РАССКАЗ
Она останавливается в пяти шагах от меня. На ней голубые джинсы, белые кроссовки и короткая коричневая куртка с капюшоном. Длинные вьющиеся волосы заправлены за ворот, на плече черная дерматиновая сумка.
Ее зовут Зара. Она студентка третьего курса журфака. Наши отношения? Просто приятели. Приятели с большой степенью доверия с ее стороны. Она вместе с подругой снимает квартиру недалеко от университета. Будни она проводит там, а на выходные возвращается к родителям в село. Ну, а сейчас она останавливается в пяти шагах от меня и не подходит ближе.
– А где же твое бабское приветствие? – спрашиваю я. – Где эти полудружеские полуобъятия и звуковая имитация поцелуя в щеку? Где вся эта фигня, которую мы совершаем при каждой встрече уже больше полугода?
– А ты не знаешь?
– Нет, не знаю, – я делаю шаг вперед, она делает два назад.
– Стой! Не подходи ближе.
– Ладно, – я останавливаюсь и поднимаю руки. – Так в чем дело?
– Я не хочу случайно дотронуться до тебя.
– Ты болеешь? – теперь два шага назад делаю я.
– Нет, просто вчера начался Рамадан.
Ах, да! Я упустил одну маленькую деталь: Зара – мусульманка (вроде как). Я должен был предупредить вас сразу, потому что сами вы вряд ли бы догадались. Ведь она не носит хиджаб и слушает слишком много светской музыки, чтобы прокатить за ортодокса. Но она не ест свинину и говорит, что молится пять раз в день. Я решаю свалять дурака и спрашиваю:
– Пророк запретил правоверным трогать меня?
– Я не должна близко общаться с мужчинами в Рамадан.
– Так ты воспринимаешь меня как мужчину? Странно, потому что ты для меня абсолютно асексуальное существо, и я думал, что это у нас взаимно. А теперь выясняется…
– Ничего не выясняется! Все взаимно, – говорит она голосом, который обычно используют для того, чтобы ставить на место. – Но фактически ты мужчина. Поэтому мне лучше тебя избегать.
– Ну, тогда пока. Мы ведь случайно встретились, – я обхожу ее стороной и собираюсь продолжить свой изначальный путь.
– Подожди! – кричит она. – Так я тебя теперь целый месяц не увижу?
– В этом и состоит идея поста, – говорю я, оборачиваясь. – В том, чтобы терпеть лишения.
– Блин! Я и так тебя редко вижу. Я хотела тебе кое-что рассказать, но не успела. Ах, если бы мы встретились позавчера.
– Ты хотела рассказать мне непристойность?
– Нет. То есть да. Я хочу сказать, что это не совсем непристойность, но все-таки выходит за рамки тем, дозволенных в пост.
Здесь был бы уместен чувак в белой пижаме, сидящий на крыше и высыпающий на наши головы бутафорский снег, сделанный из обрывков тетрадных листов. А может быть, и не уместен. Не знаю. Кто хочет, может представить. Мне же интересно, что собиралась рассказать Зара, поэтому я спрашиваю:
– Это история, которая случилась на самом деле?
– Да, – отвечает она и смотрит в землю.
– Ну, тогда нет проблем. Это уже случилось, поэтому простой пересказ фактов не принесет никакого вреда.
– Да, наверное, ты прав. Я должна это кому-нибудь рассказать. А надежнее тебя мало кого знаю.
– Ну, так валяй.
– Не здесь.
Мы идем по разным сторонам дороги, в поисках места без лишних ушей. Чувак в белой пижаме скачет по крышам, пытаясь угнаться за нами. Он уже не успевает рвать листы на снежинки и просто кидается в нас скомканными бумажками. В какой-то момент Зара замедляет шаг у афиши Мумий Тролля, затем продолжает движение быстрее прежнего. Я кричу через дорогу:
– Так ты теперь стала истинной муслимкой?!
– Нет, но я к этому стремлюсь.
– Ты и голову покрывать начнешь?
– Скорее всего.
– Жаль, – говорит Иблис моими устами, – у тебя красивые волосы.
– Спасибо, – отвечает польщенная Зара, потом опоминается. – То есть, какое «спасибо»? Что я несу? Перестань говорить мне такие вещи.
