Валерий ДЗИДЗОЕВ. Пятидневная война на Южном Кавказе в августе 2008 года: геополитические итоги

Августовская война 2008 года, связанная с нападением Грузии на Южную Осетию, стала катализатором серьезных сдвигов в расстановке сил и приоритетов на Кавказе.¹ При помощи своих заокеанских друзей, к которым примкнули традиционные оппоненты Российской Федерации (например, Польша, Литва, Латвия, Эстония. Украина и т.д.), «Грузия пыталась представить Российскую Федерацию в глазах мировой общественности агрессором, а себя жертвой агрессии. Однако факты тем и хороши, что они не перестают быть таковыми. Как бы и кто бы их не фальсифицировал. Сегодня уже абсолютно точно установлено – не только друзьями южной Осетии, Абхазии и Российской Федерации, – что в ночь с 7 на 8 августа 2008 года Грузия вероломно начала широкомасштабную войну против Южной Осетии».²

Военную авантюру М. Саакашвили и неожиданно решительный ответ России следует рассматривать не изолированно, а в глобальном контексте. По своему геополитическому значению августовская война 2008 г. в Южной Осетии вышла за рамки регионального конфликта.³ В августе 2008 г. Российская Федерация признала Абхазию и Южную Осетию, показав Западу, что навязываемая ей модель неравного партнерства дальше работать не может.⁴ Следует подчеркнуть, что обострение взаимоотношений Российской Федерации с США и другими странами – традиционными геополитическими соперниками Москвы – началось не в августе 2008 года. Оно началось значительно раньше, когда Российская Федерация вопреки прогнозам западных аналитиков начала «вставать с колен» и заявлять о своих законных интересах на Кавказе. Известные специалисты-кавказоведы В.А. Захаров и А.Г. Арешев подчеркивают: «После изгнания агрессоров (войска Грузии – Авт.) за пределы Южной Осетии и Абхазии динамичное развитие ситуации сопровождалось дипломатическими переговорами и выработкой принципиальных политических решений – адекватных как новым реалиям, так и конкретной переговорной тактике, к которой прибегли западные «партнеры» России в попытках спасти политическое будущее своего грузинского клиента».⁵ Некоторые ангажированные военные эксперты старательно выискивали признаки преднамеренных нарушений перемирия с осетинской стороны «и утверждали даже, что так называемое “российское вторжение в Грузию” было якобы запланировано еще в апреле (2008 года – Авт.)».⁶ Заметим, что раскрутить спланированный международный скандал вокруг Южной Осетии тбилисским властям не удалось.

Однако по своим политическим последствиям Кавказский кризис может намного превзойти все поворотные моменты, имевшие место после распада СССР в 1991 г.

Южный Кавказ становится одной из главных арен международных противоречий и угроз международной безопасности. Особую тревогу вызывает то, что соперничество в этом взрывоопасном регионе может стать не только экономическим и политическим, но и принять форму военного противостояния ведущих держав и военных союзов мира.

Война в Южной Осетии выявила на Западе две полярные позиции относительно постсоветского пространства. Одна из них состоит в том, что расширение НАТО на пространстве СНГ вопреки позиции Российской Федерации порождает опасные конфликты и должно быть отложено, а сотрудничество должно развиваться. Другая – в том, что такое расширение необходимо ускорить, чтобы помешать Российской Федерации силой подчинять себе соседние страны и возрождать традиционную стратегию российского империализма.

Стратегическую линию российской политики в этих условиях можно предложить в виде двух взаимосвязанных направлений. Первое: как можно скорее и решительнее изменить отношение политической элиты Украины к НАТО как гаранту своей территориальной целостности и суверенитета, а к Российской Федерации – как к угрозе для этих ценностей. Второе: через разнообразные каналы сотрудничества сделать фактическую роль Российской Федерации для Европейского союза и Запада в целом гораздо более значительной (так называемая «капитализация» отношений) и не сводящейся только к поставкам нефти и газа.⁷

Реализация этой двуединой стратегии предполагает, что Москве следует на самом высоком уровне сделать упор на свою роль в качестве главного и наиболее влиятельного гаранта территориальной целостности и суверенитета соседей по СНГ. Разумеется, при условии сохранения соседними государствами по СНГ нейтрального военно-политического статуса.

Необходимо, на мой взгляд, закрепить вновь возникшее уважение к Российской Федерации проявлением разумной сдержанности и ведением конструктивной дипломатической линии в отношении Запада.

Следует подчеркнуть, что среди основных причин, инициировавших заметное обострение и напряженность в мире после августовской войны 2008 г. на Южном Кавказе, эксперты указывают на следующие. Во-первых, Россия (бывший Советский Союз) после ввода советских войск в Афганистан в 1979 году впервые использовала военную силу против другого государства. Во-вторых, применив военную силу против Грузии, Российская Федерация впервые поставила под сомнение легитимность конфигурации существующих территориальных границ на постсоветском пространстве, подтвердив то, что процесс распада Советского Союза фактически еще не закончился. На самом деле, все государства, образовавшиеся после распада Советского Союза, имели весьма условные границы, которые зачастую не соответствовали этническим, экономическим и прочим параметрам. Это были границы, прочерченные Сталиным в 20-х годах минувшего века, и они превратились в государственные границы, породив огромные противоречия⁸. В-третьих, впервые в истории мировой политики Российская Федерация нанесла прямое военное поражение фактическому, если не юридическому, союзнику США. Это привело «единственную сверхдержаву» в состояние бессильного бешенства. Такая реакция была вызвана тем, что Вашингтон обучал и вооружал грузинскую армию, использовал ее поддержку в Ираке, давал обязательства покровительства и принятия Грузии в НАТО и, вероятно, подстрекал Тбилиси к военной авантюре в Южной Осетии (вопрос лишь в том, прямо или косвенно). К тому же провал этой авантюры произошел в обстановке американской избирательной кампании⁹. В-четвертых, столь острая реакция со стороны Запада связана и с оценкой внутреннего развития Российской Федерации. В текущем десятилетии на Западе сложилось устойчивое представление об авторитарной реставрации внутри Российской Федерации и о том, что это может создать опасность «внешних выбросов», в частности, возрождение российского «неоимпериализма». В то же время приход нового российского президента, его демократические заявления и грандиозные планы внутренних преобразований страны породили немало надежд, особенно в Европе. На этом фоне Пятидневная война в Южной Осетии стала настоящим «холодным душем» не только для Саакашвили и его ближайшего окружения, но и для его вдохновителей и спонсоров на европейском континенте и за океаном. В результате, конечно, и те, чьи ожидания и подозрения в отношении Российской Федерации как будто бы подтвердились, и те, чьи надежды вроде бы были развеяны, одинаково остро на это прореагировали.

Следует особое внимание обратить на один, на мой взгляд, весьма существенный момент. В последующие два месяца после августов-ской войны 2008 г. в Южной Осетии Российская Федерация развила небывалую военную активность, явно бросая вызов США и НАТО и демонстрируя способность отразить нападение любого реального или воображаемого врага. Так, Россия совершила полеты бомбардировщиков Ту-160 в Венесуэлу, организовала поход в Карибское море группы российских военных кораблей во главе с атомным крейсером «Петр Великий», провела командно-штабные учения совместно с Белоруссией по отражению атак террористов и воздушно-космического нападения, а также осуществила серию испытаний стратегических ракет, сопровождаемых грозными заявлениями военачальников. Эта деятельность, конечно, реально нисколько не пугает военно-политическое руководство НАТО, но создает для него «фронт работ», который по желанию можно использовать для широкой кампании о возрождении «военной угрозы» Москвы¹⁰.

