ОЧЕРК
Пушкинское училище города Владикавказа имеет более чем вековую историю. История эта продолжается и сегодня. Статья посвящена открытию училища, его трансформациям в условиях изменения политического строя. Открытие училища явилось результатом сложного бюрократического процесса, в рамках которого большую роль играл и непростой финансовый вопрос. В работе отражена деятельность людей, благодаря которым Пушкинское училище в дореволюционной Осетии смогло стать в один ряд с учебными заведениями Центральной России начала ХХ века. Завершающая часть публикации кратко отражает процесс функционирования училища в условиях коренного изменения политической системы государства в целом, что не могло не отразиться на всех институтах образования. В настоящее время здание Пушкинского училища находится в процессе реставрации.
Имя А. С. Пушкина в истории культуры и литературы России вот уже почти два века занимает главенствующее место. Как известно, многим улицам городов и районов дореволюционной России, а позднее Советского Союза, были даны наименования в честь поэта. Помимо улиц, парков и площадей, названных Пушкинскими, начиная с позапрошлого века так называли и государственные учреждения различного типа в дополнение к их функциональным названиям.
Одним из таких учреждений дореволюционного Владикавказа являлось Пушкинское училище.
Пушкинское училище было открыто в 1900 году на основании постановления владикавказской городской думы от 18 марта 1899 года. Данным постановлением было определено: открыть начальное училище для детей обоего пола в третьей части Владикавказа.
Согласно предварительной смете, на постройку, вплоть до окончания строительства училища, предусматривалось ассигновать, начиная с 1900 года, ежегодно по 1 700 рублей. По всей видимости, срок строительства уже изначально был рассчитан на несколько лет. Однако решение вопроса оказалось не столь простым, поскольку дело приняло затяжной характер. Так, первоначальная сумма в 1 700 рублей в одних документах, в последующей переписке, датированной апрелем месяцем 1899, уже составляла 1 500 рублей. Разница в сумме с современных позиций незначительная. Но на стыке XIX-XX веков она была довольно весомая. Согласно составленной еще на этапе проектирования постройки и открытия училища предварительной смете расходов, на его функционирование планировалось выделять на жалованье учителя – а, по всей видимости, на первое время учитель предполагался один, с обеспечением его квартирой – 360 рублей в год. В смете указаны и размеры жалований других учителей, исходя из чего можно сделать вывод, что в недалеком будущем предусматривалось расширение штата. В перспективе предполагались дополнительно такие расходы, как жалованье законоучителю размером 100 рублей в год, учителю пения – 60 рублей. 420 рублей указано было выделить на прочие, текущие затраты, к которым относились наем сторожа, отопление, освещение и канцелярские нужды[1].
Ввиду того, что на планируемое училище у инициаторов его открытия, в числе которых были представители дирекции народных училищ, инспектор народных училищ и почетные граждане города, на осуществление проектов необходимых средств не было, требовалась поддержка властей, не имеющих непосредственного отношения к учебной части города и области.
18 марта 1899 года на заседании Владикавказской городской думы при обсуждении вопроса строительства было вынесено постановление «о заимствовании из запасного капитала» [2:2].
Срок погашения долга был ограничен формулировкой «в течение двух лет», что говорит о том, что долг будет числиться за училищем (т.е. его возврат был обязательством училища). При этом за училищем, строительство которого было начато, уже числились финансовые долги, и согласно официальным документам, вновь позаимствованная сумма была причислена к прежним «позаимствованиям» [3].
Решение данного финансового вопроса, в силу особенностей государственного делоустройства, требовало соответствующих разрешений и распоряжений военного министерства.
В официальной переписке между секретарем Терской области и городским головой, датированной 24 апреля 1899 года, говорится о финансовых трудностях: «в настоящее время всего запасного капитала имеется двадцать шесть тысяч девятьсот шестьдесят два рубля, тридцать четыре к., из коих в долгу за городом 5 000 р., за городским ломбардом 6 8676 рублей и наличных денег 15086 р. 34 коп.»[4:3].
Письмо, в котором содержалась просьба о разрешении выделить в качестве займа указанную сумму, было направлено также наказному атаману Терского казачьего войска в конце мая.
