Когда Зинаида Битарова в 2007 году выпустила новую книгу лирики «Мой платонический роман», она не думала, что Петербургское отделение Союза писателей России выдвинет эту книгу на премию. Конкурс на премию был только что объявлен, премия тоже была только что создана – имени Игоря Северянина.
Эта книга стихов Зинаиды Битаровой отличается от ее предыдущих книг. Чем же? Может быть, формой? Да! (И не только.) И хотя для автора форма не была самоцелью, но, не ведая того, она еще более отточила ее.
Поэту З. Битаровой свойственна естественность романтического чувства, из чувства вырастает мысль, а из этого всего – форма. И, наверное, уже сложив книгу, поэт удивился: откуда это пришло? Она стала писать короче, более концентрировано, более изысканно, хотя, казалось, куда еще изысканней, если вспомнить ее « Пантеру» (1999г):
Люблю не вас, не вас, не вас…
Не вас люблю, а ваших глаз
усталых выпуклость немую –
как двух обиженных детей,
из-под изогнутых бровей
несущих жалобу земную.
или «Манжет» (2002г):
…Мой стих, пронзительный, как свист,
целебен для душевных ран!
Он из моих видений свит,
возьми его в свою гортань.
Это тогда – а сейчас как?.. иначе?
Клубный отель, дорожка, пляж,
цвет олеандров на полверсты…
А вечерами цветет мираж,
перебирая небес пласты.
У горизонта густа лазурь,
за горизонтом – аквамарин,
на горизонте – корабль-патруль,
нарисовавшийся из глубин.
Яблоко – белый налив – луна,
белая магия, блажь, обман…
Как тут не вспомнить Игоря Северянина:
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
по аллее олуненной вы проходите морево…
Казалось бы, что особенно нового происходит в творчестве Битаровой? Развитие поэтического стиля? Ну, образы становятся более зримы, звук завороживает. На самом деле происходит много нового.
В ее сугубо эстетском сборнике «Манжет» всякий раз господствовал только один фантом – будь ли это манжет или другой его эквивалент, всегда это был фанатический мир, где автор, идентифицируясь с предметом своего поклонения, упиваясь им, исчезал, буквально растворялся.
В книге «Мой платонический роман» автор не зацикливается на предмете поклонения, ее мир приобрел многополярность, развился, расширился. Произошло то, что предполагал ведущий сотрудник Пушкинского Дома Александр Михайлов, когда писал в 2002 году свою статью о творчестве Битаровой «Две встречи с пантерой». Он закончил статью словами: «Продолжит ли творчество Битаровой развиваться в раз и навсегда намеченном в первой книге направлении «импульсивной», «страстной» лирики (и тогда нам не миновать уже третьей встречи с давней знакомицей «ПАНТЕРОЙ») или повернет оно на новый путь в разработке неиссякаемой темы любви – предстоит еще узнать с выходом последующих книг поэтессы».
И вот эта новая книга вышла. «Мой платонический роман» – так назвала Битарова свою книгу. Что за «роман»? По прочтении ее понимаешь: «роман» – это отношения лирической героини с жизнью, а платонический – потому, что идеальное по-прежнему остается для автора главным.
Но жизнь подбрасывает новые штрихи к идеальному контексту:
Яблоко – белый налив – луна,
белая магия, блажь, обман…
Чуже-знакомая сторона
тихо читает свой Коран.
и
…не беспокоят ни враг, ни друг,
замер под ложечкой Петербург…
Как мы видим, они историчны и социальны. А поэт воспринимает мир так же красочно, как прежде, но не захлебывается им, не теряет в нем себя.
Цитируемые нами строки З. Битаровой – из стихотворения, вошедшего в цикл «Сувенир».
Нам удалось узнать, что Зинаида Битарова не была в числе поклонниц творчества Северянина. В Литературном институте он был в программе… однако досконально познакомилась с его творчеством Зинаида, только получив премию его имени.
Обсуждение книги «Мой платонический роман» состоялось в Союзе писателей России, участвовали поэты, критики, литературоведы. Члены Союза писателей России были единодушны: доктор филологических наук, профессор Герман Ионин, кандидат филологических наук Татьяна Батурина, кандидат искусствоведческих наук Михаил Аникин. Они отметили, что поэзия Битаровой – яркая, философичная. Среди поэтов в обсуждении участвовали: Алексей Филимонов, Ирэна Сергеева, Андрей Родосский, Олег Чупров.
Олег Чупров заметил, что книга отражает состояние души автора с ее всплесками и вспышками. Он сказал, что Зинаида Битарова – поэт дерзкий и, вторя Блоку, («…невозможное возможно») утверждает: «Любовь – почти невозможное счастье». Ионин отметил свой, индивидуальный, путь Битаровой, аналитичность ее поэзии, цветаевскую и ахматовскую линии.
Мы присутствовали на обсуждении и были свидетелями того, как в атмосфере литературной гостиной «тихо поэзия бродит окрест» (З. Битарова).
Книга «Мой платонический роман» – глубоко лирическая и очень своеобразная. В чем же это своеобразие? – в соединении нежной, женственной тонкости интонаций с резкостью, иногда нарочитой грубостью выражений и оборотов, почти мужской, то есть в контрастности. Таков стиль Зинаиды Битаровой, что продиктовано смелым, сильным характером лирической героини, принципиальностью позиций автора.