В этой связи не может не волновать вопрос относительно возможности новой холодной войны. В принципе специалисты отмечают, что из-за Южной Осетии и Абхазии новая холодная война невозможна. Вероятность ее возрастет в том случае, если конфликт по такой же модели перекинется на Украину¹¹.

Становление современной многополярной международной системы и растущая взаимозависимость государств в период глобализации контрастируют со временем холодной войны. Это показал нынешний мировой финансовый кризис, начавшийся в США и тут же ударивший по России, Европе и Азии.

Следует также иметь в виду, что впервые в истории при серьезной военной акции Москвы не произошло сплочения НАТО, а, наоборот – имел место глубокий раскол НАТО и Европейского союза вокруг вопроса об отношении к действиям Москвы в августе 2008 года на Южном Кавказе. Показательно, что Европейский союз в лице президента Франции Н. Саркози взял на себя роль посредника между Россией и Грузией, а на деле – между Российской Федерацией и США, впервые выступив в качестве не только экономического, но и политического центра силы. Таким образом возросла роль Евросоюза в мировой политике¹².

Заметим, что не продемонстрировали единства и такие организации, как СНГ, ОДКБ и ШОС. Во время военных действий в августе 2008 года в Южной Осетии они хранили молчание, а после одобрили в целом миротворческие усилия Российской Федерации, но при этом не поддержали признания независимости Абхазии и Южной Осетии.

В ходе августовской войны 2008 г. Российская Федерация апеллировала к ст. 51 Устава ООН. Это одна из самых важных статей, которая провозглашает право государств на индивидуальную или коллективную самооборону в случае агрессии.¹³ Российская Федерация прибегла к этой статье (впервые за полвека – Авт.), но ни один из ее союзников не поддержал Москву в такой критической ситуации, которая предполагается этой статьей. Напомню, что Ташкентский договор 1992 г., на котором основывается ОДКБ, в ст. 4 почти дословно повторяет ст. 5 хартии НАТО, условно называемую «один за всех и все за одного». Напомним, что после террористических актов в США в 2001 г. НАТО впервые в своей истории воспользовалась этой статьей, предложив военную помощь Вашингтону.

В отличие от НАТО, ОДКБ не предприняла никаких шагов, чтобы помочь Москве. Можно, конечно, найти самые разные объяснения такой странной позиции ОДКБ. Анализ проблемы позволяет говорить о том, что «ближайшие друзья» Российской Федерации в трудный для Москвы период отвернулись от нее. Что касается других «друзей» Российской Федерации, например, Евросоюза, ОБСЕ и других, то они изначально занимали замаскированную антироссийскую позицию, всячески поддерживая «демократическую» Грузию. Так, например, «группы военных наблюдателей ОБСЕ формировались из военных офицеров стран – членов ОБСЕ (в основном из стран – союзников Грузии). Пользуясь своим статусом, наблюдатели миссии ОБСЕ в интересах Грузии организовали в зоне грузино-осетинского конфликта активную разведывательную деятельность. Регулярно организовывались мониторинги, в ходе которых велось визуальное наблюдение, видео и фотосъемки, предпринимались попытки вербовки интересующих лиц и создания агентурной сети по сбору информации (в пользу Грузии – Авт.)».¹⁴ Наблюдатели ОБСЕ активно и порой открыто «работали с грузинскими спецслужбами и передавали информацию о силовых структурах Южной Осетии и российском миротворческом батальоне».¹⁵ Парадокс состоял в том, что «наблюдатели ОБСЕ закрывали глаза на активные мероприятия грузинской стороны по подготовке военной агрессии против Южной Осетии».¹⁶ Добавим к этому, что Евросоюз и ПАСЕ всячески старались обвинить Южную Осетию и Абхазию, не замечая преступлений антинародного режима М. Саакашвили.¹⁷ Анализ проблемы свидетельствует об антироссийской позиции Евросоюза, ОБСЕ, ПАСЕ и других влиятельных международных организаций. Однако и ближайшие союзники Российской Федерации, включая Белоруссию, Армению, Казахстан, Таджикистан, Узбекистан и др.(многих из них Москва поддерживала, и они относительно благополучно существуют, благодаря помощи с ее стороны), ясно дали понять, что в трудной для Российской Федерации ситуации на них лучше не рассчитывать. Их реакция была весьма симптоматична, и они не поверили в обращение Российской Федерации к ст. 51 Устава ООН (то есть не поверили, что она подверглась агрессии и использует право на самооборону) или поверили, но решили Москву не поддерживать, вопреки ст. 4 Ташкентского договора. Наверное, они не хотели создавать прецедент, имея свои собственные проблемы территориальной целостности, или не пожелали портить отношения с Западом ради союзниче-ской солидарности с Москвой.¹⁸

«Возвращение» Российской Федерации, знаменующее конец однополярного мира, с удовлетворением было воспринято значительной частью правящей элиты, политического истеблишмента и обычными гражданами на Ближнем и Среднем Востоке¹⁹.

Так, по мнению старшего научного сотрудника Центра арабских исследований Института востоковедения РАН В.Б. Долгова «официальную позицию большинства арабских государств можно оценить как сдержанно-нейтральную. Они не присоединились к антироссийской пропагандистской кампании, развернутой на Западе, но и не оказали России открытой поддержки»²⁰.

Анализ проблемы позволяет утверждать, что в целом страны Арабского Востока в отношении решительных действий Москвы на Южном Кавказе в августе 2008 года придерживаются умеренных, нейтрально-выжидательных позиций с некоторой оглядкой на США и ЕС. Следует иметь в виду, что такая реакция была вполне предсказуемой, если учесть, что большая часть арабских стран экономически и политически зависит от Запада, прежде всего США.

В целом необходимо отметить достаточно взвешенную и объективную позицию Арабского Востока по сравнению с позицией Запада, хотя сходство с последней безусловно ощущалось в повторении принципа «соблюдать территориальную целостность Грузии» и сетовании на «вмешательство Российской Федерации во внутренние дела демократической, суверенной Грузии».

Открытую поддержку решительным действиям Российской Федерации в Южной Осетии в августе 2008 года выразила из всех арабских стран только Сирия. Об этом высказался во время рабочего визита в Российскую Федерацию и переговоров с президентом Д. Медведевым²¹ августа 2008 г. президент Сирии Башар Асад, заявив: «Мы принимаем суть российской позиции и с пониманием подходим к военной реакции на происшедшие события, считая это реакцией на провокацию со стороны Грузии».21 При этом сирийский президент упомянул о готовности Сирии к размещению на ее территории новейших российских ракетных комплексов «Искандер» в ответ на соглашение между США и Польшей о размещении на польской территории систем американской ПРО.²²

Поддержку действиям России выразили палестинское движение ХАМАС и президент Ирана М. Ахмадинежад – в своем выступлении на саммите ШОС, где он присутствовал в качестве наблюдателя.