23 июня 1899 года из штаба Кавказского военного округа был прислан ответный документ, в котором говорилось, что ходатайство о займе этой суммы не может быть возбуждено, поскольку «разрешения наименования упомянутого училища Пушкинским еще не последовало».
Следовательно, для выдачи денежных сумм, либо других делопроизводственных операций, касающихся данного учебного заведения, необходимо было для начала официально утвердить его название, что, в свою очередь, требовало отдельного разрешения областного начальства[5].
Таким образом, вопрос финансовый и вопрос наименования в деле открытия и обустройства Пушкинского училища имели между собой тесную взаимосвязь.
Необходимое распоряжение должно было быть подписано исполняющим обязанности наказного атамана генерал-лейтенантом Фрейзе. Однако, поскольку полномочия властей имели четкое разделение, в отзыве главного управления казачьих войск в том же мае месяце говорилось о том, что в связи с отсутствием на месте начальника штаба военного округа, распоряжением генерал-майора Пещанского прошение было препровождено в главное управление казачьих войск. В документе также было дано пояснение, что, помимо делопроизводства, касающегося открытия и названия училища, необходимо утверждение и ежегодного денежного пособия.
Позднее Фрейзе и, по всей вероятности, Пещанский не оправдали надежд инициаторов открытия училища и отклонили просьбу о займе, указывая на то, что имеющаяся сумма размером 15 086 рублей, 34 копейки предназначена для покрытия чрезвычайных и непредвиденных расходов, к коим «расход на постройку учебного здания относиться не может»[6:15].
25 июня 1899 года в канцелярию начальника Терской области поступило уведомление о том, что запрос о разрешении назвать училище Пушкинским, равно, как и вопрос непосредственного его открытия, может быть решен только тогда, когда будет определено место, то есть когда будет завершено строительство училищного здания.
Проблема с выделением необходимой суммы на строительство училища также в свою очередь продолжала оставаться труднорешаемой.
Еще в апреле месяце, 24 числа, секретарем Терской области был послан запрос – каким капиталом в денежном эквиваленте обладает городское управление. В ответе говорилось, что «в настоящее время всего запасного капитала имеется двадцать шесть тысяч девятьсот рублей тридцать четыре копейки, из коих в долгу за городом числится 5 000 рублей, за городским ломбардом 6 876 руб. и наличных денег 15086р. 34 к.» [7].
Несмотря на все аргументированно приводящиеся доводы, говорящие о необходимости скорейшего устройства училища и скорейшего выделения требуемых финансовых пособий, убедить городскую власть в необходимости ассигнования было непросто [8].
Таким образом, вопрос строительства училищного здания для предполагаемой школы стал долгосрочным. Мы видим, что связано это было с тем, что задачи открытия и обустройства училища находились в полной зависимости от ряда вышестоящих инстанций и их руководителей. Процессу открытия училища предшествовал процесс простого ожидания того времени, когда будут решены указанные выше и прочие вопросы, пройдены все необходимые этапы сложной бюрократической системы. Но, как показало время, затраченные усилия были не напрасны.
В 1903 году Пушкинское училище, открытое тремя годами ранее, все же получило свое соответствующее требованиям и достойное своего статуса здание, над входными дверями которого был установлен бюст поэта А. С. Пушкина [9].
Разумеется, как за любым достойным начинанием всегда стоят достойные имена, в «появлении на свет» Пушкинского училища заслуга принадлежит идейным вдохновителям владикавказского общества, в конечном итоге успешно осуществившим свой благородный замысел, это «прежде всего преподаватели Николай Васильевич Видинов, Николай Яковлевич Нигровский, Грициан Григорьевич Тербарсоков». Благодаря этим личностям в истории города Владикавказа появилась замечательная страничка – история Пушкинского училища, сыгравшего в его жизни просветительскую и образовательную роль.
Располагалось училище в затеречной части города, у Апше-ронской церкви [10].
Гений осетинского народа, поэт К. Л. Хетагуров, являясь активным общественным деятелем Владикавказа, также принимал участие в обеспечении сбора средств для строительства здания общежития при училище, получившего впоследствии название «Горское Пушкинское общежитие».
