
американской провинции, то оно бы не сходило с заглавных газетных
полос по всему миру на протяжении долгих месяцев. И у властей под
давлением общественности не осталось бы иного выбора, как
воспроизвести события буквально поминутно и представить результаты
расследования как можно скорее. Да, в Европе, Америке… Но не в
России, не на Кавказе», – пишет «Шпигель». – Молчание и умалчивание стали здесь на протяжении веков неотъемлемой частью существования,
которая в свою очередь служит надежным гарантом вседозволенности
власть предержащих». В своем материале журналисты «Шпигеля»
фактически повторили слова Миклоша Харасти, уполномоченного ОБСЕ по вопросам свободы печати: «Российское правительство не обеспечило
своевременного и точного освещения этой кризисной ситуации. В
частности, это касается числа заложников, террористов участвовавших в захвате школы, а также их требований».
Здесь развалилась советская империя
После подробного описания этнических и религиозных хитросплетений
кавказского региона журналисты подводят итог: «Здесь, на
северокавказской гряде развалилась советская империя, а объединить
регион новой России не хватило сил». «Шпигель» отмечает, что
нападение террористов было попыткой вовлечения Северной Осетии,
лояльной Москве, в войну на Кавказе. Что касается освещения событий и их интерпретации, то представители властей, по мнению немецких
журналистов, с особой наглядностью продемонстрировали верность
традициям искусства дезинформации, унаследованного с советских
времен. Для чего? Для того, чтобы скрыть собственную
несостоятельность, свидетельством которой стало катастрофическое
окончание драмы, унесшей только по официальным данным жизни 330
человек, в том числе 176 детей – среди них первоклассники и грудные младенцы.
Журналисты отмечают, что превращенное в руины здание школы до сих
пор не было обследовано должным образом, то есть, как этого требуют правила криминалистики. До сих пор не была обнародована
окончательная версия произошедшего. Как удалось вооруженной до
зубов банде проникнуть на территорию республики и подготовить столь масштабную акцию?
Теракт можно было предотвратить
Проведенное «Шпигелем» расследование показало, что теракт можно
было предотвратить. Многие террористы уже на протяжении долгих лет
были в розыске как опасные преступники, и, несмотря на это,
беспрепятственно пересекали границы, периодически появляясь в своих родных селениях. Некоторые из них были задержаны ещё до Беслана, но затем отпущены при невыясненных обстоятельствах. Журнал подробно
описывает штурм школы и констатирует: «ничто не свидетельствовало о том, что акция была каким-либо образом скоординирована». В
заключении журналисты подводят неутешительные итоги: и по сей день
неизвестно, все ли средства были использованы для мирного
разрешения кризисной ситуации; неясно, все ли террористы были убиты или задержаны; до сих пор не привлечено к ответственности
большинство ответственных лиц из органов власти и сил безопасности. Родственники погибших рассказали корреспондентам «Шпигеля» о людях
в военной форме, запрещавших им разговаривать с журналистами, и
буквально пришли в неистовство, когда речь зашла о
коррумпированности местных чиновников и «силовиков».
И ещё один вопрос, на который жители Беслана (и не только они) не
могут найти ответа. «Мы ждали приезда Путина, а приехал только
бывший президент Ингушетии Аушев. Где же был в тот момент Путин?»
La Repubblica 26.01.2005
Они хотят, чтобы о Беслане забыли
Джампаоло Визетти
Спустя пять месяцев после бойни в Беслане выжившие говорят,
что от них скрывают правду
«Российские и североосетинские власти хотят, чтобы о Беслане забыли. После бойни в школе никого не сняли с должности, как обещал Путин: министры, руководство милиции и спецслужб, продажные агенты – все остались на своих местах. Парламентская следственная комиссия и Генеральная прокуратура уже пять месяцев молчат и спорят по поводу результатов расследования. Они делают так, что показания свидетелей исчезают. Никто не говорит, как и почему погибли наши дети. Власть использует жертв и выживших для ведения международной кампании, цель которой – оправдать войну в Чечне и милитаризацию Кавказа: но ей не нужна правда, чтобы не нужно было признаваться в соучастии в бойне. Мы просим мир не забывать матерей и отцов Беслана, помочь нам выяснить, что произошло в последний день той нашей жизни».
Сусанна Дудиева 3 сентября потеряла своего единственного, 13-летнего сына и 10-летнюю племянницу. Заура убили восемь пуль в спину, выпущенных террористами, а маленькую Аллу разорвало на части первым взрывом в спортзале. Рождество и Новый Год она провела на кладбище. Родственники погибших поставили наряженные елки на могилках и принесли подарки детям, которых больше нет. Праздничные столы накрыли прямо тут же. В прошлый четверг, когда по телевидению она услышала очередное вранье следователей, она сняла траурный платок и вышла на улицу, чтобы обличить скандал вокруг бойни, которую отказываются признавать.