Она растерянно смотрит в мою сторону. Чувак в белой пижаме начинает поджигать свои скомканные бумажки. Они пролетают мимо нас и гаснут в лужах.
– Наверно, мне все-таки лучше идти куда шла, – говорит Зара, – ты смущаешь меня.
– Как хочешь, – спокойно отвечаю я. – Кстати, в исламе есть исповедь?
– Вот опять ты! Нет в исламе исповеди, – она смотрит на небо в луже и молчит.
– Ну, так что? Мы идем или нет?
Идем. Вниз в парк. Парк пуст. Не работают аттракционы, не продается сладкая вата. Я гадаю, холод ли разогнал гуляк или просто все постятся. Куда она меня ведет?
– Вот, здесь самое подходящее место, – говорит Зара, встав у засыпанного листьями теннисного корта. Корт огорожен высокой оградой из стальной сетки. Дверь открыта. Зара проходит внутрь, я иду за ней.
– Стой! – говорит она. – Ты не заходи.
– Что же мне делать?
– Обойди корт и встань у противоположной стороны.
Мы оба направляемся к противоположной стороне. Я по периметру, Зара поперек корта. Когда мы оказываемся лицом к лицу, разделенные стальной сеткой, Зара говорит:
– Теперь нормально. Так ты не сможешь обнять меня или что-то еще.
– Что такое что-то еще?
– Не придирайся к словам. И хватит смущать меня. Я и так уже начинаю жалеть, что заговорила с тобой. Но раз уж мы пришли, я расскажу.
Но она молчит, собирается то ли с духом, то ли с мыслями. А, может быть, просто не знает с чего начать. Выглядит она так, будто решается признаться в каннибализме. Но я знаю Зару и знаю, что самое страшное, что с ней может случиться – это просмотр порнофильма. Проходит минута, другая. Наконец она выдает:
– Короче, мне нравится один парень.
Об этом варианте я даже не думал. Чувак в белой пижаме сидит на ограде и пускает бумажные самолетики.
– Можно даже сказать, что я его люблю, – продолжает Зара.
– Кто он такой?
– Сосед. Живет напротив. Его зовут Эмиль, он приехал из Дагестана, – она говорит очень быстро, кажется, ей хочется поскорее покончить с этой импровизированной исповедью. – Мы общались по-соседски, он стал заходить к нам в гости, мы просто сидели, пили чай, беседовали. Оказалось, что он очень умный и интересный молодой человек, ну а внешне он мне с первого взгляда понравился. В общем, я сама не заметила, как втюрилась.
– А ты ему нравишься? – перебиваю я.
– Не встревай. Просто слушай. Однажды, когда он в очередной раз пришел к нам, девчонка, с которой мы вместе снимаем квартиру, куда-то соскочила, и мы остались одни…
Один из бумажных самолетиков замирает в воздухе. Я не спрашиваю, что было дальше, жду когда она скажет сама.
– Мы разговаривали. Потом смотрели вместе кино, – говорит Зара, теряя темп. – Сидели рядом на диване. И тут он обнял меня и попытался поцеловать.
Самолетик входит в пике и разбивается о землю. Подъезжает маленькая пожарная машинка и тушит его обломки. Маленькая картонная скорая помощь увозит раненных бумажных человечков. Зара не дожидается моего вопроса. Она продолжает:
– Я, конечно, его отпихнула. Сказала, что он все не так понял. Что я не ждала от него такого, что он обманул мое доверие и зашел слишком далеко. Потом выставила его за дверь.
– Но ведь он тебе нравится! – не выдерживаю я.
– Да, нравится.
– Ну, так в чем проблема?
– В том, что я не думала, что он окажется таким.
– Каким таким? Отвечающим на твои чувства?
– Таким, таким, – Зара пытается подобрать слово, – невоздержанным.
Чувак в белой пижаме теряет сознание и падает с ограды прямо на корт. Я смотрю на него и гадаю, не разбился ли он насмерть.
– Куда ты смотришь? – спрашивает Зара.
– Да так, не обращай внимания.
Мы снова молчим. Теперь я смотрю на Зару. Она выглядит крайне загруженной. На губах как будто застыла какая-то фраза. Я жду, когда эта фраза сорвется, но этого не происходит. Дует холодный ветер. Мои губы начинают леденеть, и я спрашиваю:
– Скажи, а что ты почувствовала, когда Эмиль обнимал тебя?
