Русский молодежный сленг представляет собой интереснейший лингвистический феномен, бытование которого ограничено не только определенными возрастными рамками, как это ясно из самой его номинации, но и социальными, временными, пространственными рамками. Он бытует в среде городской учащейся молодежи и отдельных более или менее замкнутых референтных группах.
Как все социальные диалекты, он представляет собой только лексикон, который питается соками общенационального языка, живет на его фонетической и грамматической почве.
С начала ХХ века отмечены три бурные волны в развитии молодежного сленга. Первая датируется 20-ми годами, когда революция и гражданская война, разрушив до основания структуру общества, породили армию беспризорных, и речь учащихся подростков и молодежи, которая не была отделена от беспризорных непроходимыми перегородками, окрасилась множеством «блатных» словечек.
Вторая волна приходится на 50-е годы, когда на улицы и танцплощадки городов вышли «стиляги». Появление третьей волны связано не с эпохой бурных событий, а с периодом застоя, когда удушливая атмосфера общественной жизни 70-80-х породила разные неформальные молодежные движения и «хиппующие» молодые люди создали свой «системный» сленг как языковый жест противостояния официальной идеологии.
Правда, надо отметить одну своеобразную особенность отечественных работ, посвященных этой теме: некоторые лингвисты, словно стыдясь, что взялись за исследование такого «недостойного», «низкого» предмета, начинают или кончают призывами к борьбе с ним и свое исследование оправдывают необходимостью глубоко изучить зло, чтобы знать, как лучше с ним бороться. Такой подход представляется нам не научным: лингвист не может и не должен бороться с языком, задача лингвиста – исследовать его многообразие, в том числе и ненормативные проявления.
Попробуем очертить хотя бы приблизительно портрет типичного носителя сленга. Известны знаковые моменты в облике и поведении у хиппи: у мужчин длинные волосы (недаром хиппи называют себя “волосатыми”), молодые люди и девушки носят на шее мешочек с документами – «ксивник», а на руке бисерный браслет. Все они путешествуют автостопом по «трассе», любят собираться в шумные сборища «тусовки» и «сейшоны» – вечеринки, рок-концерты. Но настоящих странствующих хиппи, порвавших с родителями и не имеющих определенных занятий, в России совсем немного. Основная часть носителей сленга – это «хиппующие» старшеклассники и студенты. Надо четко представлять себе, что во всех случаях, когда мы встречаемся со сленгизмами не в словаре, а в живой речи, это речь не жаргонная, а лишь жаргонизированная – отдельные включения сленгизмов на фоне нейтральной или фамильярной лексики. Самая насыщенная она у московских и петербургских хиппи. В речи молодых людей на периферии концентрация сленгизмов гораздо меньше.
В сленге отражается образ жизни речевого коллектива, который его породил. Наиболее развитые семантические поля – «Человек» (с дифференцией по полу, родственными отношениями, по профессии, по национальности), «Внешность», «Одежда», «Жилище», «Досуг» (вечеринка, музыка, выпивка, курение, наркотики).
С досугом, с местами молодежных сборищ в Москве и Петербурге связана и топонимика сленга: Пушка (площадь Пушкина), Плешка (институт им. Плеханова), Лужа (Лужники). Гораздо меньше сленгизмов, которые относятся к учению или работе молодежи.
Сленгизмы очень интенсивно просачиваются в язык прессы. Почти во всех материалах, где речь идет о жизни молодых, интересах, об их праздниках и кумирах, содержатся сленгизмы в большей или меньшей концентрации. Газеты – ценный источник, потому что они оперативно отражают сегодняшнее состояние языка. Распространенная сленговая лексика попадает в них очень быстро, и мы получаем возможность объективно судить об ее частотности.
