* * *
Из года в год идут дожди,
И каждый год – все впереди.
А жизнь идет, как ни крути,
И смоют все дожди, дожди.
Туман и ночь. Горят огни.
Из года в год горят они,
Сменяя дни и снова дни…
И днем тоскую я по ним.
А жизнь идет. В плаще дождя
Смеется, тихо уходя.
И тихо шепчут фонари:
“Дожить, дожить бы до зари”…
И я молчу. Я не шепчу.
Я ей вдогонку не кричу.
Броди, царица, по земле,
Твой дождь не смоет твой же след…
* * *
Так тихо ночью спят поля.
Так темно-сер небесный свод.
К тебе, невольница – земля,
Я припадаю головой.
Ты за мечту не обессудь,
Она – лишь слово, только дух…
С тобой у нас один лишь путь,
Путь бренной плоти в пустоту.
За что же мне дана мечта?
Я прочь ее давно гоню…
Но страшно манит высота…
И я себе ночами снюсь…
ПЛАЧ МРАМОРА
Как тихо над твоей долиною
Спустилась ночь.
Пусть она будет очень длинною,
Ведь ты со мной.
Я – мраморное изваяние,
Я – белый стих.
А мне так хочется быть пьяною
От ласк твоих.
Ах, уж прошли с тех пор столетия,
Как я одна.
Тоска большая, беспросветная
Мне суждена.
Рукой могучего ваятеля
Я создана.
И скрыта здесь от неприятеля
И спасена.
А ты – единственный хранитель мой,
Ты – человек.
Меж нами не родиться ниточке
Вовек, вовек.
Ты на колени опускаешься
Передо мной…
Ах, как устала быть я каменной
Давным давно.
Согрета я и очарована
И влюблена…
Когда же сброшу все оковы я,
Моя весна?..
* * *
Когда истаяла зима,
Осталась в сердце лишь забота:
Не дай мне Бог сойти с ума,
Дай умереть мне от работы.
Чтоб руки в деле от зари
До ночи, чтоб спина вся – в поте,
Чтоб в ночь не видеть фонари,
Чтоб спать – глухою и слепою.
Чтоб дерзкие твои глаза,
Мне душу вынувшие разом,
Не заслоняли небеса,
В меня бросая боль и радость.
Чтобы не умирать с тоски,
Дай, Бог, мне умереть от дела.
Касанья – не хочу – руки,
И непослушной дрожи в теле.
Проклятье вслед безумно шло
Тому, кто властен даже словом…
Захочет – и скажу “люблю”,
Растаю хвойною смолою.
Могу ли так безвольно пасть?
Подвергнуть гордость униженью?
Твоя безжалостная власть –
Как грубая петля на шее.
Увижу – страсть,
Уходишь – гнев.
И пепел,
И огонь,
И тленье.
Я не прошу счастливых дней.
Дай лишь забвения,
Забвенья…
ОДИНОЧЕСТВО
Ты боишься одиночества,
Отдаляешь день разлуки.
Знаешь, мне порою хочется,
Чтобы ты боялся скуки.
В дом вошла Тоска-высочество –
Взгляд то ласковый, то жалящий…
Ты боишься одиночества,
Лучше испугайся жалости.
Если в душах наших – проседи,
Если песен петь не хочется,
Отпусти меня по осени
Наслаждаться одиночеством.
ОСВОБОЖДЕНИЕ
В мохнатых шапках вдаль ушли
Седобородые морозы.
И у покинутой земли
Блеснули радостные слезы.
И руки я тяну к весне,
И славлю свет, с небес излитый…
А где-то в позабытом сне
Взывает Федра к Ипполиту.
* * *
Вечер пунцовый ушел недоверчиво,
Сделав слова и надежды излишними.
Я у окна дочитала Аверченко,
Глянула в небо – а небо все… рыжее!
Тихо-претихо. И словно веснушками
Небо усыпано звездами ясными.
К ним даже ель прикоснулась макушкою,
Чтоб порыжеть на минутку прекрасную.
Вижу я пса лопоухого, рыжего,
Он поздоровался рыжею лапою,
Рыжих медведей случайно увижу я,
Вон на обед две звезды они сцапали.
Рыжие звезды веснушками выжжены
В ласковом небе, смеющемся ласково.
Вижу волшебника рыжего-рыжего,
Он меня встретит прерыжими сказками.
Я окунаюсь в пунцовое, желтое,
Рыжее небо с дорогами рыжими…
И засыпая во млечном и шелковом,
Звон колокольчика тихого слышу я.
Лошадь гнедая промчится в туманности
С гривой, за вечность ни разу не стриженой,
Скажет мне лошадь небесные странности
И улыбнется улыбкою рыжею.
Рыжее небо звонок твой услышало,
Плащ распрямило свой, звездами выжженный.
Стало темно, Ты ко мне теперь движешься.
Рыжий совсем… И глаза стали рыжими…
* * *
Ты долго шел ко мне лесами,
Ты собирал дожди и росы.
И кожи рук твоих касалась
Рука зимы беловолосой.
И ты пришел однажды ночью,
Когда в душе был стылый холод.
И ты сказал, что очень хочешь
Вернуть меня в далекий город…
Туда, где башни-исполины,
Где утра каждый день туманны,
В садах – пьянящий запах лилий,
В глазах – желанья и обманы…
Морозом скованные губы
Едва шептали. Тихо. Страстно.