Из стран-членов Североатлантического союза военные действия Российской Федерации в августе 2008 г. на Южном Кавказе поддержала только Турция. Президент Турции Абдуллах Гюль в своем заявлении 13 августа 2008 г. высоко оценил решения президента Российской Федерации Д. Медведева по урегулированию в Южной Осетии, в том числе принятые совместно с Европейским союзом. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил на встрече в Москве с Президентом Российской Федерации Д. Медведевым, что он «приехал продемонстрировать солидарность Турции с Россией в связи с ситуацией в Южной Осетии».²³ В то же время Израиль, как всегда, поддержал американскую позицию. Израиль вместе с другими государствами, например, США, Польшей, Украиной активно помогал Грузии. Поддерживая «демократию в Грузии», эти государства всячески способствовали переподготовке грузинской армии. Так, «из 67 миллионов долларов, которые администрация Буша еще до войны в Южной Осетии запросила у конгресса США на финансирование помощи Грузии в 2009 г., больше предназначалось на военные цели (15,2 млн.), чем на «поддержку демократии» (14,8 млн.). В течение 5 лет Соединенные Штаты настойчиво осуществляли перевооружение и переподготовку грузинской армии».²⁴ Израиль внес свою долю в перевооружение этой маленькой кавказской страны, военный бюджет которой был доведен до гигантской цифры почти 1 млрд. долларов, что составляет 8,5% ее ВНП».²⁵ США поставили Грузии современные средства связи, разведывательное оборудование, стрелковое оружие, транспортные средства и т.д., а подчиненные им режимы Восточной Европы и Израиль – различные оборонительные и наступательные вооружения».²⁶ Министр Правительства Грузии Темур Якобашвили, еврей по национальности, заявил в интервью радиостанции «Армия Израиля» в 2008 г., что «Израилю следует гордиться своими военными, обучавшими грузинских солдат, так как благодаря урокам израильтян небольшая горстка наших (грузинских – Авт.) солдат смогла уничтожить целый дивизион российской армии (в Южной Осетии – Авт.).²⁷

Анализ проблемы позволяет говорить о том, что в целом реакция Запада на события в Южной Осетии в августе 2008 года оказалась мягче, чем можно было ожидать. НАТО заморозила официальные контакты по линии Совета Россия-НАТО и намеченные совместные военные мероприятия. В то же время ни одна из прежних программ не была прекращена; продолжает функционировать Совет Евроатлантического партнерства, началось обсуждение совместных мер по борьбе с пиратством. Следует также подчеркнуть, что риторика со стороны Евросоюза в целом имеет примирительный характер. Правда, откладывается вступление Российской Федерации в ВТО и ОЭСР.

Показательно в этом отношении, например, общественное мнение итальянцев относительно политики России и последствий кавказского кризиса. По их мнению «Россия – это не враждебная сила, а важный фактор стабильности в многополярном мире»²⁸.

Главная причина такой умеренной реакции большинства государств Запада на действия Москвы состоит, прежде всего, в фактическом признании того, что организованную военную акцию в Южной Осетии предпринял именно «антинародный режим М. Саакашвили».²⁹ То, что «Грузия вероломно начала широкомасштабную войну против Южной Осетии»³⁰ стало очевидным фактом, признанным уже даже друзьями Грузии.³¹ Так, например, члены Временной комиссии Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) в конце сентября 2008 г. побывали в Грузии и Южной Осетии. В Цхинвале парламентарии посетили несколько мест массовых разрушений и имели хорошую возможность убедиться в агрессивных замыслах Грузии.³² Объективным, но сенсационным откровением было сообщение британской радиостанции Би-би-си со ссылкой на доклад группы независимых военных экспертов во главе с сотрудницей МИДа Швейцарии Хайди Тальявини о том, что «Грузия сделала первый выстрел»³³ в августе 2008 года в Южной Осетии. Представитель Грузии при Евросоюзе был ознакомлен в Брюсселе с основными положениями доклада. Высокопоставленный дипломат одной из стран Евросоюза, принимавший участие в подготовке доклада, заявил: «Это было сделано с тем, чтобы для Тбилиси выводы группы экспертов не стали неожиданными, так как на ключевой вопрос, кто начал боевые действия с широким применением оружия, есть лишь один ответ – режим Саакашвили».³⁴ К этому следует добавить, что документ составлен группой из 30 независимых военных экспертов. Работа над ним шла почти год под эгидой и при финансовой поддержке Евросоюза. Глава группы Хайди Тальявини заявила, что Российская Федерация и Грузия «представили все необходимые документы и не чинили препятствий в ее деятельности».³⁵ О преступных действиях М. Саакашвили говорила и лидер партии «Демократическое движение – Единая Грузия» Нино Бурджанадзе. «Пока у власти находится Михаил Саакашвили, – подчеркивала она, – Грузия может оказаться в международной изоляции».³⁶ Нино Бурджанадзе заявила, что борьба грузинского народа против преступного режима М. Саакашвили «должна вестись в конституционных рамках цивилизационными и демократическими методами, включая акции протеста».³⁷ Характеризуя психически неуравновешенного президента Грузии, она сказала: «Опасно, когда Михаил Саакашвили не хочет воспринимать сложившуюся ситуацию (развал территориальной целостности Грузии после поражения в августовской войне в Южной Осетии – Авт.) и продолжает повторять, что в ситуации, подобной той, что была в августе прошлого года (вооруженное нападение Грузии на Южную Осетию – Авт.), сделал бы то же самое. И это происходит после того, как цивилизованный мир однозначно сказал, что решения Саакашвили были преступными (в августе 2008 года – Авт.)».³⁸ Преступные действия М. Саакашвили в августе 2008 года признал и Посол Грузии в Российской Федерации Эроси Кицмаришвили. Он сказал, что после развязанной М. Саакашвили войны в Южной Осетии в августе 2008 г. «он не может находиться в грузинских властных структурах, возглавляемых президентом Михаилом Саакашвили».³⁹ По его словам, западные лидеры и дипломаты всячески сдерживали М. Саакашвили от попыток военным путем решить конфликты в Абхазии и Южной Осетии, и добавил: «Один из очень высокопоставленных западных дипломатов писал, что каждой такой беседы хватало лишь на 2 недели, после чего военная риторика возобновлялась».⁴⁰ Эроси Кицмаришвили считает, что руководство Грузии «вполне могло не доводить дело до военных действий с Россией».⁴¹ При этом он подчеркивает: «Если бы нынешнее грузинское руководство потратило хотя бы один процент из того, что тратится на военные нужды, то результат превысил бы все ожидания».⁴² Мнение высокопоставленных политиков, дипломатов, общественных деятелей и ученых сводится к тому, что М. Саакашвили и его ближайшее окружение сделали все необходимое для реализации преступных замыслов в отношении Южной Осетии, Абхазии и Российской Федерации. Эти государства для окружения М. Саакашвили, как и для него самого, являются «вражескими» для Грузии. Неопровержимым фактом является и то, что «Россия делала все, чтобы предотвратить эту войну (в августе 2008 года на Южном Кавказе. – Авт.). Когда она все же началась, то первые, небольшие еще силы российской армии добрались до Цхинвала только через 18 часов после начала боевых действий, т.е. тогда, когда миротворцы и мирное население понесли значительные потери».⁴³ С этими неопровержимыми фактами вынуждены считаться многие страны Запада. Добавим, что страны Запада видят необходимость тесного сотрудничества в сфере безопасности с Российской Федерацией. К немедленному тесному международному взаимодействию с Москвой подталкивает разразившийся мировой финансовый кризис, заявление Ирана о запуске космической (то есть межконтинентальной) ракеты и объявление КНДР о прекращении сотрудничества по ядерной проблеме, очередная серия террористических актов⁴⁴.