Предложенный материал по изучению молодежного сленга г. Владикавказа позволяет также получить некоторые свидетельства эволюции молодежного сленга. Например, такое: отошли в прошлое «телки», «чувихи», «герлы». Теперь молодые люди называют девушек «тетки» или «пчелы». Если девушка странная или выпившая, то о ней могут сказать «отъехавшая». Молодых людей, девушки соответственно называют «дядьки». Если молодой человек состоятельный, хорошо одетый («упакованный», «прикинутый»), имеет машину («тачку»), то о нем говорят: «Ну, ты просто туз», а также «крутой» или «нешуточный». Молодые люди бывают «повышенной крутизны», но попадаются и «подкрученные», т.е. не очень «крутые». В свете вышесказанного стоит процитировать, наверное, ныне модную поговорку: «Круче тебя только яйца, выше тебя только звезды». Говоря друг о друге, молодые люди называют себя «чудаками» («Мы тут с одним «чудаком» вчера…»). Это необидное слово, синоним бывшего «чувака». Если собирается компания, то это называется «тусовка» или «сейшн». «Тусовка» может оказаться «парашливой», т.е. неудачной, или удачной – «чумовой».
Русский молодежный сленг клубится главным образом в Москве и Петербурге. Но какие-то его элементы доходят и до периферии, а некоторые и рождаются там.
Сленг – это универсалия. Многие черты роднят русский молодежный сленг со всяким арго. Здесь ощущается резко выраженный идеологический момент – «системный» сленг с самого своего возникновения противопоставляет себя не только старшему поколению, но, прежде всего, прогнившей насквозь официальной системе.
Второй чертой, которая роднит русский молодежный сленг со всяким арго, является его воспаленная метафоричность. Б.Д. Поливанов очень метко назвал арготическое словообразование словотворчеством: «Здесь действительно мы встречаем не индивидуальную выдумку единого организующего приема, а в подлинном смысле слова широкое коллективное, а порой и широко разнообразное по приемам своим языковое творчество».
Молодежный сленг – это пароль всех членов референтной группы.
Третья особенность, характеризующая русский молодежный сленг как универсалию, особенность, которая связывает его с прочими арго и особенно со студенческим арго – французским, немецким, болгарским и другими, это его людическая направленность. Молодежный сленг – не просто способ творческого самовыражения.
Наше исследование показывает, что молодежному сленгу, как всякому арго и шире – как всякому субязыку, свойствена некоторая размытость границ. Вычленить его как замкнутую подсистему, как объект наблюдения можно только условно. Постепенное распространение молодежного сленга идет or центра к периферии, и на периферии он укореняется минимально.
Изучение и сравнение системы функциональных стилей разных языков приводит к выводу, что арго, как его ни называй, – жаргон, сленг или социолект, – это не вредный паразитический нарост на теле языка, который «иссушает, загрязняет и вульгаризирует устную речь» того, кто им пользуется, а органическая в какой-то мере, по-видимому, необходимая часть этой системы. Она очень интересна для лингвиста: это та лаборатория, в которой все свойственные естественному языку процессы, не сдерживаемые давлением нормы, происходят во много раз быстрее и доступны непосредственному наблюдению. Надо заметить, что все социальные диалекты, в отличие от территориальных диалектов, никогда не бывают первым и единственным способом коммуникации для тех, кто ими пользуется. Молодежный сленг – это один из функциональных стилей, к которому прибегают носители языка с относительно высоким уровнем образования (его «энглизированность» – веское тому доказательство) только в определенной ситуации общения. В других ситуациях они пользуются другими стратами шкалы стилей. Химики говорят, что грязь – это вещество не на своем месте (масляная краска на рукаве пиджака, чернозем на паркете). Пока молодежный сленг используется молодыми, когда они общаются между собой в непринужденной, неофициальной обстановке, никакого «загрязнения» не происходит. То же касается и языка художественной литературы: когда сленгизмы входят в него как элементы речевой маски персонажа, это не вызывает никакого протеста, если делается с тактом и эстетически мотивированно.
В первую очередь своей выразительностью, озорной и веселой игрой со словом привлекает к себе молодежный сленг, с которым взрослая часть населения начала знакомиться, читая молодых прозаиков и поэтов, молодежную прессу и слушая своих детей. На фоне уныло-лживой официальной пропагандистской жвачки сленги привлекали свежей метафоричностью, раскованностью, а порой и краткостью обозначений (например, утюг – “фарцовщик, прохаживающийся по тротуару перед гостиницей, ожидая клиента”). Состав сленга отражает опасный, тревожный факт распространения наркомании: десятки слов и выражений. Сленг свидетельствует и о стойкой бытовой ксенофобии (негатив, копченый, чучмек, чурка, Чуркестан и т.п.).