Сбор этот, организованный при участии указанных выше деятелей и инициаторов строительства и открытия училища, проходил при поддержке, или под патронажем Общества по распространению образования и технических сведений.
Открытие Пушкинского училища, как уже сказано, датируется 24 сентября 1900 года. Первоначально оно располагалось в 3-й части города Владикавказа, в доме горожанина Шклярского, расположенного по улице Кизлярской, ныне Никитина.
Здание же, ставшее для училища постоянным местом прописки, было достроено, как указано выше, к 1903 году.
Училище являлось одноклассным учебным заведением. Большинство училищ Владикавказа, открывавшихся в период второй половины ХIХ – начала ХХ века, как правило, являлись мужскими учебными заведениями. Пушкинское же училище было училищем смешанного типа, т.е. предназначалось для детей обоего пола.
Рассматривая его историю, можно смело сделать вывод, что, существуя в равных условиях с другими владикавказскими училищами, оно все же вызывало больший интерес и внимание общественности, а равно и большее внимание руководящих органов. Возможно, это было связано в том числе и с тем, что оно отличалось от большинства зданий города начала ХХ века как в комфортном, так и в архитектурном отношении. Просторное, с удобными классными комнатами, отвечающими всем нормам аудиторий для пребывания там прежде всего детей, причем в немалом количестве одновременно, и открытой в нем библиотекой. Будучи училищной, библиотека также обрела свою популярность в городской среде Владикавказа и также отличалась большей востребованностью и оказываемым ей вниманием со стороны учебных властей в сравнении с библиотеками других городских училищ.
Заведовал библиотекой заведующий училищем Звонарев С. Л., параллельно основной своей должности. В 1909 году владикавказская городская дума постановила: назначить на должность заведующего библиотекой уже отдельное лицо с образованием не ниже среднего, с окладом в 300 рублей. А Звонареву, «за безвозмездное девятилетнее заведование библиотекой и избой-читальней имени А. С. Пушкина», было выдано вознаграждение размером 200 рублей. [11:3]. Здесь кстати будет упомянуть, что в том же 1909 году Прохановское кредитное общество пожертвовало в пользу библиотеки 25 рублей[12].
С 1903 года, когда новое здание приняло в свои стены Пушкинское училище, оно не ограничивалось своей основной функцией создания комфорта для обучения и пребывания там детей.
Поскольку в новых стенах училища имелись просторные аудитории, вполне подходящие для массовых мероприятий и лекций, часто проводимых многими городскими общественными организациями, – а нехватка таких аудиторий во Владикавказе в начале ХХ века сильно ощущалась – училище предоставляло им эту возможность.
В 1913 году инспектор народных училищ доводит до сведения директора народных училищ, что к нему обратилось Общество по устройству народных чтений с просьбой разрешить им пользоваться залами библиотек – Гоголевского, Пушкинского и 2-го женского училищ. При Пушкинской библиотеке – а именно такое название получила библиотека Пушкинского училища– была открыта изба-читальня, в которой удобно было проводить чтения. Деятельность Общества народных чтений имела своей целью просветить и обучить грамоте максимальное число лиц, не получивших или не имевших в свое время возможности получить начальное образование.
В ходе общего совещания, проводимого директором и инспектором народных училищ, было постановлено: разрешить Обществу проводить в училищных залах массовые мероприятия, в том числе и в зале Пушкинской библиотеки.
В 1911 году в одном из номеров газеты «Терские ведомости» была опубликована заметка следующего содержания: «Сегодня «Обществом по устройству народных чтений» во Владикавказе и Терской области будут произведены бесплатные чтения для народа в следующих пунктах: в аудитории Пушкинского училища, при школе Вознесенской церкви, в церковно-приходском училище, церковно-приходском училище на Молоканской слободке и в народных чайных на Базарной площади и на Ольгинской улице, за чугунным мостом». [13:2].
Заметка, опубликованная в газете, говорила об одном, отдельном мероприятии, не упомянув о том, что в стенах Пушкинского училища проведение народных чтений стало регулярным.