Я знала, ты себя погубишь,
И будет эта ночь… напрасной.
И уходила ночь. Светало.
Рассвет задул ночные свечи.
Тебя я горько обнимала –
Последний раз, не веря в вечность.
…Твое лицо я помню смутно –
Ведь между нами ветер реял.
Ты в моей жизни был минутой,
И в той минуте жизнь сгорела.
* * *
Земля остается одна
Холодной бесконечной ночью.
Исчезнут солнце и луна,
И бледных звезд погаснут очи.
Лишь гордый ветер в тишине
Споет Земле прощанья песню…
Твоя печаль умрет во мне,
Как крик совы в чащобах леса.
Устало кружится Земля.
В твоих глазах нет больше света.
И песню ветра слышу я
На умирающей планете.
ОСЕНЬ
Как удивительно чувство заброшенности и отрешенности от всего земного! Как радостно и тягостно одиночество… Осень распахнула свой золотой плащ и пустила меня погреться… Я слышу, как бьется ее сердце… Далекий водопад глухими звуками мерно отсчитывает время. Когда-то иссякнешь и ты, голубой источник, и замрет испуганно сердце моей волшебницы…
Я слышу ее ровное дыхание, глубокое и спокойное… Иду едва различимыми тропинками молчаливого леса, и хрустально звенящая тишина с бесконечно высокой небесной сини поет “аллилуйя” усталой душе. Мир вам, лесные чащи! Так долго, так нескончаемо долго длилась наша разлука! Помните ли еще ту юную девочку в сиреневом платье, которое так любил ветер… Ее больше нет, той феи с грустными глазами, ее нет, и вы стали другими… Я слышу твой шепот, Осень… Говори, говори… Я верю тебе… Лишь тебе…
Ты помнишь тот день, когда я впервые пришла к тебе… Тогда душу переполняло счастье. И рядом жил молодой бог, прекраснее которого не было на свете. И тот день, когда он уехал в зеленом поезде, обычный человек, заставивший меня плакать. И только ветер играл с сиреневым платьем, и обнимал меня за плечи, и ласково целовал в лицо… И еще много раз я приходила к тебе, и привыкла к тебе, и полюбила.
Тихо шуршат под ногами золотые листья…
Твоя улыбка озаряет лес… Сквозь еще густые кроны лесных исполинов проскользнул озорной луч и, оробев в прозрачной обители грусти, метнулся вверх, но зашумела листва, не выпуская случайного гостя… Да, милая, я знаю. Тебе тоже хочется тепла. Но отпусти его, он не твой… Ты грустно смотришь ему вслед. Так было часто. Вслед… Взгляд… Грусть… Отчего же так бьется твое сердце? Он нарушил покой предначертанности…
И зашумел, заплакал вечный спутник твоих странствий: ему больно за тебя, за то, чего нет на земле… Но не грусти, прекрасная! Слушай, какие песни поет твой друг, твой верный друг…
Я пришла, чтобы услышать эти песни…
О Ветер, помнишь ли легкое сиреневое платье, которым любил ты играть? Ее больше нет, той девочки с грустными глазами, и старое платье выброшено из дома ненужной вещью…
Я пришла в твой лес, чтобы крикнуть о своем одиночестве, закричать в небо – и прижаться к стволу старого клена, который скажет мне мудрые, вечные слова… Но кричать я уже не хочу. Мне так хорошо говорить с тобой, Осень…
Тяжелые крупные капли ударили по мягкому золотому ковру…
Тоска. Я больна тоской. Я и зимой могу вспомнить ее запах – запах сырости и дыма от сгорающих костров… Эти костры разбросаны по городу, они сжигают тебя… Словно ведьму. Сжигают твои платья и украшения. И скоро, скоро наступит день, когда дрожащая и обессиленная, но еще живая, ты тихо пройдешь по лесу, нищенка в своем королевстве. Я буду знать этот день, и я приду к тебе. И мы пойдем вместе, прижавшись друг к другу, словно сестры, после долгой разлуки. И я скажу, как люблю тебя, и ты перестанешь плакать.
Мы уйдем в тень, где застыл водопад, где зеркальны озера и молчаливы птицы. Ты скажешь, что это сон, и мы проснемся не скоро. И те, кого любила я, забудут обо мне навсегда.
Я буду жить в немых лесах и читать скрижали вечности.
Мудрость, покой и отрешенность.
А потом настанет день, и ты позовешь меня обратно – в истомленные зноем леса, к изнывающим от жажды птицам… И я снова пойду с тобой.
И так будет всегда, до скончания времен.
Где-то гремит колокол. И он, словно чей-то гулкий голос, зовет меня домой.
На Руси великий праздник – Покров.
Я знаю, ты любишь Русь… За ее извечную, изначальную грусть. И в царстве безмолвных теней ты будешь помнить о ней, и к ней на сожжение вернешься…
А мне предстоит пройти свое сожжение, свое страдание, свой путь. Чтобы когда-нибудь в этом тихом лесу встретиться с тобой вновь. И услышать, как бьется твое усталое сердце.
Прощай же, моя грустноглазая душа, подруга моя, Осень!
