ЗАЛОГ БЕССМЕРТИЯ
Как обессмертить имена
Тех, кто достоин вечной славы?
Ведь и Великая Стена
Падет в свой срок в степные травы.
Крошатся мрамор и гранит,
Огонь, увы, сильней металла,
А гнев людской не сохранит
Ни статуи, ни пьедестала.
Но — всем стихиям вопреки —
Упрямо возрождаясь снова,
Забвенья избежав реки,
Всего прочнее в мире — Слово.
Оно у Хроноса в чести
И в милости у Мнемозины,
И славу может пронести
Сквозь летаргические зимы.
Достигнет будущих времен
И тот, кто словом провозвестен,
Зане бессмертие имен —
В простых словах народных песен.
В живом звучанье языка,
В могучем половодье речи,
Несущейся издалека
И устремившейся далече…
РОЖОК
Его отрывистые звуки,
Щемящей простотой смутив,
Переплетутся вдруг в мотив
И приласкают нас, — так руки
Любимой могут приласкать,
Даря покой душе смятенной…
Резвушка кажется степенной,
Старушка обретает стать.
Весь мир притих: и зверь, и птица,
И говорливая река,
Внимая пению рожка.
И как же мне не удивиться:
Светла мелодия, легка,
А инструмент — в подходе строгом —
Когда-то был тяжелым рогом
Угрюмого, как ночь, быка.
Должно быть, долгая дорога,
Пески без края и конца
Раскрыли в путнике творца,
А тот нашел в изгибах рога
Не только топот пыльных стад,
Не треск жестокой брачной битвы,
Но звук, достойный и молитвы —
Чистейший музыкальный лад.
И рог запел, — в нем от начала
Жил теплый, задушевный звук.
В душе, уставшей от разлук,
Вдруг радость встречи зазвучала.
Кем был он, из какой страны,
Тот, в тьме времен идущий?..
Кто знает, — но светлеют души,
Его мелодией полны.
ВЕРШИНА ЧЕЛОВЕКА
Душа человека — вершина его.
Вот только какой она будет,
Зависит, мой друг, от тебя самого,
Когда ты в безликости буден,
Равно — в фееричности праздничных дней,
На родине иль на чужбине,
Богаче ли первых, последних бедней, —
Идешь неустанно к вершине.
Когда ты покоя душе не даешь,
Весь мир сквозь нее пропуская;
Когда ее ранят и подлость, и ложь,
И несправедливость людская;
Когда тебе кажется — нет уже сил,
Что мир от рожденья увечен…
Знай — хоть никого ни о чем не просил —
Прекрасным ты будешь излечен.
А что в этом мире прекрасней любви
Ко всем, с бескорыстным участьем!
Лишь этим возвышен, лишь этим живи,
И жизнь оделит тебя счастьем.
ОТВЕТ
Я стала песней и судьбой…
Анна АХМАТОВА
Ты мне сказал: «Стареешь, друг…»
Да обойдут тебя болезни!
А старость, это ли недуг?
Здесь, впрочем, споры бесполезны.
Да, старюсь, не впадая в гнев:
Годам — какие укоризны?
А между тем, не постарев,
Сколь многие ушли из жизни.
Меня же, видно, до сих пор
Хранит благословенье Божье.
Нетороплив иду, но спор —
Своей тропинкой в бездорожье.
И жизнь меня не обнесла
Подарком, — с ним весь мир мне тесен:
Полет святого ремесла
В высокости стихов и песен…
ИМПЕРАТИВ ЖИЗНИ
Жизнь-повитуха меня приняла,
Тело в огне беспощадном калила,
Чистую душу поэта вселила
Да и в работу впрягла, как вола.
Жизнь и теперь, хоть года мои седы,
Не отрешает меня от ярма:
«Дышишь еще? Не лишился ума?
Значит, оставим пустые беседы
И — за работу; живи хоть сто лет,
Я никогда ни за что не позволю,
Чтоб на легке ты прошелся по полю,
Чтоб — на диван и — за чтенье газет!»
Так, пребывая в огне моей жизни,
Я не сгибаюсь под тяжким крестом.
Знаю, что не уступлю и потом
Робости, праздности и дешевизне.
То, что я делаю, всякий мой труд,
Долгие поиски смысла и сути,
Бог и душа моя — строгие судьи —
По справедливости все разберут.
МЕТАМОРФОЗА
Его высоко вознесли, говоря:
«Царить на роду ему писано было!»
Избранник, освоившись в роли царя,
Подумал о тех, кто внизу: «Это быдло!»
Затем он упал… Как? Не знает и сам.
Известно, политика — скользкое дело.
А те, что подняли сей груз к небесам,
Увидели — перышко сверху летело…
Перевод с кабардинского Ладо Местича