Через некоторое время стали проявляться и негативные стороны. До учебного начальства доходили жалобы на то, что общество народных чтений, не ограничиваясь проведением установленных и оговоренных программ по народным чтениям, «стало устраивать во всех трех залах (залах трех училищ) платные концерты, и, наконец, в зале (Пушкинского) училища платные спектакли. В декабре месяце в зале последнего училища – платные концерты с буфетом и танцами, затянувшиеся до полуночи. Устраиваемый обществом буфет помещается обыкновенно в читальне». В официальных документах говорится, что инспектор своего разрешения на устройство концертов и буфетов не давал, соответственно, «общество, очевидно, воспользовалось захватным правом и начало устраивать их самовольно». [14]. Кроме того, со стороны председателя общества народных чтений Нигровского была проявлена некоторая бестактность, когда он, получив разрешение на проведение чтений в помещении училища, в свою очередь стал предоставлять это помещение нескольким молодым людям, желающим устраивать здесь спектакли с условием внесения платы в размере 25 рублей, причем совсем не в пользу Пушкинского училища. «Таким образом, общество народных чтений не только пользуется школьными помещениями, но даже начинает торговать ими». Ситуация вдобавок осложнялась тем, что Пушкинское училище свое помещение также предоставляло для проведения занятий 9-му начальному училищу, которому проводимые концерты также доставляли неудобства [15]. Общество народных чтений, в свою очередь, в оправдание проведения без разрешения концертов ссылалось на то, что таковые имеют благотворительную цель.
Инспектор народных училищ П. Сорокин официально уведомил о сложившейся ситуации начальника Терской области генерал-лейтенанта Флейшера, который в ответном письме напоминает, что «вопрос об отдаче школьных зданий во временное пользование зависит от усмотрения начальства, в данном случае от директора народных училищ»[16].
В письме Сорокина также указывается, что персоналу (прислуге) Пушкинского училища приходится выносить и заносить обратно школьную мебель и, кроме того, «общество народных чтений нарушает параграф 3, который гласит, что общество, учреждая какие-либо курсы, должно проводить курсы всесистемно, согласно прописанным правилам, 8 октября 1913 года» [17:37]. Получив данные сведения, Флейшер в свою очередь поручает донести о возникших проблемах полицмейстеру. Разбирательство этого дела он также поручает довести до сведения дирекции народных училищ, оставив окончательное решение и соответствующее распоряжение за директором народных училищ.
Итогом разбирательства явилось то, что в феврале 1914 года было издано требующееся распоряжение о прекращении всех занятий общества, чтений в здании училища. [18].
Рассматривая всю историю функционирования училища, нельзя не отметить ту положительную репутацию, которую уже за первые несколько лет от дня своего «рождения» оно сумело завоевать, о чем можно судить по содержанию сохранившихся в различных источниках отзывов.
Так, к примеру, в 1905 году училище посетил генерал-майор Ржевуский, будучи в то время исполняющим дела начальника Терской области. Осмотрев училищное здание и прослушав пение учащихся каждого из трех отделений, он оставил в ревизионной книге, подобной современной книге отзывов, следующую запись: «С большим удовольствием посетил Пушкинское училище, где так чисто, светло, полезно. Дай Бог побольше таких учреждений нашей области» [19:29].
Ржевуский говорит о «трех отделениях», в училищных ведомостях же на 1904 год отделение значится – одно. Данное расхождение своего объяснения пока не находит [20].
Кадровый состав Пушкинского училища, проще говоря, штат, в силу его многолетней истории, был не мал для рассматриваемого периода и динамичен.
С 1 сентября 1907 года учительницами числятся: Кудрявцева Елена Александрова, окончившая владикавказскую женскую гимназию, по сословной принадлежности дворянского происхождения, размер годового жалованья ее составлял 480 рублей; Крючкова Ольга Ильинична, окончившая женскую гимназию дворян, в училище также в год получала 480 рублей. 12 сентября 1907 года на службу в училище по рекомендации на должность законоучителя поступает Михаил Биткин. В ведомости на 1907 – 1908 года числятся фамилии таких учителей, как М. Орлов и М. Яковлева.
В 1910 году на должности учителей приняты Наталья Георгиевна Гурбанова и Антонина Михайловна Агибалова.