Вместе с Сусанной пошли около двадцати других родителей, на следующий день их было уже почти 500. Жители Беслана перекрыли бакинскую трассу. Между разрушенной школой и кладбищем, на котором свыше 400 могил, поставили длинную палатку, наподобие тех, которые используют на поминках. После встречи с Дмитрием Козаком, полномочным представителем Кремля на Северном Кавказе, они согласились приостановить акцию протеста. Но вчера Козак сообщил, что еще на одну встречу у него времени нет.
«По политическим интересам или из-за коррупции они отняли у нас все, – говорит Лена Смирнова, чей муж и двое детей были убиты в школе номер один, – и теперь обращаются с нами как с нарушителями спокойствия. Они перечисли 35 тысяч долларов за каждого погибшего и хотят, чтобы мы исчезли с глаз долой».
Если Козак будет и дальше избегать разговора, бесланские женщины снова выйдут на трассу, где они провели три дня плечом к плечу возле костров. Они грозят также блокировать аэропорт и вокзал во Владикавказе.
«Мы требуем отставки Александра Дзасохова, – говорит Владимир Кисиев, – террористы требовали встречи с ним, чтобы освободить по крайней мере детей. Но он исчез и пропадал до того самого момента, когда началась бойня».
Газеты и телевидение забыли о матерях в трауре, которые требуют проведения референдума о доверии президенту и новых выборов, идет дезинформация по поводу, как ее называют, «политической акции против осетинского правительства».
«При этом драма в том, – объясняет Эльбрус Пак, – что судья и политики обнаружили страшную правду, но хотят ее скрыть. Сотни свидетельских показаний подтверждают, что среди террористов не было арабов; что чеченских и ингушских террористов было более 50, а не 32, как утверждают; что примерно двадцати из них удалось бежать; что школа была напичкана оружием и что для того, чтобы достать его из-под пола, использовали детей; что среди сообщников были высшие милицейские чины; что спецслужбы распространили ложные цифры о захваченных (300 вместо 1200), чтобы приуменьшить число жертв; что приказ не захватывать школу так и не был отдан и никто не остановил спецназ; что первая бомба взорвалась в спортзале из-за выстрела извне; что по-прежнему неизвестно, куда делись десятки тел; что количество погибших (от 350 до 410, почти 200 детей) остается слишком неопределенным и что неопознанные останки отдавали семьям на захоронение с фальшивыми личными данными».
Те, кто в минувшие часы требовал справедливости, подверглись преследованиям милиции. Одну группу матерей и бабушек разогнали с использованием силы.
«Мир должен знать, – говорит Анита Гадиева, – что остается от жертвы, которую принес Беслан. Чтобы уничтожить все доказательства, они даже пытались сравнять с землей школу. Они хотят, чтобы исчезли ответственность, память, тела, места. Как будто ничего не было. Мы своими телами преградили дорогу технике: международное сообщество должно помочь нам спасти правду, сохранить спортзал, где произошла бойня. И превратить эти развалины в святое место, где можно вспомнить о невинных жертвах войн, которых не замечают».
The Guardian 16.02.05
По прошествии полугода трагедия Беслана все еще окружена
завесой тайны
Ник Уолш
Пседах, 16 февраля 2005 года. Даже по прошествии 6 месяцев их следы остаются в толстом слое снега: привязанные к дереву веревки для натяжения палаток, самодельный умывальник, сделанный из бутылки, куча мусора…
Именно здесь, в чаще леса около поселка Пседах в Ингушетии, в августе прошлого года собрались 32 боевика примерно за 7 суток до того, как они взяли в заложники 1227 человек в средней школе номер 1 города Беслан.
Хамид Цечоев, поселковый староста, показал на землю. «Здесь раньше стояли чайники и лежали пакетики кофе, а вот тут был туалет». Указав рукой в сторону холмов, которые загораживал и лес, он сказал: «Отсюда до Беслана по прямой 20 км».
Спустя почти 6 месяцев после гибели 318 заложников, мало какие из тайн, окружающих захват школы в Беслане, были раскрыты.
Длившееся 5 месяцев уголовное расследование, как утверждают, позволило найти некоторые из деталей головоломки, но ни в коем случае не все. А жителям Беслана осталась бесконечная неудовлетворенность в связи с тем, что общая картина трагедии все еще не ясна.
Отвечая на просьбу репортера газеты «The Guardian», возглавляющий это расследование прокурор Николай Шепель сделал ряд заявлений. Первый взрыв, как он утверждает, был внутри здания и не был вызван каким-либо «внешним воздействием».
Он также утверждает, что один из боевиков звонил в Саудовскую Аравию за несколько часов до захвата школы; по-видимому, он был саудовским гражданином.