Следует подчеркнуть возросшую роль Российской Федерации после августа 2008 года. Во-первых, завершая войну в августе 2008 г., «российское руководство не продиктовало в одностороннем порядке свою волю побежденным, хотя грузинская сторона была уже неспособна оказать какое-либо сопротивление».⁴⁵ Российская Федерация, как известно, «прибегла к авторитетному международному посредничеству в лице Евросоюза, с помощью которого был выработан план урегулирования конфликта Медведева – Саркози».⁴⁶ Во-вторых, действия российской армии по принуждению Грузии к миру гораздо больше соответствуют критериям международного права и общечеловеческой морали, чем, например, вмешательство США и в целом НАТО на Балканах, когда в результате военных действий разрушалась гражданская инфраструктура Сербии и было уничтожено около 1 тысячи мирных граждан.⁴⁷

По мнению руководителя Центра международной безопасно-сти, члена-корреспондента РАН А.Г. Арбатова, в ходе августовской войны на Южном Кавказе Российской Федерации удалось достичь следующих целей. Во-первых, она защитила малые народы Южной Осетии и Абхазии от вооруженного подавления, а возможно, и геноцида со стороны националистического и авантюристического режима Тбилиси, выполнив тем самым свои обязательства гаранта мирных соглашений 1992 и 1994 гг. Во-вторых, Москва продемонстрировала всему миру, что отныне ее слова не расходятся с делами, и что ее предупреждения о том, что она против силового решения проблем Южного Кавказа, признания независимости Косово, расширения НАТО на постсоветское пространство и развертывания американской ПРО в Европе – следовало и следует принимать всерьез. В-третьих, Российская Федерация доказала, что возросшая экономическая мощь и внутриполитическая консолидация позволяют ей выступать в качестве независимого и решительного субъекта международной политики, способного применить военную силу и бросить вызов самой мощной державе мира в лице США. Этого от России, конечно, никто не ожидал. Поэтому ее позиции в силовом измерении международной политики значительно укрепились⁴⁸.

В то же время были и очевидные неудачи. К ним можно отнести следующие. Первое. Российская Федерация не смогла убедить окружающий мир, причем не только западный, в бескорыстном и гуманном характере своих мотивов при проведении военной акции на Южном Кавказе в августе 2008 года. Тут сыграла роль предыстория конфликта: многолетние переговоры о статусе Южной Осетии при посредничестве Российской Федерации не имели успеха. Москва, конечно же, склонялась в пользу самопровозглашенной Республики Южная Осетия, провела массовую российскую паспортизацию населения республики, поддерживала с ней тесные экономические отношения. После Пятидневной войны в августе 2008 г. Москва очень быстро признала независимость Южной Осетии и Абхазии, и вслед за тем заключила договоры, предусматривающие размещение военных баз на их территориях. Второе. Российская Федерация не смогла добиться признания своей оценки и утверждения своего видения хода конфликта. Со стороны Российской Федерации имели место разночтения со временем нападения грузин-ской армии на Цхинвал, временем ввода российских войск, с числом жертв во время артобстрела, по операции в «зонах безопасности», авиаударам по инфраструктуре и пр.

Москва настаивает на логичной последовательности ее действий: от ввода войск до заключения с Южной Осетией и Абхазией договоров безопасности. За рубежом же эта оценка четко разделяется на три части. Спустя три года после войны на Южном Кавказе уже мало где оспаривается (включая не только Европу, но и США), что открытые боевые действия были развязаны грузинской стороной, и ответное военное вмешательство Российской Федерации было предсказуемым и даже оправданным. В то же время выход российских войск за пределы границ Южной Осетии – удары по грузинской инфраструктуре (в г. Гори), ввод войск в Абхазию – расцениваются как превышение необходимости «защиты россиян за пределами Российской Федерации». Это могло бы быть принято в контексте логики военной операции, особенно в сопоставлении с неизмеримо более масштабным применением силы со стороны НАТО против Югославии в 1999 г. Однако последовавшее за этим признание независимости Южной Осетии и Абхазии многие государства во главе с США считают абсолютно неприемлемым. Этот шаг рассматривают как нарушение соглашения о перемирии из шести пунктов (Медведева-Саркози), хотя здесь могут быть юридические разночтения. Признание Южной Осетии и Абхазии стало самым главным аргументом для критики Москвы, раскола между ней и многими зарубежными странами.

Следует особо подчеркнуть, что за пределами Российской Федерации операция российских войск на Южном Кавказе в августе 2008 года расценивается в основном не как гуманитарный акт спасения мирных жителей Южной Осетии, большинство которых были россияне, а как: 1) «показательная порка» самого непослушного и задиристого соседа России; 2) сигнал предупреждения украинскому руководству в связи с его планами вступления в НАТО; 3) демонстрация Западу решимости отстаивать свои интересы, в том числе и силовым путем; 4) «публичная пощечина» США как реванш за все уступки и унижения Российской Федерации в отношениях с Вашингтоном и НАТО в течение последних 20 лет. Такую оценку весьма прозрачно и довольно цинично отобразил президент Белоруссии А.Б. Лукашенко во время визита в Москву сразу после войны, сказав, что «Россия все сделала тихо, аккуратно и красиво…»⁴⁹.

Пятидневная война на Южном Кавказе «показала незрелость правящего класса Грузии, не сумевшего за все годы после краха СССР создать подлинно независимое государство».⁵⁰ З. Гамсахурдиа, Э. Шеварднадзе и М. Саакашвили сделали ставку на Запад, в первую очередь на НАТО, и по существу «пожертвовали национальными интересами Грузии в угоду имперским амбициям США».⁵¹ Некомпетентность руководства Грузии проявилась не только в неэффективности действий ее вооруженных сил, но и в неспособности спрогнозировать катастрофические последствия своих военных действий в Южной Осетии.⁵²

Следует подчеркнуть, что внешнеполитическая концепция, представленная общественности в очень сжатом, но достаточно емком (пять пунктов) виде, порождает большие опасения на Западе. Особенно пункты, где говорится о регионах привилегированных интересов России, к которым относится, прежде всего, постсоветское пространство (с чем Запад не готов согласиться), и далее пункт о защите соотечественников – русскоязычных, русских за рубежом, где бы они ни находились и какие бы средства для этого не потребовались.⁵³ Отметим, что защита соотечественников не должна ассоциироваться с «имперскими намерениями» Российской Федерации.

Война на Южном Кавказе в августе 2008 года выявила также две полярные позиции на Западе в отношении постсоветского пространства, имеющие прямое отношение к Грузии. Одна из них состоит в том, что расширение Североатлантического альянса на Восток должно быть отложено, а сотрудничество с Москвой следует развивать. Согласно другой точке зрения, такое расширение необходимо ускорить, чтобы помешать Российской Федерации распространить свое геополитическое влияние на Южном Кавказе, силой «подчиняя себе непокорные соседние страны».