Главную же роль в языке сленга с нашей точки зрения играют специальные слова или словосочетания-маркеры. Эти слова являлись своего рода универсальными сообщениями, заменявшими длинную последовательность предложений, которые, наверное, было просто лень произносить. Один из профессоров филфака на вводной лекции сказал: «Филолог не должен бояться языка», чем немало развлек аудиторию.
Кроме того, они выполняли функцию кодировок, скрывавших смысл беседы от непосвященных. Допустим, некто из своих упрекает при посторонних в неблаговидном поступке. Можно затеять полемику и ввести публику в курс дела. А можно просто с правильной интонацией процедить сквозь зубы: «Чарльз Дарвин». Фраза является результатом редуцирования известной цитаты: «Кто мне это говорит? Граф Толстой мне это говорит или Чарльз Дарвин?» и означает в примерном переводе на местный «сам такой».
Сленгу характерен скорее семантический юмор. Более всего ценится удачная – порой мрачновато-абсурдная – игра слов.
Но в чем же отличие молодежного сленга от сленгов других типов?
Во-первых, эти слова служат для общения людей одной возрастной категории. При этом они используются в качестве синонимов к английским словам, отличаясь от них эмоциональной окраской.
Во-вторых, молодежный сленг отличается «зацикленностью» на реалиях мира молодых. Рассматриваемые сленговые названия относятся только к этому миру, таким образом отделяя его от всего остального, и зачастую непонятны людям других возрастных категорий.
Благодаря знанию такого специального языка молодые чувствуют себя членами некой замкнутой общности.
И, в-третьих, в числе этой лексики нередки и достаточно вульгарные слова.
Таким образом, эти три наблюдения не позволяют причислить молодежный сленг ни к одной отдельно взятой группе нелитературных слов и заставляют рассматривать его как явление, которому присущи черты каждой из них. Это и позволяет определить термин молодежный сленг, как слова, употребляющиеся только людьми определенной возрастной категории, заменяющие обыденную лексику и отличающиеся разговорной, а иногда и грубо-фамильярной окраской.
Кроме того, как выше уже указывалось, большинство слов, относящихся к молодежному сленгу, являются производными от профессиональных терминов, практически все из которых заимствованы из английского языка. Поэтому необходимо проследить:
1) за появлением этих терминов и за их переходом в русский язык;
2) за процессом образования от этих терминов молодежного сленга.
Первой причиной столь быстрого появления новых слов в молодежном сленге является, конечно же, стремительное, «прыгающее» развитие жизни. Если заглянуть в многочисленные журналы, освещающие новинки рынка, то мы увидим, что практически каждую неделю появляются более или менее значимые явления.
В условиях такой технологической революции каждое новое явление должно получить свое словесное обозначение, свое название. А так как почти все они (за редким исключением) появляются в Америке, Европе, то, естественно, получаем его на доминирующем английском языке. Когда же об этом через какое то время узнают в России, то для их подавляющего большинства конечно же не находится эквивалента в русском языке. И поэтому русским приходится использовать оригинальные термины.
Таким образом, английские названия все больше и больше наполняют русский язык. Отсутствие в русском языке достаточно стандартизированного перевода значительного числа фирменных и рекламных терминов и повлекло за собой тенденцию к появлению такого числа молодежного сленга.
Многие из существующих терминов достаточно громоздки и неудобны в ежедневном использовании. Возникает мощная тенденция к сокращению, упрощению слов.
В последнее время произошло также повальное увлечение молодежи компьютерными играми. Это опять же послужило мощным источником новых слов. Появились различные слова для тех или иных понятий, к ним относятся «аркада», «бродилка», «босс» (в значении самый главный враг в игре), «думер» (человек играющий в игру «DOOM»), «квакать» (играть в игру «Quake») и т.п. Необходимо также отметить тот факт, что большинство непрофессиональных пользователей не владеют достаточным уровнем английского языка. Но, так или иначе, им все равно приходится пользоваться новой английской терминологией, и зачастую происходит неправильное прочтение английского слова, и возникающие таким образом слова порой прочно оседают в их словарных запасах. Так, например, от неправильного прочтения сообщения «NO CARRIER» в сленге появилось выражение: «НО КАРЬЕР», причем то и другое означает отсутствие соединения при связи по модему. Вследствие всего этого, пользователи молодежного сленга заговорили на придуманном ими же самими языке.