Позже, в 1915 году, в дирекцию народных училищ с просьбой о его назначении на должность учителя пения обратился диакон Иоанн Окладнов. Окладнов был принят, но в документе говорится о назначении его учителем пения вместо выбывшего Звонарева, и не совсем ясно, о ком именно идет речь. Вероятнее всего, заведующий Звонарев совмещал основную должность с должностью преподавателя пения. Но это только предположение [21].
Долгая и счастливая история Пушкинского училища не была бы столь богатой и успешной, если бы у истоков его не стояли компетентные, высокообразованные и увлеченные наукой и вопросами просвещения личности. Но две фамилии в истории Владикавказского Пушкинского училища заслуживают особого внимания, это – Звонарев и Фролков. Вероятнее всего, без этих личностей история училища была бы иной и, скорее всего, не столь яркой.
Итак, на протяжении очень долгого времени, начиная с момента открытия, училищем заведовал Сергей Львович Звонарев, имеющий звание учителя городских приходских школ. Годовое жалованье его составляло 420 рублей. По отзывам коллег Звонарева, а также по сохранившимся официальным перепискам, рапортам и другим документам можно судить о том колоссальном вкладе, который был внесен им в историю развития училища, а в целом вообще в историю существования училища.
В 1906 году почетный блюститель Пушкинского училища Александр Федорович Фролков, об историческом вкладе которого как в данное училище, так и в историю города Владикавказа, речь пойдет ниже, направил официальную просьбу о награждении Звонарева. В официальном письме говорится: «Заведующий городским приходским училищем С. Звонарев, сверх своих прямых обязанностей, уже пять лет возглавляет находящуюся при училище личную библиотеку». Далее Фролков пишет о том, что на свободном участке, по всей видимости, прилегающем к Пушкинскому училищу, Звонарев развел фруктовый сад. Напоминая, что в бытность его (Фролкова) почетным блюстителем, ему часто приходилось посещать Пушкинское училище, и «наблюдая за деятельностью Сергея Львовича как руководителя этим молодым рассадником просвещения, убедился, что деятельность эта вполне рассудительна и плодотворна» [22:3].
Кроме того, по свидетельству Фролкова, Звонарев имеет довольно большую семью и «часто хворающих детей»[23:3]. В завершение своего рапорта Фролков обращается с просьбой выдать Звонареву, которого он называет «почетным тружеником», вознаграждение, приурочив его к празднику Пасхи.
Просьба Фролкова не осталась без положительного ответа. Забегая вперед, можно отметить, что заведующий Звонарев, в свою очередь, также направляет директору народных училищ просьбу выразить Фролкову благодарность за заботу об училище. В частности, господин Фролков подарил училищу портрет автора многих учебников, по которым проходили программу обучения во многих российских начальных училищах, –Ушинского [24].
Сергей Звонарев являлся выпускником владикавказского Николаевского училища, по окончании которого он получил звание учителя городских школ. Автор, описавший ярчайшую биографию Сергея Львовича, точно обозначил время, отданное Звонаревым Пушкинскому училищу, – 25 лет, очень символично назвав этот период в жизни училища «звонаревским». Помимо образования, полученного во владикавказском Николаевском училище, Звонарев имел свидетельство о том, что он выдержал экзамен на звание учителя при Моздокском городском училище. В 1908 году Звонареву как педагогу и деятелю образования была вручена серебряная медаль на Александровской ленте с надписью: «за усердие ВЫСОЧАЙШЕ пожалованная Вам, милостивый государь». Кроме того, он был удостоен звания кавалера и обладателя бронзовой медали в память дома Романовых, а также стал обладателем серебряной медали с надписью «За усердие» и медали Святого Станислава 3-й степени с пояснением: «За особые труды и отлично-усердную службу».
Кроме того, Звонарев имел звание унтер-офицера и коллежского регистратора[25]. С 1892 года он служил в Тенгинском полку, затем, уволившись в запас, до открытия Пушкинского училища был назначен учителем-помощником сначала во Владикавказское мужское училище, а позже переведен в Моздокское Кирилло-Мефодиевское училище, где проработал до поступления на основную в своей биографии должность заведующего Пушкинским училищем.
При знакомстве с уже изученной исследователями биографии Сергея Львовича создается впечатление, что человек прожил не одну жизнь, столько он успел сделать.
