ИНВЕРСИИ
Гирлянды ледяных шаров
Звенят твоим морозным смехом.
И леденится день, багров,
И пузырится пенным эхом
Заснеженная пустота
В тени лилового куста.
Во снегом вспененной глуши
Купаются, плывут берёзы
На острова твоей души,
Где всё ещё бушуют грозы,
Где жизни вязкая слюда
Течёт в прошедшие года,
В которых кружев белизны
Январской много больше было,
Цвели рябиновые сны
Румянцем щёк твоих так мило,
Что нетерпения хрусталь
Разбить обоим было жаль!
И в те года вплетала ты
И спящих рощ немую чуткость,
И смеха синие цветы,
И скорого прощанья чувство.
Но жизнь алела и текла
В узорах льдистого стекла!
Теперь твой смех, как свет, стоит,
В еловой темени сверкая,
Слоится, множится, звенит,
Как непонятность колдовская.
Но жизни алая слюда,
Увы, застыла навсегда!
КОРОТКИЕ ФРАЗЫ
Уставшие веки.
Уснувшие реки.
Зима.
Погибшая память.
Стена между нами.
И тьма…
Дырявится вечер
Морозной картечью
Везде.
И так одиноко
На небе высоком
Звезде…
КОГДА БЛИЗКА АПРЕЛЬСКАЯ КАПЕЛЬ
Когда близка апрельская капель,
Всё выше ноты альта светлой грусти,
Всё крепче ожиданий пенный хмель,
Загадочней окраин захолустье.
Ангиной времена воспалены.
Скрипит калитка, спавшая всю зиму…
По солнечным полянам бродят сны.
И прошлое совсем невыносимо.
Улыбкой неба ласково смущён,
Зажмурился от солнечного счастья
Прозрачный лес, ещё раз обречён
На птичьи переливчатые страсти.
Но всё же нет… чего-то всё же нет…
Чего-то… а, быть может, и кого-то –
Там, где сменяет тени яркий свет,
Где зимняя разбужена дремота.
И мир сжимает сердце до тоски,
До хруста чувств, до боли и до грусти.
И крошатся на колкие куски
В тяжёлый лёд закованные чувства.
И НИ КРИВО, НИ РОВНО
И не то чтобы ровно,
И не то чтобы криво,
Бессловесно, бескровно
И, бесспорно, красиво
Заострённые грани
Воздух режут лучами.
На прозрачном экране
Пляшут тени печали…
Мы, конечно, устали,
Мы, конечно, забыли.
Не коснулись устами
Ни азалий, ни лилий…
Но на плитах гранита
Высекали ножами
То, что было забыто,
Что исчезло меж нами.
И ни криво, ни ровно.
И навряд ли красиво.
Но творила добротно
Бескорыстная сила.
ВОРОЖЕЯ, ВОРОЖЕЯ
Остриями спящих ножниц режет пасмурные ткани,
Обрывая швы кривые, ворожея, ворожея…
И дрожит звездою тусклой бытие на дне стакана,
Ускоряется планида, на опасном вираже я!..
Ворожея тихой жизни! Не спеши! Не торопись ты!
Разрезая злые ткани, не серчай, не суетись!..
За окошком день осенний, за окошком день неистов.
Бледным бликом ускользает по листве опавшей мысль.
На кристалле беспокойства возгораются все грани
Алым цветом, ярким светом, и мерцают, и горят –
Так, что Позднее, встречаясь с бесконечно малым Ранним,
Разговаривает злобно, громко, обо всём подряд.
Ворожея, ворожея, вот и кончились все ткани!
Что же будет? Как же будет? Отчего ты не грустишь?..
Угасает пламя чувства и звезда в моём стакане.
Тихо в воздухе осеннем, но коварна эта тишь!
ЧУВСТВА – БУКВЫ АЛФАВИТА
Чувства – буквы алфавита.
Строчки – тайнопись сердец.
Dolce Vita! Dolce Vita!
Нетускнеющий венец!
Ожидаемая всеми,
Освети мой тихий стих.
Закольцованное время –
В измерениях, каких?
Событийными кругами,
Как вернуться мне туда,
Где разучивают гаммы
Красота и простота,
Где сквозь поры вязких правил
Доброты течёт вино,
И где темени убавил
Тот, с которым так темно?
Мысли – графики, таблицы…
Dolce Vita! для чего:
Злые сумрачные лица
И тревоги существо?
В ИСТОРИИ ОБЩИХ ИСТОРИЙ
В истории общих историй
Всегда не хватает одной:
Полёта судьбы на просторе
Над яркой мечтою земной.
Где множество сказочных звеньев
Сплелись в событийный узор,
Весёлый жасмин вдохновенья
Расцвёл, украшая простор.
И красные искорки звука
Во мне зажигали весну,
Добро приносила разлука,
Беда отходила ко сну.
В истории всяких историй
История счастья нужна,
В которой на звёздном просторе
Гуляя, смеётся весна!
И дует из юности ветер,
И падает небо в траву…
И то, чего нету на свете,
Я вижу, как сон, наяву!