– Что?
– Тебе наверняка было приятно, – я замечаю порочные обертоны в своем голосе и на всякий случай трогаю голову. Все в порядке, рогов нет (или мусульманский дьявол не рогатый?). Зара смотрит на меня сквозь стальную сетку и говорит:
– Я не успела ничего почувствовать, все произошло очень быстро. Меня переполняло возмущение, поэтому я сразу оттолкнула его.
– Как давно это было?
– В июне. С тех пор он к нам больше не заходит. Когда мы сталкиваемся в подъезде, то просто здороваемся и расходимся.
– Он не пытался ничего объяснить? – Неужели я задаю этот дурацкий вопрос?
– Пытался. На следующий день после этого случая он звонил. Извинялся, говорил, что не мог удержаться, потому что я ему нравлюсь, и он хотел бы со мной встречаться. Предлагал увидеться. Не у меня, а сходить куда-нибудь вместе.
– А ты?
Чувак в белой пижаме открывает глаза и поворачивает голову в сторону Зары. Он жив!
– А я сказала, чтобы он больше не звонил мне. Что я не хочу с ним общаться, что мне он не нравится. Сказала, что хотела, чтобы мы были просто друзьями, но он очень некрасиво себя повел и сейчас он не нужен мне ни в каком качестве.
– Но ведь это неправда!
– Знаю.
– Зачем ты сказала это?
– Не знаю.
– Да шайтан тебя побери! Ты понимаешь, как тебе повезло? Ты нравишься человеку, который нравится тебе. Мне бы так. Но ты сама все похерила.
– Я понимаю. Но все-таки считаю, что поступила правильно. Я и так слишком долго вела себя неправильно, вот и дала повод типам вроде Эмиля ошиваться рядом. Но все, я собираюсь исправляться. Хорошо, что он все-таки не успел поцеловать меня. Надеюсь, Аллах простит меня.
Мне хочется ляпнуть, что никто ее не простит, и в судный день она будет с рылом свиньи и телом осла, но я молчу. Боюсь, что в этом случае она умрет прямо здесь от передозировки священного ужаса.
– А он не особо и страдал после того, как я его отшила, – говорит она. – Через месяц у него появилась девушка. А я ее знаю. Знаю, что она из себя представляет. Они даже на море ездили вместе. Представляю, чем они там занимались.
Боже праведный, она наводит о нем справки!
– А чего ты хотела? Чтобы он сох по тебе?
Зара не отвечает.
– Если тебе было нужно мое мнение, то ты его уже услышала.
– Да. Услышала. А как насчет совета?
– А что здесь посоветовать? Эмиля не вернуть, даже если ты захочешь. А что до праведности, так это дело твое.
– Да, ты прав. – она опускает голову и смотрит на свои кроссовки. Ветер становится сильнее и холоднее. По парку летают листья. Я подхожу вплотную к ограде и пытаюсь заглянуть Заре в глаза. Ничего не выходит. А если бы и вышло, она все равно сказала бы, что они слезятся от ветра. Что это роса, растаявший иней или глазной пот. Что и сопит, и дрожит она исключительно от холода. А я бы сделал вид, что поверил. Сейчас мне просто хочется провокации, и
говорю:
– У меня есть два билета на Мумий Тролль. Хочешь пойти со мной? – я достаю из кармана билеты и прикладываю их к ограде. Зара поднимает глаза.
– А второй лишний? – спрашивает она.
– Ага. Я купил два, потому что не хочу идти один. Правда, еще не решил, кого пригласить. Думаю, ты не самая плохая компания. Ну, так что?
– Хватит искушать меня. Пригласи кого-нибудь другого. Я и так слишком многое себе позволила во второй день поста. И вообще, пока. Спасибо, что выслушал. Мне пора.
Она отворачивается и уходит с корта. Я стою и смотрю ей вслед. Когда она исчезает из виду, я обхожу корт по периметру и вхожу внутрь. Чувак в белой пижаме все еще лежит на земле. Я протягиваю ему руку и помогаю подняться.
– Ты понял, в чем заморочка этой девушки? – спрашивает он.
– Нет. А ты?
– И я нет.
– А тебе не холодно в одной пижаме?
– Честно говоря, да.
– Тогда пойдем, выпьем горячего шоколада где-нибудь.
Он соглашается, и мы идем в ближайшее кафе.