В 1916 году две женщины, супруги учителей, работавших в учебных заведениях Терской области, Тишкина-Коношевич и Звонарева Мария Ивановна, супруга Сергея Львовича, как и ее муж, являвшаяся учителем, точнее, учительницей начальных классов, письменно обратились к директору народных училищ области. В обращении содержалась жалоба на несоблюдение властями их прав как жен призванных на военную службу по мобилизации мужчин, т. е. кормильцев и глав семей. В частности, в письме Марии Звонаревой говорилось: «Мой муж, заведующий Владикавказским Пушкинским училищем С. Л. Звонарев, до призыва на военную службу по мобилизации получал жалованье 42 р. 34 к. и 40 р. квартирных в месяц. Теперь Владикавказская городская управа не выдает означенных денег, а выдает только 30 руб. жалованья и 15 руб. квартирных. Ввиду изложенного покорнейше прошу ходатайства вашего превосходительства о выдаче мне тех же окладов жалованья и квартирных, которые выдавались мне полностью. М. Звонарева. 23февраля, Михайловская улица, 37» [26:24]. Директор народных училищ в свою очередь направил официальный запрос в городскую управу Владикавказа [27]. В своем запросе директор ссылается на пункт 2 и примечание 3 40-й статьи о воинской повинности, где точно установлено, что «мобилизованные учителя получают все присвоенное по должности содержание их мужей полностью». По всей видимости, под термином «мобилизованные учителя» подразумеваются также их супруги и семьи. Сведения, подтверждающие или опровергающие факт удовлетворения просьбы учителей, не обнаружены.
В 1934 году Звонареву была выдана справка о том, «что он ликвидировал малограмотность группе допризывников». По всей видимости, помимо основной работы, которой им была отдана большая часть жизни и сил, на него была возложена дополнительная нагрузка, – обучение группы неграмотных горожан 1912 года рождения, которые в силу различных обстоятельств не имели возможности своевременно получить даже первоначального образования и как минимум научиться читать. Входила ли эта группа горожан в число посетителей избы-читальни или имелась дополнительная группа лиц, нуждающихся в получении грамотности, выяснить до конца трудно.
Спустя более 20 лет после революции 1917 года, в 1939 году, Звонарев увольняется из уже Орджоникидзевской школы № 7 имени Пушкина. А это значит, что Сергей Львович, стоя у истоков школы, провел ее сквозь целые исторические эпохи. Эпохи политических перемен, смену политического строя, мировой и гражданской войн. С сентября 1933 года по 18 апреля 1939 года он являлся просто учителем той же, реформированной новой политической системой, школы.
Известен и оклад советского времени Звонарева на 1938 год – 308 рублей ежемесячно.
Заслуги Звонарева имеют тем большую ценность, что принадлежат человеку, который вел активную и плодотворную деятельность, будучи многодетным отцом.
Одна из его дочерей впоследствии стала преподавательницей Пушкинского училища.
Не менее исторична в судьбе Пушкинского училища роль в прямом смысле этого слова благодетеля – Александра Федоровича Фролкова, чья яркая судьба и деятельность в жизни Владикавказа и училища описаны историком Феликсом Киреевым [28].
Будучи выпускником 1-ой Санкт-Петербургской гимназии и педагогических курсов, Александр Федорович начинал свою трудовую и учительскую деятельность с Екатеринодарской учительской семинарии, продолжив ее во Владикавказе в качестве главы съезда станичных учителей Терской области, а также в качестве заведующего педагогическими курсами. Позже Фролкова переводят в Нальчик, в городскую школу на должность смотрителя, «и здесь он проявил себя любящим свою работу, заинтересованным в просвещении людей человеком» [29].Спустя некоторое время, он вернулся во Владикавказ – уже в качестве городского головы. Именно тогда, в 1897 году, в бытность его главой города, здесь «впервые зазвенел телефон» [30]. К этому времени Фролков успел заслужить уважение жителей Владикавказа своей большой заботой о социальной и просветительной жизни города, показав «свои лучшие качества народного просветителя, опытного администратора, внесшего значительный вклад в процветание Владикавказа» [31].
Открытие Пушкинского училища и его дальнейшая судьба неразрывно связаны с дальнейшей судьбой и деятельностью самого Фролкова, заботившегося о его благополучии.
