Перевод с осетинского
ПРОЩАЙ!
Вот и готов я… Арчита и посох.
Пояс из прутьев – обнова в пути.
Рваная шуба… Не надо вопросов.
Сам говорю тебе: «Что же, прости!»
Ты от меня, дорогая, устала.
Взгляд твой давно мне сказал: «Уходи!»
Знаю, как сердце твое трепетало,
Слышу твой стон, затаенный в груди.
Вот и прощай, ты теперь уж не будешь
Требовать впредь от меня ничего.
Милая, нынче мой взгляд позабудешь,
Завтра забудешь меня самого.
Если ж, – когда ты опустишь ресницы, –
Явится образ ушедшего прочь
И беспокойному сердцу приснится
Смерть его в поле в холодную ночь, –
Ты не пугайся: не горе, а счастье
Он принесет тебе, этот кошмар.
Кто-то возьмет на себя все напасти,
Чтоб от тебя отвести их удар.
Выберу в спутницы злую судьбину,
Чтоб поскорей с ней конец обрести…
Ты ж позабудь про печаль и кручину,
Не сожалей, не горюй и – прости!
ЖЕЛАНИЕ
Блажен, кто с младенческих лет
Был солнцем весенним согрет
И ласкою матери милой!
Блажен, кто весну своих дней
Припомнит под ропот дождей
Осенней порою унылой!
Блажен, кто в родимом краю
Веселую песню свою
С друзьями подчас запевает…
Блажен, кто за плугом своим
По нивам проходит родным,
Кто хлеб для семьи добывает!
Блажен, кто душой и умом
Прославлен в народе своем,
Чье ценится веское мненье!
Блажен, кто отчизну любил,
Кто славой отцов дорожил,
Чье имя не знает забвенья!
А-ЛОЛ-ЛАЙ!
Мать легко тебя качает…
Лунный луч с тобой играет.
Ты расти, мужай…
А-лол-лай!..
Подрастешь, сыночек, скоро,
Станешь ты моей опорой.
Я живу тобой,
Милый мой!
Наша жизнь страшней могилы.
Только черный труд постылый
Знает твой отец…
Спи, птенец!
А когда ты возмужаешь,
Тоже тяжкий труд узнаешь…
Крепким вырастай!
А-лол-лай!
Будешь ты, надев арчита,
Отгребать под снегом скрытый
Сена мерзлый клок.
Спи, сынок!
Мне зимою спозаранку
Принесешь ты дров вязанку…
Я тебе, мой свет,
Дам совет:
Как помру – не вздумай в горе
Ты покинуть наши горы.
Ты люби свой край,
А-лол-лай!
ВЗГЛЯНИ!
Без матери, брошен отцом,
Отчизну, родительский дом
Оставил я в юные годы.
В чужом, безучастном краю
Весну проводил я свою,
Встречая одни лишь невзгоды.
Сказал я: неси же домой –
В Осетию, в край наш родной,
Свое одинокое горе…
И хлынули слезы из глаз,
И радость в груди разлилась:
Увидел я снежные горы.
Но более бедным, чем я,
Вернувшись, нашел я тебя,
Народ, изнуренный заботой.
Нет места тебе ни в горах,
Ни в наших привольных полях:
Не стой, не ходи, не работай!
Достойных так мало у нас!
И что мы такое сейчас?
И чем мы со временем будем?
Ползешь ты вслепую, мой край.
Взгляни ж, Уастырджи, и не дай
Погибнуть измученным людям!
БЕЗ ПАСТУХА
В чаще со стадом пастух не расстанется,
Зорко за ним он следит…
Что же с тобой, молодежь наша, станется,
Кто же тебя защитит?
Ты, обезумев, как стадо голодное,
В чаще блуждаешь лесной, –
Ищешь ты стебли в лесу прошлогодние…
Гибнешь… Что будет с тобой?
О, если б только над горной вершиной
Песню пастух твой запел,
Кликнул тебя – и в семью бы единую
Быстро собрать всех сумел!..
ТРЕВОГА
Мой друг незнакомый, любимый, желанный,
Каким тебя именем мне называть?
С какой я надеждой и думою стану
Хранить тебя в сердце, о родина-мать?
Мне слышатся стоны из скал поднебесных,
Родная земля, – из груди из твоей…
И где бы ты ни был, мой друг неизвестный,
На клич, на призыв мой приди поскорей!..
Он слышен и мертвым! И если укрыться
Решил от него ты, – позор тебя ждет!..
Осетия! Можешь ли ты покориться
Пришельцу-алдару, что мучит народ?
Быть может, надеждой на правду влекомый.
Доверил ты волю пришельцу тому?..
Умри ж от раскаянья, друг незнакомый,
Коль ты хоть на миг подчинился ему!
БЕЗУМНЫЙ ПАСТУХ
Как-то раз с горы глядел он –
Тот пастух чудной.
Облако под ним белело
Ватой шерстяной.
И у самого обрыва
На краю он встал.
«Эта вата – просто диво,
Я б на ней поспал!
И пускай на горном скате
Скот пасется мой!
Подремлю на белой вате
Я часок-другой!»
Широко взмахнув руками
Бедный человек
И исчез, как легкий камень,
В пропасти навек!
О, ЕСЛИ БЫ!
Сердце открой для отрадных мечтаний, –
Жизнь нелегка.
Много порой возникает желаний
У бедняка.
«Если б, – он мыслит, – неся сквозь невзгоды
Светлую весть,
Мог я снискать себе счастьем народа
Славу и честь!
Если бы в сердце живей отзывалась
Ближнего боль,
Если бы высшим из благ мне казалась
К людям любовь!»
ГОРЕ
Горы родимые, плачьте безумно.
Лучше мне видеть вас черной золой.
Судьи народные, падая шумно,
Пусть вас схоронит обвал под собой.
Пусть хоть один из вас тяжко застонет,
Горе народное, плача, поймет.
Пусть хоть один в этом горе потонет,
В жгучем страданье слезинку прольет.
Цепью железной нам тело сковали,
Мертвым покоя в земле не дают.
Край наш поруган, и горы отняли.
Всех нас позорят и розгами бьют.
Мы разбрелись, покидая отчизну, –
Скот разгоняет так бешеный зверь.
Где же ты, вождь наш? Для радостной жизни
Нас собери своим словом теперь.
Враг наш ликующий в бездну нас гонит,
Славы желая, бесславно мы мрем.
Родина-мать и рыдает и стонет…
Вождь наш, спеши к нам – мы к смерти идем.
ЗАВЕЩАНИЕ
Прости, если отзвук рыданья
Услышишь ты в песне моей:
Чье сердце не знает страданья,
Тот пусть и поет веселей.
Но если б народу родному
Мне долг оплатить удалось,
Тогда б я запел по-другому
Запел бы без боли, без слез.