Прошло уже три года после военных действий на Южном Кавказе, но споры вокруг начала и хода боевых действий, численности жертв с обеих сторон, последствий, правомочности вступления Российской Федерации в войну продолжаются до сих пор. Замечу, что они будут иметь место и в будущем. Однако необходимо подчеркнуть, что сегодня уже некоторые влиятельные международные организации, поддержавшие в августе 2008 года Грузию, отходят от своих первоначальных ошибочных позиций и оценок. Теперь, когда стали достоянием общественности неопровержимые факты военной агрессии Грузии против Южной Осетии, некоторые влиятельные европейские политики, различные авторитетные комиссии и организации вынуждены признать, что войну начал М. Саакашвили. Более того, уже становится обычной на Западе критика М. Саакашвили за авантюризм в августе 2008 года. Показательным в этом отношении является мнение авторитетного эксперта из Колумбийского университета США профессора Линкольна Митчелла, который пишет: «Необходимо понять, что произошло (в Грузии – Авт.) всего лишь появление еще одного однопартийного правительства»⁵⁴. Замечу, что при М. Саакашвили средства массовой информации Грузии располагают значительно меньшими свободами по сравнению с периодом правления даже бывшего партократа Э. Шеварднадзе. Нынешнее руководство Грузии постаралось сократить число гражданских организаций, а полномочия парламента страны существенно ограничить; к этому можно добавить многие другие проблемы современной политической жизни Грузии, связанные с ди-ктаторским правлением амбициозного и психически неуравновешенного М. Саакашвили. Например, подавление жестокими методами оппозиции, разгон демонстраций в Тбилиси и в других городах страны, загадочная и весьма выгодная для политической карьеры М. Саакашвили смерть известных политиков, бывших соратников президента Зураба Жвания, Бадри Патаркацишвили и других⁵⁵. В этой связи интересными представляются также предостережения ПАСЕ в отношении Грузии. В апреле 2011 года очередной мониторинговый доклад в ПАСЕ был посвящен Грузии. Итоговое голосование по документу прошло 13 апреля 2011 года, где сказано: «Ассамблея призывает власти Грузии провести убедительное расследование всех предполагаемых нарушений международно-гуманитарных и правозащитных норм лицами, находящимися под ее юрисдикцией или контролем в ходе войны с Россией в 2008 году»⁵⁶. Здесь, на мой взгляд, важно не то, что войну с Южной Осетией европейские парламентарии преднамеренно называют войной с Россией. Такое передергивание фактов, как правило, становится обычным явлением. Важно, что ПАСЕ, всегда защищавшая интересы Грузии, признала очевидные факты относительно грубого нарушения принципа свободы передвижения в стране, прав человека и т.д. Более того, ПАСЕ постановляет продолжить процедуру мониторинга в отношении Грузии до достижения дальнейшего прогресса в имеющихся проблемах. Ценным, на мой взгляд, следует признать и то, что европейские парламентарии из французского Страсбурга «призвали Тбилиси незамедлительно подписать Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств»⁵⁷.

Для восстановления объективной картины трагедии августа 2008 года на Южном Кавказе необходимо, как мне представляется, объединить усилия политиков, ученых, общественных и религиозных деятелей и, разумеется, международных организаций. Все они должны руководствоваться принципами объективности и правдивости. Только в этом случае можно надеяться на максимально полное восстановление политической картины августа 2008 года в Грузии и в Южной Осетии. На мой взгляд, начать нужно с объективного и тщательного расследования причин, хода, целей и задач войны Грузии в Южной Осетии и, конечно же, уточнения числа жертв среди мирного осетинского населения Южной Осетии. В средствах массовой информации, а также в отдельных исследованиях указывается разное число жертв – от 500 до 2600 убитых.⁵⁸ Замечу, что «Общественная комиссия по расследованию военных преступлений в Южной Осетии и помощи пострадавшему гражданскому населению» опубликовала список погибших в количестве 365 человек с указанием фамилии, имени, отчества, возраста, причины гибели и места захоронения⁵⁹. Этот список не окончательный, так как поиски пропавших без вести в августе 2008 года в Южной Осетии продолжаются и поисковикам удается найти новые жертвы грузинской агрессии.

Необходимо подчеркнуть, что Российская Федерация в целях достижения своих геополитических задач на Южном Кавказе должна находить взаимовыгодные формы сотрудничества со всеми государствами региона. Нарастание конфронтации между Российской Федерацией и сопредельными государствами, которые активно поддерживает Североатлантический альянс во главе с США, может для Москвы закончиться неудачей. Реальные угрозы и вызовы XXI в. и общие интересы цивилизованного мира требуют скорейшего восстановления международного сотрудничества на новой основе⁶⁰.

Анализ причин, хода и последствий августовской войны на Южном Кавказе свидетельствует о том, что это символ новой международно-политической реальности, которая, возможно, формируется на наших глазах и может иметь продолжение в других частях постсоветского пространства. С одной стороны, его можно анализировать как традиционный конфликт, с другой – как некий новый феномен, который требует особенно пристального внимания именно потому, что является новым⁶¹.

Любая война или вооруженный конфликт – это свидетельство краха иных способов разрешения проблемы. Каждый случай применения военной силы в международных отношениях расшатывает международную стабильность. В случае с августовской войной 2008 г. на Южном Кавказе мы имеем как раз такую ситуацию.

Необходимо, на мой взгляд, обратить внимание на то, что августовская война 2008 года на Южном Кавказе продемонстрировала политические издержки применения военной силы. Издержки и для Грузии, и для России. Это именно то обстоятельство, на которое было бы полезно обратить внимание. Использование силового инструментария странами НАТО во главе с США стало слишком привлекательным и престижным, о чем красноречиво свидетельствуют бомбардировки Афганистана, бывшей Югославии, Ливии и других суверенных государств.