Битарова – поэт-музыкант, и это подтверждается бесконечными переливами аллитераций:
«но возвращаюсь к минуте текущей, не удивляюсь слезище ползущей», «к печальному плечу», «замурованный ров, как шов», «сапфирно-остро сверкнет бассейн», «в персидскую сирень ползут персты», «где недожим, а где и пережим – не пережить!»,
«хороводит мной твой капризный рот», «горьковатый привкус стресса через сердце преломи»…
Но эта звукопись не нарочита – интуитивна.
Эпатажные выражения, которые так любит автор, наверное, уравновешивают свой антипод – высокую лексику, изысканную стилистику, пребывать в которых постоянно лирическая героиня, вероятно, считает невозможным. Отсюда – уравновешивание взлетов до небес приземленным просторечием, порой – слэнгом: «пейзажик гулящий», «затюльпаненый роскошно, запутаненный безбожно», «шваль бесполая сопит натружено», «самый смак», «не волынь, не дрейфь, прими», «Захер-Мазох, чтоб ты подох», «я на пределе – и мне плевать», «где хоть бы хны», «и мозги мне пудрит»…
Думается, что сочетание контрастных по значению слов (оксимороны) – не только грань эпатажа, но и стремление к точности: «чужезнакомая сторона», «живой натюрморт», «горячая грусть», «черная зелень»…
Ритмические, рифмические удачи, смысловые, контрастные метафоры особенно выигрышны в неожиданных, парадоксальных, концовках:
Мне хочется тобой быть
приголубленной,
пожалуйста,
слегка похлопочи…
и
Но гордые речи и были предтечей
всего, что случилось со мною потом,
и
Ползет иллюзия как чувство общее –
в зеленом поезде летим из прошлого,
Горьковатый привкус стресса
через сердце преломи,
и
То ли ты такой эксклюзивный фрукт,
то ли я сама антиквар,
Пора бы поумнеть за столько лет!
Пора бы повзрослеть. Желанья… нет,
Если мне молиться не дано…
Господи!.. не дай упасть на дно,
когда едины стали жизнь и смерть,
исчезли страсти, платье стало в пору…
или
осознаю игровую подставку –
и… отпускает на горле удавку…
Что касается тематики, то в книге несколько основных линий: Родина – История, детство – Родина, любовь – одиночество, эстетика – экзотика. Начнем с последней.
Поэтесса ценит красоту вокруг себя и в человеческой душе. Отсюда у нее любовь к краскам и звукам. Любя живопись, она сама становится живописцем в поэзии. Глубоко чувствуя музыку, она тяготеет к аллитерациям, игре со словом. Если говорить о внешнем, в которое перетекает ее внутреннее, можно назвать стихи: «Персидская сирень», «В вечернем Брно» да и весь цикл «Сувенир».
Вопросом жизни для лирической героини Битаровой становится противопоставление: Любовь – Одиночество.
Автор решает это в стихах: «Воспитание одиночества», «Мне надоело быть в разладе», «Прощу», «Мольба», «Кредо».
Все как бы об одиночестве. Выход из этого – любовь. Лирическая героиня – идеалистка, она категорична: «А в сердце моем – замурованный ров, как шов», «Плод запретный» и т.д.
Сопоставим с «детским» – «Я знаю точно, знаю кожей, что быть счастливой невозможно». Но мечта сбывается: «Ты сидишь – молчишь», «Лестницы», «Был со мною со мною постоянно», «Счастье» («Почти невозможное счастье») – лирическая героиня достигает счастья, утверждает это невозможное счастье.
И самая главная тема, она и стоит в книге первой: детство – Родина. Из сегодняшнего дня легче понять себя – «Большое видится на расстояньи» – глядя в детство. Эта тема раскрывается в стихах: «Сценарий» («Девочка долго играет с песком»), «Дом детства», «Парк детства», «Королева» («Не говори со мною, мама…»), «Брат», «Дежа вю» («Через стекло в вагоне соседнем»), «Кавказская меланхолия» («Безделью буду предаваться»).
Зинаида Семеновна, по отцу Битарова, родилась в Цхинвале. Много лет работала в России. Училась в Москве, сейчас живет в Петербурге. А детство ее прошло в Тбилиси. Осознание же Родины, Осетии, где ей доводилось бывать только наездами, пришло вместе со зрелостью, и беды родины стали ее бедами. Многое пришлось переосмыслить:
Вы – дерзкие, резкие, древние лица,
настигшие душу мою запоздало…
Лишь здесь, в Петербурге, вы стали мне сниться,
в судьбу проникая безжалостней жала…
или
Ты – бессребреник воинственный,
барс с усмешкой удальца…
Смотришь, предок мой таинственный,
ликом брата и отца…
Стихов об Осетии у поэта Битаровой не так много, но они сильные, яркие, щемящие душу.
Островок высоты – моя родина…,
и
…где рука моя левая,
сторона моя левая –
все, что сердце отметило –
здесь Осетия,
здесь – отец…
И бесконечно радует, что движение поэта ввысь продолжается.
