* * *
На цыпочках, на краешке дыханья,
На полувдохе, полусожаленьи,
В стремительном молитвенном движеньи
Ты – вся моя. Ты – ожиданье
Судьбы и нависающей минуты,
Когда парение над циферблатом стрелок,
Трамвая звон, ответный гул, простенок,
Беззвучье облаков – как будто
Пребудут вечны. Будто шум травы –
Прибой, и за спиной простор.
И все это – лишь беглый миг, который
Короче колебанья тетивы.
30.07.01
* * *
Рассекая сны,
Снимая с них за кожицей кожицу,
Я снова возвращаюсь к тебе,
К неизменно узнаваемому ощущению
Твоего присутствия.
Так,
От сусального февральского солнца множится,
Растрескивается корочкой на губе,
Бежит вдоль трамвайных путей в направлении
К повторно открытому горизонту
Счастье.
И стягиваются в лед
Оттаявшие за день на тротуарах лужицы,
И я возвращаюсь домой, прижимая к себе
Синие цветы, и мне хочется
Просить у тебя прощения
За тайком присвоенную радость от сопричастия
Нашей любви.
11.12.01
* * *
Идем с тобою мы
по мертвой улице,
И от мороза глаз
невольно щурится.
И вокруг глаз твоих
в морщинках-трещинках
Сидят снежинки, будто
сумасшедшинки.
Рисунки-домики,
цветные форточки,
Фланельки клеточки –
в них жизни-горсточки.
Другие радости,
другие горести,
И будто судьбы всех
на нашей совести.
И снежный мир пока
во сне покоится,
Как будто лепится,
как будто кроится
Из всей нелепицы
и ожидания
Совсем иное
мироздание.
10.01.02
* * *
Море шлепает о дамбы
Безответно и устало;
Нам бы удержаться, нам бы
Не растратить, что осталось.
Не загадывать на завтра,
Не заламывать страницы,
Не глядеть с тоской так часто
Вслед тому, чему не сбыться.
2.12.01
* * *
Я ставлю в рамку из картона
Лист ненаписанной главы;
Я заворачиваю море
В кусок промасленной бумаги
Из-под подсолнечной халвы,
Роняю полные воды
На пол
Граненые стаканы,
Прохожим раздаю цветы
И, из кармана взяв румяна,
Рисую сценки из романа
Под красным светом светофора
На стеклах городских такси…
20.11.01
* * *
Мир не ложится в плоскость зрачка –
аборт. Пульс стальным шаром бьется о борт
виска. В памяти слайд: над травой мотылька
полет –
В рамке,
присыпанный бронзой за год
слегка.
В капельках неба
день расплескался враз,
Тысяча маленьких капель –
тысяча детских глаз.
Тысяча поползновений
между мольбой и собой
В рай на чужих коленях,
битых в чашечный бой.
Теплая хлебная мякоть –
оттиск и слепок рук –
Выпала в белую скатерть,
в белую скатерть
вдруг.
22.04.03
* * *
Ты страница моему перу.
Марина ЦВЕТАЕВА
Ты странница и моему перу сестрица,
И ты блуждаешь в моих снах.
Ты – ясноокая синица,
И я запутался в ресницах,
в твоих иссиних волосах.
Врасплох – и ты в моих ладонях,
В огонь – и ты лишь горстка пепла.
На Божий суд – и я не понят,
На Божий свет – и ты ослепла.
Кровосмешенье, плоть от плоти;
Ты есть, и ты меня пугаешь,
Когда как сердце замираешь
В последней сладостной икоте
На ложе белого листа.
Твой след – почившая мечта,
Да несколько удачных строчек…
30.11.99
* * *
Где-то сочится июльская ночь.
Прошлое – словно тепло от погашенной кухонной лампы.
Где-то есть ты, ты идешь и невмочь
То, что есть ты, что идешь от другого к другому. Я сам бы Выдумал площади и города. Я бежал бы
Прочь от тебя, как от чьей-то увечной, нечаянной тайны,
Вниз по тугому от страхов и сна переулку, по струнам
Намертво влитых полозьев трамвайных,
По струпьям
Листьев.
По камням, разрытым могильным аллеям – до дна!
Вниз. До воды. До обглоданной волнами гальки…
Волна
Плещется в ноги пугливо и жалко.
И ты
Где-то упрямо спешишь от другого к другому.
Есть ты… Где-то есть ты. Виноградным покоем
Ляжет твой медленный взгляд под чужую ключицу –
в темницу,
Чтобы прозрачною болью сочиться
Там…
Без меня…
В беспокойной июльской ночи.
30.09.03