На фоне августовской войны 2008 года на Южном Кавказе возникает абсолютно традиционная картина. Проблемы союзнической солидарности наблюдались как у России в связи с ее взаимоотношениями внутри ШОС и ОДКБ, так и в отношениях США с европейскими партнерами по НАТО, внутри НАТО в целом, внутри Европейского союза. В этой связи представляется в высшей степени интересной оценка кризиса на Кавказе, т.е. причины, особенности и последствия августовской войны на Южном Кавказе и вынужденное участие в ней Российской Федерации, которую дал бывший канцлер ФРГ Герхард Шредер. Он сказал, что «ошибки Запада привели к августовскому кризису на Кавказе»⁶². По мнению Г. Шредера, «к этим ошибкам относятся массированная военная помощь Грузии со стороны США, решение о развертывании в Польше и Чехии элементов американской противоракетной обороны, а также признание независимости Косово».⁶³ Оценка Г. Шредера, на мой взгляд, ценна еще и тем, что бывший канцлер ФРГ уверен в том, что именно Грузия напала на Южную Осетию в августе 2008 года. Он подчеркнул, что «с вторжением грузинских войск на территорию Южной Осетии была пересечена еще одна “красная линия”, что вызвало ответную реакцию Москвы».⁶⁴ Г. Шредер считает ошибкой М. Саакашвили и то, что грузинский лидер перечеркнул план урегулирования августовского кризиса на Кавказе, предложенный теперь уже бывшим министром иностранных дел ФРГ Франком-Вальтером Штайнмайером⁶⁵. Коснувшись перспектив взаимоотношений между Российской Федерацией и Европейским союзом в свете августовской войны 2008 года на Кавказе, бывший Канцлер ФРГ подчеркнул, что «мир и стабильность в Европе могут быть обеспечены лишь путем продолжения диалога с Москвой».⁶⁶ Бывший канцлер ФРГ считает ошибочным также решение Запада о приостановке работы после августовской войны 2008 года на Кавказе Совета Россия – НАТО. По его мнению, в рамках этого органа необходимо продолжить диалог с Москвой. Одновременно он «высказался против принятия в НАТО Грузии и Украины»⁶⁷ Ошибки руководства Грузии, в первую очередь М. Саакашвили, публично осудил солидный и ответственный политик, дипломат и ученый Е.М. Примаков, который всегда относился с симпатией к Грузии. Он «вырос в Грузии и с грузинами всегда поддерживал очень тесные отношения. Грузия считалась его вотчиной».⁶⁸ Е.М. Примаков признает, что М. Саакашвили – «безответственный, неуравновешенный руководитель Грузии, начавший в августе 2008 года военную акцию против Южной Осетии».⁶⁹ Бывший глава внешней разведки, бывший премьер-министр Российской Федерации, Е.М. Примаков, отлично знающий обстановку не только в Кремле, но и на Кавказе, подчеркнул: «Если бы не было военной акции Саакашвили против Южной Осетии в августе 2008 г., вряд ли встал бы вопрос о признании Россией Южной Осетии и Абхазии».⁷⁰ По мнению Е.М. Примакова, в августе 2008 г., когда Грузия напала на Южную Осетию, «Россия не могла пройти мимо массовых убийств мирного населения, «ковровых обстрелов» Цхинвали, стрельбы по российским миротворцам. Все это получило вооруженный отпор со стороны России».⁷¹ В своей фундаментальной монографии «Мир без России? (к чему ведет политическая близорукость)», изданной после августовской войны 2008 года на Южном Кавказе, Е.М. Примаков пишет: «В ночь на 8 августа 2008 года сконцентрированные у границ Южной Осетии войска Грузии открыли массированный огонь по Цхинвали и, совершив бросок, оккупировали столицу и значительную часть непризнанной Республики Южная Осетия. Началась операция с кодовым названием «Чистое поле» (руководство Грузии планировало очистить территорию Южной Осетии от коренных жителей, осетин, и превратить ее в «чистое поле». – Авт.). Во время артобстрела с применением систем залпового огня погибло много мирных жителей. Огонь был открыт и по российским миротворцам, находившимся на территории Южной Осетии по соглашению 1992 года»⁷². Важно подчеркнуть, что Е.М. Примаков, как и бывший Канцлер ФРГ Герхард Шредер (и другие авторитетные политики Российской Федерации и Запада), полностью признает факт вооруженного нападения Грузии на Южную Осетию. Этот факт признается безответственным и авантюрным. В этой сложной ситуации на юге Кавказа, созданной руководством Грузии, участие Российской Федерации в боевых действиях на стороне Южной Осетии стало закономерным явлением, что признается многими ответственными, авторитетными аналитиками и опытными политиками. Так, Е.М. Примаков подчеркивает: «Президент Д.А. Медведев принял решение перебросить в помощь миротворцам российские вооруженные силы. В результате боевых действий подразделения Грузии были выбиты из Южной Осетии. Проводя операцию, как ее называл Д.А. Медведев, «принуждение Грузии к миру», российские войска нанесли удар по военным объектам Грузии за пределами Южной Осетии».⁷³ Таким образом, Грузия, благодаря «стараниям» М. Саакашвили, не только проиграла войну на Южном Кавказе в августе 2008 г., но и окончательно потеряла шансы вернуть себе Южную Осетию и Абхазию. В Грузии многие пытаются «по-своему» оценивать войну 2008 года и ее последствия. Там даже пытаются выдать начатую М. Саакашвили войну в Южной Осетии как «вооруженную агрессию России против Грузии»⁷⁴. Грузинский ученый-политолог Г. Тархан-Моурави, известный как эксперт по грузино-осетинским и грузино-российским отношениям, пишет: «По целому ряду ключевых вопросов официальная позиция властей в Цхинвали и Тбилиси в корне противоположна. В первую очередь это касается вопроса правового статуса Южной Осетии. С точки зрения Тбилиси, Южная Осетия является частью грузинской территории, и правящий на территории режим, с одной стороны, незаконен, а с другой, является марионеточным, так как реальная власть у оккупировавшей эту территорию России. В Цхинвали же считают Южную Осетию суверенным государством, со всеми вытекающими из этого правами, а Россию – своим основным покровителем и защитником от незаконных грузинских притязаний»⁷⁵. Грузинский исследователь акцентирует свое внимание на следующем:

Во-первых, правовой статус Южной Осетии 20 лет назад был определен коренным народом республики – южными осетинами с общепринятыми демократическими процедурами. С 26 августа 2008 г. Республика Южная Осетия – признанное не только Российской Федерацией, но и Венесуэлой, Никарагуа, Науру и Абхазией. Понятно, что это не нравится Тбилиси. Но даже там факты должны признавать таковыми.

Во-вторых, на Кавказе нет более марионеточного государства, чем Грузия, где все знают, что М. Саакашвили и его окружение получают зарплату из Вашингтона⁷⁶. Правда то, что Южную Осетию поддерживает Российская Федерация. При этом заметим, что абсолютное большинство жителей Южной Осетии на законном основании являются гражданами Российской Федерации. Но правда и то, что Грузию поддерживают США и некоторые другие страны, традиционные геополитические соперники Российской Федерации. Принципиально важно подчеркнуть, что граждане США не живут в Грузии. За исключением военных и иных специалистов, которые помогают Грузии противостоять Российской Федерации.

