Стихи
* * *
Мы выходили из кафе уже ночью,
Погода была не очень, моросило,
И как-то вдруг тебе стало сильно зябко.
Ты сдержанно-робко мне сказала про холод,
Я был молод и дерзок, и я хотел казаться стильным в манерах и жестах,
И хотел уметь сказать без лести о том, как ты красива.
Я — безумно счастливый — снял с себя куртку
И, отпустив какую-то нелепую шутку,
Накинул ее тебе на плечи.
Ты была в этот вечер такой милой,
Ты много говорила, и все больше о нас,
Я, не отрывая от тебя глаз, с упоением
Слушал тебя, ощущая радостное волнение
Со все усиливающимся сердцебиением,
И я стал искать возможность
Зафиксировать это мгновение
В пространстве и времени.
Намеренно, в ячейках памяти,
Где все временно,
Временно вечно и навечно временно.
* * *
Тянула руку нежную до неба,
Край облаков стремилась ухватить…
Держал, обняв, и думал: «Мне да с ней бы…» —
Боясь хоть на мгновенье отпустить.
Тянулась, чтобы небо сделать ложем,
Чтоб ближе к звездам и светилу быть.
Поднял на руки и поверил ложно,
Что нас теперь ничем не разделить.
Все так изменчиво, так быстротечно, бренно,
Полеты ввысь сменяет бездна мрака,
Но все же мы однажды непременно
В объятия любви свой бросим якорь.
* * *
Дотянусь до звезды… сорву,
А потом еще и еще,
В руку целую горсть наберу,
Чтоб сложить ей к ногам. Хорошо.
Пролечу до окраин сквозь тьму
Мимо ярких и дивных планет,
Но нигде, ни в одном краю
Ни милее, ни краше нет.
От недобрых укрою глаз,
Не коснется ее грусть.
Огражу от чужих колких фраз.
Позавидуют? Ну и пусть.
Обниму ее крепко, в хруст,
Стану твердой надежной стеной,
Чтоб дышала свободно, в грудь
За моей неширокой спиной.
* * *
Ты ушла поутру и, как смутный фантом,
Тихо в память мою поселилась,
Провожаемая теплым летним дождем
Во дворах городских растворилась.
Ты ушла без прощаний, без взглядов, без слов,
В пелене неизвестности скрылась,
Потерял я тебя между явью и сном,
А быть может, ты просто приснилась.
Я искать тебя стал, я искал много лет,
На афишах, на сцене театров,
Я искал на страницах журналов, газет,
Книг Моэма, Пруста и Сартра.
Я искал тебя долго, и ночью и днем.
И уже позабыл образ нежный.
Я ищу тебя в каждой. Возможно, потом
Я пойму моих поисков тщетность.
* * *
Ребенок плакал в тишине,
Его никто не мог услышать
В пустой квартире или в нише
Ларца с секретом, в западне.
Он плакал тихо, в глубине
Придуманного наспех мира,
Под скорбно ноющую лиру,
Глуша тугой надрыв в себе.
И это было не во сне.
И плакал вовсе не от страха —
Предвидел неизбежность краха
Ребенок, что живет во мне.
* * *
Жизни нить тетивой… струной…
До предела,
Обрывается там, где нить
Тоньше телом.
Гаснет жизнь, замолкает мысль,
А между делом
Лишь душа свободно парит
Над бренным телом.
День обычный, спешу домой
Запоздало,
На работе годовой отчет,
Задержали.
Для волнения нет причин,
Мне казалось,
Женский ум не такой совсем,
Оказалось.
Цепкий взгляд пробежал по мне —
Осмотрела.
— Как дела? Как работа, друзья? —
Расспросила.
— Как Лариса из отдела продаж? —
Вся скривилась.
Я не понял, к чему вопрос,
Но зацепило.
— Я работал, и я устал.
Сделай милость,
Покорми меня.
Обувь снял,
Прошел в квартиру.
— Ты куда это? Я с тобой, —
Прозвучало.
Смерил взглядом. Присел на стул —
Не отстала.
Вспышка ярости, слов поток…
Не стерпел я.
А она:
— У меня другой!
Обомлел я.
Моя милая предала?
Она посмела?..
Наше прошлое мигом прочь
Улетело,
А во мне закипело все,
Раскачалось,
А потом что-то щелкнуло
И сломалось.
Мне все ясно как божий день.
Не тут-то было,
Дуло черное прямо в грудь
Мне глядело.
Удивление мной тогда
Овладело,
Но смотрелась она с ружьем
Очень смело.
Закричала:
— Я солгала!
Тебе за дело,
Наготовила и ждала.
Надоело.
И подумать я не успел —
Прогремело.
Пуля молнией иль стрелой
Вбилась в тело.
Покачнулся, но устоял —
Помутнело…
Дикий крик и ужас в глазах —
Она осела.
— Вот я дура! Ну что же все так?.. —
Промелькнуло.
Дальше — горечь, тоска и страх.
Вынос тела.
Ну а мне до всего того
Уж нет и дела.
* * *
Я давно уже жду, когда вырастет мой сын.
И вот ему четырнадцать, и он большой,
И мне бы хотелось, чтобы он был сильным,
Но нет, он несильный, он просто большой,
Он большого роста.
Его воспитала мама, воспитала, как умела,
Но ей всегда казалось, что она знает всё и всех умнее,
И не раз об этом заявляла смело.
Надо сына отдать на бокс, и чтобы его там били,
И чтобы он плакал оттого, что ему больно —
Больно от ударов и от обиды, что он не умеет терпеть боль
И сам не умеет как следует бить.
И чтобы он понял, что плакать стыдно
Потому, что он большой, хоть и несильный,
И потому, что он — мужчина.
Чтобы он однажды пришел к маме и сказал ей,
Что она дура и не умеет воспитывать сына.
И чтобы она вдруг поняла, что она лишь хрупкая женщина
И не нужно в сознании смешивать мужское и женское… Не все едино.
Сын переехал ко мне, и теперь я буду ждать того,
Когда он многое поймет, став совсем уже взрослым мужчиной,
Придет ко мне и скажет, что я дурак
И никогда не умел воспитывать сына.