Пути и способы образования молодежного сленга с английского языка весьма разнообразны, но все они сводятся к тому, чтобы приспособить английское слово к российской действительности и сделать его пригодным для постоянного использования.
В настоящее время словарь молодежного сленга насчитывает сравнительно большое количество слов. Поэтому молодежный сленг содержит слова с тождественными или предельно близкими значениями – синонимы. Естественно, что чем употребительнее слово, тем больше синонимов оно имеет. Такое явление, как появление синонимов, связано с тем, что в разных регионах России (а их достаточно много) для одного и того же термина могут появляться разные сленговые соответствия. Они могут быть образованы разными способами, людьми с разным уровнем владения английским языком. А коммуникация между людьми, пользующимися разными словами, пока не слишком развита. Internet еще не получил повсеместного распространения. Поэтому, когда они все-таки встречаются, они порой даже не понимают друг друга.
Сленг не остается постоянным. Со сменой одного модного явления другим, старые слова забываются, приходят другие. Этот процесс проходит очень стремительно. Если в любом другом сленге слово может существовать на протяжении десятков лет, то в молодежном сленге лишь за прошедшее десятилетие бурного мирового прогресса появилось и ушло в историю невероятное количество слов.
Нельзя также обойти стороной и такую проблему, как переход слов из сленга в разряд нормальных. Чаще всего нормальными становятся достаточно старые, успевшие притереться сленговые слова. Слово при этом теряет свою эксцентричную окраску. Немаловажную роль в этом играют газеты и журналы. Сленговое слово появляется в них в большинстве случаев из-за того, что нормальные слова, им соответствующие, неудобны при частом использовании или же вообще отсутствуют. Журналы же вообще употребляют сленговые слова в изобилии, дабы создать более веселую, молодежную атмосферу. Но из таких развлекательных журналов сленг нередко перебирается на страницы более серьезных периодических изданий, а иногда и научной литературы. Вспомним хотя бы слово «железо» в значении «hardware», которое некоторое время являлось исключительно сленговым, но со временем перешедшее в профессиональную лексику. Теперь его можно встретить в любом компьютерном журнале.
Проследив путь слова от самого рождения в английском языке до перехода в сленг, нетрудно понять, что сленг в русском языке является своеобразной «отдушиной», облегчающий процесс адаптации англоязычного термина. Сленг помогает ускорить этот процесс, когда язык пытается угнаться за потоком информации.
В этом вопросе русский язык, вне всяких сомнений, находится под непосредственным влиянием английского языка. И мы не сможем остановить этот процесс до тех пор, пока сами не станем создавать что-то уникальное.
Как мы видим, молодежный сленг в большинстве случаев представляет собой английские заимствования или фонетические ассоциации, случаи перевода встречаются реже, да и то благодаря бурной фантазии молодых. К привлечению иностранных слов в язык всегда следует относиться внимательно, а тем более, когда этот процесс имеет такую скорость.
Думается, что молодежный сленг должен стать объектом пристального внимания ученых-языковедов, ведь как показывают примеры других жаргонных систем, специальная лексика иногда проникает в литературный язык и закрепляется там на долгие годы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гальперин И. Р. Стилистика английского языка. – М.: Высшая школа 1981 г.
2. Запесоцкий А. С., Фаин Л. П. 1990 Эта непонятная молодежь. М.: 1990 г.
3. Матюгин И. Ю. Как запоминать иностранные слова. – М.: Эйдос, 1992 г.
4. Рюгемер В. Новая техника – старое общество: Кремниевая долина. – М.: Политиздат, 1989 г.
5. J. Ayto and J. Shnpson. The Oxford Dictionary of Modem Slang. – Oxford University Press, 1992 г.