В-третьих, слова Георгия Тархан-Моурави о том, что в Южной Осетии «своим основным покровителем и защитником от незаконных грузинских притязаний» считают Россию, следует, на мой взгляд, воспринимать буквально как истину в последней инстанции. Это мнение почти всех осетин и всей Осетии. А самое главное, – это историческая и политическая истина. Которая легко доказывается. Грузинский эксперт Георгий Тархан-Моурави приводит мнение «грузинской стороны» относительно войны, развязанной М. Саакашвили в августе 2008 г. в Южной Осетии: «Второе коренное расхождение, – пишет он, – касается интерпретации войны августа 2008 года. Тбилиси считает ее спровоцированной бомбардировкой грузинских сел и противоправным вторжением российских войск на суверенную территорию Грузии, а с точки зрения официального Цхинвали – российские войска спасли осетин от геноцида и уничтожения. С грузинской точки зрения (как, впрочем, и с точки зрения большей части международного сообщества), российские военные базы находятся на грузинской земле и являются оккупационными, в числе прочего в нарушение договоренностей Медведева – Саркози об отводе войск на предвоенные позиции и представляют военную угрозу безопасности Грузии. Для Цхинвали, эти базы там находятся в полном соответствии с межгосударственными российско-южноосетинскими договоренностями и являются гарантами безопасности Южной Осетии»⁷⁷. Следует обратить внимание на то, что грузинский эксперт озвучил «мнение грузинской стороны», т.е. сформировавшиеся в Грузии стереотипы и штампы относительно начатой М. Саакашвили войны против Южной Осетии в августе 2008 года. Сразу заметим, что никаких принципиальных изменений в оценках «у грузинской стороны» нет. И до августа 2008г., и после бессмысленной, вероломной войны против Южной Осетии, в Грузии были популярными стереотипы и штампы в отношении осетин и Южной Осетии, которые были серьезными раздражителями грузино-осетинских и грузино-российских взаимоотношений. К ним относятся: 1) Южная Осетия является исконной и суверенной территорией Грузии и грузинского народа; 2) у осетин в Южной Осетии нет исконной территории, т.е. они «гости на гостеприимной территории Грузии», «осетины – пришельцы в Грузии», «осетинам пора уходить домой – в Северную Осетию»;⁷⁸ 3) российские военные базы в Южной Осетии являются гарантами безопасности Южной Осетии, и, стало быть, враждебной для Грузии силой; 4 Российская Федерация ведет антигрузинскую политику, вершиной которой стало «нападение российских войск на Грузию» в августе 2008 года и «оккупация исконных грузинских территорий – Абхазии и Южной Осетии». Примерно такие штампы и стереотипы стали доминирующими в сознании значительной части грузинского общества после августовской войны 2008 г. в Южной Осетии, начатой руководством Грузии⁷⁹.

Режим М. Саакашвили сделал все возможное для нагнетания в Грузии антироссийских настроений, антиосетинского и антиабхаз-ского психоза, особенно после признания Российской Федерацией Южной Осетии и Абхазии⁸⁰. На самом же деле, анализ проблемы показывает, что «многочисленные ошибки в национальной политике, откровенный и воинственный грузинский шовинизм, никогда не признававший равные условия межнационального сотрудничества с другими народами Грузинской ССР, мечтавший поглотить законные права Южной Осетии и Абхазии, в конечном итоге привели к формированию мощного национально-освободительного движения осетинского и абхазского народов»⁸¹. Эта многолетняя борьба осетинского и абхазского народов стала одной из причин обострения геополитического противостояния мощных государств, объединенных в различные геополитические коалиции на Южном Кавказе в постсовет-ский период. Она же стала «поводом для тбилисских властей, развязавших преступные, захватнические войны в Южной Осетии и Абхазии (в постсоветский период – Авт.), последняя из которых, начатая режимом Михаила Саакашвили в августе 2008 года на территории Южной Осетии, завершилась третьим геноцидом (первые два были осуществлены в1920 г. и в 1989-1992 гг., когда Грузией управляли меньшевик Н.Н. Жордания и шовинист З.К. Гамсахурдиа – Авт.) южных осетин, позорным поражением «доблестной армии» Грузии, признанием независимости Республики Южная Осетия и Республики Абхазия и окончательным развалом так называемой «территориальной целостности» Республики Грузия».⁸² Следует подчеркнуть, что в результате Пятидневной войны Грузии в Южной Осетии в августе 2008 года грузинская военщина совершила немало преступлений против осетинского населения. Это подтверждается фактами. Так, член комитета Государственной думы по международным делам И. Саввиди уже в октябре 2008 года заявил, что «есть все основания для расследования нападения Грузии на Южную Осетию международным трибуналом»⁸³. По мнению И. Саввиди, «необходимо провести международное расследование всех обстоятельств грузинской агрессии в отношении Южной Осетии. Улик для международного трибунала более чем достаточно – полторы тысячи погибших, 30 тысяч беженцев, без вести пропавшие, разрушенный город Цхинвал и югоосетинские села»⁸⁴. Необходимо подчеркнуть и то, что после освобождения Южной Осетии силами российской армии и воинскими подразделениями формирующейся армии Южной Осетии, МВД и ополченцами республики, которым на помощь прибыли добровольцы из Северного Кавказа, «в Европейский суд по правам человека поступило около 2000 обращений от жителей Южной Осетии»⁸⁵. В заявлениях жителей Южной Осетии говорится о массовых беззакониях, которые творили по отношению к ним грузинские власти. Об этом сообщил председатель Европейского суда по правам человека Жан-Поль Коста»⁸⁶. К этому следует добавить, что более 300 исков с требованием привлечь к ответственности руководство Грузии было направленно уже в августе 2008 г. «Организацией жителей Южной Осетии против геноцида» в Гаагский суд⁸⁷. Уже к концу августа 2008 г. в Южной Осетии было подготовлено 2,5 тысяч заявлений, в которых пострадавшие от военной агрессии мирные жители республики «просили привлечь к ответственности руководство Грузии за убитых родственников и разрушенные дома».⁸⁸ Следует подчеркнуть, что рассмотрение этих исков, как и признание геноцида южных осетин, потребует немало времени и усилий. Тем более, что режим М. Саакашвили до сих пор поддерживается США и некоторыми другими странами, которые являются геополитическими соперниками Российской Федерации.⁸⁹ Важно то, что продуманная работа по признанию военных преступлений грузинской армии в Южной Осетии ведется целенаправленно на должном профессиональном уровне. В Южной Осетии, как и в Абхазии, высоко ценят принципиальную и решительную позицию Российской Федерации, «которая вернулась на мировую арену как государство, которое может постоять за своих граждан».⁹⁰ Твердую позицию Российской Федерации в отношении Южной Осетии и Абхазии неоднократно подчеркивали Д.А. Медведев, В.В. Путин и С.В. Лавров. Так, глава МИДа Российской Федерации Сергей Лавров, выступая перед студентами МГИМО в сентябре 2008 года, заявил: «Россия вернулась на мировую арену как ответственное государство, которое может постоять за своих граждан, и если кто-то на этот счет заблуждается, то наши действия по принуждению Грузии к миру и вынужденное обстоятельствами признание независимости Южной Осетии и Абхазии должны были такие сомнения рассеять».⁹¹ Проведенный анализ позволяет утверждать, что Российская Федерация не просто заявила о своих геополитических целях на Южном Кавказе, но и продемонстрировала силу и политическую волю добиваться этих целей. Сегодня уже нет сомнений в том, что Российская Федерация вернулась на Кавказ как доминирующая геополитическая сила.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Дзидзоев В.Д. Осетия в эпоху больших потрясений и перемен (исторический и политико-правовой анализ постсоветской истории). Владикавказ, 2010, с. 249.

² Там же, с. 249-250.

³ Там же, с. 251.

⁴ Дзарасов Р.С. Пятидневная война на Кавказе (события и размышления). М., Издательство «Книжный дом «Либроком», 2009, 144 с., с. 11.

⁵ Захаров В.А., Арешев А.Г. Признание независимости Южной Осетии и Абхазии (история, политика, право). М., 2008, с. 217.

⁶ Там же, с. 219-220.

⁷ Арбатов А. Международная безопасность после кавказского кризиса // Мировая экономика и международные отношения, 2009, №4, с.7.

⁸ Там же, с.4.

⁹ Там же.

¹⁰ Там же.

¹¹ Там же.