В заявлении г-н Шепель сказал, что двое арабских наемников, Абу-Кутейб (Abu Kuteib), ныне покойный, и Абу-Дзейт (Abu Dzeit), тренировали боевиков в одном из лагерей на границе Чечни и Ингушетии.
Другим человеком, который посетил этот лагерь, по словам г-на Шепеля, был самый разыскиваемый Россией преступник, воинствующий главарь чеченских сепаратистов Шамиль Басаев.
Пятерым местным сотрудникам милиции низкого ранга предъявлены обвинения в преступной халатности, которая способствовала данной трагедии.
Г-н Шепель сказал, что группой руководил Руслан Хучбаров по кличке Полковник, которого он видел на видеопленке, где была заснята его встреча с Абу-Дзейтом за несколько дней до нападения в Беслане. Последний, как говорят, спросил Хучбарова: «Ты готов встретиться с Аллахом?» Тот ответил: «Я готов».
Г-н Шепель также сказал, что лидер сепаратистов Аслан Масхадов «принимал активное участие» в подготовке захвата заложников, а также совершенного 21 июня нападения на столицу Ингушетии, город Назрань, в котором боевики убили свыше сотни милиционеров.
В последние 5 месяцев целый ряд противоречивых сообщений и теорий посеял сомнения в Беслане среди родственников погибших. В обстановке неопределенности родственники жертв начали сами заполнять некоторые из «белых пятен» и изливать свой гнев на отдельных лиц, которые выжили в этой трагедии, а также выдумывать теории заговоров, которые только еще сильнее запутывали ситуацию.
Одной из целей для местного гнева является директор школы номер 1 Лидия Цалиева. Ее обвиняют в том, что, как утверждают местные жители, она наняла на лето строительных рабочих, которые спрятали в школе оружие для боевиков. Семидесятидвухлетняя г-жа Цалиева, проработавшая в данной школе 52 года, отрицала эти обвинения, но все-таки стала фокусом значительного гнева местных жителей.
Анета Гадиева, которая возглавляет Комитет матерей жертв, сказала: «Они там спрятали оружие. Лидия проявила беспечность, а ей следовало бы знать об этом».
Г-жу Гадиеву освободили на второй день осады вместе с годовалой дочерью, Миленой. Ей пришлось оставить в школе свою вторую дочь, 10-летнюю Алану, которая погибла.
«Шамиль Басаев сказал, что это было делом его рук, но почему он это сделал? – задает она вопрос. – Чтобы дестабилизировать Кавказ? По приказу? Или для того, чтобы дискредитировать Путина? И если он это сделал, то почему наше правительство такое слабое и не спасло наших детей?»
Местных жителей интригует также обнаружение на крышах двух зданий напротив школы шести использованных одноразовых ручных огнеметов «Шмель». Они подвергают сомнению предположение о том, что первый взрыв внутри школы произошел в результате случайного срабатывания мины внутри спортивного зала.
Хотя доказательства остаются неубедительными, некоторые оставшиеся в живых заложники говорят о том, что этот взрыв был похож на «удар молнии».
Сорокалетняя Зифа Цирихова рассказала репортеру газеты «The Guardian»: «Потолок загорелся и обрушился. . . а этого не произошло бы, если бы взрыв был внутри».
Российский сенатор Александр Торшин, возглавляющий «независимую» комиссию, которой президент Владимир Путин поручил расследование этого нападения, сказал, что ручные огнеметы, возможно, свидетельствуют о том, что вблизи школы находилась какая-то «третья сила».
«Сейчас главное понять, кому принадлежали эти «Шмели». Это очень трудный вопрос, ставящий также вопрос о сообщниках (которые у боевиков, возможно, были)», – сказал он.
По его словам, в тот день казалось, что переговоры с боевиками идут хорошо. Он сказал; «У меня такое чувство, что там присутствовала какая-то другая сила – я не знаю, кто это мог быть, – которая не хотела мирного разрешения ситуации. Я уверен, что это не была Федеральная служба безопасности (ФСБ), но я также уверен, что это не было большинство террористов. Не все из них пришли в эту школу, чтобы в ней умереть».
Свидетельства существования на территории Ингушетии «учебных лагерей» чеченских боевиков также разожгли напряженность между Северной Осетией, где находится Беслан, и соседней Ингушетией, откуда, очевидно, пришли некоторые из боевиков.
Но неопределенность только лишь усиливает гнев и боль г-жи Гадиевой. «Нас пытаются убедить в том, что это были враги извне, но они были из Чечни и Ингушетии, население которых не должно было им позволить находиться на своей территории».
Однако она добавила: «Мне важно знать, кто это сделал, кто выпустил на свободу этого дьявола, кто решил удовлетворить свои политические амбиции посредством смерти детей. Мы попытались провести собственное расследование, но у нас остаются только предположения. Стопроцентных доказательств не существует».