На каждый праздник питомцы училища получали от своего попечителя подарки, и, конечно же, повседневные и периодически возникавшие потребности заведения решались материальными и деловыми вкладами и связями Фролкова.
Будучи главой города, как указывает Ф. С. Киреев, Фролков уделял много внимания его благоустройству, включая его внешний вид. Однако забота о детях шла в его деятельности отдельной линией. Помимо городского головы, он официально являлся «товарищем председателя Общества попечения о сиротах и бедных детях и членом правления благотворительного труда». Фролков прожил яркую, полную позитивной и плодотворной деятельности, жизнь. Чин статского советника Фролков получил почти одновременно с почетными наградами– Орденом святой Анны и орденом Станислава 2-й степени.
После Фролкова, отдавшего много сил развитию Владикавказа и до конца жизни остававшемуся заботливым опекуном Пушкинского училища, под свое покровительство учебное заведение взял Георгий (Гаппо) Васильевич Баев, пришедший на смену Александру Федоровичу и также ставший почетным блюстителем Пушкинского училища. Звонарев и представители дирекции народных училищ были всегда благодарны Фролкову, и теперь, оставаясь заведующим, Сергей Звонарев также выражает свою благодарность Гаппо Баеву за заботу, которую он проявляет к своему подопечному училищу. Так, к примеру, в 1913 году Гаппо пожертвовал училищу книги на сумму 25 рублей. Отмечая его искреннюю заботу об училище, директор народных училищ подчеркивает: «считаю своим долгом выразить вам, милостивый государь, глубокую благодарность за столь внимательное и сочувственное отношение к нуждам народного образования» [32:89-90].
Политические условия периода начала ХХ века, как известно, несли перемены эпохального характера. Большой ряд учебных заведений Осетии, области и империи в целом не выдержал подобных перемен. Приходские школы с приходом советской власти были закрыты. Руководящие начальными духовными училищами органы, к каким, к примеру, относилась дирекция народных училищ, были аннулированы, многие преподаватели попали под волну репрессий.
Пушкинское училище имело более удачную судьбу. Школа № 7 города Владикавказа 21 века считается прямой наследницей Пушкинского училища, но сейчас оно расположено уже в другом помещении по адресу: улица Кесаева, 135. Официально в советское время она была отнесена к среднеобразовательным школам.
А здание, выстроенное в самом начале 20 века специально для Пушкинского училища, до сих пор служит делу просвещения и развития детей – там в настоящее время располагается Владикавказская детская художественная школа имени Тавасиеева.
ПРИЛОЖЕНИЕ
1. ЦГА-РСО-А. Ф. 123.оп.1.д. 229.л. 3
2. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп. 1. д. 104. л. 2
3. Там же.
4. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп. 1. д. 104. л. 3
5. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп.1. д.104 л. 1
6. ЦГА-РСО-А. Ф 123. оп.1 д.104. л. 15
7. ЦГА-РСО-А. Там же
8. ЦГА-РСО-А. Там же
9.Цаллагов С.Ф. учебные заведения Владикавказа. «Дарьял № 1, 2012»
10. Там же
11. ЦГА-РСО-А. Ф. 123.оп.1. д.408. л.3
12. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп.1.д.408. л.55.
13.ТВ.10 ОКТЯБРЯ 1911, № 217, С. 2.
14.Ф. 123.оп.1. д.744. л. 36
15. Там же.
16. Там же.
17. Там же л. 37
18. Там же л. 34
19. ЦГА-РОСО-А. Ф. 123.оп. 1. д.337.л. 29
20. ЦГА-РСО-А. Ф 123 оп. 1. д. 342. л.11 об.
21.ЦГА-РСО-А. Ф. 123 оп. 1. д. 844 д. 44
22. ЦГА-РСО-А. Ф.123.оп.1. д. 408. л. 3
23. Там же
24. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп.1. д.337. л. 29
25. Интернет ресурс
26. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп 1 д. 910 л. 24
27. Там же. Л.39
28. Киреев Ф. ОСЕТИЯ Квайса, 26.07.2010
29. Там же.
30. Там же.
31. Там же.
32. ЦГА-РСО-А. Ф. 123. оп. 1. д. 657. лл. 89-90