¹² Цыганков П.А. После Кавказского кризиса: мировой порядок и внешняя политика России// Вестник Московского Университета. Сер.18. Социология и политология. 2009, №1, с.30

¹³ Арбатов А. Указ. соч., с.5.

¹⁴ Захаров В.А., Арешев А.Г. Указ. соч., с.221.

¹⁵ Там же.

¹⁶ Там же.

¹⁷ Там же, с. 223.

¹⁸ Арбатов А. Там же.

¹⁹ Долгов Б.В. Реакция стран Ближнего Востока и Среднего Востока на кавказский кризис// http://www.prospekts.ru/oykumena/vostok/reakciya_stran_blizhnego_i_ srednego_vostoka_na_kavkazskiiy_krizis_2008-8-18-9-53.htm

²⁰ Там же.

²¹ Дзарасов Р.С. Пятидневная война на Кавказе (события и размышления). М., Издательство «Книжный дом «Либроком», 2009, 144 с., с. 41.

²² Там же.

²³ Дзарасов Р.С. Там же, с.44.

²⁴ Там же, с. 28.

²⁵ Там же.

²⁶ Там же.

²⁷ Захаров В.А., Арешев А.Г. Указ. соч., с. 189.

²⁸ Арбатова Н. Современная Россия глазами итальянцев// Мировая экономика и международные отношения, 2009, №2, с.55.

²⁹ Дзидзоев В.Д. Осетия в эпоху больших потрясений и перемен (исторический и политико-правовой анализ постсоветской истории). Владикавказ, 2010, с. 249.

³⁰ Там же.

³¹ Захаров В.А., Арешев А.Г.Указ. соч., с.255.

³² Рязанов В. Что ПАСЕют в Страсбурге? // Северная Осетия, 2008, 30 сентября, с.1.

³³ Хайди Тальявини. Ответственность за развязывание войны в Южной Осетии лежит на Саакашвили // Северная Осетия, 2009, 1 октября, с.6.

³⁴ Там же.

³⁵ Там же.

³⁶ Нино Бурджанадзе. Из-за Саакашвили Грузия может оказаться в международной изоляции // Северная Осетия, 2009, 8 октября, с.8.

³⁷ Там же.

³⁸ Там же.

³⁹ Посол Грузии в России Кицмаришвили отмежевался от президента Саакашвили // Северная Осетия, 2008, 1 октября, с.6.

⁴⁰ Там же.

⁴¹ Там же.

⁴² Там же.

⁴³ Дзарасов Р.С. Указ. соч., с. 41.

⁴⁴ Арбатов А. Указ. соч., с.4.

⁴⁵ Дзарасов Р.С. Указ. соч., с.41.

⁴⁶ Там же.

⁴⁷ Там же, с.42.

⁴⁸ Арбатов А. Указ. соч., с.5.

⁴⁹ Там же, с.6.

⁵⁰ Дзарасов Р.С. Указ. соч., с.43.

⁵¹ Там же.

⁵² Дзидзоев В.Д. Осетия в эпоху больших потрясений и перемен (исторический и политико-правовой анализ постсоветской истории). Владикавказ, 2010, с. 250.

⁵³ Арбатов А. Международная безопасность после кавказского кризиса // Мировая экономика и международные отношения, 2009, №4, с.7.

⁵⁴ Цит. по: Дзарасов Р.С. Указ. соч., с. 28.

⁵⁵ Там же.

⁵⁶ В ПАСЕ обеспокоены нарушениями прав человека в Грузии // Северная Осетия, 2011, 13 апреля, с.6.

⁵⁷ Там же.

⁵⁸ Терентьев Д. Осетинский гешефт // Аргументы недели, 210, 5 августа, с.9; Свиридов П. Бомба на колесах с грузинскими номерами // Советская Россия, 2008. 7 октября, с.3; Церетели С. Совет Европы предлагает изменить Конституцию Грузии // Северный Кавказ, 2010. №6 (февраль), с.7; Санакоев И.Б. У Южной Осетии есть аргументы для международной трибуны // Северная Осетия, 2008. 10 октября, с.4; Южная Осетия. Пять дней одного августа. М., «Возрождение», с.12; Дзарасов Р.С. Пятидневная война на Кавказе (события и размышления). М., Издательство «Книжный дом «Либроком», 2009, 144 с., с.44.

⁵⁹ Список погибших жителей Южной Осетии, представленный «Общественной комиссией по расследованию военных преступлений в Южной Осетии и помощи пострадавшему гражданскому населению» // http://www.osetinfo.ru/spisok

⁶⁰ Арбатов А. Международная безопасность после кавказского кризиса // Мировая экономика и международные отношения, 2009, №4, с.7.

⁶¹ Там же, с.8.

⁶² Герхард Шредер. К кризису на Кавказе привели ошибки Запада // Северная Осетия, 2008, 4 сентября, с.6.

⁶³ Там же.

⁶⁴ Там же.

⁶⁵ Там же.

⁶⁶ Там же.

⁶⁷ Там же.

⁶⁸ Шеремет П. Саакашвили / Грузия. Погибшие мечты. М., 2009, с.9.

⁶⁹ Пик Примакова // Известия, 2009, 29 октября.

⁷⁰ Там же.

⁷¹ Примаков Е.М. Мир без России? (к чему ведет политическая близорукость). М., «Российская газета». 2009, 239 с., с.202.

⁷² Там же, с.203.

⁷³ Там же.

⁷⁴ Дзарасов Р.С.Указ. соч., с.18.

⁷⁵ Тархан-Моурави Г. Конфликт в Южной Осетии: сегодняшние проблемы и перспективы возвращения перемещенных лиц // Грузино-осетинский конфликт: в поисках мира (сборник статей грузинских авторов). Тбилиси, 2011, с.6.

⁷⁶ Шеремет П. Саакашвили / Грузия. Погибшие мечты. М., 2009, с.17.

⁷⁷ Тархан-Моурави Г. Указ. соч.

⁷⁸ Дзидзоев В.Д. Осетия в эпоху больших потрясений и перемен (исторический и политико-правовой анализ постсоветской истории). Владикавказ, 2010, с.196.

⁷⁹ Тархан-Моурави Г. Указ. соч., с.6-7.

⁸⁰ Дзидзоев В.Д. Политико-правовое положение Южной Осетии и Абхазии (в 20-е – 30-е годы XX века) // Вестник Владикавказского научного центра. 2011, №2, с.47.

⁸¹ Там же.

⁸² Там же.

⁸³ Саввиди И. Доказательств против Грузии в конфликте с Осетией достаточно // Северная Осетия, 2008, 9 октября, с.6.

⁸⁴ Там же.

⁸⁵ Жан-Поль Коста. Около двух тысяч жителей Южной Осетии подали заявления в Европейский суд // Северная Осетия, 2008, 9 октября, с.6.

⁸⁶ Там же.

⁸⁷ Из Южной Осетии в Гаагский суд направлены три сотни исков к Грузии // Северная Осетия. 2008, 2 сентября, с.1.

⁸⁸ Там же.

⁸⁹ Макаров Н.А. Милитаризация Грузии набирает обороты // Северная Осетия, 2009, 2 декабря, с.6.

⁹⁰ Лавров С.В. Россия способна постоять за своих граждан // Северная Осетия,2008, 2 сентября, с.1.

⁹¹ Там же.