Не пиши мне писем грустных,
Грусть давно уже не в моде.
Побеседуем-ка устно
О делах и о погоде.
Будем умываться солнцем,
В желто-красном нашем парке.
Как прожекторы, оконца
Свет несут к деревьям жаркий.
Нам прогуливаться чинно
Заповедала природа,
Путь наш очень, очень длинный
Нес и радость, и невзгоды.
Мы давно уже не дети,
Я уж бабушкою стала,
Но тебе хочу пропеть я
Наше танго в два бокала.
Очи черные взгрустнули,
Вопреки моим советам.
Грусть, как ласточка, вспорхнула
И летит от нас со светом.
БАБЬЕ ЛЕТО
Последний солнечный денек
Земле послал властитель Бог,
И вышло во дворы погреться
Старушечье, слепое детство.
Все сделано и все – путем,
Уж прибран и овин, и дом,
Все стирано, просушено,
И даже проутюжено.
А солнце щедро светит всем –
Кусту из белых хризантем,
И кактусам с геранями,
И детям вместе с нянями.
Последний ласковый денек,
Притих наш малый городок,
Притих в надежде мудрой,
Весны дождаться утра.
Как здесь светло! Мой бабий век
Пронизан теплым бабьим летом,
Любовью, ласкою согретый,
Душой не грузен человек.
* * *
Не грустите о былом,
Моя маленькая фея,
Опустел Ваш ветхий дом,
Лишь печаль на сердце зреет.
Не грустите о пустом,
Не ищите утешенья,
Станет боль ушедшим сном,
Все стремится к завершенью.
Есть сознания поток,
Все ветшает и стареет,
Мысли дня уходят в срок,
А вечерние уж зреют.
Мудрость прошлого – ушла,
Мудрость “завтра” – уж не вечна,
Лишь ведут свой счет дела,
Заменившие нам речи.
Дай же Бог одно понять:
Эта жизнь для нас – лишь остров,
И его не миновать,
На пути сознанья роста.
* * *
Владыка сердца моего –
Господь единый и прекрасный,
О Вас не зная ничего,
Я слышала Ваш голос ясно.
Сквозь снег подснежник прорастет,
Пробьется в скорлупе цыпленок,
На землю вновь Ваш сын придет,
Еще один Христос-ребенок.
И будет он любить детей,
Прощать им россказни и козни,
В толпе ревущих площадей
Смирять он будет злые розни.
Я не хочу, чтобы народ
Над ним глумился, издевался,
И, проводив на эшафот,
Самодовольно усмехался.
Примите, силы бытия,
Вы сокровенную молитву:
Я не хочу, чтоб в страшной битве
Осталась Ноева семья.
И чтобы все пошло сначала:
И пот, и труд, и пустота,
Жизнь без стыда и без креста,
И без разумного начала.
* * *
Мне был голос на рассвете
Из-за темного стекла:
“Ты одна на белом свете,
Но расправь свои крыла.
Ты ведь Господом любима,
И душою весела,
Пусть проходят люди мимо,
Ты расправь свои крыла!
И с тех пор я стала зрячей,
Вижу тайный свет земли.
Вижу, как улыбку прячет
Подорожник, весь в пыли,
Как дрожит от солнца ясень,
Как ликует медонос,
Мир мой стал красив и ясен.
Я живу, как жил Христос.
По траве брожу босая,
Пью пьянящий лед ручья,
И ликую, сознавая,
Что – любима, что – ничья.
* * *
Отчаянье врывается
Без стука и звонка,
И бездна раскрывается,
И крестит лоб рука.
Молитва тихой песнею
В сознании звучит,
Привычно было бы мне с нею,
Да небо все молчит.
Прости, Мария, грешницу,
Прости меня, Господь,
Прости свою ты крестницу,
Христос, Святитель вод,
Прости меня, отступницу,
И что-нибудь скажи.
Икону подношу к лицу,
И все молчу в тиши.
И вдруг, когда отчаянье
Возьмет за горло зло,
Услышу я нечаянно
Твой глас, узрю чело:
“Не бойся, дочка милая,
Ты не сошла с ума,
Наделена ты силою
Ко мне прийти сама.
А грех твой чист раскаяньем,
Раскаянье – любовь.
Мы все любовью спаяны,
Она и есть наш кров”.
* * *
Моя Земелька – Солнечная дочка,
Мой алый свет у неба на краю,
Мой океан небес покрытый ночью,
Мильоном звезд в разрозненном строю.
Земля моя – мой голубой корабль,
Я – лишь песчинка в этой суете,
И лопнувший воздушный дирижабль.
Давно стремится к финишной черте.
Все смертно, даже то, что бесконечно,
Все излучает и теряет свет,
Устроен мир разумно и беспечно,
И в этом есть один его секрет.
А души наши пусть Господь приемлет,
Неправда, что кому-то будет рай,
Мы так загадили родную землю,
Что сто веков за нами убирай.
Христос учил любви и пониманью,
Не быть рвачом за собственным столом.
Глобальная система выживанья,
Когда все злое пущено на слом.
Земля! Как ни мала ты, ни широка,
Дай всем нам разум и уменье жить,
И думать о потомстве ради Бога,
И даже прапраправнуков любить.
Когда постиг ты мудрости науку,
Когда избег ты участи глупца,
Ты к Солнцу поверни лицо и руки
И попроси прощенья до конца.
И все-таки душа, она прекрасна,
И хорошо, что сквозь грехи пройдет;
Очистившись, она сияет ясно,
И опыт жизни в вечность унесет.
